Терминофобия
Поразительно, какие препятствия встречает карьера танцора. Вплоть до того, что восстают его собственные... члены и мешают свободным телодвижениям. Так сказать, природные обстоятельства против природного же таланта.
Единственная возможность обмануть эти обстоятельства - не пытаться танцевать, что я успешно практиковала всю свою жизнь. Вы не пробовали ничего не пробовать? А я всю жизнь так живу.
И все же обидно иногда, ведь попробовать так и подмывает. Ни словом не упрекну свои ограниченные возможности и отсутствие всякого таланта. Чего нет, того нет. Но зато похвастаюсь исключительностью своих препятствий.
Как ни абсурдно это звучит, но, помимо других причин, меня всегда отпугивала терминология предмета. До сих пор,я не задавалась вопросом и не пыталась объяснить, почему я испытываю неловкость от использовании жаргонизмов вплоть до полного их неприятия. Здесь нужно бы разделить “трудности” на две категории, которые необязательно проявляются одновременно: комплекс самозванца и лингвистическая непереносимость некоторых терминов (аллергия). Но сначала выясним, а можно ли обойтись вообще без травмирующего употребления терминов.
Никто не начинает читать, не выучив алфавита, никто не переводит текста с иностранного языка, не усвоив словарного запаса этого языка. Невежде придется засесть со словарем и начать с азов. Что и как называется в этом новом деле/хобби и т.п. Всякие попытки начать объяснять ему полными фразами, из которых “нормальными” словами будут только союзы, повергнут его в смятение чувств.
Есть некоторое число “хоббей”, которыми невозможно заниматься в-одиночку. А даже если они и подразумевают некоторую или полную автономию, то в какой-то момент появляется необходимость “обмена опытом”, общения на заданную тему или даже оценки уровня своего успеха внутри группы “посвященных”. А что в нас выдает знатока больше, чем обладание специальным языком, жаргоном, присущим изучаемому предмету/профессии/навыку? Который можно назвать терминологией или по-простому жаргоном. И то сказать, иногда можно выдать себя за доку одними только разговорами.
Но даже если не ставить целью пустить более продвинутым единомышленникам пыль в глаза, без некоторого вокабюляра не получится даже “а поговорить”. Попытки объяснить “своими словами” то, для чего уже придуманы термины, выглядят убого и косноязычно. “Вот эту штуку ставим на эту дуру, и потом вот той хреновиной уконтрапупливаем до упора” - неважно, что описывается этими словами, главное в том, что не только непосвященному, но и умудренному опытом человеку такое объяснение ни о чем не скажет. А если вы переведете приведенную выше фразу на язык специалиста, уже непросвещенный останется в недоумении.
Тем не менее, очевидным выводом из всей этой мешанины является то, что без терминологии все же никак нельзя, а самозванцем можно выглядеть и чувствовать себя вне зависимости от того, владеете ли вы предметом в специальных выражениях или пытаетесь все объяснить на пальцах и мелодичным мычанием. Переходим к моей индивидуальной непереносимости. Стесняюсь ли жаргонизмов, боюсь или просто испытываю чувство необъяснимого и непреодолимого отвращения, не важно. Главное, как оно влияет на мои попытки “пытаться”.
Одним из немногочисленных словарей, которые не вызвали у меня никакой отрицательной реакции, можно назвать фотографический жаргон. Так как начала я заниматься очень любительской фотографией с детства, подначенная уже вовлеченной родней, благодаря некритичной по возрасту позиции, я просто усвоила эти термины и не подвергала их анализу на некрасивость. Даже в последствие я спокойнее воспринимала новые единицы информации, когда они становились предметами дискуссии в высокобровных сообществах фотолюбителей и профессионалов. Причем как официальные термины, так и сленговые (вроде “шевеленки” и “заваленного горизонта”). Сама горячность дискуссии и ее снобизм меня забавляли, но “словечки” проходили фильтры восприятия.
Из этого я делаю вывод (он же принцип) 1: непререкаемость авторитетов плюс раннее начало помогают избежать аллергии на термины
А также вывод 2: после привыкания острота реакций снижается дополнение: НЕ ВСЕГДА.
