вроде люди как люди, но не стоит поворачиваться к ним спиной
Сегодня было 31 октября. На Триумфальную площадь по 31 числам приходят люди, чтобы поддержать 31 статью Конституции. Другие люди оцепляют площадь и запихивают тех, кто приходит, чтобы поддержать, в автозаки - обычная практика. Есть еще люди, которые громко кричат - придурки, вы нас достали, митингуйте где-нибудь еще - тоже обычная практика. Есть те, кто спрашивает, что происходит и или сочувствует или все-также кричит - бездельники. Ничего нового.
Все, как всегда снимали задержание. Мне тяжело конкурировать с большими ребятами с камерами, которые в битве за лучший кадр ловко метелят своих коллег направо и налево этими самыми большими камерами, ну и локтями, соответственно. Собственно, задержания снимать, несомненно, интересно, особенно в темноте, когда камера не собирается наводиться, когда все бегут, омон выдавливает толпу, коллеги ловко закрывают все пространство широкими спинами. Я снимала полицию. Увлекательное занятие.
И это обычная история, пока они тебя гонят, ты идешь к ним лицом, стараясь не упасть, задавая вопросы, рассказывая - это же интересные вопросы - думали ли они, какая у них будет пенсия? знают ли они, что за двенадцать лет на нефтяной трубе страну не поднять мог только, ну сами знаете, кто, почему они нарушают закон, разгоняя мирных граждан на площади, что было бы, если бы 31 акции разрешали бы.
И эти милые люди, отличные лица, они разговаривают с тобой. По-разному, но разговаривают.
Только никогда не поворачивайтесь к ним спиной. Даже если они улыбаются тебе, это не значит, что когда ты повернешься спиной, не получишь кулаком в эту самую спину от этим милых людей с отличными лицами.
Обычная толпа на Триумфальной. Журналистов уже больше чем всех остальных и это отлично, такой протест журналистов получается.
Эти за решеткой обсуждают, пора уже винтить или еще нет
И пока журналисты толкаются, чтобы снять очередное задержание, я стою напротив и снимаю вечернюю Москву
Людей с плакатами нынче немного. Обычно их сразу забирают
Полиция начала вытеснение людей с площади. На самом деле, на картинке не видно, как быстро движется Омон, сильно пихая в спины людей. Некоторые граждане, которых видимо, надо называть сумасшедшими, не торопится и их приходится особенно сильно подпихивать.
Лена сегодня жаловалась, что ее несколько раз сильно стукнули
Кирилл приехал в Москву еще весной, так и остался. Ведет непрерывную трансляцию о том, что происходит вокруг него. Я прибавляю шаг, когда тебя зажимает в толпе, а омон гонит вперед, страшно.
Когда они пихают в спины, пинают сапогами, гонят перед собой, абсолютно бессмысленный приказ от власти, остается только улыбаться. Улыбайтесь, это раздражает
Давно пора составить статистику, как часто полиция приходит на помощь и как часто полицейские совершают правонарушения. И опросить также граждан, есть ли те, кто считает - отмени полицию, криминала станет больше.
Милые лица, не правда ли, героические. Сегодня они отлично били, высовываясь из-за спин своих товарищей.
Саша сказала, что что-то сегодня ее очень неплохо несколько раз приложили. Понимаете, выходят на площадь такие вот девушки. И эти, так сказать, мачо считают, что это нормально - бить людей, во-первых, почему бы и нет, во-вторых, потому что им, этим мачо ничего за это не будет. Они под прикрытием. Ну и девушки, они же не будут давать сдачу. Они же не футбольные фанаты.
Я с ними сегодня много разговаривала, а потом, собственно, команда - зачищаем и тут же все человеческое выветривается в секунду
Вот этот милый малчик рассказал мне, что мы все - сумасшедшие, бездельники и мешаем жизни нормальных граждан. Он же рассказал, что они - контрактники, у них - приказ.
- У вас приказ бить нас?
- А зачем вы выходите на акции. Сидите дома! - ну и застенчиво улыбается. Хорошенький, правда.
