Зверинецкое еврейское кладбище
В 1793 году, после второго раздела Польши, в Киеве стала возрождаться еврейская община. В первый же год после сдвига границ между Россией и Польшей, в Киев приезжают первых 73 еврея. Первым раввином города становится Авраам Абеле бен Нафтали. Существовавший, при Великом Княжестве Литовском, погост, на земле подаренной королем Сигизмундом I, в районе нынешней Львовской площади, после более 170 лет отсутствия евреев в городе, совершенно исчез. И вновь созданная община, спустя пять лет бюрократии, в 1798 году, получает за городской чертой, на Зверинце, участок в два гектара для захоронения евреев по всем религиозным правилам.
Более семи километров отделяло Подол, основной район проживания евреев Киева, и погост на Зверинце, далеко находящийся за жилой застройкой Печерска. Но община стремительно росла, и уже в 1815 году, численность диаспоры составляло более 1500 человек, с синагогой в районе местности Черная Грязь, ныне угол Боричевого Тока и улицы Фроловской.
Но затем наступает время очередного изгнания из Киева, на этот раз император Николай Павлович в 1827 году издает указ о выселении евреев. Правда, городские власти его всячески саботировали аж до 1835-го. И лишь после 1861-го года были утверждены новые правила о проживании евреев, которые наконец-то окончательно урегулировали все вопросы.
Всё это время еврейское кладбище постепенно приходило в запустение, так как городское отделение Хевра Кадиша прекратило свое существование. Правда, в 1850-е годы, в Киеве происходит возрождение общины караимов, которые в отличии от иудеев талмудического толка, не подвергались ограничениям в Империи, и поэтому небольшая, но богатая община достаточно быстро получает землю под захоронения на еврейском Зверинецком кладбище. Совместные кладбища караимов и иудеев это распространенная практика на территории Империи, ведь даже согласно Рамбаму (Тшувот а-Рамбам, изд. Блау, гл. 371), это не противоречит Торе.
К концу 19 ст., кладбище занимало 2,2 гектара, где располагалось более 20 000 захоронений.
Множество известных представителей еврейской диаспоры Киев и губернии были захоронены на Зверинце - и представители религиозной элиты, и крупные промышленники и купцы.
рис.1 портрет Бродского
Например, свой последний приют нашел богатейший российский капиталист-сахарозаводчик, меценат и филантроп Израиль Бродский, скончавшийся в 1888 году, и оставивший по своему завещанию двадцать тысяч рублей на строительство каменного ограждения кладбища.
Но не забором единым помнится в Киеве филантроп Бродский, а строительством Еврейской больницы на 100 мест, в местности Лукьяновка, и ремесленного училища для детей из бедных семей.
Граф Витте, знаменитый государственный деятель России начала века, оставил следующее воспоминание о Израиле Бродском -
“Это был на вид очень почтенный старик, напоминавший собою по наружности библейского патриарха. Он был чрезвычайный богач. Мне приходилось с ним неоднократно разговаривать, вести чисто деловые беседы, и всегда он производил на меня впечатление человека замечательно умного, но почти совсем необразованного.”
рис.2 портрет рава Малбина
Так же, на Зверинецком кладбище, в 1879 году был похоронен знаменитый раввин Мейер-Лейбиш Малбин, известный современникам, как Магид из Кемпене. Многие его почитатели, называли его Гаоном, за его произведения, а именно комментарии на “Шульхан Арух” и к Торе.
Комментарий на Пятикнижие удивлял оригинальной свежей интерпретацией текста, но главной особенностью его работы был тщательный филологический анализ текста, и попытки устранить противоречий между Торой Письменной и наукой.
Известны его непростые отношение с реформистами, которые в Бухаресте, написали ряд доносов на Малбина, в результате которых, его сняли с должности раввина, и даже некоторое время подвергли тюремному заключению.
Среди многих литваковских раввинов и хасидских цадиков, был похоронен в 1888 году и раввин Рафаэль-Натан Рабинович из Мюнхена, известный талмудист второй половины 19 столетия.
Известность ему принес его колоссальный труд - издание 16 томов Вавилонского Талмуда. А так же ряд других библиографических работ по историческому периоду 15-18 ст.
рис.3 портрет Когена
Из известных караимов, здесь в 1900 был упокоен Соломон Аронович Коген, табачный фабрикант и глава киевской караимской общины в 1880-е, именно благодаря его материальной поддержке в 200 000 рублей была построенная караимская синагога на Ярославом Валу. Малоизвестный факт, что до 1911 года все караимские молитвенные дома в Империи назывались синагогами, и лишь по просьбе караимского духовного авторитета Евпатории Самуила Пампулова, МВД Российской Империи стало применять названия кенеса.
Даже у Булгакова, в его нетленном произведении “Белая Гвардия”, упоминается табачная продукция этого известного караима - “…уверяли, будто видели совсем недавно, как Симон продавал в этом самом магазине, изящно стоя за прилавком, табачные изделия фабрики Соломона Когена…”.
Приблизительно в 1879-м году, казенный раввин Киева Евсей Цуккерман обратился к городским властям, с целью улучшения порядка на погосте, вести специальную выборную должность кладбищенского старосты. Городской глава Густав Эсман, человек авторитарный, как упоминают современники, достаточно долго противился любой деятельности еврейского молитвенного общества, и поэтому вопрос затянулся на три года. И лишь вмешательство губернского руководства поспособствовало созданию “специального наблюдения за иудейским кладбищем под руководством молитвенной общины”.
