Operation Dark Heart / Операция «Темное Сердце» - часть 6
[Пишет The New York Times 5 сентября 2003 г.
Силы США и Афганистана завершили операцию по искоренению очагов талибов
Пыльные и загорелые афганские солдаты собрались здесь сегодня во дворе офиса губернатора, заявляя об успехе после 15 дней борьбы с талибами в горах на северо-востоке, об одном из самых серьезных боев в стране за несколько месяцев. Солдаты американского спецназа, которые принимали участие в операции вместе с правительственными войсками, также были замечены направляющимися на юг по главной дороге, очевидно, возвращаясь на свою базу в Кандагаре.
По словам Сайфуллы, нового командующего дивизией в Забуле, в ходе операции, проведенной в горном районе Дех-Чопан, примерно в 60 милях от этого города, на юго-востоке Афганистана, несколько групп боевиков Талибана были разбиты и уничтожены в ряде отдаленных долин. как некоторые афганцы использует только одно имя.
В ходе операции в горном районе Дех-Чопан, примерно в 60 милях от этого города, на юго-востоке Афганистана, несколько групп боевиков Талибана были разбиты и уничтожены в ряде отдаленных долин, заявил Сайфулла, недавно назначенный командир дивизии в Забуле, который, как и некоторые афганцы, использует только одно имя. По его словам, талибы находились там несколько месяцев и пытались использовать этот район в качестве плацдарма для атак на прилегающие районы.
По словам Сайфуллы, талибы двигались в район недалеко от пакистанской границы, и правительственные войска планировали преследовать их и перекрыть границу. Военные США заявили, что союзные силы под руководством США также преследовали его.
"Американцы сказали мне, что они видели, как 80 талибов пересекли границу и скрылись в Пакистане", - сказал г-н Сайфулла. Он сказал, что другая группа талибов направилась в гористую местность недалеко от границы.
Пакистанские силы действовали на своей стороне границы, возможно, в рамках скоординированной операции. По словам пакистанского официального лица, по крайней мере 24 пакистанских военных вертолета приземлились в аэропорту города Банну, а затем были замечены войска, выезжающие из этого района на грузовиках.
Представитель военного ведомства сказал, что операция была обычным мероприятием.
Бойцы спецназа и агенты ФБР в течение нескольких месяцев действовали в районах проживания племен вдоль границы в условиях крайней секретности, чтобы избежать обострения племенной антипатии к американскому присутствию в Пакистане.
Совместные операции против талибов были предприняты после нескольких месяцев активизации боевиков на юге и юго-востоке Афганистана, которые поставили под угрозу усилия по восстановлению и успеху правительства президента Хамида Карзая.
Контроперации были предприняты после смены губернаторов и высокопоставленных сотрудников службы безопасности в важных южных провинциях Забул и Кандагар, и, по всей видимости, являются частью крупных усилий под руководством США по подавлению мятежа талибов.
Присутствие талибов было достаточно серьезным, чтобы потребовать развертывания сил специальных операций и наземных войск 10-й горнострелковой дивизии в прошлую субботу в районе Дай-Чопан и на границе на востоке Афганистана. Операция продолжается, сообщил сегодня Associated Press официальный представитель американских вооруженных сил майор Ральф Марино. По его словам, союзное подразделение подверглось обстрелу двух боевиков возле Шкина, на границе с Пакистаном в провинции Пактика. По словам майора Марино, в ходе боев в Дай-Чопане был убит спецназовец и двое ранены.
Мистер Сайфулла, у которого было 700 человек в регионе, сказал, что он потерял пять правительственных солдат в засаде в начале операции и оценил, что от 80 до 90 боевиков Талибана были убиты, большинство из них в результате американских авиаударов.
Афганские командиры, только что вернувшиеся сегодня с боя, заявили, что жители деревни им сказали, что талибы присутствовали в этом районе около пяти месяцев. Мистер Сайфулла сказал, что его люди в сопровождении 15-20 солдат спецназа проехали пять долин и горный перевал, где обнаружили группы по 20 - 30 боевиков в каждой.
По словам Сайфуллы, жители деревни сообщали, что видели пакистанских и арабских боевиков с талибами. «Талибан» приходил в деревни за едой и иногда беспокоил местных жителей, - сказал недавно назначенный губернатор Забула Хафизулла Хашам в интервью.
Жители одной деревни заявили, что талибы заставили их перенести тела около 30 погибших боевиков в отдаленное место в горах для захоронения.]
Надвигались и другие кризисы.
Келли Брум, штатская сотрудница военторга, однажды вскоре после этого пришла искать меня в SCIF.
«Брат, мы живем в мире обид», - сказала она со своим деревенским техасским акцентом.
«Что происходит?» - спросил я.
«У нас проблемы с Карзаем, и он даже не знает этого.»
«Разве я не слышал, что он сейчас уехал из страны в ООН?»
Келли кивнула. «Да, это правильно», - сказал онв, - «и именно в этом проблема. Похоже, один из его министров хочет стать главным»
«И это проблема, потому что...?» - спросил я.
Она усмехнулась. «Мы сейчас не готовы менять лошадей».
«Хорошо, так что происходит?»
Келли объяснила. Министр обороны Карзая Мохаммад Касим Фахим, который был военным лидером Северного афганского альянса, нанесшего поражение талибам в 2001 году, планировал попытку государственного переворота против Карзая. Соединенные Штаты знали, что у Фахима были планы на офис, и казалось, что теперь он делает свой ход. Фахим считал, что центральное правительство Афганистана должно более эффективно брать под контроль сельскую местность для афганских граждан. Он, как и некоторые другие влиятельные полевые командиры, которые в какой-то мере контролировали свои собственные ополчения, считал Карзая слишком слабым. Нападения на полицейские участки происходили безнаказанно, без реакции со стороны центрального правительства. Афганское правительство переходило из афганской милиции - совокупности армий полевых командиров, объединившихся для победы над Талибаном - в более подготовленную и лучше оснащенную афганскую национальную армию. Фахим считал, что он лучший человек для этого. Он начал с того, что пустил щупальца в Соединенные Штаты, чтобы бескровно захватить власть, пока Карзай был с визитом в Америке, но посол США отказал ему. Это не остановило Фахима, который начал размещать свои войска вокруг Кабула
Боже. Чертов переворот.
Сейчас нам это не нужно. Наши силы были либо рассредоточены в приграничных районах, в таких опорных пунктах, как Ховст и Кандагар, либо были сформированы в небольшие мобильные группы, расположенные в Асадабаде и Гардезе. Единственная боевая сила, которая у нас была в Баграме - это спецназовцы и военная полиция (MP), которые обеспечивали безопасность базы. Наша разведка сообщила нам, что Фахим лично контролировал до 2000 афганских военнослужащих, которые он двинул в окрестности Кабула. У нас было от 100 до 200 человек в этом районе. У ISAF [Международные силы содействия безопасности] было от 4000 до 5000 военнослужащих, но они не были боевой силой. В основном это были гражданские службы поддержки, разведчики и те, кто участвовал в поддержке инфраструктуры, такие как квартирмейстеры, транспортники и инженеры. Было бы чрезвычайно трудно противостоять ему силой. Политика США в Афганистане оказалась в опасности.
Мы обсудили это с полковником Бордманом. Некоторое время он отслеживал ситуацию, но теперь она была сфокусирована. Некоторые сотрудники посольства США имели официальные контакты с людьми Фахима. Фахим начал беспокоиться и телеграфировал в Соединенные Штаты, что он намерен стать президентом Афганистана. Он сказал нам, что это будет бескровный переворот - Карзай может остаться в Соединенных Штатах в изгнании, а Фахим возьмет верх. Очевидно, что Фахим хотел получить поддержку от правительства США.
Лично я не был уверен, будет ли это изменение иметь большое значение, но наша политика заключалась в сохранении Карзая. Меня попросили принять участие в создании Концепции операций - по сути, плана «повлиять» на Фахима и убедить его, что мы настроены серьезно. Нам пришлось напугать этого парня, потому что напугать его было почти единственным выходом, который у нас был.
Мы придумали способ его обмануть. Я сообщил через дипломатические, военные и разведывательные каналы, которые, как мы знали, он контролировал, что мы не отступаем. Сообщение было недвусмысленным: Мы не позволим вам стать президентом Афганистана. Если вы сделаете это, вы умрете.
Мы должны были заставить его моргнуть. А если бы он не моргнул? Мы готовились проиграть.
Мы провели демонстрацию силы, чтобы напомнить ему о мощи американских вооруженных сил, объявив о необходимости увеличения физического присутствия войск в Кабуле с увеличением числа конвоев с войсками, прибывшими в город. Более того, чтобы передать сообщение в более интимной форме, мы послали бомбардировщик B-1 на полном форсаже, с гудением пролетевший над его домом - и я имею в виду его дом - на высоте всего в 50 футов.
