Дмитрий Быков: "Россия переживает греческую трагедию"
11 января 2025
Мумин Шакиров
Настоящий материал (информация) произведен, распространен и(или) направлен иностранным агентом Шакировым Мумином Шакировичем, либо касается деятельности иностранного агента Шакирова Мумина Шакировича. 18+ *Мумин Шакиров не согласен с этим статусом
Писатель Дмитрий Быков о крахе Путина, непредсказуемости Трампа, героизме Зеленского, жертвенности Навального и о россиянах, потерявших надежду на перемены.
Про Путина и интеллигенцию
- В чем секрет политического долголетия Путина?
- Наверное, в том, что, не желая переламывать русскую матрицу, он поощряет худшие инстинкты толпы, играет на них, соответствует ожиданиям худшей части общества. Иными словами, вместо того чтобы предложить содержательную собственную политику, он движется по часовой стрелке русской истории. Этот круг, на мой взгляд, последний, и в его финале неизбежная катастрофа гораздо большего масштаба, нежели в 1917 году. Эта катастрофа разрушит сам этот тип государственности, во главе которого неизменно стоит сатанинская секта тайной полиции, тайного приказа, опричнины, как бы она ни называлась.
А главное условие этой системы - непрерывная экспансия, внутренние репрессии и внешняя агрессия. Главное условие поддержания системы - патриотическая истерика и идея "особого пути". Это очень старая схема, она, в общем, выродилась уже в 1916 году и привела к созданию абсолютно омертвевшей государственной конструкции. После 1917-го она получала гальванические удары разной степени тяжести, но до 1991 года продолжала ходить. Сегодня своего рода зомби-апокалипсис, ее посмертное воскрешение, но у меня есть ощущение, что последнее, потому как ни новых идей, ни новых ценностей она уже не продуцирует.
- Правильно ли я понял, что Путин сумел ловко подстроиться под тайные и явные желания россиян?
- Тут не надо ловко подстраиваться. Для того, чтобы переломить ход истории, ловкость нужна, а для того, чтобы воспроизводить ее ход, повторять ее, никакой ловкости не надо. Во всяком случае, схема русской государственности, эти циклические повторения были возможны, пока у России был главный механизм ее воспроизводства - интеллигенция.
Интеллигенция - сугубо русская прослойка, ее откармливали сугубо для того, чтобы она двигала систему вперед, а в какой-то момент входила с ней в непримиримое противоречие. Дальше происходил социальный взрыв - и они погибали. И эта теплица, выстроенная для интеллигенции, в очередной раз протыкалась пальмой. Это гаршинская схема из его очень мудрой сказки Attalea princeps. Вот есть пальма, она выращивается в теплице, потом в какой-то момент эту теплицу пробивает, потому что теплица низкая, архаичная, крыша у нее стеклянная. Пальма вырывается на ледяной воздух - и гибнет. А теплица воспроизводится в новом масштабе, только труба пониже и дым пожиже. Так было на протяжении всей истории русской государственности. Наиболее наглядно и разрушительно это происходило в ХХ веке.
Но вот эта циклическая схема: революция - заморозок - оттепель - застой - повторялась на протяжении шести веков, начиная с опричнины Грозного. Кстати, тогда тоже была своя интеллигенция, своя Избранная рада, которая входила с этой системой в противоречие, вызывала на свою голову репрессии, государство перетасовывалось. При зрелом Грозном было нельзя даже упоминать ни Сильвестра, ни Адашева, ни опричнину. Это уже тогда привело к полному коллапсу государства. Потом Смута, потом воспроизводство.
Но в какой-то момент силы социума иссякают, и сейчас Россия перестала воспроизводить эту интеллигенцию, ее неоткуда больше взять. Она бы, конечно, вошла в противоречие с путинской системой, сломала бы ее, погубила себя, но ее больше нет: ее научились либо сажать, либо выдавливать. Поэтому путинская система погибнет без шансов на воспроизводство, просто развалится под собственной тяжестью - под тяжестью агрессии или некомпетентности. Как скоро это произойдет - не знаю, но признаки этого обрушения уже видны, потому что на каждом шагу эта система принимает все менее адекватные решения.
/.../
Что снесёт режим?
- Сколько людей еще должен положить Путин на поле войны, чтобы российский народ восстал и сказал: "Хватит!"?
