Константин Душенко. АРИСТОКРАТИЯ ДУХА И ОРДЕН ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ: ГЕНЕАЛОГИЯ ПОНЯТИЙ
2019.04.03
/.../
У русских авторов XIX в. мы не найдем прямых аналогов «аристократии духа» в позднейшем смысле этого выражения. Едва ли не ближе всего к этой формуле подошел Афанасий Фет:
Вот наш патент на благородство, -
Его вручает нам поэт;
Здесь духа мощного господство,
Здесь утонченной жизни цвет.
(«На книжке стихотворений Тютчева», 1883) [14, с. 331]
Однако Фет, глашатай абсолютной самоценности искусства, стоял особняком среди своих современников. В конце жизни он сетовал: «...Все мои друзья пошли в прогресс и стали не только в жизненных, но и в чисто художественных вопросах противниками прежних своих и моих мнений» (письмо к вел. князю Константину Константиновичу 4 ноября 1891 г.) [13, с. 182].
Высказывание Фета вплотную подводит нас к явлению, которое в XX в. было названо «орденом интеллигенции». Как указал в 1959 г. Федор Степун, этот образ восходит к 26-й главе мемуаров П.В. Анненкова «Замечательное десятилетие» (1880). О московских западниках второй половины 1840-х годов здесь говорилось: «...Круг этот <...> походил на рыцарское братство, на воюющий орден, который не имел никакого письменного устава, но знал всех своих членов, рассеянных по лицу пространной земли нашей, и который все-таки стоял по какому-то соглашению, никем, в сущности не возбужденному, поперек всего течения современной ему жизни, мешая ей вполне разгуляться, ненавидимый одними и страстно любимый другими» [1, с. 246].
Русские религиозные философы XX в. распространили метафору «ордена» на всю «пошедшую в прогресс» русскую интеллигенцию. Первенство здесь принадлежало Семену Людвиговичу Франку (1877- 1950). Знаменитый сборник «Вехи» (1909) завершался его статьей «Этика нигилизма». Статье предпослан эпиграф из Ницше («Так говорил Заратустра», 1883): «Не вокруг творцов нового шума - вокруг творцов новых ценностей вращается мир». Как мы уже видели, «творцы новых ценностей» у Ницше - то же, что «аристократия духа» в русской литературе XX в., т.е. «люди высшей духовной жизни».
Согласно Франку, высшая духовная жизнь - «ценности теоретические, эстетические, религиозные», «строгое и чистое знание ради знания» - чужда интеллигентскому сознанию. «Начиная с восторженного поклонения естествознанию в 60-х годах, <...> наша интеллигенция искала в мыслителях и их системах не истины научной, а пользы для жизни, оправдания или освящения какой-либо общественноморальной тенденции». «Интеллигенция есть как бы самостоятельное государство, особый мирок со своими строжайшими и крепчайшими традициями, с своим этикетом, с своими нравами, обычаями, почти со своей собственной культурой. <...> Но, уединившись в своем монастыре, интеллигент не равнодушен к миру; напротив, из своего монастыря он хочет править миром и насадить в нем свою веру; он - воинствующий монах, монах-революционер». «…С безграничным деспотизмом, питаемым сознанием своей непогрешимости, этот монашеский орден трудится над удовлетворением земных, слишком “человеческих” забот о “едином хлебе”» [11, с. 179].
Любопытно отметить, что другой автор «Вех», С.Н. Булгаков, говорит о «духовном аристократизме» интеллигенции в негативном смысле; это выражение означает здесь притязания на духовную власть над обществом, т.е. то же, что «аристократия духа» у Людвига Бёрне: «…Интеллигенция есть лишь особая разновидность духовного аристократизма, надменно противопоставляющая себя “обывателям”»; ее народопоклонничество уживается с высокомерным отношением опекуна к опекаемому [4, с. 59, 75].
