(no subject)
- Григорий, не хотите ли прогуляться по-быстрому?
- Давай, пригоняй к скамейкам. Где мы сидим, я пойду к тебе навстречу.
- На Герцеля.
- Нет, туда, откуда можно смотреть на огни большого города.
- Я уже забыла как туда идти.
- Доходишь до Кофикса. Ты помнишь, где мой подъезд?
- Да.
- Ну вот, доходишь до моего подъезда и идешь по этой улице вверх.
- Там Бар Гиора?
- Нет.
На Герцеля на переходе красивая мама с коляской и трехлеткой, цепляющимся за ее ногу. Ждут папу.
По дороге навстречу автобусу бежит чернокожий мужчина с огромным чемоданом. Автобус сигналит. Мужчина уворачивается. Дорогу переходит ортодоксальная мама с младенцем в одной руке и сложенной коляской в другой. Думаю спросить нужна ли ей помощь. Но она быстро проходит мимо.
Мужчина с мелкой собакой идет к парку. Мужчина с большой собакой стоит, облокотившись о барьер. Собаки радуются друг другу.
Я иду по улице вверх, все больше и больше ортодоксальных вокруг. Если подняться еще выше, как будто ты попал лет в сто назад.
Вот и Гриша.
- Куда пойдем?
- У меня несколько маршрутов - длинный и короткий.
- Давай короткий, - предлагаю я.
Мы сворачиваем на Бар-Гиора, спускаемся ниже. Снимаю Гришу с огромным колокольчиком на голове. Деревья сейчас цветут. Надо будет в инстаграм выложить. Гриша залезает на забор в самую гущу колокольчиков. Снимаю его там.
А вокруг прекрасный баухас светится окнами. В темноте это выглядит очень торжественно. Люблю Хайфу.
- Как твое чтение стихов?
- Забавно, - кстати, подписывайтесь на Гришину телегу. Гриша пишет стихи - https://t.me/shurikgraal
- Я три часа болтался по Тель Авиву, а вокруг жизнь, которая мне не по карману. Так что к чтению стихов я был достаточно зол. Сразу сказал - давайте вы не будете мне хлопать. Давайте, если вам не зайдет, вы будете кричать - буууу. Давайте потренируемся. А если зайдет, то будете кричать другое. Начал читать самое отстойное, а они вдруг стали радоваться. И хлопать. Вместо десяти отведенных минут требовали еще.
Мы доходим до Балфура, спускаемся до Масады. На Масаде в четверг вечером многолюдно.
- А на прошлый Пурим мы ходили вот сюда, - показываю ему на кафе, которое кто-то называл гей-клубом, - народа было много, все такие красивые. Жаль только, что потом пришли полицейские и стали всех выгонять с дороги.
- А может на Пурим в Тель Авив поедем?
- Я бы в Иерусалим на парад съездила. Но мне страшно с этими терактами. Хотя, даже не в терактах дело, а просто эта дорога - туда-обратно. И мужчина мой еще не уехал. Так что пойдем с ним на Пурим на Масаду.
Доходим до конца Масады, уходим на параллельную улицу в сторону сада скульптур и где-то там по лестницам спускаемся вниз. Возвращаемся на Герцеля. В кафе Цафон - тусовка. Модная такая и много ивритоязычных.
Подходим посмотреть.
- Да уж, - говорю, - я в трениках и спортивной кофте, в самый раз. И что характерно, даже в таком виде, уверена, на лбу написано - понаехала из Москвы.
- А я в этом вообще сплю.
В Цафоне тут же встречаются разные знакомые.
- Что происходит? - спрашиваю у девушки Ани.
- Выставка фотографа из Москвы.
- Понятно.
Немножко жалею, что камеры при себе нет. Несколько интересно одетых граждан.
- Вот, Гриша, когда идешь с молодым человеком, сразу все по-другому реагируют. А девушки так и вьются, так и вьются.
- С некрасивым лысым молодым человеком.
- Что за глупости, - забываю ему сказать, что с некрасивыми я не дружу.
Еще звонит сын Лева.
- Я вот думаю, тебе может не понравиться Стамбул.
- Почему?
- Здесь сейчас все стены исписаны - Израиль - оккупант и прочие разные неприятные вещи. А на площади установили большую инсталляцию на эту тему.
А я думаю - как интересно получилось. Теперь весь мир занимает только Израиль. Все забыли о собственном дерьме, о собственных диктаторах. Когда начинаешь кого-то буллить, тебе не до того, что творится в твоем доме. Энергию перенаправили.
