Илья Эренбург. Заветное слово || «Красная звезда» 4 декабря 1942 года
Унтер-офицер 670 пехотного полка Вильгельм Шусслер писал 26 октября своим родителям: «Сталинград - это большой город, он превратился в сплошную груду развалин. Я не преувеличу, если скажу, что там не сохранился в целости ни один каменный дом. Деревянные домики рухнули, как карточные, уже после первых налетов... Среди развалин, из которых выступают одни только трубы, живут женщины и дети. Они ютятся в щелях, в которых пытаются найти защиту от артиллерии и от бомбежек... Это - величайшая беда, которую я когда-либо видел. Мы должны благодарить нашего бога за то, что он избавил нас от всего этого и что мы родились немцами... С русскими, впрочем, нельзя говорить другим языком. Таким образом, борьба здесь приближается к своему победоносному концу. Скоро экстренное сообщение возвестит вам о падении этой твердыни».
Лейтенант Хэннес сообщал родителям «С раннего утра мы штурмуем Сталинград. Фюрер сказал, что Сталинград должен пасть, и мы говорим: он падет».
Еще два трупа. Еще два грязных листка на столе. Экстренное сообщение поступило: не от германского командования, от Советского Информбюро. Шусслеры напрасно ждали. Хэннес напрасно штурмовал. Гитлер напрасно хвастал. Сталинград не пал. Сталинград наступает. Наступают русские с севера, с юга, с запада. Берлинское радио передает: «О военной обстановке в Сталинграде мы можем сказать только одно - наступила зима».
В Сталинграде оттепель, дождь, грязь. Зима там еще не наступила. Немцы говорят «зима», чтобы не сказать «беда». О военной обстановке в Сталинграде мы можем сказать только одно - для немцев наступила расплата.
Германия в смятении: ее фальшивая звезда померкла. На разбойников нашлась управа, и разбойники вздыхают: «Нам не везет». Началось с марафонского бега фон Роммеля. Потом как-то неожиданно в Африке оказались американцы. Потом вместо сообщения о падении Сталинграда немцы прочитали о «тяжелых оборонительных боях в излучине Дона». Потом ни с того, ни с сего, казалось бы, давно прирученные французы стали бунтовать. Вместо французского флота немцы нашли в Тулоне дым взрывов и взрыв ненависти. Немцы начали разворачивать газеты с неприязнью: опять какой-нибудь сюрприз? «Сюрприз» не заставил себя долго ждать: он назывался Великими Луками. О чем может еще сообщить колченогий расстроенным фрицам? О бомбах в четыре тонны каждая, которые уничтожают города «союзной» Италии, или о том, что Гитлеру пришлось послать в Италию немецкие дивизии, дабы образумить чересчур ветреную «союзницу»?
Мы знаем, это - только начало. Это еще не суд, это судебная повестка. В дверь Германии стучится рука Немезиды. Они долго сеяли ветер. У них нехватит жнецов, чтобы пожать бурю.
В районе Ржева валяются мертвые немцы. Это, конечно, ефрейторы, и, конечно, их карманы полны письменностью. Вот Артур Вольф. Накануне смерти он получил об'емистое послание из Лейпцига от «Германского акционерного общества по сооружению гражданских построек». Ефрейтору Артуру Вольфу предлагали построить дом в рассрочку. В Лейпциге? О, нет! «В Крыму или в плодородной Курской области». Ему посылали фотографии, схемы, проекты. Его спрашивали, сколько га он хотел бы получить «для сада, огорода и специальных культур». Ефрейтору Генриху Генделю писала его гретхен уже из Киевщины: «Я живу здесь, как помещица...». Вокруг Ржева мы почистили. Почистим и в Киевщине.
Ненависть переполнила сердце мира. Проклятие стране разбоя! Они вытоптали пол-Европы. Тысячу дней они безнаказанно жрали чужой хлеб, лакали чужое вино и потешались над горем разоренных. Тысячу дней и тысячу ночей они расстреливали, вешали, пытали, уверенные в своей силе. Теперь они смущенно оглядываются по сторонам. Их пугают тени убитых. Их страшат виселицы. Их лихорадит: не от зимы - от грядущей расплаты. Вот уже удирают из Норвегии в нейтральную Швецию фрицы с хорошим нюхом. Вот уже какой-то нахальный колбасник хнычет во «Франкфуртер цейтунг»: «Не мы затеяли эту страшную войну». Они, может быть, забыли 22 июня? Мы не забыли и не забудем. Проклятие земле злодея. Они поставили статуи победы. Аллею статуй. Победы оптом. Они еще будут грызть камень статуй. Эти людоеды еще будут грызть друг друга. Они еще завоют: «Почему мы родились немцами?» Чехи вспомнят Лидице: «Стереть с лица земли». Тулон скажет: «На дно». Украина ответит: «Киев».
Нетерпеливо вглядываются вдаль бойцы. Опостылели им немцы. Где семья? Лучше промолчать, словами не выскажешь горя. Сжать зубы, и на обидчика, на немца! Заплатить ему за все, за пропащие города и за пропащие годы, за кровь, за тоску, за каждый вздох.
У нас было много слов до войны, громких и нежных. У нас будет еще больше слов после победы: такой большой, такой многообразной станет жизнь. Но теперь у нас мало слов. Но теперь у нас осталось одно слово, самое заветное, самое дорогое. В нем все наше сердце. В нем вся наша тоска. В нем и вся наша надежда. Короткое слово: вперед! || Илья Эренбург.
+ + + + + + + + + + + + + + + + + + + + +
Гитлеровский разбой в Прибалтике
СТОКГОЛЬМ, 3 декабря. (ТАСС). Гитлеровская газета «Дейче цейтунг ин Остланд» полна жалоб на рост саботажа в Латвии. «Власти, - пишет газета, - ежедневно получают от предприятий большое число заявлений о том, что большая часть рабочих и служащих не приходит на работу. Среди них имеется много лиц, которые систематически уклоняются от работы как только могут, хотя к ним и относятся беспощадно и посылают в Кирхгольмский лагерь принудительных работ». Латыши бойкотируют оккупационные «коммунальные» органы, которые, по признанию упомянутой газеты, занимаются исключительно установлением натуральной трудовой повинности. Газета указывает, что никто не хочет работать в этих органах.
Газета «Вильнер цейтунг» с тревогой пишет о том, что утайка литовскими крестьянами продуктов, подлежащих сдаче оккупационным властям, и «эпидемия незаконной торговли этими продуктами распространилась по всей Литве». Газета заявляет, что крестьяне, не выполняющие приказов о сдаче продуктов, «достойны смерти. Наказания будут для них беспощадно жестокими».
То же имеет место и в Эстонии. Гитлеровский наместник в Эстонии Лицман недавно выступил с предупреждением, что крестьяне, не сдающие всех своих продуктов немецким властям, а распоряжающиеся ими по своему усмотрению, будут подвергаться самым жестоким карам.
В городах всех оккупированных немцами прибалтийских советских республик идет ничем не прикрытый грабеж населения. Недавно газета «Дейче цейтунг ин Остланд» опубликовала распоряжение немецких властей, согласно которому подлежит регистрации все личное имущество «неблагонадежных и враждебных элементов». Любой гитлеровский чиновник или полицейский может об’явить кого угодно «неблагонадежным элементом» и на этом «основании» ограбить его до нитки.
+ + + + + + +
Источник: «Красная звезда» №285, 4 декабря 1942 года
# Н.Вирта. Сталинград || «Правда» №27, 27 января 1943 года
# Константин Симонов. "Сталинград" || «Красная звезда» №59, 12 марта 1943 года