Сообщение доставлено. Через два дня мы узнали из разведки и по дипломатическим каналам, что Фахим отступил.
Мы надрали задницы повсюду. На поле боя талибы были на волоске. Где бы они ни появлялись, там были мы. Это был современный бой, в котором менее 800 человек с 400 или около того новоиспеченными солдатами ANA, используя лучшее, что могли предложить современные технологии, взяли на себя силы, чуть большие, чем они сами - и доминировали.
Единственное преимущество, которого не было у Талибана, которое более чем выравнивало игровое поле для целей Mountain Viper - это авиация. Это превратило горную войну в смертоносную игру в классики, которая при правильном интеллекте позволяла даже небольшому отряду двигаться с энергией и решимостью, с которой даже русские не могли сравниться во время своей оккупации.
У нас была надежная информация обо всем, что они делали, и мы смогли отразить их тотальную атаку. Они совершили ошибку, думая, что могут противостоять нам симметрично - сила против силы - и запугать на пути к власти в Афганистане. Это с треском провалилось. С их стороны это был огромный просчет.
Тем не менее, как и все хорошие террористические сети, они извлекли уроки из этого. Это была ошибка, которую они с тех пор не повторяли.
Когда Mountain Viper заканчивалась, мы с Кейт курили сигары. Однажды ночью, после перерыва на кофе, она осталась со мной в задней части палатки, в которой я работал в SCIF. Во время разговора со мной, когда я сидел напротив нее, просматривал отчеты и отправлял электронные письма в Штаты, она упомянула, что у нее болит нога.
Во время обучения разведке в форте Уачука в Аризоне она получила повреждение нижнего левого ахилла, настолько серьезное, что она не могла бежать. Ей сделали операцию, но все равно было неправильно. Мы говорили о трассе Huachuca Cannon: жесткой грунтовой дороге протяженностью две с половиной мили, которая идет прямо вверх и вниз по горам, напоминая окружающие нас горы в Баграме. Я сказал ей, что порвал связку в том же районе форта Уачука во время бега с препятствиями.
«Ну, это бред», - сказала она. Она сидела на одном из столов, наклонилась вперед и начала копаться в нем. «У меня проблемы с ходьбой».
В подобных ситуациях всегда было благоразумно быть вежливым и уважительным, но я подумал, что массаж ступней будет иметь лечебную цель. Вы знаете, один солдат всегда поможет другому солдату.
«Хотела бы ты массаж ног?» - спросил я. «Я уверен, что это поможет» - зная, что любое подобное действие все равно потребует некоторой конфиденциальности… и потребуется некоторое усилие, чтобы снять ботинки.
Она выпрямилась, посмотрела на меня своими большими карими глазами, и на ее лице медленно появилась улыбка. Она встала, всё ещё улыбаясь.
«Нет, я бы предпочла массаж всего тела». Теперь ее улыбка стала ещё шире и, повернувшись, она исчезла в своей рабочей зоне по другую сторону SCIF.
Как только мое дыхание вернулось в лёгкие, я подумал: «Чел, это будет интересно».
8
На фронте (TO THE FRONT)
Стоп. Я взял на себя личное обязательство сосредоточиться только на миссии. Пришлось подумать об этом. Я всегда с осторожностью и уважением относился к женщинам в форме, которые меня привлекали, и я испытывал сильное профессиональное восхищение к Кейт - она была жестче, чем большинство из 10-го горного подразделения, которых я видел, но было трудно игнорировать тот факт, что ей тоже было жарко.
Я не знал, что я буду делать с увертюрой Кейт, и возникли сложности. Я всё ещё переживал разрыв с Риной. Я слышал от общих друзей, что она встречается, но не так просто перестать заботиться о ком-то.
Также возникло дополнительное осложнение под названием Генеральный приказ № 1. В нем изложен ряд запрещенных видов деятельности и стандартов поведения американских военнослужащих и гражданских лиц, работающих на военнослужащих в Афганистане, включая хранение алкоголя, порнографию, азартные игры и сексуальные отношения между сотрудниками, не состоящими друг с другом в браке.
Не то чтобы начальство каким-либо образом усиленно требовали исполнение этого. Это было больше похоже на строгое предупреждение, чтобы запугать войска. Было хорошо известно, что военнослужащие умело скрывали свои внеклассные занятия. Несколько друзей рассказали мне, что солдаты «делают это» в тесноте, например, в небольших бомбоубежищах вокруг нашей палатки и даже в биотуалетах. Да, в уличных биотуалетах.
Вскоре после закрепления нашей победы в Афганистане в 2002 году, когда началось развертывание большого числа наших войск, старшие офицеры, которые не имели представления о том, как руководить войсками, издали Генеральный приказ № 1. У них не было никакого представления о военных традициях - особенно об истории армии - и о том, что работало и не работало в армии во время Второй мировой войны, а также войн в Корее и Вьетнаме. У них была идея, что мы должны создать «монахов-воинов» в рядах военных. Отлично. Было недостаточно хорошо, что эти молодые дети подписались, чтобы рискнуть своей жизнью ради своей страны. Теперь от них ожидали обета безбрачия.
Если бы дети, служащие в армии, хотели стать монахами, я уверен, что они бы уже нашли дорогу в ближайший монастырь.
Поэтому я использовал любую возможность, чтобы игнорировать Генеральный приказ № 1. Он был неправильным на всех уровнях, и хотя я был осторожен с Кейт (осмотрительность - лучшая часть доблести), и если бы появилась какая-либо возможность, я бы с нетерпением ждал, чтобы воспользоваться этим.
Опередив всех, Тим Лудермилк объявил на утренней встрече LTC, что спецназ захватил парня, который утверждал, что является гражданином США и имеет водительские права Вирджинии, во время рейда в Гардезе прошлой ночью. Гардез лежал в долине примерно в 60 милях к югу от Кабула. Он был столицей провинции Паткиа и когда-то был оплотом Талибана - и считается, что он находится на передовой этой нетрадиционной войны.
Задержанный содержался на передовой оперативной базе недалеко от города.
CJSOTF [Combined Joint Special Operations Task Force - комбинированная совместная оперативная группа специальных операций] посетили LTC и передали серию сообщений, которые они получили от своей группы A в Гардезе. Похищение якобы гражданина США поставило их в тупик. Им потребовалась помощь LTC, чтобы определить, среди прочего, кем был на самом деле этот гражданин США.
Вскоре после совещания подошел Джон Киркланд, старший агент ФБР, прикомандированный к LTC. Он получил пачку сообщений и уже прочитал их.
«Разве вы не из Вирджинии?» - спросил он, его голова слегка наклонилась вперед, когда он повернулся ко мне, его 6 футов 4 дюйма были слишком высоки для палатки.
«Ага», - сказал я. «Жил в Северной Вирджинии 14 лет».
«Я так и думал», - сказал он. «Ну, согласно водительским правам, которые мы получили от этого парня, он из Спрингфилда».
Там, где я жил. Мы с Риной купили там дом в 2001 году. «Правда?» - сказал я.
«Ага», - сказал Джон. «Согласно имеющейся у нас информации, он из…» - он назвал поселение в Спрингфилде.
Я выпучился на него. Это становилось жутко. «Я живу в миле от него».
Джон показал мне копию водительских прав этого парня. Араш Гаффари. Узкое лицо, усы, темные глаза, на вид лет 35.
«Это правда?» - спросил я.
Джон кивнул. «Мы получили подтверждение от VA DMV, что это действующие водительские права».
«Он сказал им, что он здесь делает?»
«Да», - сказал Джон с оттенком недоверия в голосе, - «он сказал, что приехал сюда как турист, чтобы навестить свою семью».
Турист? Зпесь? Мы посмотрели друг на друга, каждый думал о неприятных возможностях. Был ли он здесь террористом для обучения? Часть спящей ячейки? Что он мог планировать? Некоторые из нападавших 11 сентября имели водительские права штата Вирджиния. Кто появляется в ужасной зоне боевых действий в качестве туриста?
Кроме того, он был вместе со своим двоюродным братом Али Гаффари, за которым местный спецназ некоторое время следил.
Врач, который покинул Афганистан во время советского переворота и поселился в Иране, Али Гаффари возвратился в Гардез со своей семьей во время войны США с Талибаном. Информация, собранная группой A, показала, что Али Гаффари недавно побывал в Иране и привез в Гардез сумму, эквивалентную 65000 долларов США, чтобы приготовить неприятности для нас, неверных. Как правило, деньги идут на покупку оружия и материалов для СВУ [самодельное взрывное устройство], приобретение вспомогательного оборудования, такого как спутниковые телефоны, автомобили и т.д. Снаряжение «давай убьем американцев».