Первыми старостами на общественном собрании 23 июня 1881 года были избраны 12 почтенных лиц, среди них такие выдающиеся деятели киевского еврейства, как купцы Абрам Гуревич и Иоахим Горовиц, сахарозаводчик Лазарь Бродский, врач Макс-Эммануил Мандельштамм.
рис. 4 карта 1894 года с указанием расположения кладбища.
Но в связи с ростом еврейской диаспоры кладбище стало переполнятся. Например, в 1891-м году в Киеве уже насчитывалось 32 000 граждан иудейского вероисповедания, и это только легально, нелегально вероятно было в два раза больше.
В 1886 году городской землемер А. Терский подготовил план трех возможных прирезок земли к кладбищу, общей площадью 730 кв. саженей, или 0,33 га. Естественно, это не могло обеспечить принципиальное решение проблемы. Расширять далее старое кладбище не было возможности, так как его окружали застроенные улицы Зверинца (Еврейская и Еврейско-Кладбищенская). Поэтому городская дума рассмотрела вопрос о выделении нового отдельного участка под иудейские погребения, и в 1888 году отвела для этого место за Лукьяновским полицейским участком. И в 1895 году официально Зверинецкий еврейский погост был закрыт для новых захоронений.
Как пишет И. Даревский в своей книге о евреях Киева, изданной в 1907 году - “С 1895 г. старое еврейское кладбище, по распоряжению коменданта Киевской крепости и с согласия Киевского генерал-губернатора графа Игнатьева, считается закрытым, и только в исключительных случаях, каждый раз с особого дозволения Киевской администрации, разрешается хоронить тех единичных людей, которые еще при жизни успели предусмотрительно запастись покупкою места на старом кладбище, на котором считается у местных евреев особою честью быть похороненным”.
Вплоть до революции, еврейская и караимская общины продолжали должно следить за погостом, проводя регулярные уборки и необходимые мероприятия.
Известно, что кладбище не пострадало от знаменитых взрывов на арт.складах Зверинецкого форта в 1918 году.
1 июня 1919 года был обнародован декрет Совнаркома УССР за подписью Х.Раковского “О кладбищах и похоронах”. Согласно этому декрету, “все кладбища, морги и крематории, а также организации похорон граждан, поступают в ведение местных совдепов, по отделам коммунального хозяйства”. Едва только декрет вошел в силу, киевские коммунальные службы прервали деятельность еврейских погребальных структур и религиозных обществ, и постепенно Зверинецкий некрополь стал приходить в упадок. А в 1927 году окружной комхоз согласовал с горсоветом вопрос о его сносе. Физически этот акт осуществлялся в 1930-х годах, когда на Зверинце было решено создать Республиканский ботанический сад.
Несколько десятков уникальных мацев, имевшие особую ценность были перенесены в Музей истории религии и атеизма, расположенный в 1930-е годы в Киево-Печерской Лавре. Остальные надгробия были раздроблены до состояния щебня и использовались при строительстве Ботанического сада, создания террас и дорожек.
О судьбе части надгробий писал в своих записках старый киевлянин, исследователь истории городских местностей Борис Виккерс - “Из памятников и надгробных плит еврейского кладбища сделаны скалы “мексиканской пустыни”, кое-где золоченые надписи сохранились, хотя памятники повернуты лицевой стороной к земле”. Вероятно, речь идет о так называемой “кактусовой горке” отдела суккулентных.
Здания ритуальных служб, и дом кладбищенских сторожей использовались в 30-е годы, как жилые дома, и некоторое время в одном из них проживал участковый милиционер.
рис. 5 на карте 1931 года кладбище уже не указано.
После войны, работа по сооружению сада продолжилась, большая часть жилой застройки улиц Еврейской и Еврейско-Кладбищенской была снесена.
рис. 6 строительство сада 40-е годы
На сегодняшний момент на территории бывшего кладбища расположены следующие зоны Ботанического сада - “Вьющиеся растения””, Редкие и исчезающие растения” и ”Средняя Азия”, здания Хевра Кадиша ориентировочно были расположены в районе нынешнего ”Корейского сада”.
рис. 7 наложения карт 1931г. и 2018г., территория кладбища выделена красным цветом.
Насколько известно, никаких перезахоронений не производилось, и кости более 20 000 евреев по-прежнему находятся здесь. На склоне, среди зарослей, попадаются осколки мацев различных стилей, и в форме дерева, и классические подольские надгробия в форме сапога. Один из могильных камней сохранил запись о том, что тут лежит Меер Яков, рожденный в 1860-м году.
Поразительно, что, несмотря на особую святость в иудаизме еврейских захоронений, за все годы религиозной свободы, вопрос о создании мемориальной знака на месте Зверинецкого кладбища так и не был решен. Как писал в 18 веке, венгерский раввин Хатам Софер - “если евреи относятся к своим умершим неуважительно, то представителей других народов ничто не удержит от осквернения и разрушении еврейских могил”.
А пока, каждый день тысячи отдыхающих в Ботаническом саду, любуясь природой, и не подозревают о десятках тысячах похороненных у них под ногами.
Павел Зельдич