В 1926 г. другой русский религиозный мыслитель, Георгий Федотов (1886-1951), опубликовал в парижском журнале «Версты» статью «Трагедия интеллигенции». Федотов вновь обращается к метафоре «ордена», почти буквально повторяя Франка (ни разу не упомянутого): «Сознание интеллигенции ощущает себя почти как некий орден, хотя и не знающий внешних форм, но имеющий свой неписаный кодекс - чести, нравственности, - свое призвание, свои обеты. Нечто вроде средневекового рыцарства <...>» [12, с. 149].
По глубине мысли и логической стройности статья Федотова сильно уступает «Этике нигилизма». Понятие «интеллигенция» здесь берется необычайно широко, как в хронологическом плане («от Новикова и Радищева до наших дней»), так и в содержательном (сюда включены декабристы и - с оговорками - Чаадаев и славянофилы 1840-х годов). «Русская интеллигенция, - пишет Федотов, - “идейна” [т.е. поклоняется отвлеченной идее. - К. Д.] и “беспочвенна”. Это ее исчерпывающие определения» [там же, с. 150; курсив наш. - К. Д. ].
Между тем далее оказывается, что дворянская интеллигенция вплоть до восстания декабристов отнюдь не была беспочвенной. Наиболее «чистой» интеллигентской формацией Федотов, как и Франк, считает народничество, но к началу XX в. народничество, согласно Федотову, «уже нашло путь к деревне, возделанной за несколько десятилетий земским плугом; к 1905 г. “смычка” интеллигенции с народом была уже совершившимся фактом». Русская социал-демократия - «несомненно, самое почвенное из русских революционных движений»; «природа большевизма максимально противоположна русской интеллигенции». В результате «между 1906 г. и 1914 г. интеллигенция растаяла почти бесследно» [там же, с. 179-180]. Этот взгляд был совершенно чужд Франку и прочим авторам «Вех».
После Второй мировой войны о левой интеллигенции как «монашеском ордене» говорил Бердяев в книге «Русская идея» (1946, гл. 1). Здесь он повторил свои давние тезисы о том, что в мироощущении интеллигенции «сказалась глубинная православная основа русской души: уход из мира, во зле лежащего, аскеза, способность к жертве и перенесение мученичества». В противостоянии с государственной властью «права была интеллигенция», хотя «это страшно спутало ее сознание, отвернуло ее сознание от многих сторон творческой жизни человека, сделало ее более бедной» [3, с. 66].
Как видим, Федотов и Бердяев высказываются об «ордене» не столь однозначно критически, как Франк. Еще более заметна эта тенденция у Ф.А. Степуна, автора статьи «Пролетарская революция и революционный орден русской интеллигенции» (1959). Среди религиозных философов эмиграции Федор Августович Степун (1884-1965) был наиболее левым; до высылки за границу он примыкал к эсерам.
Необходимый признак принадлежности к интеллигенции, согласно Степуну, - «страстная заинтересованность в вопросах социальной жизни». Поэтому Чаадаев, Достоевский и Вл. Соловьёв - интеллигенты, а Лев Толстой и К. Леонтьев - не интеллигенты. «Его [Толстого] муки не носили характера общественного интереса, а были скорее личной этически-религиозной проблемой» [9, с. 177]. Заключительный вывод статьи таков:
«Не только России, но и всем европейским странам нужна элита людей, бескорыстно пекущаяся о страданиях униженных и оскорбленных, которых еще очень много в мире, строящая свою жизнь на исповедании правды, готовая на лишения и жертвы. Вот черты старой интеллигенции, которые должны вернуться в русскую жизнь.
Дух же утопизма, диалектического распорядительства в областях жизни, в которых ничего не понимаешь, и легкомысленной веры в то, что истины изобретаются философами, социологами и экономистами, а не даруются свыше, должны исчезнуть» [9, с. 188].
С середины XX в. понятие «орден интеллигенции» прочно вошло в язык исторической и политической публицистики - сначала эмигрантской, затем постсоветской. Обычно оно дается со ссылкой на Г. Федотова, а не Л. Франка, а неоднозначность его содержания у разных мыслителей первой половины XX в., в сущности, игнорируется.
