Английский завтрак. Быстрорастворимая я.
Обычно в Москве та оболочка вокруг меня, как в рекламе магических повышающих иммунитет йогуртов, плотно сжимается, становится прочной, отражая нарисованные желтые молекулы внешнего воздействия. Я в аудио-эмоциональном коконе. Но стоит мне оказаться в европейских городах, связи между частицами поля-щита ослабевают, оно разжижается, взаимопроникая в среду, и гармония в самом прямом, буквально физическом ее значении, разливается по телу.
У меня расслабляется взгляд, я приобретаю настолько естественный вид, что это становится не только субъективным восприятием - через пять минут моего самого первого пребывания в этом городе меня начали спрашивать, как пройти к Биг Бену, что это за историческое здание, как называется улица и где метро. Удивительно, что ответы на все заданные вопросы я подробно знала. Причем спрашивали не только японские туристы (для коих, возможно, все эти белые на одно лицо), некоторые из заблудившихся оказались, что самое смешное, англичанами.
Целый день я предоставлена сама себе и - всецело и без остатка - Лондону. Поселившись на нулевом меридиане, сажусь на пригородную электричку на станции с соответствующим названием. Озираюсь по сторонам и жмурюсь от удовольствия - я в месте своих снов, в поезде Greenwich - Charing Cross, вокруг английская речь, а за окном А-н-г-л-и-я...Снова жмурюсь. Пытаюсь собрать в голове картинку jigsaw, но мозг предательски, как всегда в таких случаях, отказывается делать монтаж. Об этой стране я, пожалуй, мечтала со времен семейки Stogovs из школьных учебников, еще тогда она мне казалась волшебным ни на что не похожим уникальным по атмосфере королевством.
Англия начала открываться мне старым аристократическим стулом. Ржавая винтажная медь рельсов пролегает сквозь красный кирпич, заброшенный индастриал, бывшие шоколадные фабрики с фантастически красивыми блекло-выгоревшими старыми вывесками, с пейзажами из железнодорожных сюжетов Шерлока Холмса и мисс-марпловского «Поезда на Пэддигтон».
Очень ценю такие интимные отношения с городами. Знакомство с городом как творческий, подвижный, восприимчивый к любым малейшим колебаниям акт. Не хотелось фотоаппарата, ограничивать вид шириной объектива. Ничего между нами, никаких посредников - только я и Лондон.
У меня два дня. Всего два невыносимо ничтожно малых по времени дня. Только-только надкусить и попробовать на вкус, какой он. И как губка всеми порами вдыхать, впитывать, слушать, дышать городом.
Вдоль по набережной Темзы, к Биг Бену, тихонечко постоять, задрав голову, такие личные i'm-so-exited-моменты, посидеть у Вестминстерского Аббатства, потрогать руками заключенную в камни зашкаливающую, вышибающую все приборы энергию истории. Познакомиться с французом, много лет живущим здесь, интересно пообщаться, попить кофе, посмотреть на London Eye и разойтись - общение ведь, нормальное, человеческое, ни к чему не обязывает. Мимо званого вечера, джентльмены в смокингах и леди шурша кринолином длинных строгих платьев на Parliament Street, на Трафальгарскую площадь.
Темнеет и холодает, я направляюсь в Сохо. Через Picadilly Circus, по улице Пикадилли на Оксфорд Стрит. Субботним вечером очень людно, народ собирается для ночного променада. Градусов 10 максимум, дует холодный ветер, я кутаюсь во все шарфы и вязаные кофты, заскакиваю в пабы за горячительным. Мимо проходит девушка в тонком платьице цвета приторной фуксии, которое, еще не начавшись, заканчивается, едва прикрывая треугольник нижней части женского белья. Образ щедро сдобрен косметикой и высоченными каблуками. Мне двойную порцию виски, пожалуйста. Выхожу и вижу уже компанию девушек в аналогичных платьях - потом еще и еще, они всюду. Позже я спросила у одного лондонца о нюансах данного женского символизма, оказалось, что это девушки так одеваются, в клуб идут, обычное дело. Он назвал их desperado - ужасно смешно. И только попробуй не то что, упаси боже, расценить это как призыв - минимум юбки и максимум каблуков отнюдь не приравнивается к знаку согласия и доступности, и вовсе не делает тебя обязанной «отвечать» за свой внешний вид. Так вот она какая, эта свобода.
