Плохо работаете!
Виталий Андреевич был сыном репрессированного, поэтому, несмотря на отличную успеваемость в школе, в университет его не пустили и он смог попасть только в строительный институт. Его всегда тянуло к физике, в более поздние времена он смог переквалифицироваться и стать известным ученым в области электрофизики. В институте Виталий Андреевич тоже не искал легких путей и дипломную работу (это было примерно в 1954-1955 годах) делал в командировке на одном из прибалтийских заводов по передовым в те времена технологиям панельного домостроения.
По возвращению в Сибирь и защиты диплома, его назначили сразу главным инженером только что построенного завод ЖБИ. Заводов настроили, а специалистов просто не было...
Главный инженер является вторым лицом на заводе, и когда директор ушел в отпуск, он оставил за себя Виталия Андреевича. Не успел пару дней подиректорствовать, прилетела правительственная телеграмма "Срочно вызывает товарищ Каганович". Летел в Москву с многочисленными посадками, тогда по другому было невозможно, на второй день прибыл и сразу в приемную к Кагановичу.
Там вся приемная набита директорами заводов и строительных трестов.
Досидели до семи часов. Кагановича не было. Секретарша объявила:
- Товарищи, вы свободны. Жду вас завтра в приемной Лазаря Моисеевича в восемь часов.
Назавтра вся компания собралась к восьми в приемной. Кагановича нет.
Вечером секретарша их опять отпускает.
И так продолжается в течение двух недель! А как же заводы работают? Ведь первые лица здесь сидят. Просто со всего Союза курьеры привозят бумаги на подпись к начальникам, отвозят, другие бумаги привозят... Жизнь идет. Кого-то заочно увольняют, кого-то премируют. А Кагановича нет. Где он, спросить не решаются.
Обстановка накаляется. Чего ждать? Может там, наверху, решают, куда кого и на сколько посадить? Или, кому, какой орден дать? Склонялись к первому варианту, перебирая в мыслях свои настоящие и мнимые грешки...
И вот, эти люди, каждый из которых на своем заводе чуть повыше бога и чуть пониже царя, кто управлялся с непростым контингентом, состоящим из зэков в прошлом, зэков в настоящем и, может быть, зэков в будущем, кто у себя в вотчине изъяснялся в основном на русском-матерном - все эти люди тихо сидели в приемной в течение двух недель. И покорно ждали своей участи...
Наконец товарищ Каганович появился. Зашел в приемную, все встали, он на минуту остановился, угрожающе всех осмотрел:
- Е.. вашу мать! Плохо работаете! Если так будете дальше работать, всех уволю к е.. ной матери. И пересажу! Все свободны. Пока.
Вот такой интересный товарищ был Лазарь Моисеевич Каганович.
По возвращению в Сибирь и защиты диплома, его назначили сразу главным инженером только что построенного завод ЖБИ. Заводов настроили, а специалистов просто не было...
Главный инженер является вторым лицом на заводе, и когда директор ушел в отпуск, он оставил за себя Виталия Андреевича. Не успел пару дней подиректорствовать, прилетела правительственная телеграмма "Срочно вызывает товарищ Каганович". Летел в Москву с многочисленными посадками, тогда по другому было невозможно, на второй день прибыл и сразу в приемную к Кагановичу.
Там вся приемная набита директорами заводов и строительных трестов.
Досидели до семи часов. Кагановича не было. Секретарша объявила:
- Товарищи, вы свободны. Жду вас завтра в приемной Лазаря Моисеевича в восемь часов.
Назавтра вся компания собралась к восьми в приемной. Кагановича нет.
Вечером секретарша их опять отпускает.
И так продолжается в течение двух недель! А как же заводы работают? Ведь первые лица здесь сидят. Просто со всего Союза курьеры привозят бумаги на подпись к начальникам, отвозят, другие бумаги привозят... Жизнь идет. Кого-то заочно увольняют, кого-то премируют. А Кагановича нет. Где он, спросить не решаются.
Обстановка накаляется. Чего ждать? Может там, наверху, решают, куда кого и на сколько посадить? Или, кому, какой орден дать? Склонялись к первому варианту, перебирая в мыслях свои настоящие и мнимые грешки...
И вот, эти люди, каждый из которых на своем заводе чуть повыше бога и чуть пониже царя, кто управлялся с непростым контингентом, состоящим из зэков в прошлом, зэков в настоящем и, может быть, зэков в будущем, кто у себя в вотчине изъяснялся в основном на русском-матерном - все эти люди тихо сидели в приемной в течение двух недель. И покорно ждали своей участи...
Наконец товарищ Каганович появился. Зашел в приемную, все встали, он на минуту остановился, угрожающе всех осмотрел:
- Е.. вашу мать! Плохо работаете! Если так будете дальше работать, всех уволю к е.. ной матери. И пересажу! Все свободны. Пока.
Вот такой интересный товарищ был Лазарь Моисеевич Каганович.