Список литературы
1. Анненков П.В. Литературные воспоминания. - М.: Правда, 1989. - 688 с.
2. Ашукин Н.С., Ашукина М.Г. Крылатые слова: Литературные цитаты. Образные выражения. - Изд. 2-е, доп. - М.: Худож. лит., 1960. - 752 с.
3. Бердяев Н.А. Русская идея: Основные проблемы русской мысли XIX века и начала XX века // О России и русской философской культуре: Философы русского послеоктябрьского зарубежья. - М.: Наука, 1990. - С. 43-272.
4. Булгаков С.Н. Героизм и подвижничество: (Из размышлений о религиозной природе русской интеллигенции) // Вехи. Интеллигенция в России: Сборники статей. 1909-1910. - М.: Молодая гвардия, 1991. - С. 43-85.
5. Гейне Г. Путешествие по Гарцу. 1824 / пер. В. Зоргенфрея // Гейне Г. Собр. соч.: в 6 т. - М.: Худож. лит., 1982. - Т. 3. - С. 11-72.
6. Ницше Ф. К генеалогии морали / пер. К. Свасьяна // Ницше Ф. Сочинения: в 2 т. - М.: Мысль, 1990. - Т. 2. - С. 407-524.
7. Ницше Ф. Полн. собр. соч.: в 13 т. / пер. В.Д. Седельника. - М.: Культурная революция, 2012. - Т. 11: Черновики и наброски: весна 1884 - осень 1885 гг. - 682 с.
8. Ницше Ф. Человеческое, слишком человеческое: Книга для свободных умов / пер. С.Л. Франка // Ницше Ф. Сочинения: в 2 т. - М.: Мысль, 1990. - Т. 1. - С. 231- 490.
9. Степун Ф.А. Пролетарская революция и революционный орден русской интеллигенции // Мосты. - Мюнхен, 1959. - № 3. - С. 171-188.
10. Суворов А.В. Письма. - М.: Наука, 1986. - 808 с.
11. Франк С.Л. Этика нигилизма: (К характеристике нравственного мировоззрения русской интеллигенции) // Вехи. Интеллигенция в России: Сборники статей. 1909-1910. - М.: Молодая гвардия, 1991. - С. 153-184.
12. Федотов Г.П. Трагедия интеллигенции // Версты. - Париж, 1926. - № 2. - С. 144-184. - Подпись: Е. Богданов.
13. Фет А.А. Сочинения: в 2 т. - М.: Худож. лит., 1982. - Т. 2. - 460 с.
14. Фет А.А. Стихотворения и поэмы. - Л.: Сов. писатель, 1986. - 752 с.
15. Aristokratie // [Brockhaus] Conversations-Lexicon. - 5. Aufl. - Leipzig: F. A. Brockhaus, 1822. - Bd 1, Abt. 1: A-Cz. - S. 150-155.
16. Ascher S. Der deutsche Geistesaristokratismus: Ein Beitrag zur Charakteristik des zeitigen politischen Geistes in Deutschland. - Leipzig, 1819. - 69 S.
17. Bismarck O. von. Fürst Bismarcks Reden. - Leipzig: Reclam, 1852. - Bd 1. - 268 S.
18. Börne L. Altes Wissen, neues Leben // Börne L. Sämtliche Schriften. - Dreieich: J. Melzer, 1977. - Bd 1. - S. 707-724.
19. Börne L. Aristokratie: (Artikel im Conversationslexikon) // Literaturblatt. - Stuttgart; Tübingen, 1823. - N 9, 31, Januar. - S. 33-35.
20. Börne L. Schilderungenaus Paris: [Электронный ресурс]. - Mode of access: http://www.zeno.org/Literatur/M/B%C3%B6rne,+Ludwig/Schriften/Schilderungen+aus+Par is (Дата обращения: 10.05.2019.)
21. Chateaubriand F.-R. Préface // Chateaubriand F.-R. Oeuvres complètes. - Bruxelles: Weissenbruch, 1829. - T. 4. - P. 519-524.
