Новая эпоха милитаризма
«Красные роботы»: военные роботы России
Тема развития военной робототехники в России сегодня одна из самых популярных в зарубежных СМИ среди военных экспертов и аналитиков, особенно после заявлений Путина, что страна, добившаяся лидерства в создании искусственного интеллекта, «будет властелином мира».
На прошлой неделе в американском Центре стратегических и международных исследований прошла дискуссия о том, что происходит с военной робототехникой в России. В мероприятии приняли участие Сэмюэл Бендетт (Samuel Bendett), хорошо известный у нас в стране военный эксперт и политолог Майкл Кофман (Michael Kofman), специализирующийся на России, и директор российской и евразийской программы Центра стратегических и международных исследований Ольга Оликер (Olga Oliker).
Сэмюэл Бендетт сделал обзор российских беспилотных систем и рассказал о шагах, которые предпринимает Россия для развития этого направления. Так, как сообщил слушателем Бендетт, уже в 2014 году министр обороны Сергей Шойгу объявил о том, что Россия планирует потратить на беспилотные военные системы около 9 млрд долларов. С 2011 года количество воздушных беспилотников в вооруженных силах России выросло в десять раз и составило более двух тысяч единиц.
По мнению американского аналитика, Россия все еще не оправилась от падения СССР и в области беспилотных систем отстает от США, Израиля, Китая и даже Турции с Ираном, тем не менее, как считает Бендетт, прогресс начался где-то с 2011-2012 годов. Сегодня в России используется множество разведывательных беспилотных платформ. Отдельного упоминания удостоились беспилотники «Орлан-10» и «Форпост». Не остались без внимания и дроны «Скат», «Охотник», «Орион» и «Альтаир». Бендетт, правда, отметил, что передовой российский «Форпост» выпускается по израильской лицензии, а «Орион» подозрительно похож на иранский «Шахед».
Бендетт рассказал и о наземных системах «Нерехта», «Платформа-М», «Вихрь», «Соратник», «Сфера». По словам эксперта, «Нерехта» используется сегодня в России как машина тестирования координации работы наземных и воздушных беспилотных систем с применением искусственного интеллекта.
Из морских беспилотников отмечены «Морская тень» и «Суррогат», который способен имитировать подводные лодки вероятного противника.
Из прочих технических новинок Бендетт сообщил своим американским коллегам в зале о создании в России тренажера «виртуального поля боя» для отработки действий роботов и беспилотников, о работах над созданием подводной атомной станции для подзарядки морских дронов и о суперокмпьютере в Национальном центре управления обороной России.
Не менее интересны были дискуссии не только о технических деталях, но о стратегии применения военных роботов Россией. Американские эксперты уделили этой теме много времени.
В отличие от США у России до недавнего времени не было четкой стратегии по военной робототехнике. Все изменилось в 2014 году, появилась программа вооружений до 2025 года с учетом использования беспилотных систем, была создана специальная комиссия при Министерстве обороны по развитию военной и специальной робототехники. С 2016 года проходит ежегодная Военно-научная конференция «Роботизация Вооруженных сил Российской Федерации». В России созданы подразделения по управлению беспилотниками, а также применение беспилотников становится неотъемлемой частью подготовки военнослужащих на тактическом уровне. За последние три года было создано 10 крупных научно-исследовательских институтов и центров в Вооруженных силах России, как заявил глава Минобороны генерал армии Сергей Шойгу. В данных научных институтах и центрах проводятся исследования в различных сферах, в том числе IT, робототехники и беспилотных летательных аппаратов. Россия стремится стандартизировать производственную линейку, убрать дублирующие процессы и выбрать ряд базовых беспилотных платформ из множества предлагаемых.
Бендетт отметил, что бюрократическая машина военно-промышленного комплекса России становится более эффективной и работает быстрее в сфере создания беспилотных систем, получает больше ресурсов и поощряет разработки. Кроме ВПК над данными задачами работает и масса гражданских институтов и лабораторий.
Цель номер один для России в этой области, по мнению американцев, - создание своего ударного дрона дальнего радиуса действия. Еще одна задача - это полностью уйти от зависимости от иностранных компонентов.
Зарубежные эксперты выделили два перспективных направления развития беспилотных систем в России. Первое - это использование искусственного интеллекта и роев дронов. Второе - это совмещение средств радиоэлектронной борьбы с беспилотными системами.