Ближе к ночи знакомлюсь с компанией - вопреки моим ожиданиям Лондон оказался на редкость контактным городом. Вот это да! А как же зацикленные на личном пространстве англичане? Ну конечно, в городе царит интернационал, прочувствовать английскость в полной мере не удастся. А еще город оказывается чрезвычайно спокойным, расслабленным и дружелюбным. Мило общаемся с компанией. Guy one (to me): «Do you like London?». Guy two: «Of course she likes! Everybody likes London». Верное замечание. Компания зовет курить свежий марокканский гашиш.
На следующий день у меня приятные русскоязычные спутники. Fleet Street, St. Paul Cathedral, Tate Modern, London Bridge, пинта эля в пабе на берегу Темзы, Тауэр и Тауэрский мост - зрелище божественной красоты. И снова гулять, дышать чистейшим свежим воздухом, смотреть и чувствовать себя в сказочном кислотном трипе, в приятном наваждении - где угодно, только не в реальности.
Лондон оказался совершенно не таким картиночно-открыточным даблдекером на фоне Биг Бена - совершенно другим, настоящим живым Городом. Удивительно, как почти за год сбылись две мои главные dreams. И обе мечты я очень хочу повторить.
Последний рейс из Хитроу в этот день. Сонные пассажиры и симпатичные светловолосые стюарды: не желаете напитков, мэм? Я почему-то каждый раз не могу сдержать улыбку, когда меня называют «мэм». Кутаюсь в плед. Включаю плеер и до утра не могу сомкнуть глаз от избытка приятных мыслей и полной головы почти наркотических, растекающихся мягко-эйфорических впечатлений.
Как бы подольше сохранить в легких этот воздух, это ощущение гармонии и комфорта, пока Москва своим многослойным зловонием, перекошенными ненавистью и страхом лицами, дестабилизирующим все позитивное разъедающим мозг излучением, не выбила из меня желание улыбаться людям?
На столе бутылка родниковой воды из Северного Уэльса и джокондовская улыбка Елизаветы с банкноты - как напоминание, как знак, как нечто, что удалось протащить из сна в реальность...
Три раза слово «улыбка» за последние три абзаца.
пару раз все же воспользовалась камерой, когда мы уставшие попивали эль на набережной - вышел странный глюк
У меня расслабляется взгляд, я приобретаю настолько естественный вид, что это становится не только субъективным восприятием - через пять минут моего самого первого пребывания в этом городе меня начали спрашивать, как пройти к Биг Бену, что это за историческое здание, как называется улица и где метро. Удивительно, что ответы на все заданные вопросы я подробно знала. Причем спрашивали не только японские туристы (для коих, возможно, все эти белые на одно лицо), некоторые из заблудившихся оказались, что самое смешное, англичанами.
Целый день я предоставлена сама себе и - всецело и без остатка - Лондону. Поселившись на нулевом меридиане, сажусь на пригородную электричку на станции с соответствующим названием. Озираюсь по сторонам и жмурюсь от удовольствия - я в месте своих снов, в поезде Greenwich - Charing Cross, вокруг английская речь, а за окном А-н-г-л-и-я...Снова жмурюсь. Пытаюсь собрать в голове картинку jigsaw, но мозг предательски, как всегда в таких случаях, отказывается делать монтаж. Об этой стране я, пожалуй, мечтала со времен семейки Stogovs из школьных учебников, еще тогда она мне казалась волшебным ни на что не похожим уникальным по атмосфере королевством.
Англия начала открываться мне старым аристократическим стулом. Ржавая винтажная медь рельсов пролегает сквозь красный кирпич, заброшенный индастриал, бывшие шоколадные фабрики с фантастически красивыми блекло-выгоревшими старыми вывесками, с пейзажами из железнодорожных сюжетов Шерлока Холмса и мисс-марпловского «Поезда на Пэддигтон».
Очень ценю такие интимные отношения с городами. Знакомство с городом как творческий, подвижный, восприимчивый к любым малейшим колебаниям акт. Не хотелось фотоаппарата, ограничивать вид шириной объектива. Ничего между нами, никаких посредников - только я и Лондон.
