Как в Санкт-Петербурге засудили Мусина-Пушкина
Санкт-Петербург, набережная р. Мойки, 104: Дом Е. П. Трувеллер с включённым в его состав каменным флигелем XVIII века Н. А. Демидова - А. И. Мусина-Пушкина . Фото Е. Логвинова, 2015.
18.07.2017 городской суд Санкт-Петербурга после 1,5 часового заседания отклонил жалобу на решение Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга от 10.11.2016 по иску граждан к КГИОП.
Напомним предысторию вопроса, который мы регулярно освещаем в нашем журнале. В апреле 2015 года в КГИОП была подана заявка на выявление здания по набережной р. Мойки 104 в качестве объекта культурного наследия. Как следует из теперь уже широко известных фактов, дом «Мусина-Пушкина» не только на протяжении трёх веков формирует ансамбль набережной Мойки напротив Новой Голландии, но и в продолжение этого времени был связан с жизнью и деятельностью многих наших выдающихся соотечественников.
И первым в этом ряду стоит имя Алексея Ивановича Мусина-Пушкина (1744-1817), двухсотлетие кончины которого исполнилось в феврале этого года. Часть усадьбы Мусина-Пушкина первой половины XVIII века, приобретённой им в 1782 году у Н. А. Демидова, сохранилась до нашего времени, войдя при перестройках 1840-х годов в состав ныне существующего здания. В частности, частью первого этажа дома является одноэтажный каменный флигель первой половины XVIII века, выходивший лицевым фасадом на набережную Мойки, в котором располагалась знаменитая библиотека Мусина-Пушкина и собранная им бесценная коллекция древнерусских книг, рукописей и документов, среди которых здесь хранились и «Слово о полку Игореве» и «Лаврентьевская летопись». Всё это документально установлено и подтверждено неоспоримыми фактами.
Граф Алексей Иванович Мусин-Пушкин (1744-1817)
Казалось бы, какие могут быть сомнения и вопросы к статусу дома? Действительно, ещё в советское время, в 1972 году, когда в Ленинграде был утверждён первый «Список выявленных объектов, представляющих историческую, научную, художественную или иную культурную ценность», дом 104 по набережной р. Мойки был включён в него как «имеющий значительную архитектурную и художественную ценность». Так оставалось вплоть до 2001 года, когда стараниями бывшего главы КГИОП Н. Явейна и тогдашнего губернатора В. Яковлева была произведена «корректировка» Списка, в результате которой «списком», безо всякой экспертизы, но с дальним прицелом из него были исключены свыше 800 объектов, среди них оказался и дом Мусина-Пушкина.
Общественность активизировала борьбу за возвращение охранного статуса дому Мусина-Пушкина в 2014 году, в преддверии проведения в России Года литературы. В конце 2014 года Институт Русской литературы (Пушкинский дом) РАН выступил с инициативой установки в 2015 году на доме мемориальной доски А. А. Мусину-Пушкину. Инициатива была поддержана городским руководством. В апреле 2015 года в КГИОП была внесена заявка на возвращение охранного статуса дому 104 по набережной р. Мойки, поддержанная всеми профильными организациями и учреждениями культуры Санкт-Петербурга.
А дальше началось то, что для одних стало вполне ожидаемым, а для других помогло впервые по-настоящему раскрыть глаза на истинную роль сегодняшнего руководства КГИОП как разрушителя исторического центра Петербурга.
11.08.2015 Распоряжением № 10-348 за подписью председателя КГИОП С. Макарова было отказано во включении здания в перечень выявленных объектов культурного наследия. Основание - скандальный по своей нелепости, тщательно засекреченный вывод комиссии КГИОП об отсутствии у здания … достаточной историко-культурной ценности! Началась переписка с Министерством культуры, Администрацией Президента РФ, с Российским Историческим обществом. Параллельно 19.11.2015 группа граждан обратилась в Куйбышевский районный суд Санкт-Петербурга с иском о признании незаконным распоряжения КГИОП № 10-348 от 11.08.2015.
Вид на дом 104 по набережной реки Мойки со стороны Краснофлотского моста. Фото Е. Логвинова, 2015.