Эти деньги прошли долгий путь, чтобы иметь возможность навредить многим войсковым подразделениям, и они исчезли во время рейда. Спецназ задержал Али Гаффари в его резиденции с 5 другими мужчинами. Мы не знали, кто они такие и чем занимаются, и какого черта Иран вмешивается в дела Афганистана? Иранцы тайно поддерживали антиталибские силы в то время, когда талибы контролировали Афганистан. Действительно, из-за Талибана Хекматияр провел несколько лет в изгнании в Иране. Но все это было просто странно, и мы должны были разобраться в этом - быстро.
Мы считали, что существует возможность более крупного заговора. Возможно, Али Гаффари завербовал своего двоюродного брата для какого-то долгосрочного террористического плана, который должен был быть реализован в старых добрых Соединенных Штатах Америки.
Джон сказал, что Араш молчит и не сознается ни в чём. «Он утверждает, что ничего не знает и просто хочет домой. Спецназовцы сказали ему, что этого не произойдет, но его отделили от других заключенных, и они обращаются с ним так, как будто он является гражданином США. Они просят совета, что делать».
Я пошел поговорить с Ричем, рассказал ему, что происходит, а затем занялся другими делами, но в моём мозгу всё ещё звенел тревожный звоночек насчёт парня из моего района, который появился с кем-то, кто явно был пособником террористов в Афганистане. Это дурно пахло.
Тим и Джон нашли меня позже этим утром. «Мы отправляем Джона допросить его и хотим, чтобы ты пошел с ним».
«Хорошо», - сказал я, пытаясь понять, почему они хотели, чтобы я шел с ними. «О чём именно ты думаешь?»
«Ты из Спрингфилда, так что ты сможешь определить, действительно ли он оттуда», - сказал Джон.
«Мы особенно хотим узнать, не планирует ли он что-нибудь в том районе».
«Меня это тоже беспокоит», - сказал я.
«Мы полетим на кольцевом вертолете», - сказал Тим. «Он должен вылететь до полуночи».
Ring-вертолеты были системой летающих автобусов США в Афганистане. Пункты назначения всегда были одинаковыми, но маршруты и время полета вертолетов по ним различались по соображениям безопасности. Были потери, как боевые, так и механические. Это был не совсем «безопасный» способ передвижения, но чего я ожидал в Афганистане? Грейхаунд? [«Greyhound Lines» - автобусная компания в Америкеt]
Незадолго до полуночи мы направились с нашим снаряжением к лётному ангару. Я взял с собой только самое необходимое. Даже спального мешка не взял. Вместо этого я взял вездесущее пончо, которую каждый солдат научился использовать в качестве импровизированного (и очень портативного) спального мешка. Я не знал, собираюсь ли я на ночную прогулку или на недельный визит. Это будет на усмотрение мистера Араша Гаффари.
Пока мы ждали брифинга миссии, я поговорил с летчиком Национальной гвардии Северной Каролины, который выглядел и говорил как доктор Фил в летном костюме. Он будет прикрывать миссию на Apache. Все полеты армейских вертолетов требовали от двух до четырех ударных вертолетов для сопровождения из-за частых атак на вертолеты с применением стрелкового оружия и ракет класса «земля-воздух» SA-7.
Когда мы разговаривали в горной темноте, возник внезапный порыв ветра, и я получил полный рот пыли. Я уже привык к этому во время разговоров. Как будто частицы наждачной бумаги внезапно осели между ваших зубов, когда вы говорили. Пока мои мысли вертелись вокруг тайны нашего предполагаемого американского гражданина, мы говорили о более приятных вещах. Национальный гвардеец был из Уильямсбурга, штат Вирджиния, и он и его семья владели несколькими отелями по всему Восточному побережью. Он был здесь, чтобы отметиться, и с нетерпением ждал возвращения домой, как он мне сказал. Разве не все мыслят так же?
В этом ночном вылете было 2 CH-47 и 2 Апача, мы вышли на взлетную полосу и на порывистом ветру уселись на металлические решетки рядом с вертолетами, ожидая, когда экипажи выполнят предполетные операции и загрузят поддоны и груз в вертолеты. Позже я узнал, что на поддоне рядом со мной было 2000 фунтов взрывчатого вещества С-4.
Мы должны были присутствовать на предполетном инструктаже по безопасности в ангаре. В ожидании, мы сели на серые складные стулья, выстроенные в ряд перед экраном. Ко мне подошел один из авиационных админов, молодой сержант, которого явно заинтриговал внешний вид нашей команды из трех человек (двое из нас в штатском, с бородой и оружием, а третий в камуфляже для пустыни).
«Вы с общественными делами?» - вежливо спросил он.
«Нет», - сказал я.
«Гражданские дела?»
«Нет», - сказал я.
Он попробовал ещё раз угадать. «Спецназ?»
«Нет», - сказал я. Я сделал паузу, а потом сказал: «Нас здесь нет».
Я всегда хотел использовать эту фразу..
Мы с ним улыбнулись - он наконец-то понял.
«Место назначения?» - спросил он с улыбкой.
«Гардез».
Он ушел, чтобы вписать наши имена в манифест и оставить поле принадлежности нашего подразделения незаполненной.
Как только экипаж закончил погрузку и предполетную подготовку, мы запрыгнули в огромные вертолеты.
По правде говоря, я всегда боялся летать на CH-47. Когда я учился в старшей школе в Португалии, я увидел фотографию разбившегося CH-47 и заголовок, который гласил: «17 ПОГИБШИХ ПРИ АВАРИИ CHINOOK» в местной газете «Stars and Stripes». На картинке можно было увидеть, как кто-то пытается выбраться, и этот образ навсегда запомнился мне. Затем я сел в центре каюты, подумал об Александре и прочитал небольшую молитву.
Когда роторы CH-47 завелись, мы все надели наушники; Мы с Тимом также надели защиту для глаз, чтобы не допустить попадания песка. Командир экипажа обошёл кабину, проверяя всевозможную гидравлику и датчики. Он также выполнял обязанности одного из двух бортстрелков, которые занимали большие проемы в передней части вертолета. Верхняя часть погрузочной рампы в задней части самолета также оставалась открытой - я никогда не видел, чтобы она была закрытой, поэтому даже до того, как мы отправились в полет, было прохладно.
Остальные 3 вертолета, в свою очередь, запустили двигатели, и порулили на рейс. Был неземной момент, когда пыль поднялась вокруг нашего вертолета в чернильной темноте рулежной дорожки и вспыхнула, когда попала в роторы. «Сказочная пыль», - сказал Джон. Изнутри это выглядело так, как будто вихрь золотой магической пыли поднимал вертолет и уносил нас в бурную пыльную афганскую ночь.
В салоне не было света и два бортстрелка были в очках ночного видения. Вы могли видеть две светящиеся точки над их глазами и ничего другого, когда они перемещались, как призраки, зависшие в большом бассейне черноты, заполняющей кабину.
Мы прибыли на передовую оперативную базу Гардез примерно в 02:00. Заход на посадку был быстрым - я мог лишь разглядеть приближающийся горизонт, отмечая наше быстрое снижение, когда мы достигли зоны высадки.
Так быстро, насколько это было возможно, мы очистили вертолет от нашего снаряжения и двинулись к машинам рядом с полосой, которая представляла собой не что иное, как участок асфальтированной дороги в открытом пустынном поле. Я хромал. В чернильной темноте я не мог разобрать, где была земля, когда мы эвакуировались с вертолета. С моим тяжелым бронежилетом, рюкзаком и оружием я тяжело приземлился на одно колено и крутнулся на нём, когда спрыгнул с палубы. Было чертовски больно.
Когда два «Чинука» стартовали в ночь, нас ударил обжигающий поток горячих выхлопных газов и пыли.
Вертолеты летели к конечной остановке на Кольце. Поездка в Кабул и обратно в Гардез займет у них около часа. За это время нам надо провести первичный допрос Араша. Затем мы должны были принять решение: остаться и провести тщательную прожарку, что означало застрять в Гардезе, жопе цивилизации, пока миссия не будет завершена, или отпустить парня, сесть на CH-47 и вернуться в Баграм. Мы с Джоном договорились, что созвонимся после первого контакта. Мы понятия не имели, что мы собираемся найти.
Мы направились на бронированных хаммерах к хорошо охраняемому форту, который, как я позже увижу, при свете дня больше напоминал небольшой замок. Гардез был отвратительным местом. Он был и остаётся одной из областей, за контроль над которыми в наибольшей степени боролись мы и Талибан. Из-за этого форт подвергался периодическим минометным и ракетным обстрелам со стороны врага, прятавшегося в холмах.