22. Görres J. Resultate meiner Sendung nach Paris im Brumaire des achten Iahres // Görres J. von. Gesammelte Schriften. - München, 1854. - Abt. 1: Politische Schriften, Bd 1. - S. 25-112.
23. Guyau J-M. L’irréligion de l’avenir: étude sociologique. - Paris: F. Alcan, 1887. - XXVIII, 479 p.
24. Jomini A.-H. de. Histoire critique et militaire des guerres de la Revolution. - Paris: Magimel, Anselin et Pochard, 1819. - T. 1. - 447 p.
25. Ladendorf O. Historisches Schlagwörterbuch: Ein Versuch. - Strassburg: Trübner, 1906. - 365 S.
26. Mundt T. Moderne Lebenswirren. - Leipzig: G. Reichenbach, 1834. - 268 S.
27. Kahlert A. Die Genrebilder in der modernen Musik // Neue Zeitschrift für Musik. - Leipzig, 1835. - Bd 1. - N 47, 12 Juni. - S. 189-191.
28. Nietzsche F.W. Geschichte der griechischen Litteratur: [Dritter Theil]. - Leipzig: Kröner Verlag, 1912. - Bd 18, 3. Abt.: Philologica; Bd 2. - 340 S.
29. Steffens H. Wie ich wieder Lutheraner wurde, und was mir das Lutherthum ist: Eine Confession. - Breslau: Max, 1831. - 252 S.
30. Vorerinnerung des Herausgebers // Der Kosmopolit. - Jena, 1808. - Quart. 1. - S. 1-4.
31. Wünsche und Vorschlägein Bezug auf Kultur- und Literaturgeschichte // Deutsche Monatsschrift für Litteratur… - Leipzig, 1844. - Bd 2. - S. 184-186.
Примечание 1. Ascher S. Der deutsche Geistesaristokratismus: Ein Beitrag zur Charakteristik des zeitigen politischen Geistes in Deutschland. - Berlin: Achenwall, 1819. - 56 S. - (В статье цитируется лейпцигское издание.)
https://culturology-journal.ru/files/dushenko_aristokratiya_dukha.pdf
/.../
У русских авторов XIX в. мы не найдем прямых аналогов «аристократии духа» в позднейшем смысле этого выражения. Едва ли не ближе всего к этой формуле подошел Афанасий Фет:
Вот наш патент на благородство, -
Его вручает нам поэт;
Здесь духа мощного господство,
Здесь утонченной жизни цвет.
(«На книжке стихотворений Тютчева», 1883) [14, с. 331]
Однако Фет, глашатай абсолютной самоценности искусства, стоял особняком среди своих современников. В конце жизни он сетовал: «...Все мои друзья пошли в прогресс и стали не только в жизненных, но и в чисто художественных вопросах противниками прежних своих и моих мнений» (письмо к вел. князю Константину Константиновичу 4 ноября 1891 г.) [13, с. 182].
Высказывание Фета вплотную подводит нас к явлению, которое в XX в. было названо «орденом интеллигенции». Как указал в 1959 г. Федор Степун, этот образ восходит к 26-й главе мемуаров П.В. Анненкова «Замечательное десятилетие» (1880). О московских западниках второй половины 1840-х годов здесь говорилось: «...Круг этот <...> походил на рыцарское братство, на воюющий орден, который не имел никакого письменного устава, но знал всех своих членов, рассеянных по лицу пространной земли нашей, и который все-таки стоял по какому-то соглашению, никем, в сущности не возбужденному, поперек всего течения современной ему жизни, мешая ей вполне разгуляться, ненавидимый одними и страстно любимый другими» [1, с. 246].
Русские религиозные философы XX в. распространили метафору «ордена» на всю «пошедшую в прогресс» русскую интеллигенцию. Первенство здесь принадлежало Семену Людвиговичу Франку (1877- 1950). Знаменитый сборник «Вехи» (1909) завершался его статьей «Этика нигилизма». Статье предпослан эпиграф из Ницше («Так говорил Заратустра», 1883): «Не вокруг творцов нового шума - вокруг творцов новых ценностей вращается мир». Как мы уже видели, «творцы новых ценностей» у Ницше - то же, что «аристократия духа» в русской литературе XX в., т.е. «люди высшей духовной жизни».
