Дипломат
Мода это вещь страшная и, что б там не говорили - заразная.
Особенно сильно проявляется это в коллективах, в школах, например.
Так однажды в нашей школе разразился дипломатный бум. Модно стало мальчикам с дипломатами или, как их называли более продвинутые, кейсами ходить на уроки.
Вещь, на мой взгляд, сугубо неудобная. Влезает в него мало, не растягивается под насущные нужды, вроде банки с борщом, да и носить надо в руке - на плечо ведь не повесишь.
Но взгляды взглядами, а моде поддался. Стащил у отца его дипломат, в котором он на балконе всякую ерунду хранил.
За что вечером по тихому схлопотал от отца. Было несколько обидно, из-за какой-то дряни, которой он всё равно не пользуется, нагоняй получить.
И только чуть позже, уже не просто вывалив, а копаясь в этой самой ерунде (ох, и какое же это приятное занятие) понял, что этот пистон был вставлен не зря. Оказывается мой родитель в этом чемодане хранил заначку, советского еще периода, в чистеньких пятидесятирублевых банкнотиках. К этому моменту они только в бумажки превратились, но похоже никто кроме меня в семье об этих батиных сгоревших капиталах так и не узнал. А он наверное еще на что-то надеялся, надеялся и я.
А с дипломатом этим проходил в школу с полгода, потом другая мода пришла - полиэтиленовые пакеты, их в те времена еще стирали и сушили на балконе.
Особенно сильно проявляется это в коллективах, в школах, например.
Так однажды в нашей школе разразился дипломатный бум. Модно стало мальчикам с дипломатами или, как их называли более продвинутые, кейсами ходить на уроки.
Вещь, на мой взгляд, сугубо неудобная. Влезает в него мало, не растягивается под насущные нужды, вроде банки с борщом, да и носить надо в руке - на плечо ведь не повесишь.
Но взгляды взглядами, а моде поддался. Стащил у отца его дипломат, в котором он на балконе всякую ерунду хранил.
За что вечером по тихому схлопотал от отца. Было несколько обидно, из-за какой-то дряни, которой он всё равно не пользуется, нагоняй получить.
И только чуть позже, уже не просто вывалив, а копаясь в этой самой ерунде (ох, и какое же это приятное занятие) понял, что этот пистон был вставлен не зря. Оказывается мой родитель в этом чемодане хранил заначку, советского еще периода, в чистеньких пятидесятирублевых банкнотиках. К этому моменту они только в бумажки превратились, но похоже никто кроме меня в семье об этих батиных сгоревших капиталах так и не узнал. А он наверное еще на что-то надеялся, надеялся и я.
А с дипломатом этим проходил в школу с полгода, потом другая мода пришла - полиэтиленовые пакеты, их в те времена еще стирали и сушили на балконе.