- Скажите, а почему вместо того, чтобы ловить настоящих преступников, - спрашивает кто-то, - вы воюете со своим народом?
- Преступников ловят другие люди, - объясняют тут же
Может быть это кажется смешным, но даже держать такой плакат в руках, надо быть смелым. Огрести за это можно вполне себе
У Кирилла над головой вырос нимб
Первый круг мы прошли с ней, потом ее забрали. Мне кажется, он кричала что-то предосудительное - свободу политическим узникам?
- Ведете себя, как будто вам четырнадцать лет, - говорили ей контрактники осуждающе.
Они теснили нас до конца здания и оставались там - поборники режима.
- Мы выполняем приказ.
Но был ли приказ бить в спины и отбивать ноги, никто не ответил. Тут же что-то глаза начинали прятать
На очередном круге Мишу встретила. Миша все время с велосипедом, ничего нового
У нее нет интернета и она никогда не получает своих фотографий, но всегда говорит:
- Снимай меня, это очень важно донести до людей, что происходит
В действиях полиции, как всегда, не очень много логики. Перекрыли вход в подземный переход и никого не пускают. Человек с костылем просит пройти, дружно отводят глаза. И только мои громкие вопли:
- Как вам не стыдно, где здесь старший? - и вот они уже расступаются. В общем-то, правильно, конечно, лучшие защитники режима - люди с пустой головой, что объяснили, так и будем делать. Никакой инициативы
Женщину с ребенком тоже не пускают. Объясняют, что через пять минут толпу будут зачищать, тогда она и сможет пройти.
- Только вы ее будете зачищать вместе с толпой, - опять приходится искать старшего, в итоге пропускают неохотно. Это их город, их территория, они безнаказанно могу творить здесь все, что хотят, если, конечно, против них не толпа разъяренных хулиганов.
А это люди, которые не могут выйти из подземного перехода, потому что сказали - не пускать.
Толпу опять разделили на две части
И мне так интересно, о чем они думают? И что интересно, многие из них считают, что мы все проплачены
И человек надеется, что сейчас все пройдут, и она сможет пройти в переход.
Команда - вперед и нас начали давить. Все-таки определенные навыки нарабатываются - съемка в темноте, идешь спиной и в любой момент можешь упасть
Барышни, конечно, веселятся, но мне каждый раз так страшно за них
- Хватит с ними базарить, - говорит этот милый малчик своим сослуживцам и я удивляюсь очень, хорошее лицо
Реально дети, которые видят в нас врагов, которых всех надо в лучшем случае пересажать. Я с ними два круга прошла, они нас перед собой два круга толкали, успела выслушать это. Хотя, да, перед этим все лето были буряты, эти относительно бурят, котятки
Полиция с народом. Убедительно, неправда ли. Каждый раз глядя на их экипировку и на хрупких девушек, полиция боится хрупких девушек?
Вот этот вот молодой человек только что сильно долбанул в спину пожилого человека, шедшего перед ним.
- Как же так, за что же вы меня в спину били? - спрашивает его пожилой человек, а я начинаю снимать. И он тут же пытается спрятать лицо под забралом.
- Кирилл, иди сюда, - говорю я Кириллу, - снимай в прямой эфир, это ведь интересно, когда полиция бьет людей подло, исподтишка в спину.
Космонавт ловко шмыгает и прячется за спинами товарищей. Какие-то они, вроде юные, а уже такие подлые. Исподтишка все.
Оставшиеся смотрят на пожилого человека. Что еще остается делать. Бить надо в спину, чтобы не видел, кто бьет.
Такие милые детишки, живущие по понятиям.
Мы потом беседуем с их начальством. Они рассказывают мне что Удальцов - миллионер. И что не может нормальный человек в здравом уме выйти вот так на площадь. Не бывает такого. Что все здесь, кто вышел - идиоты. А я им рассказываю, как я съездила в Израиль.