Согласно Франку, высшая духовная жизнь - «ценности теоретические, эстетические, религиозные», «строгое и чистое знание ради знания» - чужда интеллигентскому сознанию. «Начиная с восторженного поклонения естествознанию в 60-х годах, <...> наша интеллигенция искала в мыслителях и их системах не истины научной, а пользы для жизни, оправдания или освящения какой-либо общественноморальной тенденции». «Интеллигенция есть как бы самостоятельное государство, особый мирок со своими строжайшими и крепчайшими традициями, с своим этикетом, с своими нравами, обычаями, почти со своей собственной культурой. <...> Но, уединившись в своем монастыре, интеллигент не равнодушен к миру; напротив, из своего монастыря он хочет править миром и насадить в нем свою веру; он - воинствующий монах, монах-революционер». «…С безграничным деспотизмом, питаемым сознанием своей непогрешимости, этот монашеский орден трудится над удовлетворением земных, слишком “человеческих” забот о “едином хлебе”» [11, с. 179].
Любопытно отметить, что другой автор «Вех», С.Н. Булгаков, говорит о «духовном аристократизме» интеллигенции в негативном смысле; это выражение означает здесь притязания на духовную власть над обществом, т.е. то же, что «аристократия духа» у Людвига Бёрне: «…Интеллигенция есть лишь особая разновидность духовного аристократизма, надменно противопоставляющая себя “обывателям”»; ее народопоклонничество уживается с высокомерным отношением опекуна к опекаемому [4, с. 59, 75].
В 1926 г. другой русский религиозный мыслитель, Георгий Федотов (1886-1951), опубликовал в парижском журнале «Версты» статью «Трагедия интеллигенции». Федотов вновь обращается к метафоре «ордена», почти буквально повторяя Франка (ни разу не упомянутого): «Сознание интеллигенции ощущает себя почти как некий орден, хотя и не знающий внешних форм, но имеющий свой неписаный кодекс - чести, нравственности, - свое призвание, свои обеты. Нечто вроде средневекового рыцарства <...>» [12, с. 149].
По глубине мысли и логической стройности статья Федотова сильно уступает «Этике нигилизма». Понятие «интеллигенция» здесь берется необычайно широко, как в хронологическом плане («от Новикова и Радищева до наших дней»), так и в содержательном (сюда включены декабристы и - с оговорками - Чаадаев и славянофилы 1840-х годов). «Русская интеллигенция, - пишет Федотов, - “идейна” [т.е. поклоняется отвлеченной идее. - К. Д.] и “беспочвенна”. Это ее исчерпывающие определения» [там же, с. 150; курсив наш. - К. Д. ].
Между тем далее оказывается, что дворянская интеллигенция вплоть до восстания декабристов отнюдь не была беспочвенной. Наиболее «чистой» интеллигентской формацией Федотов, как и Франк, считает народничество, но к началу XX в. народничество, согласно Федотову, «уже нашло путь к деревне, возделанной за несколько десятилетий земским плугом; к 1905 г. “смычка” интеллигенции с народом была уже совершившимся фактом». Русская социал-демократия - «несомненно, самое почвенное из русских революционных движений»; «природа большевизма максимально противоположна русской интеллигенции». В результате «между 1906 г. и 1914 г. интеллигенция растаяла почти бесследно» [там же, с. 179-180]. Этот взгляд был совершенно чужд Франку и прочим авторам «Вех».
После Второй мировой войны о левой интеллигенции как «монашеском ордене» говорил Бердяев в книге «Русская идея» (1946, гл. 1). Здесь он повторил свои давние тезисы о том, что в мироощущении интеллигенции «сказалась глубинная православная основа русской души: уход из мира, во зле лежащего, аскеза, способность к жертве и перенесение мученичества». В противостоянии с государственной властью «права была интеллигенция», хотя «это страшно спутало ее сознание, отвернуло ее сознание от многих сторон творческой жизни человека, сделало ее более бедной» [3, с. 66].