Здесь особое внимание американцев вызывает комплекс «Леер-3», который использует беспилотники «Орлан» для ведения радиоэлектронной борьбы. Зарубежные аналитики уверены, что русские попробуют масштабировать эту связку и начать применять РЭБ и беспилотные системы на дальних расстояниях.
Об этом же пишет и издание Breaking Defense, когда подчеркивает, что надо бояться не автономных русских роботов-убийц, а роботов, ведущих радиоэлектронную борьбу. Wall Street Journal опубликовала статью, где сообщалось, что русские взламывают личные смартфоны и аккаунты в социальных сетях солдат НАТО в Восточной Европе при помощи беспилотников. Автор статьи отмечает, что РЭБ гораздо опаснее пуль и сегодня у армии США нет в достаточной мере средств радиоэлектронной защиты. Закупки новейших средств РЭБ в армии США отложены до 2023 года, хотя разговоров о возрождении индустрии РЭБ в США ведется очень много.
В прошлом месяце The National Interest опубликовало материал с громким названием, что российские средства РЭБ превосходят американские. Издание пишет, что в этом году русские смогли показать новые модификации своих комплексов «Витебск», «Красуха» и «Москва», а в целом в вооруженных силах России применяется более десятка комплексов с самыми различными свойствами. После оценки работы российских комплексов РЭБ в армии США также хотят оснащать свои беспилотниками средствами ведения радиоэлектронной борьбы и даже вернуться к «старым добрым Хамви», у которых нет электронной начинки и их нельзя вывести из строя с помощью РЭБ.
Впрочем, не все оценивают возможности России в области беспилотных автоматизированных систем столь высоко. Ольга Оликер из Центра стратегических и международных исследований считает, что не так много новых технологий используется при модернизацией российских вооруженных сил. До сих пор речь идет все о тех же советских технологиях в новой обертке. Ольга Оликер также задается вопросом, что у русских планов может быть много и много креативных идей, но сколько разработок реально дойдет до применения в ходе военных действий?
Тем не менее, русские, по ее словам, сегодня активно используют технологии на поле боя, пусть в ограниченном количестве и с ограниченными ресурсами, но это - идеальные условия для тестирования новых подходов в реальных боевых условиях. И это может помочь русским быстро продвигаться с военными инновациями.
Илья Плеханов
http://navoine.info/red-robots-ru.html
Военный интернет вещей
Объединенный комитет начальников штабов США в последние месяцы работал над новым вариантом «Национальной военной стратегии». Прошлый вариант был опубликован в 2015 году, а вот новая версия этого года будет засекречена и не попадет в средства массовой информации. Тем не менее главы штабов время от времени дают отрывочные сведения, каким они видят будущее войны и вооруженных сил, и что будет включено в новую военную стратегию.
По сути они рисуют для сторонних читателей завораживающую картину: все технические элементы вооруженных сил должны быть объединены в общую «нервную» систему, начиная от датчиков самолетов F-35 и заканчивая электронными девайсами в карманах солдат на поле боя. Объединение должно происходить не только внутри того или иного рода войск, но во всех вооруженных силах США. ВВС видят всё то, что видят ВМФ и так далее.
Причина такого подхода озвучена начальником штаба американских сухопутных войск генерал Марком Милли (Mark Milley). Вероятный конфликт с технологически развитыми равными державами (Россией и Китаем) требует повышенной мобильности на поле боя. Больше нельзя просто сидеть на базе, как в Ираке и Афганистане, и оттуда следить за ситуацией. По мнению генерала Милли, в войне будущего нахождение на одном месте на протяжении двух-трех часов будет означать верную смерть. Если ты обнаружен, то очень быстро будешь убит высокоточным оружием или залпом огня. Соответственно необходимо понимать, как меняется ситуация в режиме реального времени и получать информацию из всех возможных источников. И автоматически делиться ей. То есть, создать военный интернет вещей.
Один из главных идеологов данной концепции - начальник штаба ВВС США генерал Дэвид Голдфейн (David Goldfein). Генерала очень впечатлила презентация Илона Маска о работе компании Tesla над тем, чтобы машины «общались» между собой и тем самым составляли общую картину происходящего на дорогах. Также должны «общаться» и боевые машины на поле боя или солдаты. Большой энтузиазм главкома ВВС вызвали новости, что Tesla смогла дистанционно внести изменения в программное обеспечение машин и снять предустановленные ограничения на работу аккумуляторов, чтобы пытающиеся спастись от урагана «Ирма» владельцы электромобилей могли проехать более длинную дистанцию.