- Я не знаю. Я знаю только, что никаких ресурсов самоизменения, самоспасения у этой системы не осталось. Она не может взорваться, как Советский Союз, она не приготовила себе таких могильщиков, как диссидентов, интеллигентов, "перестройку". У нее нет "перестройки". Эта система может только рухнуть окончательно. Она обрубила себе все механизмы реформирования. В этом смысле там действительно железобетон. Поэтому ничего, кроме краха, впереди у этой системы нет.
Россияне не могут поднять такое восстание, которое переломило бы эту систему, просто потому, что во главе страны стоят чекисты, которым никого не жалко. Даже "русский Тяньаньмэнь" - это идеальная ситуация: ну, тоже очень жестокая, кровавая, но сравнительно хорошая. Россияне не пойдут на смерть в таком количестве, прекрасно понимая, что уличная политика в России закончилась. Поэтому никакого обрушения, никакого восстания не будет. Эта система погибнет не в результате революции.
Но мне хотелось бы напомнить, что предыдущие российские системы тоже гибли не в результате революций. Не надо думать, что октябрьский переворот был революцией. Революции сопровождаются разрушением Бастилии, полным переучреждением империи, а здесь мост перевернулся в воздухе и упал на прежнее место. Империя восстановилась уже к 1922 году. Структура государства не изменилась, федерализм не появился, местное самоуправление не появилось, критика, парламент, свободы и все это продержалось, как всегда, два месяца. Поэтому говорить о каком-то революционном изменении в этой ситуации нельзя. Система должна рухнуть под тяжестью своей некомпетентности.
- Если бунт снизу невозможен, то историю будет менять какой-то миссионер? Вот многие считают, что россияне упустили шанс с Навальным. Историю России не поменяет так называемый "рядовой электрик Лех Валенса".
- Почему? Лех Валенса вполне может появиться после смуты, выплыть из этой мутной воды. Он может появиться из армии, такой "душка военный", который будет могильщиком режима, скорее, инициатором путча вроде пригожинского. Это может быть реформатор, приезжающий, как Ленин, в бронированном вагоне и выступающий с броневика.
Это может быть кто-то из молодых, который возникнет в России. Или кто-то из "приморских партизан", или из сельских учителей, или из местных интеллигентов. А если это будет кто-то из политических эмигрантов - ради бога, флаг в руки. Просто надежда на то, что этот человек не попытается первым своим указом создать в стране Чрезвычайную комиссию. Думаю, он уже не попытается, все будет скомпрометировано до предела. И вот как раз после Путина, который, согласно моей интуиции, просто исчезнет, растворится, и куда он делся, мы узнаем лет через 20-30, невозможен никакой человек, восстанавливающий систему.
- Мне на ум приходит старое выражение "чтобы в России увидеть что-то хорошее, надо жить очень долго".
- Не очень долго. Вы просто спросите себя: вы действительно искренне верите, что путинский режим может держаться еще десять лет?
- Я сомневаюсь, что когда-нибудь смогу вернуться в Россию.
- Вы, может быть, не очень и хотите. Ведь Господь обычно старается, как у Марка Твена, выслушивать тайные моления сердца. Честно говоря, даже я не очень-то думаю. Я приеду для того, чтобы увидеть торжество некоторых своих прогнозов и гибель некоторых своих врагов. Правда, я совершенно не верю в то, что смогу жить на одну страну. Но в том, что я вернусь, я абсолютно не сомневаюсь.
- Дмитрий, представляете, вы возвращаетесь и оказываетесь на одной площадке с тем солдатом или офицером, который вернулся с войны в Украине и ожидает почета и уважения, а вы не окажете ему почет и уважение.
- Я думаю, когда я вернусь, эти люди либо уже радикально передумают, либо очень многие из них просто успеют перемолоть друг друга в этой смуте. Совершенно очевидно одно: такая большая территория, как Россия, не может исчезнуть или окончательно деградировать из-за таких ничтожеств, которые рулят ею сейчас. Россия никуда не денется. Не все мы умрем, но все изменимся.
- Стал ли Путин героем греческой трагедии? Или он слишком мелок для античной литературы?