Как видим, Федотов и Бердяев высказываются об «ордене» не столь однозначно критически, как Франк. Еще более заметна эта тенденция у Ф.А. Степуна, автора статьи «Пролетарская революция и революционный орден русской интеллигенции» (1959). Среди религиозных философов эмиграции Федор Августович Степун (1884-1965) был наиболее левым; до высылки за границу он примыкал к эсерам.
Необходимый признак принадлежности к интеллигенции, согласно Степуну, - «страстная заинтересованность в вопросах социальной жизни». Поэтому Чаадаев, Достоевский и Вл. Соловьёв - интеллигенты, а Лев Толстой и К. Леонтьев - не интеллигенты. «Его [Толстого] муки не носили характера общественного интереса, а были скорее личной этически-религиозной проблемой» [9, с. 177]. Заключительный вывод статьи таков:
«Не только России, но и всем европейским странам нужна элита людей, бескорыстно пекущаяся о страданиях униженных и оскорбленных, которых еще очень много в мире, строящая свою жизнь на исповедании правды, готовая на лишения и жертвы. Вот черты старой интеллигенции, которые должны вернуться в русскую жизнь.
Дух же утопизма, диалектического распорядительства в областях жизни, в которых ничего не понимаешь, и легкомысленной веры в то, что истины изобретаются философами, социологами и экономистами, а не даруются свыше, должны исчезнуть» [9, с. 188].
С середины XX в. понятие «орден интеллигенции» прочно вошло в язык исторической и политической публицистики - сначала эмигрантской, затем постсоветской. Обычно оно дается со ссылкой на Г. Федотова, а не Л. Франка, а неоднозначность его содержания у разных мыслителей первой половины XX в., в сущности, игнорируется.
Список литературы
1. Анненков П.В. Литературные воспоминания. - М.: Правда, 1989. - 688 с.
2. Ашукин Н.С., Ашукина М.Г. Крылатые слова: Литературные цитаты. Образные выражения. - Изд. 2-е, доп. - М.: Худож. лит., 1960. - 752 с.
3. Бердяев Н.А. Русская идея: Основные проблемы русской мысли XIX века и начала XX века // О России и русской философской культуре: Философы русского послеоктябрьского зарубежья. - М.: Наука, 1990. - С. 43-272.
4. Булгаков С.Н. Героизм и подвижничество: (Из размышлений о религиозной природе русской интеллигенции) // Вехи. Интеллигенция в России: Сборники статей. 1909-1910. - М.: Молодая гвардия, 1991. - С. 43-85.
5. Гейне Г. Путешествие по Гарцу. 1824 / пер. В. Зоргенфрея // Гейне Г. Собр. соч.: в 6 т. - М.: Худож. лит., 1982. - Т. 3. - С. 11-72.
6. Ницше Ф. К генеалогии морали / пер. К. Свасьяна // Ницше Ф. Сочинения: в 2 т. - М.: Мысль, 1990. - Т. 2. - С. 407-524.
7. Ницше Ф. Полн. собр. соч.: в 13 т. / пер. В.Д. Седельника. - М.: Культурная революция, 2012. - Т. 11: Черновики и наброски: весна 1884 - осень 1885 гг. - 682 с.
8. Ницше Ф. Человеческое, слишком человеческое: Книга для свободных умов / пер. С.Л. Франка // Ницше Ф. Сочинения: в 2 т. - М.: Мысль, 1990. - Т. 1. - С. 231- 490.
9. Степун Ф.А. Пролетарская революция и революционный орден русской интеллигенции // Мосты. - Мюнхен, 1959. - № 3. - С. 171-188.
10. Суворов А.В. Письма. - М.: Наука, 1986. - 808 с.
11. Франк С.Л. Этика нигилизма: (К характеристике нравственного мировоззрения русской интеллигенции) // Вехи. Интеллигенция в России: Сборники статей. 1909-1910. - М.: Молодая гвардия, 1991. - С. 153-184.