Другим абсолютно абсорбированным мной словарем я могу назвать словарь музыкальных терминов. Здесь необходимо признать, что имеет место феномен иностранности. Кстати, в английском языке все (большинство) музыкальные термины имеют “отечественные” аналоги и используются именно они. А вот в нашей советской школе (в широком смысле) придерживались классических установок: практически все термины брались из итальянского яыка. И тут даже не надо искать снобизма и пылепускания и прочих задираний носа. Использовались итальянские словечки просто автоматически, в отсутствие (и даже при наличии) переводных. Кстати, именно этому словарю я обязана тем, что дорога в “романские” языки для меня оказалась вымощенной отличным твердым желтым кирпичом.
А вы замечали, как легко и приятно ругаться словами чужого языка тому, кто ни разу не был замечен в переходе красных линий родного мата?
Вывод 3: на неродном языке все слова, включая термины (и ругательства!), звучат приятнее
Но и у принципа 3 есть подводные камни. При заимствовании термина из иностранного в русский язык происходит “приспосабливание” слова под разленившийся от комфортабельной фонетики речевой аппарат, что приводит к необратимым последствиям. Допускаю, что мой опыт пока ограничивается этой лингво-транзакцией: во-первых, потому что я не знаю, есть ли в других языках искажения заимствоствований (например, из итальянского в английский или из кхмерского в тайский) и насколько они “травматичны”, во-вторых, у меня есть подозрение, что заимствования русских слов в другие языки прямо пропорционально навыкам, которым мир научился у русских /разводит руками/, а следовательно возможности у всяких “немцев” исказить русские термины были натурально ограничены.
Вследствие того, что иностранные термины были изуродованы, они вызывают отторжение. Особенно когда вдруг узнаешь источник роста ног.
Вывод 4: некорректное использование терминов, истинное значение которых можно проверить в словаре/нагуглить, вызывает резкое отторжение, невзирая на устоявшуюся “практику”
И к нему же Вывод 5: искажение произношения терминов при заимствовании до полного неузнавания, даже при уместном и корректном их использовании, работает не хуже рвотного порошка
Для иллюстрации номера пятого можно было бы начать с детских считалочек, особенно одной из них, которая, если верить инсайдерской информации (и тому, что я слышала ее буквально вчера на “нормальном” языке!), были украдены из английского фольклора. Распознать хоть одно слово из абракадабры, которой побрезговал бы даже Державин, изображавший (убедительно) английскую леди, я не могу. Мне даже в юном возрасте было неприятно повторять эту считалочку, а уж когда я узнала, откуда она (и что сделали с этой лошадью!), то желание отрезало напрочь.
Именно таким принципом, видимо, руководствовались моряки, “занимая” термины у англичан, французов и всяческих голландцев (да какая разница!) и, за некоторым исключением (вроде абордажа), обшепелявливая одну-другую согласную и проглатывая гласную, или полностью искажая до невообразимых воляпюков: аврал (overal) еще ничего, но полундра (fall under) - возмутительно, а за “рынду бей” (ring the bell) - можно и морду набить. Во всем этом я вижу такую же детскую “непосредственность”, как и в истории со считалочкой. Ну в самом деле, неужели им самим не смешно отмерять время на корабле в склянках (bells)?!
Если честно, полазив в интернетах по части морских терминов, готова признать, что искажено не так уж и много, по большей части адаптацию в русский язык можно признать сносной, но вот эти несколько вышеупомянутых примеров сводят на нет всякие претензии морской братии на то, чтобы их воспринимали серьезно. И эти люди запрещают нам слово “плавать” и заставляют “ударять” компас на втором слоге!
Для того, чтобы морские термины не вызывали у человека аллергии, нужно либо похитить его ребенком и продать в юнги, либо родиться в семье Гринов, где девочке покупают пони, чтобы не грустила о смерти щенка, а яхта припаркована рядом с домом, и уроки навигации дает собственный отец. Что, кстати, не уберегло Рейчел от некоторой стервозности характера, когда дело касалось наставничества в морском деле.