Сегодня Голдфейн рассуждает о том, что необходимо не просто соединить между собой разные военные сети для проведения более эффективных операций, а о создании одной огромной всеобъемлющей сети, которая позволяет работать по всему миру одновременно на всех театрах военных действий: на суше, на море, в воздухе, в космосе, в киберпространстве. Эту сеть, предсказуемо, в СМИ уже назвали «Скайнетом».
Шутки шутками, но американские ВВС работают над этим. На авиабазе «Неллис» в Неваде идут испытания легких многоцелевых самолетов. При этом, по словам генерала Кимберли Крайдер (Kimberly Crider), изучаются не только летные качества самолетов и их цена, но и возможность соединения потоков информации от самолетов в единую сеть.
Также в ходе работы над новой модификацией самолетов F/A-18E/F Super Hornet на этой же базе особое внимание уделяется расширению способности машин транслировать и получать большие объемы данных. В прошлом году F-35B передал по экспериментальному каналу связи данные целеуказания на эсминец типа Arleigh Burke и тот ракетой SM-6 сбил беспилотник.
В ходе ликвидации последствий прошедших недавно над США ураганов использовались Android Tactical Assault Kit (ATAK, «Тактический ударный комплект на Android»), которые разрабатывались совместно ВВС США и Командованием специальных операций США (SOCOM). По сути, это - мобильное приложение, на котором пользователь может аккумулировать информацию в режиме реального времени по своему выбору и накладывать на Google Maps. В военной версии эти комплекты служат как среда общения и обмена данными для авианаводчика на земле и пилота в самолете или оператора беспилотника. Над комплектом работали много лет и сейчас он используется как в войсках, так и федеральными агентствами в США.
Научный совет ВВС США также занимается исследованиями в области создания сети, в которой бы обменивались данными многочисленные объекты в небе, на земле и в воде. По словам Джеймса Чоу (James Chow), нового главы данного совета, эти исследования являются приоритетом для ВВС, а результаты работ будут применяться на флоте и в сухопутных войсках.
Не отстают от ВВС и в армии США, и в ВМС. В ноябре 2015 года на совещании по стратегическому планированию, организованном Исследовательской лабораторией армии США, обсуждались перспективы создания Интернета боевых вещей (Internet of Battle Things, IoBT). Более того, в армии приостановили внедрение тактических сетей в войска (наподобие упомянутой ATAK) и начали масштабный анализ и пересмотр всех своих ИТ-систем, стремясь ликвидировать огромное число самых разнообразных и не связанных между собой сетей, и создать единую армейскую сеть всего и вся.
В июле глава штаба ВМС США адмирал Джон Ричардсон также заявил, что хотел бы подключить на флоте «всё ко всему в единую сеть».
В апреле Корпус морской пехоты провел учения по десантированию роботизированных систем на берег. В ходе учения отбирались перспективные технологии, взаимосвязь беспилотных систем на земле, в воздухе и на воде, тестировалась работа каналов связи. Дальнейшие испытания прошедших первый раунд технологий запланированы на октябрь в рамках учений Bold Alligator, но уже в условиях противодействия и подавления условным противником. Заместитель командующего Корпусом морской пехоты генерал-лейтенант Роберт Уолш (Robert Walsh) отметил, что руководство Корпуса и страны требуют ускорить процесс создания прототипов и реального внедрения этих новейших технологий.
Уолш также рассказал, что идут оценки нового вида брони, которая после повреждения передает данные о направлении атаки другим танкам, технике на поле боя, солдатам и в центр управления.
Адмирал Джон Ричардсон подчеркивает, что с развитием и распространений технологий слежения США теряют преимущество в этой сфере на поле боя. Преимущество необходимо наращивать не просто в сборе информации, а в ее обработке и физической реакции на получаемые большие объемы данных. Работающие в единой сети вооруженные силы могут мгновенно принимать решения о нанесении удара или тех или иных действиях.