- Представляете, - говорю я им, - вот здесь пустыня, а вот здесь они начали ее возделывать и уже сад. И капельный полив под каждое дерево. Знаете, - говорю я им, - как мне было обидно. У нас столько земель, плодородных, бери, возделывай. Но это все пустует, никому не надо. Страшно. Дом сожгут, хозяйство не дадут вести. Ну вы же знаете. Я хочу жить в нормальной стране. По законам жить. В нормальной стране. Просто жить? Понимаете. Почему в Израиле могут возделывать пустыню, а в России могут только пить, да?
- Ну так тож евреи, - отвечает мне начальник и усмехается.
- И что?
- Ну ладно, как маленькая, потому что все воруют, и ты, и я.
- Нет, ну разве вам бы не хотелось жить в нормальной стране, - не отстаю я, - вот смотрите, я своих родителей содержу, к примеру. Ваши родители какую пенсию получают, кто их содержит, у вас какая будет пенсия?
Улыбаются.
- Хорошо, ну вот смотрите, ну правда, двенадцать лет на нефтяной трубе, неужели за это время нельзя было бы превратить страну в цветущий сад?
- А вот в этом я с вами соглашусь, - отвечает один из них, - только ничего у вас не получится. Ничего. Потому что вас мало.
- А вы будете жить по понятиям?
- А мы будем жить по понятиям.
- А вот скажите, вот вчера - очередная информация очередные полицейские убили человека, потому что очень машина его понравилась. Как же так, узаконенные бандиты?
- Ну что вы сразу на это внимание обращаете, разве мало бандитов среди простых людей. И все спиной поворачиваются.
Как-то так. А потом мне еще девочка Маша говорит, что не хотелось бы, чтобы ее сегодня омон свинтил.
- Кричи, что ты - несовершеннолетняя, - говорю я ей.
- Не помогает.
- Родители? - спрашиваю я участливо
- Да, в данной ситуации они страшнее омона.
У нас в городе - война?
Хватит с ними-нами церемониться
Загоняем в метро, надоели уже
- Девушка с камерой, я к вам обращаюсь, - и он выразительно смотрит на меня, - мероприятие незаконно, не загораживайте проход другим гражданам, идите отсюда
А куда я пойду, это все еще мой город. Я еще немножко слушаю, как Ксения рассказывает, как шла по Тверской, мимо неслись автозаки и она вспомнила, что сегодня 31 число.
- Примета времени? - спрашиваю.
Чуть позже мы идем в Макдональдс, по пути рассматривая, как усталые фотографы скидывают фотографии. Ночь на земле.
Все, как всегда снимали задержание. Мне тяжело конкурировать с большими ребятами с камерами, которые в битве за лучший кадр ловко метелят своих коллег направо и налево этими самыми большими камерами, ну и локтями, соответственно. Собственно, задержания снимать, несомненно, интересно, особенно в темноте, когда камера не собирается наводиться, когда все бегут, омон выдавливает толпу, коллеги ловко закрывают все пространство широкими спинами. Я снимала полицию. Увлекательное занятие.
И это обычная история, пока они тебя гонят, ты идешь к ним лицом, стараясь не упасть, задавая вопросы, рассказывая - это же интересные вопросы - думали ли они, какая у них будет пенсия? знают ли они, что за двенадцать лет на нефтяной трубе страну не поднять мог только, ну сами знаете, кто, почему они нарушают закон, разгоняя мирных граждан на площади, что было бы, если бы 31 акции разрешали бы.
И эти милые люди, отличные лица, они разговаривают с тобой. По-разному, но разговаривают.
Только никогда не поворачивайтесь к ним спиной. Даже если они улыбаются тебе, это не значит, что когда ты повернешься спиной, не получишь кулаком в эту самую спину от этим милых людей с отличными лицами.
Обычная толпа на Триумфальной. Журналистов уже больше чем всех остальных и это отлично, такой протест журналистов получается.
Эти за решеткой обсуждают, пора уже винтить или еще нет
И пока журналисты толкаются, чтобы снять очередное задержание, я стою напротив и снимаю вечернюю Москву
Людей с плакатами нынче немного. Обычно их сразу забирают
Полиция начала вытеснение людей с площади. На самом деле, на картинке не видно, как быстро движется Омон, сильно пихая в спины людей. Некоторые граждане, которых видимо, надо называть сумасшедшими, не торопится и их приходится особенно сильно подпихивать.