- Ну, если считать его эпизодическим лицом в греческой трагедии, в которой, по Бродскому, гибнет не герой, а хор, то, конечно, Россия переживает греческую трагедию. Огромная, шесть веков стоявшая система рушится под действием абсолютно античного рока. А античный рок, как мы знаем, не сентиментален, он безжалостен. То, что происходит с Россией, - это трагедия. Другое дело, что в греческой трагедии, в отличие от трагедии, например, классицистской, или трагедии шекспировской, или трагедии шиллеровской, герой всегда получает то, чего он заслуживает. В шекспировской возможно милосердие: Лиру прощаются его страдания. А в античной трагедии такой сентиментальности нет, поэтому, я думаю, и Владимира Путина ожидает не эпическая, не трагическая судьба. Он, как эпизодическое лицо русской истории, просто растворится где-то на ее просторах. Будет, как у Проханова в пророческом романе "Господин Гексоген": он сел в кабину бомбардировщика - и исчез.
/.../
- 140 миллионов человек оказались в заложниках у этого Путина. Российский народ - это мягкий пластилин, из которого можно вылепить солдат Урфина Джюса или можно вылепить европейскую цивилизацию с общечеловеческими ценностями?
- В заложниках оказались, я думаю, миллиардов этак 8, а не 140 миллионов. Все в заложниках у человека, постоянно готового нажать на кнопку и повторяющего: "Зачем нам мир без России?"
Второе уточнение. Российский народ ведь очень изменился. В процессе воспроизводства этой исторической схемы он, как поезд, который долго бегает по кругу, терял вагоны. Как мне кажется, сейчас российский народ не имеет ничего общего с тем российским народом, который я застал в 70-е. Тогда это был народ, превращающийся в интеллигенцию, или, как говорил Солженицын, в "образованщину". Эти люди критически относились к власти, осуждали доносительство, создавали новый фольклор. Новелла Матвеева тогда написала знаменитую статью о том, что мы получили новый тип народа - интеллигентный, культурный народ.
Этот народ был полностью уничтожен в 90-е годы и в начале нулевых. Сегодняшнее население России, которое отказалось от всякого участия в своей судьбе, либо разъехалось, либо сидит, либо загнано в железные и бронированные стойла. Говорить сейчас о русском народе, о его воле чрезвычайно затруднительно, как затруднительно говорить о воле женщины, которую регулярно насилуют.
/.../
https://www.svoboda.org/a/dmitriy-bykov-rossiya-perezhivaet-grecheskuyu-tragediyu-/33272074.html
Мумин Шакиров
Настоящий материал (информация) произведен, распространен и(или) направлен иностранным агентом Шакировым Мумином Шакировичем, либо касается деятельности иностранного агента Шакирова Мумина Шакировича. 18+ *Мумин Шакиров не согласен с этим статусом
Писатель Дмитрий Быков о крахе Путина, непредсказуемости Трампа, героизме Зеленского, жертвенности Навального и о россиянах, потерявших надежду на перемены.
Про Путина и интеллигенцию
- В чем секрет политического долголетия Путина?
- Наверное, в том, что, не желая переламывать русскую матрицу, он поощряет худшие инстинкты толпы, играет на них, соответствует ожиданиям худшей части общества. Иными словами, вместо того чтобы предложить содержательную собственную политику, он движется по часовой стрелке русской истории. Этот круг, на мой взгляд, последний, и в его финале неизбежная катастрофа гораздо большего масштаба, нежели в 1917 году. Эта катастрофа разрушит сам этот тип государственности, во главе которого неизменно стоит сатанинская секта тайной полиции, тайного приказа, опричнины, как бы она ни называлась.
А главное условие этой системы - непрерывная экспансия, внутренние репрессии и внешняя агрессия. Главное условие поддержания системы - патриотическая истерика и идея "особого пути". Это очень старая схема, она, в общем, выродилась уже в 1916 году и привела к созданию абсолютно омертвевшей государственной конструкции. После 1917-го она получала гальванические удары разной степени тяжести, но до 1991 года продолжала ходить. Сегодня своего рода зомби-апокалипсис, ее посмертное воскрешение, но у меня есть ощущение, что последнее, потому как ни новых идей, ни новых ценностей она уже не продуцирует.
- Правильно ли я понял, что Путин сумел ловко подстроиться под тайные и явные желания россиян?
- Тут не надо ловко подстраиваться. Для того, чтобы переломить ход истории, ловкость нужна, а для того, чтобы воспроизводить ее ход, повторять ее, никакой ловкости не надо. Во всяком случае, схема русской государственности, эти циклические повторения были возможны, пока у России был главный механизм ее воспроизводства - интеллигенция.