/Что мне до морских терминов, если мы живем на холме, до моря все еще примерно 25 миль, а яхты (и даже narrow boat) у нас нет? Да ничего, но этот пример ярче всего иллюстрирует ситуацию, случающуюся во многих других сферах./
Кроме некоторой инфантильности в определенных словарях жаргонов и терминов меня всегда поражал отчетливый налет запретного и потому очень манящего для претендующих на включение в круг избранных тех же “инфантилов”. Так, мальчик, отращивающий усы, чтобы казаться взрослее, выглядит еще моложе, если это возможно. И здесь я не могу с полной уверенностью применить вывод 3. Потому что не знаю, насколько “блатными” являются эти термины в изначальных языках. Остается только предполагать, что специфичность на эти жаргоны накладывает сам характер занятия.
В карты я играю с нежного возраста и не считаю это чем-то зазорным, хотя мои родители (отец) смотрели на них неодобрительно, а вот у бабушки мы устраивали семейные турниры... в дурака. Позже я решила приобщиться к более элегантным играм, благо в журнале Наука и жизнь появились статьи, приобщающие к преферансу и бридж-контракту. Мой энтузиазм угас при ознакомлении с терминами. Очень уж неприятно и подозрительно они звучали.
Для написания этой статьи, я снова заглянула в русские термины преферанса и убедилась, что неприятие не потеряло силы ни с возрастом, ни с мудростью (надеюсь, что они пришли вдвоем). Я могу распознать французские слова даже в корявом переложении на русский, к ним у меня претензий нет. Но что сделали русскоязычные фанаты игры для адаптации ее “под себя”, не пошло на пользу моему желанию ее освоить. У меня есть несколько игр собственного изобретения, в которые я играю сама с собой, для них я изобрела “птичьи” термины, которыми пользуюсь для обозначения правил, этапов и результатов. Но никогда, в самом горячечном бреду, я не стану делиться этими терминами с желающими и уж, ни в коем случае, навязывать их кому-то. Потому что они, так сказать, для домашнего/внутреннего пользования. НЕофициальные.
Вывод 6: термины можно придумать на основе случайного сходства смысла или произношения, но они всегда будут отдавать инфантилизмом и идиотией
А вот в преферансе такие термины, когда-то придуманные и обкатанные в практике, считаются само собой разумеющимися. Некоторые, как сказала бы Моника Геллер, “даже не слова!”. Ох, лучше бы это был “транспонстер”.
Вместо этого нам предлагается:
Шестерик, семерик, восьмерик, девятерик, десятерик; малка (от слова “малый”, как я понимаю; она же собака, она же... сопля, фуууу), коронка (в смысле “корона”), гусарик, впустка, распас (от слова “распасовка”, что само по себе не слово), бланкА (вместо “синглета”), подсад (от “подсадки”?), посторонка, прикрышка, подвод, добор (дозор? дожор? мутабор?), прорезка (хмм, ну пусть будет), четырельяж (omg) - это все идет к номеру 5, а вот следующие термины заслуживают отдельного вывода.
Полюбуйтесь, ничего не напоминает?
Взятка, втемную, жлобский вист, застрел (идет в обе папки), на стенку, отобрать свои, перехват, посадка, разбойник, розыгрыш (ну ладно, это была шутка), сесть (там еще есть стоять и лежать!), прикуп, скачок... Добавим сюда для демонстрации насильственных злоупотреблений “в морду” и загрустим. Помнится я выговаривала собственному ребенку, который наприносил странных словечек из школы: вы там уже все отсидели, или готовитесь? Я не знала тогда всей правды, а то бы мне стало плохо. Так вот с такими терминами, которые, заметьте, надо будет и вслух произносить в игре, прикасаться к ней не хочется.
Вывод 7: если для того, чтобы выглядеть в игре знатоком, нужно выражаться как преступник-рецидивист, то такие игры не для меня.
Впрочем, есть там и другие термины, которые выглядят как экономия слов вообще, а не только специальных, видимо, понятные игрокам, но у меня вызывающие сочувствие к косноязычным: без, два, за свои, здесь, мои, своя и т.п. А вот главное выражение, заставившее меня содрогнуться: “расписать пульку”. Ыыыы
/Необходимо отметить, что специфическим словарем обладает большинство спортивных игр, особенно командных, но, как и рассекание волн морских на яхте, участие в них грозит лишь избранным, и среди них не так уж много людей с лингваллергией/.
