"Библиотека наверху"
Помню: ранняя весна в Москве, только-только вступившей в мирную жизнь после гражданской войны. Апрель 1922 года. От кого-то почти случайно узнал, что не так давно учреждена новая библиотека совершенно необычного типа: библиотека иностранной литературы. Эта новость меня изумила и порадовала. Но где она - эта так называемая «Неофилологическая библиотека»? Узнать оказалось не так-то просто: официально она ещё не была открыта, поэтому все, у кого я ни спрашивал, только недоуменно пожимали плечами.
С изрядным трудом всё же удалось добыть адрес. В одном из переулков между Арбатом и Пречистенкой - в Глазовском, не углу Денежного. Здесь зарождалось это потрясающее учреждение, которому все мы, занимающиеся изучением западной культуры, обязаны больше, чем едва ли не всем учебным, научным и книгохранилищным учреждениям, вместе взятым.
Сейчас, спустя столько лет, любой читатель, узнавший, что открыта новая библиотека, был бы очень удивлён, если бы ему пришлось отыскивать её «где-то наверху». Но тогда, в 1922 году, страна только начала оправляться после войны и разрухи, москвичи были, мягко говоря, не избалованы, потому я, не удивляясь и не раздумывая, отправился искать эту «библиотеку наверху».
Оказалось, что это «верх» большого пятиэтажного дома. И вот там-то, на этом вожделенном «верху», пройдя через две комнаты, наполненные книгами, в третьей я увидел, как мне показалось, девочку, нагруженную книжными связками и стопками.
- Можно повидать заведующую? - осторожно осведомился я.
- Пожалуйста!
Не девочка, нет. Совсем молодая девушка с серо-голубыми глазами, с белым - не бледным, но фарфорово-белым лицом - и с неожиданно упрямым подбородком. У меня против воли вырвалось:
- Да как же вы поднимаете на пятый этаж эти книги - такую уйму?!
- Ну… нам помогают. Мужчины, - (почему-то это прозвучало не очень убедительно) - А вы скажите: что вас к нам привело? Мы ведь ещё толком не открылись… Но это, разумеется, не имеет никакого значения! Скажите, что вам нужно - мы вам поможем!
В ответ на это я только и смог, что пробормотать какой-то сбивчивый панегирик самоотверженности и самоотдаче сотрудников новой библиотеки, представших передо мной пока в одном-единственном лице.
В самоотверженности и огромном организаторском таланте этой девочки с серо-голубыми глазами - Маргариты Ивановны Рудомино, создавшей единственную в СССР научную библиотеку по языкознанию и литературе зарубежных стран, - мне не раз приходилось убедиться в течение всего этого долгого времени. Вся моя работа по западному литературоведению и по книгам «Старая Англия» связана с теми источниками, какие с такой готовностью предоставила в моё распоряжение Маргарита Ивановна и ближайшие её сподвижники по созданию библиотеки. Но я - не исключение; такое же чуткое отношение библиотека проявляет - (мне это хорошо известно) - ко всем, кто ищет помощи её квалифицированных сотрудников. Эта традиция идёт «из глубины веков» - с тех самых двадцатых годов, с эпохи Глазовского переулка….
Из воспоминаний писателя и переводчика Е. Ланна
С изрядным трудом всё же удалось добыть адрес. В одном из переулков между Арбатом и Пречистенкой - в Глазовском, не углу Денежного. Здесь зарождалось это потрясающее учреждение, которому все мы, занимающиеся изучением западной культуры, обязаны больше, чем едва ли не всем учебным, научным и книгохранилищным учреждениям, вместе взятым.
Сейчас, спустя столько лет, любой читатель, узнавший, что открыта новая библиотека, был бы очень удивлён, если бы ему пришлось отыскивать её «где-то наверху». Но тогда, в 1922 году, страна только начала оправляться после войны и разрухи, москвичи были, мягко говоря, не избалованы, потому я, не удивляясь и не раздумывая, отправился искать эту «библиотеку наверху».
Оказалось, что это «верх» большого пятиэтажного дома. И вот там-то, на этом вожделенном «верху», пройдя через две комнаты, наполненные книгами, в третьей я увидел, как мне показалось, девочку, нагруженную книжными связками и стопками.
- Можно повидать заведующую? - осторожно осведомился я.
- Пожалуйста!
Не девочка, нет. Совсем молодая девушка с серо-голубыми глазами, с белым - не бледным, но фарфорово-белым лицом - и с неожиданно упрямым подбородком. У меня против воли вырвалось:
- Да как же вы поднимаете на пятый этаж эти книги - такую уйму?!
- Ну… нам помогают. Мужчины, - (почему-то это прозвучало не очень убедительно) - А вы скажите: что вас к нам привело? Мы ведь ещё толком не открылись… Но это, разумеется, не имеет никакого значения! Скажите, что вам нужно - мы вам поможем!
В ответ на это я только и смог, что пробормотать какой-то сбивчивый панегирик самоотверженности и самоотдаче сотрудников новой библиотеки, представших передо мной пока в одном-единственном лице.
В самоотверженности и огромном организаторском таланте этой девочки с серо-голубыми глазами - Маргариты Ивановны Рудомино, создавшей единственную в СССР научную библиотеку по языкознанию и литературе зарубежных стран, - мне не раз приходилось убедиться в течение всего этого долгого времени. Вся моя работа по западному литературоведению и по книгам «Старая Англия» связана с теми источниками, какие с такой готовностью предоставила в моё распоряжение Маргарита Ивановна и ближайшие её сподвижники по созданию библиотеки. Но я - не исключение; такое же чуткое отношение библиотека проявляет - (мне это хорошо известно) - ко всем, кто ищет помощи её квалифицированных сотрудников. Эта традиция идёт «из глубины веков» - с тех самых двадцатых годов, с эпохи Глазовского переулка….
Из воспоминаний писателя и переводчика Е. Ланна