Военная база была разделена на две отдельные части, которые находились в пределах нескольких десятков метров друг от друга. В одной стороне были разведчики, а в другой - небольшое подразделение охраны и безопасности 10-й горной - усиленная рота, насколько я мог судить. Когда солдаты 10-го горной тусовались с ребятами из разведки, их было легко отличить. У всех разведчиков была растительность на лице, и они в большинстве своем отказались от обычного пустынного камуфляжа. Вместо этого они были склонны одеваться в пестрое сочетание камуфляжных штанов для пустыни, футболок, шарфов из кефии и гражданских бейсболок (из далекого американского университета, рыболовного магазина или с эмблемой любимого гонщика NASCAR). [National Association of Stock Car Auto Racing - Национальная Ассоциация гонок серийных автомобилей]
У 10-й горной были короткие стрижки и официальная форма. Их поведение было более жестким, формальным и напряженным. Их миссии были очень разными. Члены разведки должны были задействовать сердца и умы местных жителей днем и выполнять тяжелую работу ночью - ходить на разведывательные миссии, поражать подозрительные группировки, захватывать оружие и взрывчатые вещества, пытаться найти и ликвидировать схроны талибов и Аль-Каиды. 10-я горнострелковая армия была «регулярной» армией и сражалась, используя обычную тактику небольших подразделений. Их работа заключалась в обеспечении безопасности: контрбатарейный огонь (для противодействия обстрелу со стороны талибов), боевая мощь для обеспечения безопасности базы и преследование всех плохих парней, которые появлялись в этом районе.
В темноте я посмотрел на высотомер своих часов Sunnto. Мы были на высоте почти 7000 футов над уровнем моря. После того, как пыль рассеялась, нас приняли два парня из спецназа, которые выглядели как комбинация бородатого мафиози из фильма «Славные парни» и безумного фотожурналиста Денниса Хоппера из «Апокалипсиса сегодня». Когда мы подошли к разведывательной части комплекса, я почти ожидал увидеть толстого лысого парня, медленно поливающего голову водой в пещере. Марлон Брандо в своих лучших проявлениях.
Хотя ребята из разведки продолжали допрашивать Араша Гаффари в течение дня, они всё ещё не понимали, что он делал и что планировал. Мы знали немного больше, чем тот факт, что он был двоюродным братом высокоприоритетной цели, и мы знали, что террористы, как правило, действуют как семьи. Они доверяют друг другу, ведь кровь намного гуще воды.
«Что-нибудь изменилось?» - спросил я у разведчика.
Он покачал головой. «Он не будет с нами разговаривать».
Мы получили короткий инструктаж. На территории находились члены семьи Али Гаффари, среди них жена, сыновья, дочери, в том числе беременная. Их не задерживали. 6 человек были схвачены и содержались в Гардезе. Не было видно, что кто-либо из ближайших родственников Араша, например, жена или дети, были там. Помимо тайны того, что, черт возьми, Араш и члены его семьи планировали для Афганистана и Соединенных Штатов, было загадкой и то, куда делись 65000 $. Если дать их врагам, они могли бы закупить много опасных штуковин. Араш Гаффари отрицал, что знает что-либо о 65000 $, и сказал, что у него был билет на самолет обратно в Соединенные Штаты через четыре дня, а теперь их количество сократилось до трех. Он хотел вернуться к своей семье.
«Вы знаете, у вас есть около 40 минут до возвращения вертолета, если вы планируете вылететь сегодня вечером», - сказал нам разведчик из спецназа.
Тим, Джон и я посмотрели друг на друга. «Мы решим, что делать после того, как увидим Гаффари», - сказал я.
Двое разведчиков привели нас к Арашу Гаффари. Его держали в небольшом офисе, дверь в который фактически находилась за пределами главных стен комплекса. Остальные заключенные, в том числе Али Гаффари, содержались как заключенные за пределами территории, с черными капюшонами на головах, у длинной стены с навесом над головой. Суровые условия по сравнению с его двоюродным братом Арашем.
Мы вошли в офис, где содержался Араш Гаффари, и один из спецназовцев щелкнул выключателем, а другой встряхнул Гаффари. Он крепко спал и резко сел. Его руки были связаны спереди стяжками - похожими на стяжки, которыми скрепляют электрические кабели, только больше и прочнее. У него было по одной на каждом запястье, а затем одна, скрепляющая оба запястья. Он смотрел на нас с циновки, на которой спал.
Он был очень худ, одет в типичную афганскую рубашку из тонкой ткани, повседневные брюки и сандалии. У меня сложилось впечатление, что он был очень напуган. Думаю, я тоже был бы. Он знал, что этот парень в камуфляже и двое мрачных в штатском не просто зашли засвидетельствовать свое почтение. Я могу только представить, о чём он думал, представляя, что произойдет дальше.
По правде говоря, насилие не входило в нашу повестку дня. Мы с Джоном не обсуждали подробно наш подход. Нам нужно было сначала почувствовать этого парня, но мы знали, что никто из нас не собирался использовать «улучшенные» техники. В любом случае Арашу не нужно было этого знать.
Мы все знали, что были одобрены более жесткие, чем обычно, методы допроса, и если вы действительно хотели что-то сделать, вы, вероятно, могли бы получить разрешение на это, но я не верил - и до сих пор не верю, что такие методы работают. Мы с Джоном были обученными следователями, и мы действовали иначе. Фактически, ФБР следило за случаями жестоких допросов в Афганистане, и были некоторые судебные преследования, которые были инициированы их ограниченными усилиями по пресечению злоупотреблений даже в эти первые дни войны.
Позже, когда я был отправлен в Афганистан, я лично познакомился с программой усовершенствованных методов допроса - если вы хотите называть это «допросом».
Мы знали, что время работает против нас. Вертолет должен был вернуться к нам через 35 минут, если мы сможем выжать из заключенного достаточно полезной информации.
Мы представились. Я назвался Тони, офицером разведки Министерства обороны. Джон сказал, что он из ФБР. Тим ничего не сказал и остался в стороне, перебирая мешок с вяленым мясом.
Мы наклонились над столом в комнате и некоторое время смотрел на него сверху вниз. Затем Джон задал очевидный вопрос: «Что ты здесь делаешь?»
«Я здесь, чтобы навестить кузена», - сказал он.
«Мы понимаем, что вы здесь, чтобы навестить своего кузена», - сказал Джон, - «но, очевидно, ваш двоюродный брат был арестован на основании его действий. Так что ты делаешь здесь?»
«Я полагал, что здесь безопасно, поскольку здесь были американцы», - ответил он. Он хорошо говорил по-английски, с небольшим акцентом. Это подтвердило его рассказ о том, что он был хорошо образован.
«Сэр, это зона боевых действий. Люди умирают каждый день», - сказал я.
«Я хотел навестить свою семью. Да, я знаю, что идет война, но в Гардезе все не так плохо».
Мы не продвинулись ни на шаг. Это была чудовищно поганая военная зона в Гардезе - это была линия фронта войны. Кого он принимал за клоунов?
«Вы были схвачены вместе со своим двоюродным братом. Ваш кузен - известный оперативник - он направляется в Гуантанамо - теперь вы на том же пути», - сказал я после того, как он ещё несколько раз повторил, что был здесь только с визитом.
«Я не могу сказать вам то, чего не знаю».
Итак, он придерживался своей истории. Решил положить хер на угрозы.
«Если вы не расскажете нам то, что знаете, вы поедете в Гуантанамо».
Ему это не особо понравилось. «Но я гражданин Америки; Я не сделал ничего плохого».
«Ты сделал что-то не так». Я указал на то, что уже должно было стать для него очевидным. «Вы были со своим кузеном, когда его схватили. Это делает вас бойцом согласно нынешним правилам ведения боя».
Гаффари настаивал на том, что он только что пришел навестить свою семью. Хорошо. Мы воспользуемся этим против него.
«Если вы цените свою семью», - сказал я, - «вам необходимо предоставить нам информацию о своем двоюродном брате».
Мы уже могли слышать шум приближающегося вертолета. И мы ни к чему не пришли. Мы с Джоном переглянулись. Мы догадались о нашем взаимном решении по выражению наших лиц. Мы остаёмся.
Джон повернулся к Гаффари. «На данный момент мы закончили, но мы вернемся, чтобы поговорить с вами снова».
Он кивнул, всё ещё глядя на нас этим невинным взглядом оленя в свете фар.
«Он в гостях у его семьи, как же», - подумал я. Он знает, что происходит с его кузеном как минимум, а возможно, даже больше. Мы вышли из комнаты и посовещались.
«Мы не уезжаем», - сказал Джон Тиму.
Тим вошел в комнату штаб-квартиры группы и попросил их передать по радио вертолету, чтобы он не приземлялся и отправлялся обратно в Баграм. Проходя мимо входа в комнату, мы услышали, как кто-то сказал вертолету: «Пакеты остаются. Не нужно приземляться; ты можешь вернуться на базу». Мы согласились, что сделали достаточно на сегодня. Команда разведки проводила нас до своих «гостевых» палаток - постоянного комплекта палаток GP Medium (общего назначения), стоявшими между стеной форта и их импровизированными бункерами, показала нам, где были наши койки, и мы вытащили наши пончо.