У меня два дня. Всего два невыносимо ничтожно малых по времени дня. Только-только надкусить и попробовать на вкус, какой он. И как губка всеми порами вдыхать, впитывать, слушать, дышать городом.
Вдоль по набережной Темзы, к Биг Бену, тихонечко постоять, задрав голову, такие личные i'm-so-exited-моменты, посидеть у Вестминстерского Аббатства, потрогать руками заключенную в камни зашкаливающую, вышибающую все приборы энергию истории. Познакомиться с французом, много лет живущим здесь, интересно пообщаться, попить кофе, посмотреть на London Eye и разойтись - общение ведь, нормальное, человеческое, ни к чему не обязывает. Мимо званого вечера, джентльмены в смокингах и леди шурша кринолином длинных строгих платьев на Parliament Street, на Трафальгарскую площадь.
Темнеет и холодает, я направляюсь в Сохо. Через Picadilly Circus, по улице Пикадилли на Оксфорд Стрит. Субботним вечером очень людно, народ собирается для ночного променада. Градусов 10 максимум, дует холодный ветер, я кутаюсь во все шарфы и вязаные кофты, заскакиваю в пабы за горячительным. Мимо проходит девушка в тонком платьице цвета приторной фуксии, которое, еще не начавшись, заканчивается, едва прикрывая треугольник нижней части женского белья. Образ щедро сдобрен косметикой и высоченными каблуками. Мне двойную порцию виски, пожалуйста. Выхожу и вижу уже компанию девушек в аналогичных платьях - потом еще и еще, они всюду. Позже я спросила у одного лондонца о нюансах данного женского символизма, оказалось, что это девушки так одеваются, в клуб идут, обычное дело. Он назвал их desperado - ужасно смешно. И только попробуй не то что, упаси боже, расценить это как призыв - минимум юбки и максимум каблуков отнюдь не приравнивается к знаку согласия и доступности, и вовсе не делает тебя обязанной «отвечать» за свой внешний вид. Так вот она какая, эта свобода.
Ближе к ночи знакомлюсь с компанией - вопреки моим ожиданиям Лондон оказался на редкость контактным городом. Вот это да! А как же зацикленные на личном пространстве англичане? Ну конечно, в городе царит интернационал, прочувствовать английскость в полной мере не удастся. А еще город оказывается чрезвычайно спокойным, расслабленным и дружелюбным. Мило общаемся с компанией. Guy one (to me): «Do you like London?». Guy two: «Of course she likes! Everybody likes London». Верное замечание. Компания зовет курить свежий марокканский гашиш.
На следующий день у меня приятные русскоязычные спутники. Fleet Street, St. Paul Cathedral, Tate Modern, London Bridge, пинта эля в пабе на берегу Темзы, Тауэр и Тауэрский мост - зрелище божественной красоты. И снова гулять, дышать чистейшим свежим воздухом, смотреть и чувствовать себя в сказочном кислотном трипе, в приятном наваждении - где угодно, только не в реальности.
Лондон оказался совершенно не таким картиночно-открыточным даблдекером на фоне Биг Бена - совершенно другим, настоящим живым Городом. Удивительно, как почти за год сбылись две мои главные dreams. И обе мечты я очень хочу повторить.
Последний рейс из Хитроу в этот день. Сонные пассажиры и симпатичные светловолосые стюарды: не желаете напитков, мэм? Я почему-то каждый раз не могу сдержать улыбку, когда меня называют «мэм». Кутаюсь в плед. Включаю плеер и до утра не могу сомкнуть глаз от избытка приятных мыслей и полной головы почти наркотических, растекающихся мягко-эйфорических впечатлений.
Как бы подольше сохранить в легких этот воздух, это ощущение гармонии и комфорта, пока Москва своим многослойным зловонием, перекошенными ненавистью и страхом лицами, дестабилизирующим все позитивное разъедающим мозг излучением, не выбила из меня желание улыбаться людям?
На столе бутылка родниковой воды из Северного Уэльса и джокондовская улыбка Елизаветы с банкноты - как напоминание, как знак, как нечто, что удалось протащить из сна в реальность...
Три раза слово «улыбка» за последние три абзаца.
пару раз все же воспользовалась камерой, когда мы уставшие попивали эль на набережной - вышел странный глюк