Интеллигенция - сугубо русская прослойка, ее откармливали сугубо для того, чтобы она двигала систему вперед, а в какой-то момент входила с ней в непримиримое противоречие. Дальше происходил социальный взрыв - и они погибали. И эта теплица, выстроенная для интеллигенции, в очередной раз протыкалась пальмой. Это гаршинская схема из его очень мудрой сказки Attalea princeps. Вот есть пальма, она выращивается в теплице, потом в какой-то момент эту теплицу пробивает, потому что теплица низкая, архаичная, крыша у нее стеклянная. Пальма вырывается на ледяной воздух - и гибнет. А теплица воспроизводится в новом масштабе, только труба пониже и дым пожиже. Так было на протяжении всей истории русской государственности. Наиболее наглядно и разрушительно это происходило в ХХ веке.
Но вот эта циклическая схема: революция - заморозок - оттепель - застой - повторялась на протяжении шести веков, начиная с опричнины Грозного. Кстати, тогда тоже была своя интеллигенция, своя Избранная рада, которая входила с этой системой в противоречие, вызывала на свою голову репрессии, государство перетасовывалось. При зрелом Грозном было нельзя даже упоминать ни Сильвестра, ни Адашева, ни опричнину. Это уже тогда привело к полному коллапсу государства. Потом Смута, потом воспроизводство.
Но в какой-то момент силы социума иссякают, и сейчас Россия перестала воспроизводить эту интеллигенцию, ее неоткуда больше взять. Она бы, конечно, вошла в противоречие с путинской системой, сломала бы ее, погубила себя, но ее больше нет: ее научились либо сажать, либо выдавливать. Поэтому путинская система погибнет без шансов на воспроизводство, просто развалится под собственной тяжестью - под тяжестью агрессии или некомпетентности. Как скоро это произойдет - не знаю, но признаки этого обрушения уже видны, потому что на каждом шагу эта система принимает все менее адекватные решения.
/.../
Что снесёт режим?
- Сколько людей еще должен положить Путин на поле войны, чтобы российский народ восстал и сказал: "Хватит!"?
- Я не знаю. Я знаю только, что никаких ресурсов самоизменения, самоспасения у этой системы не осталось. Она не может взорваться, как Советский Союз, она не приготовила себе таких могильщиков, как диссидентов, интеллигентов, "перестройку". У нее нет "перестройки". Эта система может только рухнуть окончательно. Она обрубила себе все механизмы реформирования. В этом смысле там действительно железобетон. Поэтому ничего, кроме краха, впереди у этой системы нет.
Россияне не могут поднять такое восстание, которое переломило бы эту систему, просто потому, что во главе страны стоят чекисты, которым никого не жалко. Даже "русский Тяньаньмэнь" - это идеальная ситуация: ну, тоже очень жестокая, кровавая, но сравнительно хорошая. Россияне не пойдут на смерть в таком количестве, прекрасно понимая, что уличная политика в России закончилась. Поэтому никакого обрушения, никакого восстания не будет. Эта система погибнет не в результате революции.
Но мне хотелось бы напомнить, что предыдущие российские системы тоже гибли не в результате революций. Не надо думать, что октябрьский переворот был революцией. Революции сопровождаются разрушением Бастилии, полным переучреждением империи, а здесь мост перевернулся в воздухе и упал на прежнее место. Империя восстановилась уже к 1922 году. Структура государства не изменилась, федерализм не появился, местное самоуправление не появилось, критика, парламент, свободы и все это продержалось, как всегда, два месяца. Поэтому говорить о каком-то революционном изменении в этой ситуации нельзя. Система должна рухнуть под тяжестью своей некомпетентности.
- Если бунт снизу невозможен, то историю будет менять какой-то миссионер? Вот многие считают, что россияне упустили шанс с Навальным. Историю России не поменяет так называемый "рядовой электрик Лех Валенса".
- Почему? Лех Валенса вполне может появиться после смуты, выплыть из этой мутной воды. Он может появиться из армии, такой "душка военный", который будет могильщиком режима, скорее, инициатором путча вроде пригожинского. Это может быть реформатор, приезжающий, как Ленин, в бронированном вагоне и выступающий с броневика.
