***
Обычная осень в Петербурге стандартного серого цвета, всех его оттенков, но стоит свернуть в ворота небольшой чугунной ограды, как вдруг окажешься маленьком уютном парке, а на тебя, как софитами подсвеченные солнечными лучами посыплются желтые, коричневые и даже фиолетовые листья японских кленов. Много рябины на веточках, говорят, к холодной зиме.
Коснувшись ее тонких пальцев, вдруг почувствуешь, какие они холодные, и станешь отогревать в горячей ладони. В это время и в этом месте малолюдно, но вы, кажется, и вовсе никого не замечаете. Пройдя парк насквозь, выводишь ее на тихую аллею и дальше-дальше. Она смеется и останавливается, называя это твоими авантюрами, когда ты тянешь ее через дорогу на красный.
Еще больше она смеется, когда ты предлагаешь изобразить будущих молодоженов, чтобы попасть в старинный особняк. «Похожи мы на молодоженов?» - ты с улыбкой смотришь на нее. И вы обсуждаете пыльные шторы, которые уж за такую-то стоимость аренды могли бы и постирать. А потом вы оказываетесь в церкви, которая сияет нарядным фасадом на одну из артерий города, но внутри холод и разруха.
- Я очень разочарована, - вздыхает она, выходя.
- А уж я-то как разочарован.
Какая-то старушка, кои множатся при церкви, возмущенно что-то шипит вслед вам, безбожникам. Но вы уже уходите хихикая и шурша листьями.
Гуляя по тихим пустынным улочкам, вы населяете их своими фантазиями. На одном особо убогом доме вы замечаете балкон с видом на железнодорожный тлен и безысходность. Но балкон любовно украшен вьюнами и цветуями. И она тут же придумывает объяснение:
- Конечно! Представь, проснулся ты зимним утром рядом с теплой любимой женщиной, вдохнул запах ее волос, потерся щекой о плечо, запустил руку под тонкую пижаму, чтобы почувствовать ее утреннее тепло. А она, еще не успев открыть глаза, улыбнулась тебе в поцелуй. Такая бесконечная и твоя. Знаешь, эти моменты? А потом ты открываешь шторы, видишь этот вид и, чтобы хоть как-то совладать с собой и не пойти вешаться в туалете, смотришь на цветы и листья вьюнов. А дальше не смотришь иначе хана.
А потом вы выходите из паутинки тонких улиц на большой проспект мегаполиса, ты отпускаешь ее руку, кажется, всего на минуту, и теряешь ее в толпе. Оборачиваешься, ищешь ее глазами, но не находишь. Показалось, что ли?
Коснувшись ее тонких пальцев, вдруг почувствуешь, какие они холодные, и станешь отогревать в горячей ладони. В это время и в этом месте малолюдно, но вы, кажется, и вовсе никого не замечаете. Пройдя парк насквозь, выводишь ее на тихую аллею и дальше-дальше. Она смеется и останавливается, называя это твоими авантюрами, когда ты тянешь ее через дорогу на красный.
Еще больше она смеется, когда ты предлагаешь изобразить будущих молодоженов, чтобы попасть в старинный особняк. «Похожи мы на молодоженов?» - ты с улыбкой смотришь на нее. И вы обсуждаете пыльные шторы, которые уж за такую-то стоимость аренды могли бы и постирать. А потом вы оказываетесь в церкви, которая сияет нарядным фасадом на одну из артерий города, но внутри холод и разруха.
- Я очень разочарована, - вздыхает она, выходя.
- А уж я-то как разочарован.
Какая-то старушка, кои множатся при церкви, возмущенно что-то шипит вслед вам, безбожникам. Но вы уже уходите хихикая и шурша листьями.
Гуляя по тихим пустынным улочкам, вы населяете их своими фантазиями. На одном особо убогом доме вы замечаете балкон с видом на железнодорожный тлен и безысходность. Но балкон любовно украшен вьюнами и цветуями. И она тут же придумывает объяснение:
- Конечно! Представь, проснулся ты зимним утром рядом с теплой любимой женщиной, вдохнул запах ее волос, потерся щекой о плечо, запустил руку под тонкую пижаму, чтобы почувствовать ее утреннее тепло. А она, еще не успев открыть глаза, улыбнулась тебе в поцелуй. Такая бесконечная и твоя. Знаешь, эти моменты? А потом ты открываешь шторы, видишь этот вид и, чтобы хоть как-то совладать с собой и не пойти вешаться в туалете, смотришь на цветы и листья вьюнов. А дальше не смотришь иначе хана.
А потом вы выходите из паутинки тонких улиц на большой проспект мегаполиса, ты отпускаешь ее руку, кажется, всего на минуту, и теряешь ее в толпе. Оборачиваешься, ищешь ее глазами, но не находишь. Показалось, что ли?