Об одной провокации, которая вынудила людей вступиться за темные силы
Все, наверняка, уже в курсе из-за поднятой скандальной волны в СМИ, что в Петербурге неизвестные разрушили бесовскую статую, а несколькими днями ранее - устроили погром кощунственной выставки в Манеже.
С одной стороны, на первый взгляд, все выглядит так, словно истинные православные верующие ведут борьбу со злом, на самом же деле, эти акции являются ни чем иным, как провокациями, призванными невоцерковленных людей отвратить от Православия. Это выглядело бы следующим образом: больному человеку, с прогнившим организмом, болезненно сковырнуть прыщик на коже, тем самым привить ему ненависть к медицине и отвратить полностью от лечения. Вот такой прыщик на теле Православной России нынче сковырнули, спровоцировав многочисленные акции протеста, а, по сути, акции в защиту темных сил...
Поэт и переводчик Игорь Караулов пишет об одной провокации, которая вынуждает разумных людей вступаться за права темной силы.
В Петербурге погиб Мефистофель. Среди бела дня неизвестный рабочий сокрушил его ломом, а другие неизвестные погрузили обломки в «Газель» и увезли в неизвестном направлении.
Доходный дом архитектора Лишневского на Лахтинской улице называли «дом с Мефистофелем» из-за странного горельефа в верхней части фасада: с высоты на прохожих зловеще смотрел пожилой дяденька, обрамленный стилизованными крылами нетопыря.
В петербургском контексте дом 1911 года постройки, довольно типичный для своего времени, выглядит относительным новоделом; показательно, что лишь в 2001 году он был включен в список «вновь выявленных объектов, представляющих историческую, научную, художественную или иную ценность».
Я не склонен к суевериям, но мне бы в таком доме было жить неуютно. Там ведь не только Мефистофель. Еще выше находится совсем уж чудовищное изображение - то ли ворон, то ли фантастическое насекомое с огромным клювом-жалом. Если бы я увидел такое в кино, я бы сразу понял, что смотрю фильм ужасов.
Впрочем, петербуржцы - народ, закаленный блокадой и кучей революций. «В Петербурге жить - словно спать в гробу», - написал Осип Мандельштам, а в гробу не беспокоятся о декоре.
И тем не менее я бы не удивился, если бы ликвидация Мефистофеля оказалась делом рук особо невезучего жильца, приписавшего свои несчастья дурному глазу демона.
[Spoiler (click to open)]Однако неравнодушная общественность тут же обвинила в акте вандализма неких православных экстремистов, фанатиков, мракобесов: мол, напротив дома строится храм Ксении Петербургской, и будущие прихожане недовольны, что по дороге к храму им придется смотреть на дьявольский лик.
И правда, нельзя же упустить такую замечательную рифму: в то время как ИГИЛ уничтожает сирийскую Пальмиру, наши доморощенные игильчата принялись за Пальмиру Северную. К тому же опять, получается, мы бросаем вызов мировому тренду: в передовой Америке ставят памятник сатане, а в ретроградной России памятник сатане разрушают.
Вывод привычный: надо валить из этой страны.
Подыгрывая торопливой общественности, ответственность за демефистофелизацию дома на Лахтинской взяли на себя «Казаки Петербурга». Но это лишь запутало дело: тут же выступили другие казаки, заявив, что никаких «Казаков Петербурга» в природе не существует. Вероятно, это такая же фиктивная организация, как и пресловутые «Коммунисты Санкт-Петербурга и Ленинградской области», от имени которых периодически выпускаются разные абсурдистские заявления.
Между тем налицо интересная коллизия.
С одной стороны, дом Лишневского, а вместе с ним и низринутый Люцифер, находится под охраной государства, то есть надо его защищать, протестовать и поднимать шум. С другой же стороны, защищать чертей - дело новое, неизведанное. Ходорковского защищали, Навального, Pussy Riot. А Мефистофеля - пока не приходилось.
Вот что теперь делать? Выходить с футболками JE SUIS MEPHISTO? Это как-то нескромно, знаете ли. Устраивать протестное целование козлиного зада? Негигиенично.