Это может быть кто-то из молодых, который возникнет в России. Или кто-то из "приморских партизан", или из сельских учителей, или из местных интеллигентов. А если это будет кто-то из политических эмигрантов - ради бога, флаг в руки. Просто надежда на то, что этот человек не попытается первым своим указом создать в стране Чрезвычайную комиссию. Думаю, он уже не попытается, все будет скомпрометировано до предела. И вот как раз после Путина, который, согласно моей интуиции, просто исчезнет, растворится, и куда он делся, мы узнаем лет через 20-30, невозможен никакой человек, восстанавливающий систему.
- Мне на ум приходит старое выражение "чтобы в России увидеть что-то хорошее, надо жить очень долго".
- Не очень долго. Вы просто спросите себя: вы действительно искренне верите, что путинский режим может держаться еще десять лет?
- Я сомневаюсь, что когда-нибудь смогу вернуться в Россию.
- Вы, может быть, не очень и хотите. Ведь Господь обычно старается, как у Марка Твена, выслушивать тайные моления сердца. Честно говоря, даже я не очень-то думаю. Я приеду для того, чтобы увидеть торжество некоторых своих прогнозов и гибель некоторых своих врагов. Правда, я совершенно не верю в то, что смогу жить на одну страну. Но в том, что я вернусь, я абсолютно не сомневаюсь.
- Дмитрий, представляете, вы возвращаетесь и оказываетесь на одной площадке с тем солдатом или офицером, который вернулся с войны в Украине и ожидает почета и уважения, а вы не окажете ему почет и уважение.
- Я думаю, когда я вернусь, эти люди либо уже радикально передумают, либо очень многие из них просто успеют перемолоть друг друга в этой смуте. Совершенно очевидно одно: такая большая территория, как Россия, не может исчезнуть или окончательно деградировать из-за таких ничтожеств, которые рулят ею сейчас. Россия никуда не денется. Не все мы умрем, но все изменимся.
- Стал ли Путин героем греческой трагедии? Или он слишком мелок для античной литературы?
- Ну, если считать его эпизодическим лицом в греческой трагедии, в которой, по Бродскому, гибнет не герой, а хор, то, конечно, Россия переживает греческую трагедию. Огромная, шесть веков стоявшая система рушится под действием абсолютно античного рока. А античный рок, как мы знаем, не сентиментален, он безжалостен. То, что происходит с Россией, - это трагедия. Другое дело, что в греческой трагедии, в отличие от трагедии, например, классицистской, или трагедии шекспировской, или трагедии шиллеровской, герой всегда получает то, чего он заслуживает. В шекспировской возможно милосердие: Лиру прощаются его страдания. А в античной трагедии такой сентиментальности нет, поэтому, я думаю, и Владимира Путина ожидает не эпическая, не трагическая судьба. Он, как эпизодическое лицо русской истории, просто растворится где-то на ее просторах. Будет, как у Проханова в пророческом романе "Господин Гексоген": он сел в кабину бомбардировщика - и исчез.
/.../
- 140 миллионов человек оказались в заложниках у этого Путина. Российский народ - это мягкий пластилин, из которого можно вылепить солдат Урфина Джюса или можно вылепить европейскую цивилизацию с общечеловеческими ценностями?
- В заложниках оказались, я думаю, миллиардов этак 8, а не 140 миллионов. Все в заложниках у человека, постоянно готового нажать на кнопку и повторяющего: "Зачем нам мир без России?"
Второе уточнение. Российский народ ведь очень изменился. В процессе воспроизводства этой исторической схемы он, как поезд, который долго бегает по кругу, терял вагоны. Как мне кажется, сейчас российский народ не имеет ничего общего с тем российским народом, который я застал в 70-е. Тогда это был народ, превращающийся в интеллигенцию, или, как говорил Солженицын, в "образованщину". Эти люди критически относились к власти, осуждали доносительство, создавали новый фольклор. Новелла Матвеева тогда написала знаменитую статью о том, что мы получили новый тип народа - интеллигентный, культурный народ.
Этот народ был полностью уничтожен в 90-е годы и в начале нулевых. Сегодняшнее население России, которое отказалось от всякого участия в своей судьбе, либо разъехалось, либо сидит, либо загнано в железные и бронированные стойла. Говорить сейчас о русском народе, о его воле чрезвычайно затруднительно, как затруднительно говорить о воле женщины, которую регулярно насилуют.
/.../
https://www.svoboda.org/a/dmitriy-bykov-rossiya-perezhivaet-grecheskuyu-tragediyu-/33272074.html