Лена сегодня жаловалась, что ее несколько раз сильно стукнули
Кирилл приехал в Москву еще весной, так и остался. Ведет непрерывную трансляцию о том, что происходит вокруг него. Я прибавляю шаг, когда тебя зажимает в толпе, а омон гонит вперед, страшно.
Когда они пихают в спины, пинают сапогами, гонят перед собой, абсолютно бессмысленный приказ от власти, остается только улыбаться. Улыбайтесь, это раздражает
Давно пора составить статистику, как часто полиция приходит на помощь и как часто полицейские совершают правонарушения. И опросить также граждан, есть ли те, кто считает - отмени полицию, криминала станет больше.
Милые лица, не правда ли, героические. Сегодня они отлично били, высовываясь из-за спин своих товарищей.
Саша сказала, что что-то сегодня ее очень неплохо несколько раз приложили. Понимаете, выходят на площадь такие вот девушки. И эти, так сказать, мачо считают, что это нормально - бить людей, во-первых, почему бы и нет, во-вторых, потому что им, этим мачо ничего за это не будет. Они под прикрытием. Ну и девушки, они же не будут давать сдачу. Они же не футбольные фанаты.
Я с ними сегодня много разговаривала, а потом, собственно, команда - зачищаем и тут же все человеческое выветривается в секунду
Вот этот милый малчик рассказал мне, что мы все - сумасшедшие, бездельники и мешаем жизни нормальных граждан. Он же рассказал, что они - контрактники, у них - приказ.
- У вас приказ бить нас?
- А зачем вы выходите на акции. Сидите дома! - ну и застенчиво улыбается. Хорошенький, правда.
- Скажите, а почему вместо того, чтобы ловить настоящих преступников, - спрашивает кто-то, - вы воюете со своим народом?
- Преступников ловят другие люди, - объясняют тут же
Может быть это кажется смешным, но даже держать такой плакат в руках, надо быть смелым. Огрести за это можно вполне себе
У Кирилла над головой вырос нимб
Первый круг мы прошли с ней, потом ее забрали. Мне кажется, он кричала что-то предосудительное - свободу политическим узникам?
- Ведете себя, как будто вам четырнадцать лет, - говорили ей контрактники осуждающе.
Они теснили нас до конца здания и оставались там - поборники режима.
- Мы выполняем приказ.
Но был ли приказ бить в спины и отбивать ноги, никто не ответил. Тут же что-то глаза начинали прятать
На очередном круге Мишу встретила. Миша все время с велосипедом, ничего нового
У нее нет интернета и она никогда не получает своих фотографий, но всегда говорит:
- Снимай меня, это очень важно донести до людей, что происходит
В действиях полиции, как всегда, не очень много логики. Перекрыли вход в подземный переход и никого не пускают. Человек с костылем просит пройти, дружно отводят глаза. И только мои громкие вопли:
- Как вам не стыдно, где здесь старший? - и вот они уже расступаются. В общем-то, правильно, конечно, лучшие защитники режима - люди с пустой головой, что объяснили, так и будем делать. Никакой инициативы
Женщину с ребенком тоже не пускают. Объясняют, что через пять минут толпу будут зачищать, тогда она и сможет пройти.
- Только вы ее будете зачищать вместе с толпой, - опять приходится искать старшего, в итоге пропускают неохотно. Это их город, их территория, они безнаказанно могу творить здесь все, что хотят, если, конечно, против них не толпа разъяренных хулиганов.
А это люди, которые не могут выйти из подземного перехода, потому что сказали - не пускать.
Толпу опять разделили на две части
И мне так интересно, о чем они думают? И что интересно, многие из них считают, что мы все проплачены
И человек надеется, что сейчас все пройдут, и она сможет пройти в переход.