- Давай, пригоняй к скамейкам. Где мы сидим, я пойду к тебе навстречу.
- На Герцеля.
- Нет, туда, откуда можно смотреть на огни большого города.
- Я уже забыла как туда идти.
- Доходишь до Кофикса. Ты помнишь, где мой подъезд?
- Да.
- Ну вот, доходишь до моего подъезда и идешь по этой улице вверх.
- Там Бар Гиора?
- Нет.
На Герцеля на переходе красивая мама с коляской и трехлеткой, цепляющимся за ее ногу. Ждут папу.
По дороге навстречу автобусу бежит чернокожий мужчина с огромным чемоданом. Автобус сигналит. Мужчина уворачивается. Дорогу переходит ортодоксальная мама с младенцем в одной руке и сложенной коляской в другой. Думаю спросить нужна ли ей помощь. Но она быстро проходит мимо.
Мужчина с мелкой собакой идет к парку. Мужчина с большой собакой стоит, облокотившись о барьер. Собаки радуются друг другу.
Я иду по улице вверх, все больше и больше ортодоксальных вокруг. Если подняться еще выше, как будто ты попал лет в сто назад.
Вот и Гриша.
- Куда пойдем?
- У меня несколько маршрутов - длинный и короткий.
- Давай короткий, - предлагаю я.
Мы сворачиваем на Бар-Гиора, спускаемся ниже. Снимаю Гришу с огромным колокольчиком на голове. Деревья сейчас цветут. Надо будет в инстаграм выложить. Гриша залезает на забор в самую гущу колокольчиков. Снимаю его там.
А вокруг прекрасный баухас светится окнами. В темноте это выглядит очень торжественно. Люблю Хайфу.
- Как твое чтение стихов?
- Забавно, - кстати, подписывайтесь на Гришину телегу. Гриша пишет стихи - https://t.me/shurikgraal
- Я три часа болтался по Тель Авиву, а вокруг жизнь, которая мне не по карману. Так что к чтению стихов я был достаточно зол. Сразу сказал - давайте вы не будете мне хлопать. Давайте, если вам не зайдет, вы будете кричать - буууу. Давайте потренируемся. А если зайдет, то будете кричать другое. Начал читать самое отстойное, а они вдруг стали радоваться. И хлопать. Вместо десяти отведенных минут требовали еще.
Мы доходим до Балфура, спускаемся до Масады. На Масаде в четверг вечером многолюдно.
- А на прошлый Пурим мы ходили вот сюда, - показываю ему на кафе, которое кто-то называл гей-клубом, - народа было много, все такие красивые. Жаль только, что потом пришли полицейские и стали всех выгонять с дороги.
- А может на Пурим в Тель Авив поедем?
- Я бы в Иерусалим на парад съездила. Но мне страшно с этими терактами. Хотя, даже не в терактах дело, а просто эта дорога - туда-обратно. И мужчина мой еще не уехал. Так что пойдем с ним на Пурим на Масаду.
Доходим до конца Масады, уходим на параллельную улицу в сторону сада скульптур и где-то там по лестницам спускаемся вниз. Возвращаемся на Герцеля. В кафе Цафон - тусовка. Модная такая и много ивритоязычных.
Подходим посмотреть.
- Да уж, - говорю, - я в трениках и спортивной кофте, в самый раз. И что характерно, даже в таком виде, уверена, на лбу написано - понаехала из Москвы.
- А я в этом вообще сплю.
В Цафоне тут же встречаются разные знакомые.
- Что происходит? - спрашиваю у девушки Ани.
- Выставка фотографа из Москвы.
- Понятно.
Немножко жалею, что камеры при себе нет. Несколько интересно одетых граждан.
- Вот, Гриша, когда идешь с молодым человеком, сразу все по-другому реагируют. А девушки так и вьются, так и вьются.
- С некрасивым лысым молодым человеком.
- Что за глупости, - забываю ему сказать, что с некрасивыми я не дружу.
Еще звонит сын Лева.
- Я вот думаю, тебе может не понравиться Стамбул.
- Почему?
- Здесь сейчас все стены исписаны - Израиль - оккупант и прочие разные неприятные вещи. А на площади установили большую инсталляцию на эту тему.
А я думаю - как интересно получилось. Теперь весь мир занимает только Израиль. Все забыли о собственном дерьме, о собственных диктаторах. Когда начинаешь кого-то буллить, тебе не до того, что творится в твоем доме. Энергию перенаправили.