Как Георгий Сергеевич поссорился с Виталием Валентиновичем
Однажды поздним вечером Георгий Сергеевич Полтавченко сидел в своем рабочем кабинете в Смольном и страшно депрессировал. Потухшие губернаторские глаза были устремлены в пустоту. Обвисшие губернаторские усы смотрели в лакированную крышку рабочего стола. Едва шевелящиеся губернаторские губы шептали непристойные ругательства в адрес богомерзких уругвайских геев, из-за которых сорвался визит Георгия Сергеевича в далекий заморский Монтевидео. Подошедший поближе любопытствующий мог бы расслышать что-то вроде "пидорасы... кругом пидорасы... креста на вас нет"
С настенного портрета на Георгия Сергеевича строго смотрел Владимир Владимирович Путин. C настенной иконы участливо смотрела Богородица, которую, кажется, нисколько не смущало близкое соседство Владимира Владимировича.
В дверь осторожно постучали. Георгий Сергеевич вздрогнул и с ненавистью покосился на дверь.
- Войдите! - грозно рыкнул градоначальник.
В открывшуюся дверь бочком протиснулся депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга, гроза мирового гей-лобби Виталий Валентинович Милонов. Вид у него был несколько возбужденный, депутатский галстук съехал набок, бегающие глаза подозрительно поблескивали из-за очков в позолоченной оправе, вкупе с бородкой придававших Виталию Валентиновичу солидный вид профессора богословия.
- Вечер добрый, Георгий Сергеевич, - ласково-вкрадчиво сказал Виталий Валентинович. Градоначальник промычал что-то невнятное, и, не вставая, протянул руку. Виталий Валентинович аккуратно пожал губернаторскую длань с какой-то странной, необычной опаской.
- Говори, с чем пожаловал, - пробурчал Георгий Сергеевич.
- Я это... тут такое дело... - забормотал Виталий Валентинович, промокая выступившую на лбу испарину платочком. - Вы, наверное, в курсе про приезд в Петербург английского актера Стивена Фрая...
- Что-то такое видал краем глаза в твиттере, - хмуро сказал Георгий Сергеевич, теребя свой православный айфон, подаренный настоятелем Свято-Пантелеймонова монастыря на Афоне. - А в каких он фильмах играл?
- Да так, дурацкие роли всякие, - сбивчиво сказал Виталий Валентинович. - Например, в роли голого мужика в фильме про Шерлока Холмса...
- Гомосек, что ли? - нехорошо прищурился Георгий Сергеевич. Губернаторские усы грозно встопорщились, почувствовал идеологического врага.
- Гомосек, - кротко кивнул Виталий Валентинович. - Но он такой... нетипичный гомосек. Очень остроумный, позитивный такой. Журналисты за ним толпами увиваются. Фильм про российских геев снимает. Сегодня он взял у меня... интервью взял...
- Фильм про геев? - удивился Георгий Сергеевич. - А ты-то тут причем?
- Ну, - покраснел парламентарий, - типа, что я думаю про геев и зачем им жизнь осложняю...
Робко пискнул православный айфон. Георгий Сергеевич неохотно мазнул пальцем по экрану.
"Милонов зафаршмачен", - прочитал он лаконичный твит от православного вице-губернатора Игоря Борисовича Дивинского. На фото Виталий Валентинович пожимал руку высокому грузному человеку в солидном пальто. На глаза Георгия Сергеевича опустилась багровая пелена.
- Это он, твой Фраер? - ткнул Георгий Сергеевич айфон в депутатский нос. - Ты что же, этому... содомиту руку пожал?!
- Нет-нет, все не так было, ей-богу, - пролепетал Виталий Валентинович, истово осеняя себя крестом. - Я же его не касался... У меня на руке была защитная нанопленка, окропленная святой водой и освященная митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским Владимиром!
- Ишь, не касался он, - злобно зыркнул градоначальник. - Молодец, грамотно отмазался... Так с чем пожаловал-то?
- Да я тут много думал... многое переосмыслил, - робко сказал Виталий Валентинович, глядя себе под ноги. - Новости почитал, про гомосеков этих уругвайских, чтоб им пусто было... За вас помолился, кстати, свечечку в Казанском храме поставил.
- Ближе к делу, - хмуро сказал Георгий Сергеевич.
- Я вот подумал - может, ну его, этот антигейский закон, - в этом месте Виталий Валентинович густо покраснел. - Педики-то они все, педики, гнать их ссаной метлой за сто первый километр. Но от этого закона... сплошная неприятность одна. На вас вот за границей наезжают... Венеция и Хельсинки с нами разрывать отношения собираются... Давайте отменим, что ли... Пусть себе гуляют по Невскому, нам геморроя меньше...
- ВОООООН!!! - подстреленным лосем взревел Георгий Сергеевич, вскакивая с кресла. - Вон из моего кабинета, мерзкий содомит! Чтоб ноги твоей больше здесь не было! Пакостник! Тьфу!
Раскрасневшийся Виталий Валентинович пулей вылетел из губернаторского кабинета. Ускорению депутатского тела способствовал мощный губернаторский пинок, сделавший бы честь нападающему "Зенита" Кержакову.
По-стариковски сгорбившись, Георгий Сергеевич вернулся за стол, безвольно рухнул в кресло, словно из него вынули стержень. Яростно осенил себя крестом раз десять, посидел минут пять с закрытыми глазами, шепча очищающую молитву. Затем открыл ящик, достал пульверизатор со святой водой, попрыскал вокруг себя. Снял трубку секретной внутренней связи.
- Завхоза ко мне, - отрывисто бросил он. - Забрать кресло из моего кабинета, сжечь, пепел развеять по ветру. И новое кресло, конечно.
Осторожно, словно опасаясь разбить, положил трубку на рычаг. Тусклым взглядом посмотрел на экран айфона, на котором непримиримый гееборец Виталий Валентинович Милонов пожимал руку британскому гей-актеру Стивену Фраю. Депутатское лицо выражало стопроцентную толерантность. И даже некое подобие детского счастья.
- Пидорасы, кругом одни пидорасы. Креста на вас нет, - скрежетнул зубами Георгий Сергеевич.
По обветренным губернаторским щекам текли скупые слезы.