12. Федотов Г.П. Трагедия интеллигенции // Версты. - Париж, 1926. - № 2. - С. 144-184. - Подпись: Е. Богданов.
13. Фет А.А. Сочинения: в 2 т. - М.: Худож. лит., 1982. - Т. 2. - 460 с.
14. Фет А.А. Стихотворения и поэмы. - Л.: Сов. писатель, 1986. - 752 с.
15. Aristokratie // [Brockhaus] Conversations-Lexicon. - 5. Aufl. - Leipzig: F. A. Brockhaus, 1822. - Bd 1, Abt. 1: A-Cz. - S. 150-155.
16. Ascher S. Der deutsche Geistesaristokratismus: Ein Beitrag zur Charakteristik des zeitigen politischen Geistes in Deutschland. - Leipzig, 1819. - 69 S.
17. Bismarck O. von. Fürst Bismarcks Reden. - Leipzig: Reclam, 1852. - Bd 1. - 268 S.
18. Börne L. Altes Wissen, neues Leben // Börne L. Sämtliche Schriften. - Dreieich: J. Melzer, 1977. - Bd 1. - S. 707-724.
19. Börne L. Aristokratie: (Artikel im Conversationslexikon) // Literaturblatt. - Stuttgart; Tübingen, 1823. - N 9, 31, Januar. - S. 33-35.
20. Börne L. Schilderungenaus Paris: [Электронный ресурс]. - Mode of access: http://www.zeno.org/Literatur/M/B%C3%B6rne,+Ludwig/Schriften/Schilderungen+aus+Par is (Дата обращения: 10.05.2019.)
21. Chateaubriand F.-R. Préface // Chateaubriand F.-R. Oeuvres complètes. - Bruxelles: Weissenbruch, 1829. - T. 4. - P. 519-524.
22. Görres J. Resultate meiner Sendung nach Paris im Brumaire des achten Iahres // Görres J. von. Gesammelte Schriften. - München, 1854. - Abt. 1: Politische Schriften, Bd 1. - S. 25-112.
23. Guyau J-M. L’irréligion de l’avenir: étude sociologique. - Paris: F. Alcan, 1887. - XXVIII, 479 p.
24. Jomini A.-H. de. Histoire critique et militaire des guerres de la Revolution. - Paris: Magimel, Anselin et Pochard, 1819. - T. 1. - 447 p.
25. Ladendorf O. Historisches Schlagwörterbuch: Ein Versuch. - Strassburg: Trübner, 1906. - 365 S.
26. Mundt T. Moderne Lebenswirren. - Leipzig: G. Reichenbach, 1834. - 268 S.
27. Kahlert A. Die Genrebilder in der modernen Musik // Neue Zeitschrift für Musik. - Leipzig, 1835. - Bd 1. - N 47, 12 Juni. - S. 189-191.
28. Nietzsche F.W. Geschichte der griechischen Litteratur: [Dritter Theil]. - Leipzig: Kröner Verlag, 1912. - Bd 18, 3. Abt.: Philologica; Bd 2. - 340 S.
29. Steffens H. Wie ich wieder Lutheraner wurde, und was mir das Lutherthum ist: Eine Confession. - Breslau: Max, 1831. - 252 S.
30. Vorerinnerung des Herausgebers // Der Kosmopolit. - Jena, 1808. - Quart. 1. - S. 1-4.
31. Wünsche und Vorschlägein Bezug auf Kultur- und Literaturgeschichte // Deutsche Monatsschrift für Litteratur… - Leipzig, 1844. - Bd 2. - S. 184-186.
Примечание 1. Ascher S. Der deutsche Geistesaristokratismus: Ein Beitrag zur Charakteristik des zeitigen politischen Geistes in Deutschland. - Berlin: Achenwall, 1819. - 56 S. - (В статье цитируется лейпцигское издание.)
https://culturology-journal.ru/files/dushenko_aristokratiya_dukha.pdf