Команда - вперед и нас начали давить. Все-таки определенные навыки нарабатываются - съемка в темноте, идешь спиной и в любой момент можешь упасть
Барышни, конечно, веселятся, но мне каждый раз так страшно за них
- Хватит с ними базарить, - говорит этот милый малчик своим сослуживцам и я удивляюсь очень, хорошее лицо
Реально дети, которые видят в нас врагов, которых всех надо в лучшем случае пересажать. Я с ними два круга прошла, они нас перед собой два круга толкали, успела выслушать это. Хотя, да, перед этим все лето были буряты, эти относительно бурят, котятки
Полиция с народом. Убедительно, неправда ли. Каждый раз глядя на их экипировку и на хрупких девушек, полиция боится хрупких девушек?
Вот этот вот молодой человек только что сильно долбанул в спину пожилого человека, шедшего перед ним.
- Как же так, за что же вы меня в спину били? - спрашивает его пожилой человек, а я начинаю снимать. И он тут же пытается спрятать лицо под забралом.
- Кирилл, иди сюда, - говорю я Кириллу, - снимай в прямой эфир, это ведь интересно, когда полиция бьет людей подло, исподтишка в спину.
Космонавт ловко шмыгает и прячется за спинами товарищей. Какие-то они, вроде юные, а уже такие подлые. Исподтишка все.
Оставшиеся смотрят на пожилого человека. Что еще остается делать. Бить надо в спину, чтобы не видел, кто бьет.
Такие милые детишки, живущие по понятиям.
Мы потом беседуем с их начальством. Они рассказывают мне что Удальцов - миллионер. И что не может нормальный человек в здравом уме выйти вот так на площадь. Не бывает такого. Что все здесь, кто вышел - идиоты. А я им рассказываю, как я съездила в Израиль.
- Представляете, - говорю я им, - вот здесь пустыня, а вот здесь они начали ее возделывать и уже сад. И капельный полив под каждое дерево. Знаете, - говорю я им, - как мне было обидно. У нас столько земель, плодородных, бери, возделывай. Но это все пустует, никому не надо. Страшно. Дом сожгут, хозяйство не дадут вести. Ну вы же знаете. Я хочу жить в нормальной стране. По законам жить. В нормальной стране. Просто жить? Понимаете. Почему в Израиле могут возделывать пустыню, а в России могут только пить, да?
- Ну так тож евреи, - отвечает мне начальник и усмехается.
- И что?
- Ну ладно, как маленькая, потому что все воруют, и ты, и я.
- Нет, ну разве вам бы не хотелось жить в нормальной стране, - не отстаю я, - вот смотрите, я своих родителей содержу, к примеру. Ваши родители какую пенсию получают, кто их содержит, у вас какая будет пенсия?
Улыбаются.
- Хорошо, ну вот смотрите, ну правда, двенадцать лет на нефтяной трубе, неужели за это время нельзя было бы превратить страну в цветущий сад?
- А вот в этом я с вами соглашусь, - отвечает один из них, - только ничего у вас не получится. Ничего. Потому что вас мало.
- А вы будете жить по понятиям?
- А мы будем жить по понятиям.
- А вот скажите, вот вчера - очередная информация очередные полицейские убили человека, потому что очень машина его понравилась. Как же так, узаконенные бандиты?
- Ну что вы сразу на это внимание обращаете, разве мало бандитов среди простых людей. И все спиной поворачиваются.
Как-то так. А потом мне еще девочка Маша говорит, что не хотелось бы, чтобы ее сегодня омон свинтил.
- Кричи, что ты - несовершеннолетняя, - говорю я ей.
- Не помогает.
- Родители? - спрашиваю я участливо
- Да, в данной ситуации они страшнее омона.
У нас в городе - война?
Хватит с ними-нами церемониться
Загоняем в метро, надоели уже
- Девушка с камерой, я к вам обращаюсь, - и он выразительно смотрит на меня, - мероприятие незаконно, не загораживайте проход другим гражданам, идите отсюда
А куда я пойду, это все еще мой город. Я еще немножко слушаю, как Ксения рассказывает, как шла по Тверской, мимо неслись автозаки и она вспомнила, что сегодня 31 число.
- Примета времени? - спрашиваю.
Чуть позже мы идем в Макдональдс, по пути рассматривая, как усталые фотографы скидывают фотографии. Ночь на земле.