Ему вторит и главком ВВС генерал Голдфейн, который предлагает на базе существующих Центров совместных воздушных операций (CAOC) создать уже глобальную сеть командования и управления, в рамках которой сообща бы контролировались действия армии, флота, авиации, морской пехоты и вооруженных сил союзников. Бывший замминистра обороны США Боб Уорк (Bob Work), один из главных в Пентагоне стратегов ведения войн в будущем, отмечает работу экспериментального центра комбинированных космических операций (JICSpOC), который призван координировать работу коммуникационных и военных спутников США в случае войны на земле и в космосе с технологически развитым противником. Центр, по мнению Уорка, мог бы стать образцом для выстраивания систем командования и управления в будущих войнах.
Военный интернет вещей становится логичным продолжением концепции сетецентрической войны, ставшей популярной еще в начале нулевых годов, и концепции Multi-Domain Battle, то есть ведения боевых действий в различных сферах: на суше, море, в воздухе, космосе, киберпространстве и электромагнитном спектре. Впервые об этой концепции заговорили в 2011 году, после того как генерал Мартин Демпси (Martin Dempsey), председатель Объединенного комитета начальников штабов США, указал военным стратегам на вероятность того, что господства США на суше, в воздухе и на море уже недостаточно в современной войне. В 2016 году на конференции Ассоциации армии США в Вашингтоне о концепции Multi-Domain Battle уже открыто заговорило военное руководство США, а армия США и Корпус морской пехоты опубликовали совместную «Белую книгу» по данному вопросу. Следующий шаг в будущем - это частичная передача управления военным интернетом вещей искусственному интеллекту и автоматизация боевых действий.
Но есть одно большое но. Александр Котт (Alexander Kott), Анантрам Свами (Ananthram Swami), Брюс Вест (Bruce West), авторы статьи «Интернет боевых вещей», отмечали, что главная проблема развития такой огромной системы - это ее серьезная уязвимость: «Разумеется, противник будет осуществлять физические атаки против IoBT, воздействовать на него направленной энергией, «глушить» каналы радиосвязи, разрушать волоконно-оптические кабели и уничтожать источники электроснабжения. Кроме того, он будет принимать меры, направленные на нарушение конфиденциальности, целостности и доступности информации IoBT путем электронной прослушки и внедрения вредоносных программ».
Илья Плеханов
http://navoine.info/intmil-things.html
Тема развития военной робототехники в России сегодня одна из самых популярных в зарубежных СМИ среди военных экспертов и аналитиков, особенно после заявлений Путина, что страна, добившаяся лидерства в создании искусственного интеллекта, «будет властелином мира».
На прошлой неделе в американском Центре стратегических и международных исследований прошла дискуссия о том, что происходит с военной робототехникой в России. В мероприятии приняли участие Сэмюэл Бендетт (Samuel Bendett), хорошо известный у нас в стране военный эксперт и политолог Майкл Кофман (Michael Kofman), специализирующийся на России, и директор российской и евразийской программы Центра стратегических и международных исследований Ольга Оликер (Olga Oliker).
Сэмюэл Бендетт сделал обзор российских беспилотных систем и рассказал о шагах, которые предпринимает Россия для развития этого направления. Так, как сообщил слушателем Бендетт, уже в 2014 году министр обороны Сергей Шойгу объявил о том, что Россия планирует потратить на беспилотные военные системы около 9 млрд долларов. С 2011 года количество воздушных беспилотников в вооруженных силах России выросло в десять раз и составило более двух тысяч единиц.
По мнению американского аналитика, Россия все еще не оправилась от падения СССР и в области беспилотных систем отстает от США, Израиля, Китая и даже Турции с Ираном, тем не менее, как считает Бендетт, прогресс начался где-то с 2011-2012 годов. Сегодня в России используется множество разведывательных беспилотных платформ. Отдельного упоминания удостоились беспилотники «Орлан-10» и «Форпост». Не остались без внимания и дроны «Скат», «Охотник», «Орион» и «Альтаир». Бендетт, правда, отметил, что передовой российский «Форпост» выпускается по израильской лицензии, а «Орион» подозрительно похож на иранский «Шахед».
Бендетт рассказал и о наземных системах «Нерехта», «Платформа-М», «Вихрь», «Соратник», «Сфера». По словам эксперта, «Нерехта» используется сегодня в России как машина тестирования координации работы наземных и воздушных беспилотных систем с применением искусственного интеллекта.