Также стоит хотя бы мимоходом упомянуть попытки включить в жаргонизмы слова, которые, во-первых, не относятся к предмету, а во-вторых, собственно, и являются косноязычной попыткой назвать неуместным и ничего не объясняющим словом нечто или группу “нечт”. Явление, замеченное мной в околохудожественных пабликах, но не только им присущее: даже самые продвинутые преподаватели с лицензией, дипломом и удобно подвешенным языком упорно называют выражением “эта история” все, что ни попадя, вызывая у слушателей (ну хорошо, хорошо, только у меня, у зануды) спазм челюстных мышц (если вам нужно представление, что это такое, скажите “ыыыыыы” и оставайтесь с этой гримасой на лице еще минуту или съешьте лимон без сахару). Это и косноязычие и птичий язык и логоинфантилизм, но я присвою номер для порядку.
Вывод 8: жаргонные слова, которые ничего не объясняют, и без которых можно обойтись - это вовсе не жаргон. Уберите это!
Впрочем, к художественной братии у меня есть куда более серьезные претензии.
Недавно обнаружила в родительском архиве (спасибо маме) картины, которые я нарисовала в детстве (числом две с половиной). Из них можно сделать вывод, что мои усилия в игре на фортепьяно были куда более успешными (хехе). Про рисование и живопИсь я скорее фантазировала. Взять в руки карандаш или кисть и воплотить, хотя бы криво, свои умственные экзерсисы мне даже в голову не приходило: все равно же не получится. И вот на исходе жизни (просто звучит красиво, я еще надеюсь пожить подольше) я вдруг перестала бояться позора неудачных попыток. И заглянула в словарь художника. И только мудрость, которая, хоть и с опозданием, но пытается догнать возраст, удержала меня от порыва метнуться в кусты. В конце-концов, я могу, как и в детстве, избегать употребления слов, которые мне несимпатичны: пастозный, валёр, жухлость, прописки (опять?!), светлота, растушка (это не то же, что и растушевка, а инстрУмент для нее), клячка, смазывание, перекалывание, передавливание.
Отдельное неудовольствие вызывают названия красок, которые зачем-то надо знать (для художественного результата это практически ничего не дает). А то, как некоторые художники коверкают эти названия уменьшительно-ласкательными формами, вообще невыносимо ("краплачок"). На арт-классе, который я недавно "отсидела", одна из приглашенных на последний урок преподавательниц деланно возмутилась, что мы за все это время (3 месяца) так и не выучили названия красок. Обе группы учеников(начинающие и продвинутые) единогласно, хотя и тихонько, послали даму куда подальше. Нефиг пугать нас своей бандой, мы и без названиев справляемся!
Особенно мне насолили акварелисты с их замесом и отмывкой (если значение слова “замес” более или менее понятно, то с вошью, извините, отмывкой, они сами путаются). Неудивительно, что мои акварельные попытки терпят полный крах! Но призовое место среди неприятных арт-терминов у меня занимает то, что в английском, в-общем, довольно сносно зовется underpainting. Попробуйте на досуге подобрать наиболее приличный вариант перевода на русский. В настоящее время это слово (зубная дробь!)“подмалёвок”. Да, если вам нехорошо, отойдите за угол.
Вероятно, существуют надежные и эффективные средства для преодоления тошноты от неприятных терминов, но главным церукалом, или лучше мотиВИлиумом является интерес к выбранному хобби. Если он сильнее отвращения, есть шанс все-таки приобщиться к чему-то новому. А потом лавировать среди терминов, либо притворяясь немым (и глухим) и не повторять за преподавателем или единомышленниками эти чертовы термины, либо находить им замену из других языков или более общеупотребительных слов (пускай у нас разные вкусы, давайте спорить!), рискуя выглядеть либо тупым, либо упрямым; обходиться без терминов вообще (вы художник, вы так видите, я вообще за условность!) и наплевать на последствия (художника обидеть каждый может). В конце-концов, главное - это результат (творение художника нельзя измерять своим аршином) и побочный эффект в виде эстетического удовлетворения.
Настрочив пять страниц ерунды, я вспомнила, что не прошлась катком по, собственно, танцорам. В следующий раз, когда руки дойдут. А лучше пусть живут.