Самые умные эту коллизию поняли, и быстро распространилась версия о том, что дяденька на горельефе - это на самом деле не Мефистофель как таковой, а наш великий певец Федор Шаляпин. Да, в роли Мефистофеля, но ведь Шаляпин. Мол, обожал его архитектор, вот и увековечил. А нетопыриные крылья на самом деле - контур суфлерской будки, хотя что делать оперной звезде в суфлерской будке - решительно непонятно.
Версия эта сомнительна, зато в некоторых источниках можно прочитать, что в первоначальных чертежах архитектора Лишневского никакого Мефистофеля не было, а появился он по настоянию нового владельца дома, якобы сатаниста.
Впрочем, эпоха тогда была декадентская и с нечистой силой кто только не заигрывал. И врубелевского Демона можно вспомнить. И строки Федора Сологуба:
«Когда я в бурном море плавал // И мой корабль пошел ко дну, // Я так воззвал: «Отец мой, Дьявол, // Спаси, помилуй, - я тону»».
И Валерий Брюсов ему вторил, с той же рифмой и с тем же корабельным образом: «Хочу, чтоб всюду плавала // Свободная ладья, // И Господа и Дьявола // Хочу прославить я».
И в ту же степь пускался нежнейший Бальмонт: «Я люблю тебя, Дьявол, я люблю Тебя, Бог, // Одному - мои стоны, и другому - мой вздох, // Одному - мои крики, а другому - мечты, // Но вы оба велики, вы восторг Красоты».
Вот в каком культурном контексте возникли две странные фигуры на фасаде дома Лишневского.
А через 6 лет власть в России упала в руки настоящих бесов. И это был такой ИГИЛ, с которым ИГИЛ сирийско-иракский не имеет шансов сравниться ни по числу убитых, ни по количеству уничтоженных культурных сокровищ. Разрушенные и загаженные церкви, превращенные в концлагеря монастыри, бессмысленно разрытые кладбища.
Оказавшись в любом старом русском городе, невольно думаешь: как же была бы богата и прекрасна наша страна, если бы этого кошмара в ее истории не было.
А начиналось всё в том числе и отсюда, с невинного на первый взгляд изваяния старого, усталого черта.
Великий маг Алистер Кроули, узнав о том, что над московским Кремлем вместо знакомых ему орлов вознеслись кровавые пентаграммы, даже пытался отправить письмо Сталину, предлагая свои консалтинговые услуги в организации правильного культа Бафомета. Однако дело не выгорело, так что культурно-историческое наследие сатанизма в нашей стране крайне невелико. У «православного ИГИЛа», которым нас так пугают, попросту нет достойного фронта работ.
Но пугать продолжают, так что стоит присмотреться: что же нам выдают за «православный ИГИЛ»?
В Православии нынче есть разные люди - и темные, и фанатичные, и просто не очень умные, - но как только случается какая-то громкая ультраправославная акция против культуры, за ней обязательно стоит одна и та же публика. В Петербурге это мифические казаки, а в Москве - Дмитрий Цорионов-Энтео.
По Сети сейчас гуляет фотография, на которой в одном ряду сидят бывшая пуська Самуцевич, Дмитрий Энтео, идейный вдохновитель Pussy Riot Верзилов и не нуждающийся в представлении Марат Гельман.
Так что недалеки от истины те, кто утверждает, что Энтео - такой же перформансист-постмодернист, как и те, кому он якобы противостоит. На самом деле всё еще проще и смешнее: это вообще одна шайка-лейка. Балаганный конфликт Бима и Бома, глядя на который, лучше на всякий случай держаться за кошелек.
Кстати, о кошельке: после нападения Энтео на выставку в Манеже цена на работы Вадима Сидура, как говорят, выросла на 20-30%. Вот вам и «православный ИГИЛ».
Акция на Лахтинской тоже похожа на провокацию, цель которой - поставить множество разумных и взрослых людей в такое положение, когда они вынуждены вступаться за права сатаны. А там, глядишь, и пошире окошечко Овертона откроем.
Это не значит, что заслуженного черта не нужно восстанавливать. Он обязательно должен вернуться на свое место. Пусть смотрит своими грустными глазами на торжество Ксении Петербургской и знает: никогда больше здесь не победит темная сторона.
Источник: izvestia.ru