Из морских беспилотников отмечены «Морская тень» и «Суррогат», который способен имитировать подводные лодки вероятного противника.
Из прочих технических новинок Бендетт сообщил своим американским коллегам в зале о создании в России тренажера «виртуального поля боя» для отработки действий роботов и беспилотников, о работах над созданием подводной атомной станции для подзарядки морских дронов и о суперокмпьютере в Национальном центре управления обороной России.
Не менее интересны были дискуссии не только о технических деталях, но о стратегии применения военных роботов Россией. Американские эксперты уделили этой теме много времени.
В отличие от США у России до недавнего времени не было четкой стратегии по военной робототехнике. Все изменилось в 2014 году, появилась программа вооружений до 2025 года с учетом использования беспилотных систем, была создана специальная комиссия при Министерстве обороны по развитию военной и специальной робототехники. С 2016 года проходит ежегодная Военно-научная конференция «Роботизация Вооруженных сил Российской Федерации». В России созданы подразделения по управлению беспилотниками, а также применение беспилотников становится неотъемлемой частью подготовки военнослужащих на тактическом уровне. За последние три года было создано 10 крупных научно-исследовательских институтов и центров в Вооруженных силах России, как заявил глава Минобороны генерал армии Сергей Шойгу. В данных научных институтах и центрах проводятся исследования в различных сферах, в том числе IT, робототехники и беспилотных летательных аппаратов. Россия стремится стандартизировать производственную линейку, убрать дублирующие процессы и выбрать ряд базовых беспилотных платформ из множества предлагаемых.
Бендетт отметил, что бюрократическая машина военно-промышленного комплекса России становится более эффективной и работает быстрее в сфере создания беспилотных систем, получает больше ресурсов и поощряет разработки. Кроме ВПК над данными задачами работает и масса гражданских институтов и лабораторий.
Цель номер один для России в этой области, по мнению американцев, - создание своего ударного дрона дальнего радиуса действия. Еще одна задача - это полностью уйти от зависимости от иностранных компонентов.
Зарубежные эксперты выделили два перспективных направления развития беспилотных систем в России. Первое - это использование искусственного интеллекта и роев дронов. Второе - это совмещение средств радиоэлектронной борьбы с беспилотными системами.
Здесь особое внимание американцев вызывает комплекс «Леер-3», который использует беспилотники «Орлан» для ведения радиоэлектронной борьбы. Зарубежные аналитики уверены, что русские попробуют масштабировать эту связку и начать применять РЭБ и беспилотные системы на дальних расстояниях.
Об этом же пишет и издание Breaking Defense, когда подчеркивает, что надо бояться не автономных русских роботов-убийц, а роботов, ведущих радиоэлектронную борьбу. Wall Street Journal опубликовала статью, где сообщалось, что русские взламывают личные смартфоны и аккаунты в социальных сетях солдат НАТО в Восточной Европе при помощи беспилотников. Автор статьи отмечает, что РЭБ гораздо опаснее пуль и сегодня у армии США нет в достаточной мере средств радиоэлектронной защиты. Закупки новейших средств РЭБ в армии США отложены до 2023 года, хотя разговоров о возрождении индустрии РЭБ в США ведется очень много.
В прошлом месяце The National Interest опубликовало материал с громким названием, что российские средства РЭБ превосходят американские. Издание пишет, что в этом году русские смогли показать новые модификации своих комплексов «Витебск», «Красуха» и «Москва», а в целом в вооруженных силах России применяется более десятка комплексов с самыми различными свойствами. После оценки работы российских комплексов РЭБ в армии США также хотят оснащать свои беспилотниками средствами ведения радиоэлектронной борьбы и даже вернуться к «старым добрым Хамви», у которых нет электронной начинки и их нельзя вывести из строя с помощью РЭБ.
Впрочем, не все оценивают возможности России в области беспилотных автоматизированных систем столь высоко. Ольга Оликер из Центра стратегических и международных исследований считает, что не так много новых технологий используется при модернизацией российских вооруженных сил. До сих пор речь идет все о тех же советских технологиях в новой обертке. Ольга Оликер также задается вопросом, что у русских планов может быть много и много креативных идей, но сколько разработок реально дойдет до применения в ходе военных действий?
Тем не менее, русские, по ее словам, сегодня активно используют технологии на поле боя, пусть в ограниченном количестве и с ограниченными ресурсами, но это - идеальные условия для тестирования новых подходов в реальных боевых условиях. И это может помочь русским быстро продвигаться с военными инновациями.