В апреле 2016 года вопрос об историко-культурной ценности дома Мусина-Пушкина рассмотрел Общественный научно-экспертный совет по культурному наследию (ОНЭКС) при санкт-петербургском отделении ВООПиК. Совет признал, что здание имеет историко-культурную ценность и обладает признаками объекта культурного наследия по смыслу статьей 3 и 16.1 Федерального Закона от 25.06.2002 № ФЗ-73 «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации». Единственным членом совета, возражавшим против признания у дома историко-культурной ценности, оказался … архитектор Н. Явейн. Тот самый, который в 2001 году возглавлял КГИОП, когда дом был исключён из списка выявленных объектов культурного наследия. А в дальнейшем руководимая им архитектурная мастерская подготовила так называемый «пилотный проект реновации» территорий Северной Коломны и Новой Голландии, предусматривающий расселение, снос и перестройку исторических кварталов в интересах строительного бизнеса.
Рассмотрение иска в Куйбышевском районном суде Санкт-Петербурга продолжалось почти год. Из представленных истцами материалов, а также из показаний, данных в суде В. Ворониным и П. Яковлевым, членами комиссии КГИОП по установлению историко-культурной ценности объекта, сложилась картина грубых нарушений как порядка рассмотрения заявления на выявление объекта культурного наследия, так и в работе комиссии КГИОП. В частности, В. Воронин, начальник отдела государственного учёта объектов культурного наследия КГИОП, показал в суде, что заключение комиссии готовилось им единолично, остальные члены комиссии только поставили свои подписи. Никаких документов в подтверждение проведённой членами комиссии работы по фотофиксации объекта, изучению архивных и литературных источников суду представлено не было. Пробелы и несоответствия в тексте заключения комиссии и её выводах допрошенные члены комиссии никак объяснить не смогли. Тем не менее, судья И. Воробьёва своим решением от 10.11.2016 отказала истцам в их требовании признать распоряжение КГИОП незаконным и подлежащим отмене. Своё решение она обосновывала стандартными в таких делах ссылками на, якобы, пропуск сроков обжалования распоряжения КГИОП и недоказанность истцами нарушений своих прав.
Вид со стороны двора того самого каменного флигеля времён Мусина-Пушкина, включённого при перестройке 1840-х годов в состав ныне существующего дома 104 частью его первого этажа, с сохранившимся аутентичным декором середины XVIII века с стиле "нарышкинского барокко", выходящего лицевым фасадом на набережную Мойки. Фото Е. Логвинова, 2015.
И вот теперь уже городской суд Санкт-Петербурга фактически оправдал решение КГИОП об отказе во включении дома Мусина-Пушкина в перечень выявленных объектов культурного наследия. Истцов на заседании 18.07.2017 представляли адвокат Л. Эгель и известный градозащитник Н. Лаврентьев, член российского национального комитета ИКОМОС, председатель Общественного совета по вопросам сохранения культурного наследия при Государственном комитете Псковской области по охране объектов культурного наследия. По словам адвоката, принятое городским судом решение разочаровывает, хотя и не стало неожиданностью. Оно будет обжаловано в установленном законом порядке после ознакомления с полным текстом определения суда и содержащимися в нём доводами.
Вообще всё происходящее в Санкт-Петербурге вокруг имени А. И. Мусина-Пушкина уже переросло рамки частного случая и стало мрачной визитной карточкой городских властей в их отношении к сохранению культурного наследия и историческому центру города-памятника. Или, если угодно, в том, как далеко, до какого абсурда могут дойти коррумпированные чиновники в услужении большим деньгам. В год двухсотлетия кончины А. И. Мусина-Пушкина благодарный современник напрасно будет искать его имя на мемориальной доске. Три года клятвенных обещаний властей оказались безответственным враньём. Общественности на собственные средства не позволено увековечить память о выдающемся соотечественнике, дабы не помешать … соседней стройке клубного дома Арт Вью Хаус и лакомому расселению исторических зданий вокруг Новой Голландии по проекту реновации, любезно подготовленному господином Н. Явейном и утверждённому городскими властями. Зато в судах культурной столицы имя Мусина-Пушкина стало уже «своим». Неужели в этом и заключается сегодня дань нашей памяти человеку, открывшему миру «Слово о полку Игореве»?
См. также: О позиции КГИОП в вопросе установки мемориальной доски А. И. Мусину-Пушкину (1744-1817)
См. также: Он открыл миру "Слово о полку Игореве", а мы не можем открыть ему мемориальную доску...