Оставляю за читателем право и возможность догадаться, что в этом тексте шутка, а что всерьез.
Единственная возможность обмануть эти обстоятельства - не пытаться танцевать, что я успешно практиковала всю свою жизнь. Вы не пробовали ничего не пробовать? А я всю жизнь так живу.
И все же обидно иногда, ведь попробовать так и подмывает. Ни словом не упрекну свои ограниченные возможности и отсутствие всякого таланта. Чего нет, того нет. Но зато похвастаюсь исключительностью своих препятствий.
Как ни абсурдно это звучит, но, помимо других причин, меня всегда отпугивала терминология предмета. До сих пор,я не задавалась вопросом и не пыталась объяснить, почему я испытываю неловкость от использовании жаргонизмов вплоть до полного их неприятия. Здесь нужно бы разделить “трудности” на две категории, которые необязательно проявляются одновременно: комплекс самозванца и лингвистическая непереносимость некоторых терминов (аллергия). Но сначала выясним, а можно ли обойтись вообще без травмирующего употребления терминов.
Никто не начинает читать, не выучив алфавита, никто не переводит текста с иностранного языка, не усвоив словарного запаса этого языка. Невежде придется засесть со словарем и начать с азов. Что и как называется в этом новом деле/хобби и т.п. Всякие попытки начать объяснять ему полными фразами, из которых “нормальными” словами будут только союзы, повергнут его в смятение чувств.
Есть некоторое число “хоббей”, которыми невозможно заниматься в-одиночку. А даже если они и подразумевают некоторую или полную автономию, то в какой-то момент появляется необходимость “обмена опытом”, общения на заданную тему или даже оценки уровня своего успеха внутри группы “посвященных”. А что в нас выдает знатока больше, чем обладание специальным языком, жаргоном, присущим изучаемому предмету/профессии/навыку? Который можно назвать терминологией или по-простому жаргоном. И то сказать, иногда можно выдать себя за доку одними только разговорами.
Но даже если не ставить целью пустить более продвинутым единомышленникам пыль в глаза, без некоторого вокабюляра не получится даже “а поговорить”. Попытки объяснить “своими словами” то, для чего уже придуманы термины, выглядят убого и косноязычно. “Вот эту штуку ставим на эту дуру, и потом вот той хреновиной уконтрапупливаем до упора” - неважно, что описывается этими словами, главное в том, что не только непосвященному, но и умудренному опытом человеку такое объяснение ни о чем не скажет. А если вы переведете приведенную выше фразу на язык специалиста, уже непросвещенный останется в недоумении.
Тем не менее, очевидным выводом из всей этой мешанины является то, что без терминологии все же никак нельзя, а самозванцем можно выглядеть и чувствовать себя вне зависимости от того, владеете ли вы предметом в специальных выражениях или пытаетесь все объяснить на пальцах и мелодичным мычанием. Переходим к моей индивидуальной непереносимости. Стесняюсь ли жаргонизмов, боюсь или просто испытываю чувство необъяснимого и непреодолимого отвращения, не важно. Главное, как оно влияет на мои попытки “пытаться”.
Одним из немногочисленных словарей, которые не вызвали у меня никакой отрицательной реакции, можно назвать фотографический жаргон. Так как начала я заниматься очень любительской фотографией с детства, подначенная уже вовлеченной родней, благодаря некритичной по возрасту позиции, я просто усвоила эти термины и не подвергала их анализу на некрасивость. Даже в последствие я спокойнее воспринимала новые единицы информации, когда они становились предметами дискуссии в высокобровных сообществах фотолюбителей и профессионалов. Причем как официальные термины, так и сленговые (вроде “шевеленки” и “заваленного горизонта”). Сама горячность дискуссии и ее снобизм меня забавляли, но “словечки” проходили фильтры восприятия.
Из этого я делаю вывод (он же принцип) 1: непререкаемость авторитетов плюс раннее начало помогают избежать аллергии на термины
А также вывод 2: после привыкания острота реакций снижается дополнение: НЕ ВСЕГДА.