Это не должно было быть легкой прогулкой.
Силы США и Афганистана завершили операцию по искоренению очагов талибов
Пыльные и загорелые афганские солдаты собрались здесь сегодня во дворе офиса губернатора, заявляя об успехе после 15 дней борьбы с талибами в горах на северо-востоке, об одном из самых серьезных боев в стране за несколько месяцев. Солдаты американского спецназа, которые принимали участие в операции вместе с правительственными войсками, также были замечены направляющимися на юг по главной дороге, очевидно, возвращаясь на свою базу в Кандагаре.
По словам Сайфуллы, нового командующего дивизией в Забуле, в ходе операции, проведенной в горном районе Дех-Чопан, примерно в 60 милях от этого города, на юго-востоке Афганистана, несколько групп боевиков Талибана были разбиты и уничтожены в ряде отдаленных долин. как некоторые афганцы использует только одно имя.
В ходе операции в горном районе Дех-Чопан, примерно в 60 милях от этого города, на юго-востоке Афганистана, несколько групп боевиков Талибана были разбиты и уничтожены в ряде отдаленных долин, заявил Сайфулла, недавно назначенный командир дивизии в Забуле, который, как и некоторые афганцы, использует только одно имя. По его словам, талибы находились там несколько месяцев и пытались использовать этот район в качестве плацдарма для атак на прилегающие районы.
По словам Сайфуллы, талибы двигались в район недалеко от пакистанской границы, и правительственные войска планировали преследовать их и перекрыть границу. Военные США заявили, что союзные силы под руководством США также преследовали его.
"Американцы сказали мне, что они видели, как 80 талибов пересекли границу и скрылись в Пакистане", - сказал г-н Сайфулла. Он сказал, что другая группа талибов направилась в гористую местность недалеко от границы.
Пакистанские силы действовали на своей стороне границы, возможно, в рамках скоординированной операции. По словам пакистанского официального лица, по крайней мере 24 пакистанских военных вертолета приземлились в аэропорту города Банну, а затем были замечены войска, выезжающие из этого района на грузовиках.
Представитель военного ведомства сказал, что операция была обычным мероприятием.
Бойцы спецназа и агенты ФБР в течение нескольких месяцев действовали в районах проживания племен вдоль границы в условиях крайней секретности, чтобы избежать обострения племенной антипатии к американскому присутствию в Пакистане.
Совместные операции против талибов были предприняты после нескольких месяцев активизации боевиков на юге и юго-востоке Афганистана, которые поставили под угрозу усилия по восстановлению и успеху правительства президента Хамида Карзая.
Контроперации были предприняты после смены губернаторов и высокопоставленных сотрудников службы безопасности в важных южных провинциях Забул и Кандагар, и, по всей видимости, являются частью крупных усилий под руководством США по подавлению мятежа талибов.
Присутствие талибов было достаточно серьезным, чтобы потребовать развертывания сил специальных операций и наземных войск 10-й горнострелковой дивизии в прошлую субботу в районе Дай-Чопан и на границе на востоке Афганистана. Операция продолжается, сообщил сегодня Associated Press официальный представитель американских вооруженных сил майор Ральф Марино. По его словам, союзное подразделение подверглось обстрелу двух боевиков возле Шкина, на границе с Пакистаном в провинции Пактика. По словам майора Марино, в ходе боев в Дай-Чопане был убит спецназовец и двое ранены.
Мистер Сайфулла, у которого было 700 человек в регионе, сказал, что он потерял пять правительственных солдат в засаде в начале операции и оценил, что от 80 до 90 боевиков Талибана были убиты, большинство из них в результате американских авиаударов.
Афганские командиры, только что вернувшиеся сегодня с боя, заявили, что жители деревни им сказали, что талибы присутствовали в этом районе около пяти месяцев. Мистер Сайфулла сказал, что его люди в сопровождении 15-20 солдат спецназа проехали пять долин и горный перевал, где обнаружили группы по 20 - 30 боевиков в каждой.
По словам Сайфуллы, жители деревни сообщали, что видели пакистанских и арабских боевиков с талибами. «Талибан» приходил в деревни за едой и иногда беспокоил местных жителей, - сказал недавно назначенный губернатор Забула Хафизулла Хашам в интервью.
Жители одной деревни заявили, что талибы заставили их перенести тела около 30 погибших боевиков в отдаленное место в горах для захоронения.]
Надвигались и другие кризисы.
Келли Брум, штатская сотрудница военторга, однажды вскоре после этого пришла искать меня в SCIF.
«Брат, мы живем в мире обид», - сказала она со своим деревенским техасским акцентом.
«Что происходит?» - спросил я.
«У нас проблемы с Карзаем, и он даже не знает этого.»
«Разве я не слышал, что он сейчас уехал из страны в ООН?»
Келли кивнула. «Да, это правильно», - сказал онв, - «и именно в этом проблема. Похоже, один из его министров хочет стать главным»
«И это проблема, потому что...?» - спросил я.
Она усмехнулась. «Мы сейчас не готовы менять лошадей».
«Хорошо, так что происходит?»
Келли объяснила. Министр обороны Карзая Мохаммад Касим Фахим, который был военным лидером Северного афганского альянса, нанесшего поражение талибам в 2001 году, планировал попытку государственного переворота против Карзая. Соединенные Штаты знали, что у Фахима были планы на офис, и казалось, что теперь он делает свой ход. Фахим считал, что центральное правительство Афганистана должно более эффективно брать под контроль сельскую местность для афганских граждан. Он, как и некоторые другие влиятельные полевые командиры, которые в какой-то мере контролировали свои собственные ополчения, считал Карзая слишком слабым. Нападения на полицейские участки происходили безнаказанно, без реакции со стороны центрального правительства. Афганское правительство переходило из афганской милиции - совокупности армий полевых командиров, объединившихся для победы над Талибаном - в более подготовленную и лучше оснащенную афганскую национальную армию. Фахим считал, что он лучший человек для этого. Он начал с того, что пустил щупальца в Соединенные Штаты, чтобы бескровно захватить власть, пока Карзай был с визитом в Америке, но посол США отказал ему. Это не остановило Фахима, который начал размещать свои войска вокруг Кабула
Боже. Чертов переворот.
Сейчас нам это не нужно. Наши силы были либо рассредоточены в приграничных районах, в таких опорных пунктах, как Ховст и Кандагар, либо были сформированы в небольшие мобильные группы, расположенные в Асадабаде и Гардезе. Единственная боевая сила, которая у нас была в Баграме - это спецназовцы и военная полиция (MP), которые обеспечивали безопасность базы. Наша разведка сообщила нам, что Фахим лично контролировал до 2000 афганских военнослужащих, которые он двинул в окрестности Кабула. У нас было от 100 до 200 человек в этом районе. У ISAF [Международные силы содействия безопасности] было от 4000 до 5000 военнослужащих, но они не были боевой силой. В основном это были гражданские службы поддержки, разведчики и те, кто участвовал в поддержке инфраструктуры, такие как квартирмейстеры, транспортники и инженеры. Было бы чрезвычайно трудно противостоять ему силой. Политика США в Афганистане оказалась в опасности.
Мы обсудили это с полковником Бордманом. Некоторое время он отслеживал ситуацию, но теперь она была сфокусирована. Некоторые сотрудники посольства США имели официальные контакты с людьми Фахима. Фахим начал беспокоиться и телеграфировал в Соединенные Штаты, что он намерен стать президентом Афганистана. Он сказал нам, что это будет бескровный переворот - Карзай может остаться в Соединенных Штатах в изгнании, а Фахим возьмет верх. Очевидно, что Фахим хотел получить поддержку от правительства США.
Лично я не был уверен, будет ли это изменение иметь большое значение, но наша политика заключалась в сохранении Карзая. Меня попросили принять участие в создании Концепции операций - по сути, плана «повлиять» на Фахима и убедить его, что мы настроены серьезно. Нам пришлось напугать этого парня, потому что напугать его было почти единственным выходом, который у нас был.
Мы придумали способ его обмануть. Я сообщил через дипломатические, военные и разведывательные каналы, которые, как мы знали, он контролировал, что мы не отступаем. Сообщение было недвусмысленным: Мы не позволим вам стать президентом Афганистана. Если вы сделаете это, вы умрете.
Мы должны были заставить его моргнуть. А если бы он не моргнул? Мы готовились проиграть.
Мы провели демонстрацию силы, чтобы напомнить ему о мощи американских вооруженных сил, объявив о необходимости увеличения физического присутствия войск в Кабуле с увеличением числа конвоев с войсками, прибывшими в город. Более того, чтобы передать сообщение в более интимной форме, мы послали бомбардировщик B-1 на полном форсаже, с гудением пролетевший над его домом - и я имею в виду его дом - на высоте всего в 50 футов.
