(no subject)
Иногда хочется зайти в магазин с каким-нибудь названием *Радости жизни* и сказать продавщице что-нибудь вроде: *Мне воооон того женского счастья с верхней полки, воооон той розовой радости и вооон той золотой красоты. Взвесьте лет на 50, пожалуйста.*
Когда я была маленькой, моя бабушка вручила мне одну книгу. У книги этой, надо сказать, была до безобразия розовая обложка с изображением до страшнейшей пародии на женщину. Лет мне тогда было... где-то около семи, наверное. Книгами в то время я не интересовалось, мне было на них в принципе наплевать. Любое произведение от короткого рассказа до большого романа мне казались бесконечными, нудными и скучными. Может быть, не ту литературу все-таки преподают в школе? Не знаю. Но факт в том, что на уроках *внеклассного чтения* я всегда сидела на задней парте, надеясь, что очередь до меня не дойдет. Продолжалось это ровно до того момента, пока, согласно школьной программе, мы не дошли до *Героя нашего времени*. После я не могла успокоиться, я читала Лермонтова, Шолохова, Булгакова, Толстого, Каверина. Все, что видела в книжном шкафу. Благо, родители тщательнейшим образом собирали нашу домашнюю библиотеку, где-то покупая, где-то *доставая* книги. Были у нас, помнится, даже несколько книг, датированных 1914-1917 годами. Правда, я их считала больше музейными экспонатами, нежели книгами, которые можно прочесть. Потом интерес с классики перешел на детективы Чейза, потом на фэнтези и фантастику. В то время в нашем доме почти не осталось книг, непрочитанных мной. Справедливости ради стоит сказать, что единственный, чьи произведения обходила я стороной за километр (и обхожу до сих пор), был Достоевский.
Так вот когда, по моему мнению, читать стало нечего, случайно наткнулась на самой дальней полке на ту страшную книгу в розовой обложке. Наверное, как и большинство девочек переходного возраста, вращающиеся исключительно среди мальчишек старше себя, я ненавидела все розовое и с рюшечками, так сильно мне хотелось быть *своим парнем с длинными волосами*.
Но мне было скучно. И я открыла книгу. И закрыла. Через день опять открыла. И покатило... Это было мое первое знакомство с *розовыми и сопливыми* романами. А книга, которую я держала в руках, называлась *Птичка певчая* Решада Нури Гюнтекина. Потом были Митчелл, Бронте, Маккалоу и другие, менее известные. Что-то нравилось больше, что-то - меньше. Открыла для себя то, что не все современные книги подобного жанра - макулатура, годная для разведения костров. Есть достаточное количество современных авторов, которые будто создают портал в мир любви, красоты и совершенства. Конечно, вся эта романтическая литература не может не оставить на человека переходного возраста своего отпечатка.
Наверное, как у девочек, играющих в детстве с куклами Барби, возникают комплексы неполноценности относительно собственной внешности, так у девочек, читающих любовные романы, образуется нечто вроде нароста на глазах, который называется мечтательностью либо розовыми очками. Очень хочется в каждом мужского пола видеть рыцаря, хочется, чтобы вон тот самый симпатичный мальчик случайно обратил внимание, подошел и сказал что-то такое, от чего сердце замерает как у главной героини романа. И вот тогда роль *клевого парня с длинными волосами* уже начинает напрягать, хотя и лицом в грязь ударить не хочется. Тогда начинаются помады, туши, тени для век, румяна, духи и прочее.
Но повзрослев, начинаешь понимать, насколько это было глупо - мечтать. А самое смешное, что даже встретив человека, за которого выходишь замуж, все равно не можешь заставить себя не мечтать. И когда проходит романтика первых встреч, когда вместо розы из-за спины муж протягивает пакет с хлебом, колбасой, молоком, когда каждый день встречи из праздника превращается в каждый день раздражающей бытовухи, когда вместо шампанского надвоих начинается пиво в одиночку, а вместо романтических комедий в обнимку с любимым - компьютерные игры... Даже тогда мечтаешь. О том, чтобы все было как там, на страницах книг. Чтобы хоть раз в неделю... раз в месяц... да хотя бы раз в год слова *я люблю тебя* были произнесены не тогда, когда ложитесь спать, поворачиваясь друг к другу спиной, а тогда, когда приглушен свет, тихая песни Барбры Стрейзанд или Энди Виллиамса звучит на фоне, когда посреди комнаты пушистый ковер, а вам весело и что-то в груди щемит от нежности и восторга только от одного взгляда того, кого, казалось, знала до свадьбы и кого, оказалось, вовсе не успела узнать. Все равно хочется, чтобы мечты сбывались.
Но ведь не случается такого, правда?