Илья Плеханов
http://navoine.info/red-robots-ru.html
Военный интернет вещей
Объединенный комитет начальников штабов США в последние месяцы работал над новым вариантом «Национальной военной стратегии». Прошлый вариант был опубликован в 2015 году, а вот новая версия этого года будет засекречена и не попадет в средства массовой информации. Тем не менее главы штабов время от времени дают отрывочные сведения, каким они видят будущее войны и вооруженных сил, и что будет включено в новую военную стратегию.
По сути они рисуют для сторонних читателей завораживающую картину: все технические элементы вооруженных сил должны быть объединены в общую «нервную» систему, начиная от датчиков самолетов F-35 и заканчивая электронными девайсами в карманах солдат на поле боя. Объединение должно происходить не только внутри того или иного рода войск, но во всех вооруженных силах США. ВВС видят всё то, что видят ВМФ и так далее.
Причина такого подхода озвучена начальником штаба американских сухопутных войск генерал Марком Милли (Mark Milley). Вероятный конфликт с технологически развитыми равными державами (Россией и Китаем) требует повышенной мобильности на поле боя. Больше нельзя просто сидеть на базе, как в Ираке и Афганистане, и оттуда следить за ситуацией. По мнению генерала Милли, в войне будущего нахождение на одном месте на протяжении двух-трех часов будет означать верную смерть. Если ты обнаружен, то очень быстро будешь убит высокоточным оружием или залпом огня. Соответственно необходимо понимать, как меняется ситуация в режиме реального времени и получать информацию из всех возможных источников. И автоматически делиться ей. То есть, создать военный интернет вещей.
Один из главных идеологов данной концепции - начальник штаба ВВС США генерал Дэвид Голдфейн (David Goldfein). Генерала очень впечатлила презентация Илона Маска о работе компании Tesla над тем, чтобы машины «общались» между собой и тем самым составляли общую картину происходящего на дорогах. Также должны «общаться» и боевые машины на поле боя или солдаты. Большой энтузиазм главкома ВВС вызвали новости, что Tesla смогла дистанционно внести изменения в программное обеспечение машин и снять предустановленные ограничения на работу аккумуляторов, чтобы пытающиеся спастись от урагана «Ирма» владельцы электромобилей могли проехать более длинную дистанцию.
Сегодня Голдфейн рассуждает о том, что необходимо не просто соединить между собой разные военные сети для проведения более эффективных операций, а о создании одной огромной всеобъемлющей сети, которая позволяет работать по всему миру одновременно на всех театрах военных действий: на суше, на море, в воздухе, в космосе, в киберпространстве. Эту сеть, предсказуемо, в СМИ уже назвали «Скайнетом».
Шутки шутками, но американские ВВС работают над этим. На авиабазе «Неллис» в Неваде идут испытания легких многоцелевых самолетов. При этом, по словам генерала Кимберли Крайдер (Kimberly Crider), изучаются не только летные качества самолетов и их цена, но и возможность соединения потоков информации от самолетов в единую сеть.
Также в ходе работы над новой модификацией самолетов F/A-18E/F Super Hornet на этой же базе особое внимание уделяется расширению способности машин транслировать и получать большие объемы данных. В прошлом году F-35B передал по экспериментальному каналу связи данные целеуказания на эсминец типа Arleigh Burke и тот ракетой SM-6 сбил беспилотник.
В ходе ликвидации последствий прошедших недавно над США ураганов использовались Android Tactical Assault Kit (ATAK, «Тактический ударный комплект на Android»), которые разрабатывались совместно ВВС США и Командованием специальных операций США (SOCOM). По сути, это - мобильное приложение, на котором пользователь может аккумулировать информацию в режиме реального времени по своему выбору и накладывать на Google Maps. В военной версии эти комплекты служат как среда общения и обмена данными для авианаводчика на земле и пилота в самолете или оператора беспилотника. Над комплектом работали много лет и сейчас он используется как в войсках, так и федеральными агентствами в США.
Научный совет ВВС США также занимается исследованиями в области создания сети, в которой бы обменивались данными многочисленные объекты в небе, на земле и в воде. По словам Джеймса Чоу (James Chow), нового главы данного совета, эти исследования являются приоритетом для ВВС, а результаты работ будут применяться на флоте и в сухопутных войсках.