Сообщение доставлено. Через два дня мы узнали из разведки и по дипломатическим каналам, что Фахим отступил.
Мы надрали задницы повсюду. На поле боя талибы были на волоске. Где бы они ни появлялись, там были мы. Это был современный бой, в котором менее 800 человек с 400 или около того новоиспеченными солдатами ANA, используя лучшее, что могли предложить современные технологии, взяли на себя силы, чуть большие, чем они сами - и доминировали.
Единственное преимущество, которого не было у Талибана, которое более чем выравнивало игровое поле для целей Mountain Viper - это авиация. Это превратило горную войну в смертоносную игру в классики, которая при правильном интеллекте позволяла даже небольшому отряду двигаться с энергией и решимостью, с которой даже русские не могли сравниться во время своей оккупации.
У нас была надежная информация обо всем, что они делали, и мы смогли отразить их тотальную атаку. Они совершили ошибку, думая, что могут противостоять нам симметрично - сила против силы - и запугать на пути к власти в Афганистане. Это с треском провалилось. С их стороны это был огромный просчет.
Тем не менее, как и все хорошие террористические сети, они извлекли уроки из этого. Это была ошибка, которую они с тех пор не повторяли.
Когда Mountain Viper заканчивалась, мы с Кейт курили сигары. Однажды ночью, после перерыва на кофе, она осталась со мной в задней части палатки, в которой я работал в SCIF. Во время разговора со мной, когда я сидел напротив нее, просматривал отчеты и отправлял электронные письма в Штаты, она упомянула, что у нее болит нога.
Во время обучения разведке в форте Уачука в Аризоне она получила повреждение нижнего левого ахилла, настолько серьезное, что она не могла бежать. Ей сделали операцию, но все равно было неправильно. Мы говорили о трассе Huachuca Cannon: жесткой грунтовой дороге протяженностью две с половиной мили, которая идет прямо вверх и вниз по горам, напоминая окружающие нас горы в Баграме. Я сказал ей, что порвал связку в том же районе форта Уачука во время бега с препятствиями.
«Ну, это бред», - сказала она. Она сидела на одном из столов, наклонилась вперед и начала копаться в нем. «У меня проблемы с ходьбой».
В подобных ситуациях всегда было благоразумно быть вежливым и уважительным, но я подумал, что массаж ступней будет иметь лечебную цель. Вы знаете, один солдат всегда поможет другому солдату.
«Хотела бы ты массаж ног?» - спросил я. «Я уверен, что это поможет» - зная, что любое подобное действие все равно потребует некоторой конфиденциальности… и потребуется некоторое усилие, чтобы снять ботинки.
Она выпрямилась, посмотрела на меня своими большими карими глазами, и на ее лице медленно появилась улыбка. Она встала, всё ещё улыбаясь.
«Нет, я бы предпочла массаж всего тела». Теперь ее улыбка стала ещё шире и, повернувшись, она исчезла в своей рабочей зоне по другую сторону SCIF.
Как только мое дыхание вернулось в лёгкие, я подумал: «Чел, это будет интересно».
8
На фронте (TO THE FRONT)
Стоп. Я взял на себя личное обязательство сосредоточиться только на миссии. Пришлось подумать об этом. Я всегда с осторожностью и уважением относился к женщинам в форме, которые меня привлекали, и я испытывал сильное профессиональное восхищение к Кейт - она была жестче, чем большинство из 10-го горного подразделения, которых я видел, но было трудно игнорировать тот факт, что ей тоже было жарко.
Я не знал, что я буду делать с увертюрой Кейт, и возникли сложности. Я всё ещё переживал разрыв с Риной. Я слышал от общих друзей, что она встречается, но не так просто перестать заботиться о ком-то.
Также возникло дополнительное осложнение под названием Генеральный приказ № 1. В нем изложен ряд запрещенных видов деятельности и стандартов поведения американских военнослужащих и гражданских лиц, работающих на военнослужащих в Афганистане, включая хранение алкоголя, порнографию, азартные игры и сексуальные отношения между сотрудниками, не состоящими друг с другом в браке.
Не то чтобы начальство каким-либо образом усиленно требовали исполнение этого. Это было больше похоже на строгое предупреждение, чтобы запугать войска. Было хорошо известно, что военнослужащие умело скрывали свои внеклассные занятия. Несколько друзей рассказали мне, что солдаты «делают это» в тесноте, например, в небольших бомбоубежищах вокруг нашей палатки и даже в биотуалетах. Да, в уличных биотуалетах.
Вскоре после закрепления нашей победы в Афганистане в 2002 году, когда началось развертывание большого числа наших войск, старшие офицеры, которые не имели представления о том, как руководить войсками, издали Генеральный приказ № 1. У них не было никакого представления о военных традициях - особенно об истории армии - и о том, что работало и не работало в армии во время Второй мировой войны, а также войн в Корее и Вьетнаме. У них была идея, что мы должны создать «монахов-воинов» в рядах военных. Отлично. Было недостаточно хорошо, что эти молодые дети подписались, чтобы рискнуть своей жизнью ради своей страны. Теперь от них ожидали обета безбрачия.
Если бы дети, служащие в армии, хотели стать монахами, я уверен, что они бы уже нашли дорогу в ближайший монастырь.
Поэтому я использовал любую возможность, чтобы игнорировать Генеральный приказ № 1. Он был неправильным на всех уровнях, и хотя я был осторожен с Кейт (осмотрительность - лучшая часть доблести), и если бы появилась какая-либо возможность, я бы с нетерпением ждал, чтобы воспользоваться этим.
Опередив всех, Тим Лудермилк объявил на утренней встрече LTC, что спецназ захватил парня, который утверждал, что является гражданином США и имеет водительские права Вирджинии, во время рейда в Гардезе прошлой ночью. Гардез лежал в долине примерно в 60 милях к югу от Кабула. Он был столицей провинции Паткиа и когда-то был оплотом Талибана - и считается, что он находится на передовой этой нетрадиционной войны.
Задержанный содержался на передовой оперативной базе недалеко от города.
CJSOTF [Combined Joint Special Operations Task Force - комбинированная совместная оперативная группа специальных операций] посетили LTC и передали серию сообщений, которые они получили от своей группы A в Гардезе. Похищение якобы гражданина США поставило их в тупик. Им потребовалась помощь LTC, чтобы определить, среди прочего, кем был на самом деле этот гражданин США.
Вскоре после совещания подошел Джон Киркланд, старший агент ФБР, прикомандированный к LTC. Он получил пачку сообщений и уже прочитал их.
«Разве вы не из Вирджинии?» - спросил он, его голова слегка наклонилась вперед, когда он повернулся ко мне, его 6 футов 4 дюйма были слишком высоки для палатки.
«Ага», - сказал я. «Жил в Северной Вирджинии 14 лет».
«Я так и думал», - сказал он. «Ну, согласно водительским правам, которые мы получили от этого парня, он из Спрингфилда».
Там, где я жил. Мы с Риной купили там дом в 2001 году. «Правда?» - сказал я.
«Ага», - сказал Джон. «Согласно имеющейся у нас информации, он из…» - он назвал поселение в Спрингфилде.
Я выпучился на него. Это становилось жутко. «Я живу в миле от него».
Джон показал мне копию водительских прав этого парня. Араш Гаффари. Узкое лицо, усы, темные глаза, на вид лет 35.
«Это правда?» - спросил я.
Джон кивнул. «Мы получили подтверждение от VA DMV, что это действующие водительские права».
«Он сказал им, что он здесь делает?»
«Да», - сказал Джон с оттенком недоверия в голосе, - «он сказал, что приехал сюда как турист, чтобы навестить свою семью».
Турист? Зпесь? Мы посмотрели друг на друга, каждый думал о неприятных возможностях. Был ли он здесь террористом для обучения? Часть спящей ячейки? Что он мог планировать? Некоторые из нападавших 11 сентября имели водительские права штата Вирджиния. Кто появляется в ужасной зоне боевых действий в качестве туриста?
Кроме того, он был вместе со своим двоюродным братом Али Гаффари, за которым местный спецназ некоторое время следил.
Врач, который покинул Афганистан во время советского переворота и поселился в Иране, Али Гаффари возвратился в Гардез со своей семьей во время войны США с Талибаном. Информация, собранная группой A, показала, что Али Гаффари недавно побывал в Иране и привез в Гардез сумму, эквивалентную 65000 долларов США, чтобы приготовить неприятности для нас, неверных. Как правило, деньги идут на покупку оружия и материалов для СВУ [самодельное взрывное устройство], приобретение вспомогательного оборудования, такого как спутниковые телефоны, автомобили и т.д. Снаряжение «давай убьем американцев».