Другим абсолютно абсорбированным мной словарем я могу назвать словарь музыкальных терминов. Здесь необходимо признать, что имеет место феномен иностранности. Кстати, в английском языке все (большинство) музыкальные термины имеют “отечественные” аналоги и используются именно они. А вот в нашей советской школе (в широком смысле) придерживались классических установок: практически все термины брались из итальянского яыка. И тут даже не надо искать снобизма и пылепускания и прочих задираний носа. Использовались итальянские словечки просто автоматически, в отсутствие (и даже при наличии) переводных. Кстати, именно этому словарю я обязана тем, что дорога в “романские” языки для меня оказалась вымощенной отличным твердым желтым кирпичом.
А вы замечали, как легко и приятно ругаться словами чужого языка тому, кто ни разу не был замечен в переходе красных линий родного мата?
Вывод 3: на неродном языке все слова, включая термины (и ругательства!), звучат приятнее
Но и у принципа 3 есть подводные камни. При заимствовании термина из иностранного в русский язык происходит “приспосабливание” слова под разленившийся от комфортабельной фонетики речевой аппарат, что приводит к необратимым последствиям. Допускаю, что мой опыт пока ограничивается этой лингво-транзакцией: во-первых, потому что я не знаю, есть ли в других языках искажения заимствоствований (например, из итальянского в английский или из кхмерского в тайский) и насколько они “травматичны”, во-вторых, у меня есть подозрение, что заимствования русских слов в другие языки прямо пропорционально навыкам, которым мир научился у русских /разводит руками/, а следовательно возможности у всяких “немцев” исказить русские термины были натурально ограничены.
Вследствие того, что иностранные термины были изуродованы, они вызывают отторжение. Особенно когда вдруг узнаешь источник роста ног.
Вывод 4: некорректное использование терминов, истинное значение которых можно проверить в словаре/нагуглить, вызывает резкое отторжение, невзирая на устоявшуюся “практику”
И к нему же Вывод 5: искажение произношения терминов при заимствовании до полного неузнавания, даже при уместном и корректном их использовании, работает не хуже рвотного порошка
Для иллюстрации номера пятого можно было бы начать с детских считалочек, особенно одной из них, которая, если верить инсайдерской информации (и тому, что я слышала ее буквально вчера на “нормальном” языке!), были украдены из английского фольклора. Распознать хоть одно слово из абракадабры, которой побрезговал бы даже Державин, изображавший (убедительно) английскую леди, я не могу. Мне даже в юном возрасте было неприятно повторять эту считалочку, а уж когда я узнала, откуда она (и что сделали с этой лошадью!), то желание отрезало напрочь.
Именно таким принципом, видимо, руководствовались моряки, “занимая” термины у англичан, французов и всяческих голландцев (да какая разница!) и, за некоторым исключением (вроде абордажа), обшепелявливая одну-другую согласную и проглатывая гласную, или полностью искажая до невообразимых воляпюков: аврал (overal) еще ничего, но полундра (fall under) - возмутительно, а за “рынду бей” (ring the bell) - можно и морду набить. Во всем этом я вижу такую же детскую “непосредственность”, как и в истории со считалочкой. Ну в самом деле, неужели им самим не смешно отмерять время на корабле в склянках (bells)?!
Если честно, полазив в интернетах по части морских терминов, готова признать, что искажено не так уж и много, по большей части адаптацию в русский язык можно признать сносной, но вот эти несколько вышеупомянутых примеров сводят на нет всякие претензии морской братии на то, чтобы их воспринимали серьезно. И эти люди запрещают нам слово “плавать” и заставляют “ударять” компас на втором слоге!
Для того, чтобы морские термины не вызывали у человека аллергии, нужно либо похитить его ребенком и продать в юнги, либо родиться в семье Гринов, где девочке покупают пони, чтобы не грустила о смерти щенка, а яхта припаркована рядом с домом, и уроки навигации дает собственный отец. Что, кстати, не уберегло Рейчел от некоторой стервозности характера, когда дело касалось наставничества в морском деле.
