Модернизм: идейное содержание
Мондриан "Серое дерево", 1912
Продолжаем разговор о модернизме.
Сегодня рассмотрим идейное содержание этого направления. И, надеюсь, никто не скажет: "Ну какое идейное содержание может быть в этих бессмысленных цветовых пятнах, линиях и квадратах?"))
Как уже было отмечено, духовная ситуация эпохи конца XIX - начала XX вв. претерпела большие изменения. Разрушение прежних представлений, которые определяли концепцию личности в европейской культуре XIX в., воспринималось как крушение возможностей интеллектуального познания, не способного понять окружающий мир, охватить всю его сложность. Вселенная из некогда познаваемой и упорядоченной, подвластной всесильному человеческому разуму, стала мыслиться как хаос. Это понимание отвечало тревожному духовному состоянию, общему предчувствию мировой катастрофы.
Модернисты искали пути выхода из духовного кризиса в интуитивизме, как единственно возможном способе проникновения в сущность вещей. Они не пытались изобразить окружающую действительность и тем более логически разобраться в ней - они передавали мироощущения художника. Человек в искусстве и литературе модернизма существует как будто сам по себе, отдельно от среды, и, вместе с тем, вынужден действовать в этой среде. Жан Поль Сартр описывал это состояние экзистенциальной оторванности человека от окружающей действительности так: «Мы одиноки, без извинений. Это то, что я выражу, говоря - человек осужден быть свободным. Осужден потому, что он сам себя не создавал, и, с другой стороны, все же свободен потому, что, однажды брошенный в мир, он ответственен за все, что делает» [Ж.-П.Сартр. Экзистенциализм - это гуманизм. В кн.: Сумерки богов. М.: "Политиздат", 1989].
В критических статьях советского периода модернизм часто называли буржуазным искусством. Я считаю, это не вполне корректно. Модернизм, являясь порождением буржуазного общества, становится по сути антибуржуазным - ребенок восстает против своего родителя. Ему не дороги никакие буржуазные ценности, он больше не верит в идеалы западного мира, более того, они перестают его интересовать. Он не принимает старую культуру, отвергает её традиции.
Но, разумеется, не только и не столько на голом отрицании прежней культуры держалась идеология модернизма. Отвергая старые формы и средства творчества, модернисты пытались найти новые. Часто эти формы искались на стыке разных видов искусства или даже на стыке искусства и науки. Александр Скрябин мечтал о синтезе музыки и цвета. Велимир Хлебников писал стихи, в которых пытался объединить математику, лингвистику и поэзию. Василий Кандинский искал в абстрактных формах живописи высшие законы, способные соединить гармонию цветоформ, музыкальных аккордов и строгих математических формул. В этом смысле модернистов можно сравнить с деятелями эпохи Возрождения, когда художник был универсален. Вряд ли модернисты сознательно добивались этого сходства - в стремлении к новизне им было ненавистно любое подражательство. Ими просто двигало желание (скорее бессознательное) выработать новую синкретическую культуру. За их показным неверием и разочарованием стояла утопическая вера в возможность преодоления кризиса путем создания нового, ни что прежде не похожего синтеза науки и искусства, культуры и цивилизации, технократии и гуманизма. В этом созидательном стремлении принципиальное отличие модернистов от художников предыдущего жанра - декаданса. Несмотря на то, что обоим направлениям свойственен кризисный характер, между ними есть большая разница: декаданс любуется происходящим упадком и не пытается его преодолеть, а модернизм пытается революционно изменить мир средствами искусства.
Не только каждое направление модернизма пыталось найти свои способы создания новой художественной реальности, но и каждый художник в рамках одного направления искал собственные пути выражения внутренних переживаний и духовных исканий - в работах модернистов очень сильно авторское начало. В этом опять можно обнаружить аналогию с художниками Возрождения, которые впервые стали подписывать свои работы, стремясь подчеркнуть их индивидуальность. Но модернисты могли даже и не подписывать свои работы: чтобы опознать руку Пикассо, Кандинского или Мондриана, не обязательно смотреть на подпись под картиной.
Кандинский "Жёлтое, красное, синее", 1925
В стремлении проникнуть в новые, доселе непознанные грани бытия, художники-модернисты часто брали пример с ученых того времени, заимствовали принципы, используемые неклассической наукой. Наука на рубеже XIX-XX веков смогла выйти из кризиса, совершив много новых открытий в области естествознания и фундаментальных наук. Искусство стремилось последовать её примеру. Мастерская художника становилась для него лабораторией, где он работал над созданием новых художественных форм, нового постижения действительности, новой культуры.
Кроме того, искусство, как и наука, стремилось подвести под себя теоретическую базу: почти каждое направление имело свою программу, декларирующую его основные принципы. Зачастую программы создавались даже раньше, чем новое направление более-менее оформлялось. Вот как описывает эту ситуацию Й. Хейзинга: «в наше время искусство сплошь и рядом вначале декларирует программу нового направления, именуя его через "изм", а после пытается создать соответствующие произведения» (Хейзинга Й. "В тени завтрашнего дня", глава XVIII. "Эстетическое выражение в отрыве от разума и природы").
Говоря о революционно-созидательном характере модернизма, нельзя не обратить внимания и на некоторые разрушительные черты. Модернисты иногда слишком увлекались отрицанием прежнего искусства и разрушением традиций. Во имя созидания новой культуры они отметали старую, боясь, что если не расправятся с ней, то не выпутаются из её трясины; но зачастую парадоксальным образом увязали в этом отрицании, уделяя слишком много внимания внешнему эпатажу. И всё же они продолжали творить, не теряя надежды найти новые методы художественного познания мира. Ортега-и-Гассет назвал эти попытки «ребячеством». Сейчас, в наш век постмодерна, «дегуманизация» искусства часто доходит до пошлых и нелепых перфомансов и инсталляций, до бессмысленного глумления над культурой; «ребячество» оборачивается старческим маразмом. Но в первой половине XX века творчество модернистов действительно казалось (да и было!) проявлением детской чистоты, притоком непосредственности и новизны в дряхлеющий организм европейской культуры.
Начало тут: Истоки модернизма
продолжение завтра