Эти деньги прошли долгий путь, чтобы иметь возможность навредить многим войсковым подразделениям, и они исчезли во время рейда. Спецназ задержал Али Гаффари в его резиденции с 5 другими мужчинами. Мы не знали, кто они такие и чем занимаются, и какого черта Иран вмешивается в дела Афганистана? Иранцы тайно поддерживали антиталибские силы в то время, когда талибы контролировали Афганистан. Действительно, из-за Талибана Хекматияр провел несколько лет в изгнании в Иране. Но все это было просто странно, и мы должны были разобраться в этом - быстро.
Мы считали, что существует возможность более крупного заговора. Возможно, Али Гаффари завербовал своего двоюродного брата для какого-то долгосрочного террористического плана, который должен был быть реализован в старых добрых Соединенных Штатах Америки.
Джон сказал, что Араш молчит и не сознается ни в чём. «Он утверждает, что ничего не знает и просто хочет домой. Спецназовцы сказали ему, что этого не произойдет, но его отделили от других заключенных, и они обращаются с ним так, как будто он является гражданином США. Они просят совета, что делать».
Я пошел поговорить с Ричем, рассказал ему, что происходит, а затем занялся другими делами, но в моём мозгу всё ещё звенел тревожный звоночек насчёт парня из моего района, который появился с кем-то, кто явно был пособником террористов в Афганистане. Это дурно пахло.
Тим и Джон нашли меня позже этим утром. «Мы отправляем Джона допросить его и хотим, чтобы ты пошел с ним».
«Хорошо», - сказал я, пытаясь понять, почему они хотели, чтобы я шел с ними. «О чём именно ты думаешь?»
«Ты из Спрингфилда, так что ты сможешь определить, действительно ли он оттуда», - сказал Джон.
«Мы особенно хотим узнать, не планирует ли он что-нибудь в том районе».
«Меня это тоже беспокоит», - сказал я.
«Мы полетим на кольцевом вертолете», - сказал Тим. «Он должен вылететь до полуночи».
Ring-вертолеты были системой летающих автобусов США в Афганистане. Пункты назначения всегда были одинаковыми, но маршруты и время полета вертолетов по ним различались по соображениям безопасности. Были потери, как боевые, так и механические. Это был не совсем «безопасный» способ передвижения, но чего я ожидал в Афганистане? Грейхаунд? [«Greyhound Lines» - автобусная компания в Америкеt]
Незадолго до полуночи мы направились с нашим снаряжением к лётному ангару. Я взял с собой только самое необходимое. Даже спального мешка не взял. Вместо этого я взял вездесущее пончо, которую каждый солдат научился использовать в качестве импровизированного (и очень портативного) спального мешка. Я не знал, собираюсь ли я на ночную прогулку или на недельный визит. Это будет на усмотрение мистера Араша Гаффари.
Пока мы ждали брифинга миссии, я поговорил с летчиком Национальной гвардии Северной Каролины, который выглядел и говорил как доктор Фил в летном костюме. Он будет прикрывать миссию на Apache. Все полеты армейских вертолетов требовали от двух до четырех ударных вертолетов для сопровождения из-за частых атак на вертолеты с применением стрелкового оружия и ракет класса «земля-воздух» SA-7.
Когда мы разговаривали в горной темноте, возник внезапный порыв ветра, и я получил полный рот пыли. Я уже привык к этому во время разговоров. Как будто частицы наждачной бумаги внезапно осели между ваших зубов, когда вы говорили. Пока мои мысли вертелись вокруг тайны нашего предполагаемого американского гражданина, мы говорили о более приятных вещах. Национальный гвардеец был из Уильямсбурга, штат Вирджиния, и он и его семья владели несколькими отелями по всему Восточному побережью. Он был здесь, чтобы отметиться, и с нетерпением ждал возвращения домой, как он мне сказал. Разве не все мыслят так же?
В этом ночном вылете было 2 CH-47 и 2 Апача, мы вышли на взлетную полосу и на порывистом ветру уселись на металлические решетки рядом с вертолетами, ожидая, когда экипажи выполнят предполетные операции и загрузят поддоны и груз в вертолеты. Позже я узнал, что на поддоне рядом со мной было 2000 фунтов взрывчатого вещества С-4.
Мы должны были присутствовать на предполетном инструктаже по безопасности в ангаре. В ожидании, мы сели на серые складные стулья, выстроенные в ряд перед экраном. Ко мне подошел один из авиационных админов, молодой сержант, которого явно заинтриговал внешний вид нашей команды из трех человек (двое из нас в штатском, с бородой и оружием, а третий в камуфляже для пустыни).
«Вы с общественными делами?» - вежливо спросил он.
«Нет», - сказал я.
«Гражданские дела?»
«Нет», - сказал я.
Он попробовал ещё раз угадать. «Спецназ?»
«Нет», - сказал я. Я сделал паузу, а потом сказал: «Нас здесь нет».
Я всегда хотел использовать эту фразу..
Мы с ним улыбнулись - он наконец-то понял.
«Место назначения?» - спросил он с улыбкой.
«Гардез».
Он ушел, чтобы вписать наши имена в манифест и оставить поле принадлежности нашего подразделения незаполненной.
Как только экипаж закончил погрузку и предполетную подготовку, мы запрыгнули в огромные вертолеты.
По правде говоря, я всегда боялся летать на CH-47. Когда я учился в старшей школе в Португалии, я увидел фотографию разбившегося CH-47 и заголовок, который гласил: «17 ПОГИБШИХ ПРИ АВАРИИ CHINOOK» в местной газете «Stars and Stripes». На картинке можно было увидеть, как кто-то пытается выбраться, и этот образ навсегда запомнился мне. Затем я сел в центре каюты, подумал об Александре и прочитал небольшую молитву.
Когда роторы CH-47 завелись, мы все надели наушники; Мы с Тимом также надели защиту для глаз, чтобы не допустить попадания песка. Командир экипажа обошёл кабину, проверяя всевозможную гидравлику и датчики. Он также выполнял обязанности одного из двух бортстрелков, которые занимали большие проемы в передней части вертолета. Верхняя часть погрузочной рампы в задней части самолета также оставалась открытой - я никогда не видел, чтобы она была закрытой, поэтому даже до того, как мы отправились в полет, было прохладно.
Остальные 3 вертолета, в свою очередь, запустили двигатели, и порулили на рейс. Был неземной момент, когда пыль поднялась вокруг нашего вертолета в чернильной темноте рулежной дорожки и вспыхнула, когда попала в роторы. «Сказочная пыль», - сказал Джон. Изнутри это выглядело так, как будто вихрь золотой магической пыли поднимал вертолет и уносил нас в бурную пыльную афганскую ночь.
В салоне не было света и два бортстрелка были в очках ночного видения. Вы могли видеть две светящиеся точки над их глазами и ничего другого, когда они перемещались, как призраки, зависшие в большом бассейне черноты, заполняющей кабину.
Мы прибыли на передовую оперативную базу Гардез примерно в 02:00. Заход на посадку был быстрым - я мог лишь разглядеть приближающийся горизонт, отмечая наше быстрое снижение, когда мы достигли зоны высадки.
Так быстро, насколько это было возможно, мы очистили вертолет от нашего снаряжения и двинулись к машинам рядом с полосой, которая представляла собой не что иное, как участок асфальтированной дороги в открытом пустынном поле. Я хромал. В чернильной темноте я не мог разобрать, где была земля, когда мы эвакуировались с вертолета. С моим тяжелым бронежилетом, рюкзаком и оружием я тяжело приземлился на одно колено и крутнулся на нём, когда спрыгнул с палубы. Было чертовски больно.
Когда два «Чинука» стартовали в ночь, нас ударил обжигающий поток горячих выхлопных газов и пыли.
Вертолеты летели к конечной остановке на Кольце. Поездка в Кабул и обратно в Гардез займет у них около часа. За это время нам надо провести первичный допрос Араша. Затем мы должны были принять решение: остаться и провести тщательную прожарку, что означало застрять в Гардезе, жопе цивилизации, пока миссия не будет завершена, или отпустить парня, сесть на CH-47 и вернуться в Баграм. Мы с Джоном договорились, что созвонимся после первого контакта. Мы понятия не имели, что мы собираемся найти.
Мы направились на бронированных хаммерах к хорошо охраняемому форту, который, как я позже увижу, при свете дня больше напоминал небольшой замок. Гардез был отвратительным местом. Он был и остаётся одной из областей, за контроль над которыми в наибольшей степени боролись мы и Талибан. Из-за этого форт подвергался периодическим минометным и ракетным обстрелам со стороны врага, прятавшегося в холмах.