/Что мне до морских терминов, если мы живем на холме, до моря все еще примерно 25 миль, а яхты (и даже narrow boat) у нас нет? Да ничего, но этот пример ярче всего иллюстрирует ситуацию, случающуюся во многих других сферах./
Кроме некоторой инфантильности в определенных словарях жаргонов и терминов меня всегда поражал отчетливый налет запретного и потому очень манящего для претендующих на включение в круг избранных тех же “инфантилов”. Так, мальчик, отращивающий усы, чтобы казаться взрослее, выглядит еще моложе, если это возможно. И здесь я не могу с полной уверенностью применить вывод 3. Потому что не знаю, насколько “блатными” являются эти термины в изначальных языках. Остается только предполагать, что специфичность на эти жаргоны накладывает сам характер занятия.
В карты я играю с нежного возраста и не считаю это чем-то зазорным, хотя мои родители (отец) смотрели на них неодобрительно, а вот у бабушки мы устраивали семейные турниры... в дурака. Позже я решила приобщиться к более элегантным играм, благо в журнале Наука и жизнь появились статьи, приобщающие к преферансу и бридж-контракту. Мой энтузиазм угас при ознакомлении с терминами. Очень уж неприятно и подозрительно они звучали.
Для написания этой статьи, я снова заглянула в русские термины преферанса и убедилась, что неприятие не потеряло силы ни с возрастом, ни с мудростью (надеюсь, что они пришли вдвоем). Я могу распознать французские слова даже в корявом переложении на русский, к ним у меня претензий нет. Но что сделали русскоязычные фанаты игры для адаптации ее “под себя”, не пошло на пользу моему желанию ее освоить. У меня есть несколько игр собственного изобретения, в которые я играю сама с собой, для них я изобрела “птичьи” термины, которыми пользуюсь для обозначения правил, этапов и результатов. Но никогда, в самом горячечном бреду, я не стану делиться этими терминами с желающими и уж, ни в коем случае, навязывать их кому-то. Потому что они, так сказать, для домашнего/внутреннего пользования. НЕофициальные.
Вывод 6: термины можно придумать на основе случайного сходства смысла или произношения, но они всегда будут отдавать инфантилизмом и идиотией
А вот в преферансе такие термины, когда-то придуманные и обкатанные в практике, считаются само собой разумеющимися. Некоторые, как сказала бы Моника Геллер, “даже не слова!”. Ох, лучше бы это был “транспонстер”.
Вместо этого нам предлагается:
Шестерик, семерик, восьмерик, девятерик, десятерик; малка (от слова “малый”, как я понимаю; она же собака, она же... сопля, фуууу), коронка (в смысле “корона”), гусарик, впустка, распас (от слова “распасовка”, что само по себе не слово), бланкА (вместо “синглета”), подсад (от “подсадки”?), посторонка, прикрышка, подвод, добор (дозор? дожор? мутабор?), прорезка (хмм, ну пусть будет), четырельяж (omg) - это все идет к номеру 5, а вот следующие термины заслуживают отдельного вывода.
Полюбуйтесь, ничего не напоминает?
Взятка, втемную, жлобский вист, застрел (идет в обе папки), на стенку, отобрать свои, перехват, посадка, разбойник, розыгрыш (ну ладно, это была шутка), сесть (там еще есть стоять и лежать!), прикуп, скачок... Добавим сюда для демонстрации насильственных злоупотреблений “в морду” и загрустим. Помнится я выговаривала собственному ребенку, который наприносил странных словечек из школы: вы там уже все отсидели, или готовитесь? Я не знала тогда всей правды, а то бы мне стало плохо. Так вот с такими терминами, которые, заметьте, надо будет и вслух произносить в игре, прикасаться к ней не хочется.
Вывод 7: если для того, чтобы выглядеть в игре знатоком, нужно выражаться как преступник-рецидивист, то такие игры не для меня.
Впрочем, есть там и другие термины, которые выглядят как экономия слов вообще, а не только специальных, видимо, понятные игрокам, но у меня вызывающие сочувствие к косноязычным: без, два, за свои, здесь, мои, своя и т.п. А вот главное выражение, заставившее меня содрогнуться: “расписать пульку”. Ыыыы
/Необходимо отметить, что специфическим словарем обладает большинство спортивных игр, особенно командных, но, как и рассекание волн морских на яхте, участие в них грозит лишь избранным, и среди них не так уж много людей с лингваллергией/.