Поэтому в моменты, когда бытовуха догоняет, достает, раздражает, выбираю именно то, чего хочется моей душе, а именно какой-нибудь сопливый роман и переношусь туда, где хоть не ты, но герои получают то счастье, которого нет на самом деле. Поэтому я и люблю так презераемые всеми Великими Умами этот ширпотреб, заполонивший все прилавки книжных магазинов
Когда я была маленькой, моя бабушка вручила мне одну книгу. У книги этой, надо сказать, была до безобразия розовая обложка с изображением до страшнейшей пародии на женщину. Лет мне тогда было... где-то около семи, наверное. Книгами в то время я не интересовалось, мне было на них в принципе наплевать. Любое произведение от короткого рассказа до большого романа мне казались бесконечными, нудными и скучными. Может быть, не ту литературу все-таки преподают в школе? Не знаю. Но факт в том, что на уроках *внеклассного чтения* я всегда сидела на задней парте, надеясь, что очередь до меня не дойдет. Продолжалось это ровно до того момента, пока, согласно школьной программе, мы не дошли до *Героя нашего времени*. После я не могла успокоиться, я читала Лермонтова, Шолохова, Булгакова, Толстого, Каверина. Все, что видела в книжном шкафу. Благо, родители тщательнейшим образом собирали нашу домашнюю библиотеку, где-то покупая, где-то *доставая* книги. Были у нас, помнится, даже несколько книг, датированных 1914-1917 годами. Правда, я их считала больше музейными экспонатами, нежели книгами, которые можно прочесть. Потом интерес с классики перешел на детективы Чейза, потом на фэнтези и фантастику. В то время в нашем доме почти не осталось книг, непрочитанных мной. Справедливости ради стоит сказать, что единственный, чьи произведения обходила я стороной за километр (и обхожу до сих пор), был Достоевский.
Так вот когда, по моему мнению, читать стало нечего, случайно наткнулась на самой дальней полке на ту страшную книгу в розовой обложке. Наверное, как и большинство девочек переходного возраста, вращающиеся исключительно среди мальчишек старше себя, я ненавидела все розовое и с рюшечками, так сильно мне хотелось быть *своим парнем с длинными волосами*.
Но мне было скучно. И я открыла книгу. И закрыла. Через день опять открыла. И покатило... Это было мое первое знакомство с *розовыми и сопливыми* романами. А книга, которую я держала в руках, называлась *Птичка певчая* Решада Нури Гюнтекина. Потом были Митчелл, Бронте, Маккалоу и другие, менее известные. Что-то нравилось больше, что-то - меньше. Открыла для себя то, что не все современные книги подобного жанра - макулатура, годная для разведения костров. Есть достаточное количество современных авторов, которые будто создают портал в мир любви, красоты и совершенства. Конечно, вся эта романтическая литература не может не оставить на человека переходного возраста своего отпечатка.
Наверное, как у девочек, играющих в детстве с куклами Барби, возникают комплексы неполноценности относительно собственной внешности, так у девочек, читающих любовные романы, образуется нечто вроде нароста на глазах, который называется мечтательностью либо розовыми очками. Очень хочется в каждом мужского пола видеть рыцаря, хочется, чтобы вон тот самый симпатичный мальчик случайно обратил внимание, подошел и сказал что-то такое, от чего сердце замерает как у главной героини романа. И вот тогда роль *клевого парня с длинными волосами* уже начинает напрягать, хотя и лицом в грязь ударить не хочется. Тогда начинаются помады, туши, тени для век, румяна, духи и прочее.
Но повзрослев, начинаешь понимать, насколько это было глупо - мечтать. А самое смешное, что даже встретив человека, за которого выходишь замуж, все равно не можешь заставить себя не мечтать. И когда проходит романтика первых встреч, когда вместо розы из-за спины муж протягивает пакет с хлебом, колбасой, молоком, когда каждый день встречи из праздника превращается в каждый день раздражающей бытовухи, когда вместо шампанского надвоих начинается пиво в одиночку, а вместо романтических комедий в обнимку с любимым - компьютерные игры... Даже тогда мечтаешь. О том, чтобы все было как там, на страницах книг. Чтобы хоть раз в неделю... раз в месяц... да хотя бы раз в год слова *я люблю тебя* были произнесены не тогда, когда ложитесь спать, поворачиваясь друг к другу спиной, а тогда, когда приглушен свет, тихая песни Барбры Стрейзанд или Энди Виллиамса звучит на фоне, когда посреди комнаты пушистый ковер, а вам весело и что-то в груди щемит от нежности и восторга только от одного взгляда того, кого, казалось, знала до свадьбы и кого, оказалось, вовсе не успела узнать. Все равно хочется, чтобы мечты сбывались.
Но ведь не случается такого, правда?
Поэтому в моменты, когда бытовуха догоняет, достает, раздражает, выбираю именно то, чего хочется моей душе, а именно какой-нибудь сопливый роман и переношусь туда, где хоть не ты, но герои получают то счастье, которого нет на самом деле. Поэтому я и люблю так презераемые всеми Великими Умами этот ширпотреб, заполонивший все прилавки книжных магазинов