Военная база была разделена на две отдельные части, которые находились в пределах нескольких десятков метров друг от друга. В одной стороне были разведчики, а в другой - небольшое подразделение охраны и безопасности 10-й горной - усиленная рота, насколько я мог судить. Когда солдаты 10-го горной тусовались с ребятами из разведки, их было легко отличить. У всех разведчиков была растительность на лице, и они в большинстве своем отказались от обычного пустынного камуфляжа. Вместо этого они были склонны одеваться в пестрое сочетание камуфляжных штанов для пустыни, футболок, шарфов из кефии и гражданских бейсболок (из далекого американского университета, рыболовного магазина или с эмблемой любимого гонщика NASCAR). [National Association of Stock Car Auto Racing - Национальная Ассоциация гонок серийных автомобилей]
У 10-й горной были короткие стрижки и официальная форма. Их поведение было более жестким, формальным и напряженным. Их миссии были очень разными. Члены разведки должны были задействовать сердца и умы местных жителей днем и выполнять тяжелую работу ночью - ходить на разведывательные миссии, поражать подозрительные группировки, захватывать оружие и взрывчатые вещества, пытаться найти и ликвидировать схроны талибов и Аль-Каиды. 10-я горнострелковая армия была «регулярной» армией и сражалась, используя обычную тактику небольших подразделений. Их работа заключалась в обеспечении безопасности: контрбатарейный огонь (для противодействия обстрелу со стороны талибов), боевая мощь для обеспечения безопасности базы и преследование всех плохих парней, которые появлялись в этом районе.
В темноте я посмотрел на высотомер своих часов Sunnto. Мы были на высоте почти 7000 футов над уровнем моря. После того, как пыль рассеялась, нас приняли два парня из спецназа, которые выглядели как комбинация бородатого мафиози из фильма «Славные парни» и безумного фотожурналиста Денниса Хоппера из «Апокалипсиса сегодня». Когда мы подошли к разведывательной части комплекса, я почти ожидал увидеть толстого лысого парня, медленно поливающего голову водой в пещере. Марлон Брандо в своих лучших проявлениях.
Хотя ребята из разведки продолжали допрашивать Араша Гаффари в течение дня, они всё ещё не понимали, что он делал и что планировал. Мы знали немного больше, чем тот факт, что он был двоюродным братом высокоприоритетной цели, и мы знали, что террористы, как правило, действуют как семьи. Они доверяют друг другу, ведь кровь намного гуще воды.
«Что-нибудь изменилось?» - спросил я у разведчика.
Он покачал головой. «Он не будет с нами разговаривать».
Мы получили короткий инструктаж. На территории находились члены семьи Али Гаффари, среди них жена, сыновья, дочери, в том числе беременная. Их не задерживали. 6 человек были схвачены и содержались в Гардезе. Не было видно, что кто-либо из ближайших родственников Араша, например, жена или дети, были там. Помимо тайны того, что, черт возьми, Араш и члены его семьи планировали для Афганистана и Соединенных Штатов, было загадкой и то, куда делись 65000 $. Если дать их врагам, они могли бы закупить много опасных штуковин. Араш Гаффари отрицал, что знает что-либо о 65000 $, и сказал, что у него был билет на самолет обратно в Соединенные Штаты через четыре дня, а теперь их количество сократилось до трех. Он хотел вернуться к своей семье.
«Вы знаете, у вас есть около 40 минут до возвращения вертолета, если вы планируете вылететь сегодня вечером», - сказал нам разведчик из спецназа.
Тим, Джон и я посмотрели друг на друга. «Мы решим, что делать после того, как увидим Гаффари», - сказал я.
Двое разведчиков привели нас к Арашу Гаффари. Его держали в небольшом офисе, дверь в который фактически находилась за пределами главных стен комплекса. Остальные заключенные, в том числе Али Гаффари, содержались как заключенные за пределами территории, с черными капюшонами на головах, у длинной стены с навесом над головой. Суровые условия по сравнению с его двоюродным братом Арашем.
Мы вошли в офис, где содержался Араш Гаффари, и один из спецназовцев щелкнул выключателем, а другой встряхнул Гаффари. Он крепко спал и резко сел. Его руки были связаны спереди стяжками - похожими на стяжки, которыми скрепляют электрические кабели, только больше и прочнее. У него было по одной на каждом запястье, а затем одна, скрепляющая оба запястья. Он смотрел на нас с циновки, на которой спал.
Он был очень худ, одет в типичную афганскую рубашку из тонкой ткани, повседневные брюки и сандалии. У меня сложилось впечатление, что он был очень напуган. Думаю, я тоже был бы. Он знал, что этот парень в камуфляже и двое мрачных в штатском не просто зашли засвидетельствовать свое почтение. Я могу только представить, о чём он думал, представляя, что произойдет дальше.
По правде говоря, насилие не входило в нашу повестку дня. Мы с Джоном не обсуждали подробно наш подход. Нам нужно было сначала почувствовать этого парня, но мы знали, что никто из нас не собирался использовать «улучшенные» техники. В любом случае Арашу не нужно было этого знать.
Мы все знали, что были одобрены более жесткие, чем обычно, методы допроса, и если вы действительно хотели что-то сделать, вы, вероятно, могли бы получить разрешение на это, но я не верил - и до сих пор не верю, что такие методы работают. Мы с Джоном были обученными следователями, и мы действовали иначе. Фактически, ФБР следило за случаями жестоких допросов в Афганистане, и были некоторые судебные преследования, которые были инициированы их ограниченными усилиями по пресечению злоупотреблений даже в эти первые дни войны.
Позже, когда я был отправлен в Афганистан, я лично познакомился с программой усовершенствованных методов допроса - если вы хотите называть это «допросом».
Мы знали, что время работает против нас. Вертолет должен был вернуться к нам через 35 минут, если мы сможем выжать из заключенного достаточно полезной информации.
Мы представились. Я назвался Тони, офицером разведки Министерства обороны. Джон сказал, что он из ФБР. Тим ничего не сказал и остался в стороне, перебирая мешок с вяленым мясом.
Мы наклонились над столом в комнате и некоторое время смотрел на него сверху вниз. Затем Джон задал очевидный вопрос: «Что ты здесь делаешь?»
«Я здесь, чтобы навестить кузена», - сказал он.
«Мы понимаем, что вы здесь, чтобы навестить своего кузена», - сказал Джон, - «но, очевидно, ваш двоюродный брат был арестован на основании его действий. Так что ты делаешь здесь?»
«Я полагал, что здесь безопасно, поскольку здесь были американцы», - ответил он. Он хорошо говорил по-английски, с небольшим акцентом. Это подтвердило его рассказ о том, что он был хорошо образован.
«Сэр, это зона боевых действий. Люди умирают каждый день», - сказал я.
«Я хотел навестить свою семью. Да, я знаю, что идет война, но в Гардезе все не так плохо».
Мы не продвинулись ни на шаг. Это была чудовищно поганая военная зона в Гардезе - это была линия фронта войны. Кого он принимал за клоунов?
«Вы были схвачены вместе со своим двоюродным братом. Ваш кузен - известный оперативник - он направляется в Гуантанамо - теперь вы на том же пути», - сказал я после того, как он ещё несколько раз повторил, что был здесь только с визитом.
«Я не могу сказать вам то, чего не знаю».
Итак, он придерживался своей истории. Решил положить хер на угрозы.
«Если вы не расскажете нам то, что знаете, вы поедете в Гуантанамо».
Ему это не особо понравилось. «Но я гражданин Америки; Я не сделал ничего плохого».
«Ты сделал что-то не так». Я указал на то, что уже должно было стать для него очевидным. «Вы были со своим кузеном, когда его схватили. Это делает вас бойцом согласно нынешним правилам ведения боя».
Гаффари настаивал на том, что он только что пришел навестить свою семью. Хорошо. Мы воспользуемся этим против него.
«Если вы цените свою семью», - сказал я, - «вам необходимо предоставить нам информацию о своем двоюродном брате».
Мы уже могли слышать шум приближающегося вертолета. И мы ни к чему не пришли. Мы с Джоном переглянулись. Мы догадались о нашем взаимном решении по выражению наших лиц. Мы остаёмся.
Джон повернулся к Гаффари. «На данный момент мы закончили, но мы вернемся, чтобы поговорить с вами снова».
Он кивнул, всё ещё глядя на нас этим невинным взглядом оленя в свете фар.
«Он в гостях у его семьи, как же», - подумал я. Он знает, что происходит с его кузеном как минимум, а возможно, даже больше. Мы вышли из комнаты и посовещались.
«Мы не уезжаем», - сказал Джон Тиму.
Тим вошел в комнату штаб-квартиры группы и попросил их передать по радио вертолету, чтобы он не приземлялся и отправлялся обратно в Баграм. Проходя мимо входа в комнату, мы услышали, как кто-то сказал вертолету: «Пакеты остаются. Не нужно приземляться; ты можешь вернуться на базу». Мы согласились, что сделали достаточно на сегодня. Команда разведки проводила нас до своих «гостевых» палаток - постоянного комплекта палаток GP Medium (общего назначения), стоявшими между стеной форта и их импровизированными бункерами, показала нам, где были наши койки, и мы вытащили наши пончо.
Это не должно было быть легкой прогулкой.