Также стоит хотя бы мимоходом упомянуть попытки включить в жаргонизмы слова, которые, во-первых, не относятся к предмету, а во-вторых, собственно, и являются косноязычной попыткой назвать неуместным и ничего не объясняющим словом нечто или группу “нечт”. Явление, замеченное мной в околохудожественных пабликах, но не только им присущее: даже самые продвинутые преподаватели с лицензией, дипломом и удобно подвешенным языком упорно называют выражением “эта история” все, что ни попадя, вызывая у слушателей (ну хорошо, хорошо, только у меня, у зануды) спазм челюстных мышц (если вам нужно представление, что это такое, скажите “ыыыыыы” и оставайтесь с этой гримасой на лице еще минуту или съешьте лимон без сахару). Это и косноязычие и птичий язык и логоинфантилизм, но я присвою номер для порядку.
Вывод 8: жаргонные слова, которые ничего не объясняют, и без которых можно обойтись - это вовсе не жаргон. Уберите это!
Впрочем, к художественной братии у меня есть куда более серьезные претензии.
Недавно обнаружила в родительском архиве (спасибо маме) картины, которые я нарисовала в детстве (числом две с половиной). Из них можно сделать вывод, что мои усилия в игре на фортепьяно были куда более успешными (хехе). Про рисование и живопИсь я скорее фантазировала. Взять в руки карандаш или кисть и воплотить, хотя бы криво, свои умственные экзерсисы мне даже в голову не приходило: все равно же не получится. И вот на исходе жизни (просто звучит красиво, я еще надеюсь пожить подольше) я вдруг перестала бояться позора неудачных попыток. И заглянула в словарь художника. И только мудрость, которая, хоть и с опозданием, но пытается догнать возраст, удержала меня от порыва метнуться в кусты. В конце-концов, я могу, как и в детстве, избегать употребления слов, которые мне несимпатичны: пастозный, валёр, жухлость, прописки (опять?!), светлота, растушка (это не то же, что и растушевка, а инстрУмент для нее), клячка, смазывание, перекалывание, передавливание.
Отдельное неудовольствие вызывают названия красок, которые зачем-то надо знать (для художественного результата это практически ничего не дает). А то, как некоторые художники коверкают эти названия уменьшительно-ласкательными формами, вообще невыносимо ("краплачок"). На арт-классе, который я недавно "отсидела", одна из приглашенных на последний урок преподавательниц деланно возмутилась, что мы за все это время (3 месяца) так и не выучили названия красок. Обе группы учеников(начинающие и продвинутые) единогласно, хотя и тихонько, послали даму куда подальше. Нефиг пугать нас своей бандой, мы и без названиев справляемся!
Особенно мне насолили акварелисты с их замесом и отмывкой (если значение слова “замес” более или менее понятно, то с вошью, извините, отмывкой, они сами путаются). Неудивительно, что мои акварельные попытки терпят полный крах! Но призовое место среди неприятных арт-терминов у меня занимает то, что в английском, в-общем, довольно сносно зовется underpainting. Попробуйте на досуге подобрать наиболее приличный вариант перевода на русский. В настоящее время это слово (зубная дробь!)“подмалёвок”. Да, если вам нехорошо, отойдите за угол.
Вероятно, существуют надежные и эффективные средства для преодоления тошноты от неприятных терминов, но главным церукалом, или лучше мотиВИлиумом является интерес к выбранному хобби. Если он сильнее отвращения, есть шанс все-таки приобщиться к чему-то новому. А потом лавировать среди терминов, либо притворяясь немым (и глухим) и не повторять за преподавателем или единомышленниками эти чертовы термины, либо находить им замену из других языков или более общеупотребительных слов (пускай у нас разные вкусы, давайте спорить!), рискуя выглядеть либо тупым, либо упрямым; обходиться без терминов вообще (вы художник, вы так видите, я вообще за условность!) и наплевать на последствия (художника обидеть каждый может). В конце-концов, главное - это результат (творение художника нельзя измерять своим аршином) и побочный эффект в виде эстетического удовлетворения.
Настрочив пять страниц ерунды, я вспомнила, что не прошлась катком по, собственно, танцорам. В следующий раз, когда руки дойдут. А лучше пусть живут.
Оставляю за читателем право и возможность догадаться, что в этом тексте шутка, а что всерьез.