Не отстают от ВВС и в армии США, и в ВМС. В ноябре 2015 года на совещании по стратегическому планированию, организованном Исследовательской лабораторией армии США, обсуждались перспективы создания Интернета боевых вещей (Internet of Battle Things, IoBT). Более того, в армии приостановили внедрение тактических сетей в войска (наподобие упомянутой ATAK) и начали масштабный анализ и пересмотр всех своих ИТ-систем, стремясь ликвидировать огромное число самых разнообразных и не связанных между собой сетей, и создать единую армейскую сеть всего и вся.
В июле глава штаба ВМС США адмирал Джон Ричардсон также заявил, что хотел бы подключить на флоте «всё ко всему в единую сеть».
В апреле Корпус морской пехоты провел учения по десантированию роботизированных систем на берег. В ходе учения отбирались перспективные технологии, взаимосвязь беспилотных систем на земле, в воздухе и на воде, тестировалась работа каналов связи. Дальнейшие испытания прошедших первый раунд технологий запланированы на октябрь в рамках учений Bold Alligator, но уже в условиях противодействия и подавления условным противником. Заместитель командующего Корпусом морской пехоты генерал-лейтенант Роберт Уолш (Robert Walsh) отметил, что руководство Корпуса и страны требуют ускорить процесс создания прототипов и реального внедрения этих новейших технологий.
Уолш также рассказал, что идут оценки нового вида брони, которая после повреждения передает данные о направлении атаки другим танкам, технике на поле боя, солдатам и в центр управления.
Адмирал Джон Ричардсон подчеркивает, что с развитием и распространений технологий слежения США теряют преимущество в этой сфере на поле боя. Преимущество необходимо наращивать не просто в сборе информации, а в ее обработке и физической реакции на получаемые большие объемы данных. Работающие в единой сети вооруженные силы могут мгновенно принимать решения о нанесении удара или тех или иных действиях.
Ему вторит и главком ВВС генерал Голдфейн, который предлагает на базе существующих Центров совместных воздушных операций (CAOC) создать уже глобальную сеть командования и управления, в рамках которой сообща бы контролировались действия армии, флота, авиации, морской пехоты и вооруженных сил союзников. Бывший замминистра обороны США Боб Уорк (Bob Work), один из главных в Пентагоне стратегов ведения войн в будущем, отмечает работу экспериментального центра комбинированных космических операций (JICSpOC), который призван координировать работу коммуникационных и военных спутников США в случае войны на земле и в космосе с технологически развитым противником. Центр, по мнению Уорка, мог бы стать образцом для выстраивания систем командования и управления в будущих войнах.
Военный интернет вещей становится логичным продолжением концепции сетецентрической войны, ставшей популярной еще в начале нулевых годов, и концепции Multi-Domain Battle, то есть ведения боевых действий в различных сферах: на суше, море, в воздухе, космосе, киберпространстве и электромагнитном спектре. Впервые об этой концепции заговорили в 2011 году, после того как генерал Мартин Демпси (Martin Dempsey), председатель Объединенного комитета начальников штабов США, указал военным стратегам на вероятность того, что господства США на суше, в воздухе и на море уже недостаточно в современной войне. В 2016 году на конференции Ассоциации армии США в Вашингтоне о концепции Multi-Domain Battle уже открыто заговорило военное руководство США, а армия США и Корпус морской пехоты опубликовали совместную «Белую книгу» по данному вопросу. Следующий шаг в будущем - это частичная передача управления военным интернетом вещей искусственному интеллекту и автоматизация боевых действий.
Но есть одно большое но. Александр Котт (Alexander Kott), Анантрам Свами (Ananthram Swami), Брюс Вест (Bruce West), авторы статьи «Интернет боевых вещей», отмечали, что главная проблема развития такой огромной системы - это ее серьезная уязвимость: «Разумеется, противник будет осуществлять физические атаки против IoBT, воздействовать на него направленной энергией, «глушить» каналы радиосвязи, разрушать волоконно-оптические кабели и уничтожать источники электроснабжения. Кроме того, он будет принимать меры, направленные на нарушение конфиденциальности, целостности и доступности информации IoBT путем электронной прослушки и внедрения вредоносных программ».
Илья Плеханов
http://navoine.info/intmil-things.html