ОНИ ВЫБРАЛИ РОДИНУ С ДНЕМ ПОБЕДЫ, ДРУЗЬЯ. ОЧЕНЬ ЛЮБЛЮ ЭТОТ ДЕНЬ
ПСКОВСКИЙ «ИВАН СУСАНИН»
В феврале 1942 года немецкая горно-стрелковая дивизия должна была прорвать фронт и попасть в тыл Красной Армии на участке между Ленинградом и Псковом. Дело это было для немецкого командования трудновыполнимым из-за отсутствия четких ориентиров и карт местности, из-за дремучих лесов. К тому же движение сковывали жестокие 30-градусные морозы, от которых страдали не только солдаты, но и техника. Успех этой операции некоторые из военачальников немецкой армии ставили под сомнение. Первоначально необходимо было пройти около шести километров по трудной местности и выйти к деревне Першино. Этот небольшой по протяженности марш-бросок немцы могли совершить за два часа, при условии, что они будут двигаться напрямик.
Командир немецкой колонны решил взять с собой проводника из местных жителей и в качестве такового выбрал хозяина избы, в которой располагался штаб батальона. Однажды вечером капитан сказал Матвею Кузьмичу, что тот должен провести их самой короткой дорогой к указанной цели, за что ему хорошо заплатят. Поразмыслив, Матвей Кузьмин согласился. Если бы немецкий офицер знал, что задумал старый колхозник!..
Как только выдался удобный момент, дед Матвей шепнул несколько слов своему внуку Ване, и тот тут же собрался, выбежал из избы, надел лыжи и быстро заскользил в сторону леса. Через некоторое время из деревушки вышел и немецкий батальон во главе с командующим офицером, а впереди колонны шел Матвей Кузьмин. Немцы, экипированные полным снаряжением, двигались медленно, гораздо дольше положенных двух часов. От такого марш-броска солдаты обезсилели. А дед Матвей и не думал вести их прямой дорогой, как обещал, но повел врагов обходными путями, так что вместо шести километров тем пришлось протопать около двадцати пяти!
На опушку леса фашистские оккупанты вышли только под утро. Измученные ночным переходом, немецкие солдаты чуть не падали с ног. Но оказались они совсем не у деревни Першино, как им было назначено. Дед Матвей вывел врагов к деревне Малкино, где их уже поджидала засада. Еще с вечера к встрече немецкого батальона горно-стрелковой дивизии были готовы бойцы 31-ой отдельной стрелковой бригады полковника Горбунова. Дед знал, что его внук Ванечка успеет задолго до рассвета добраться до бойцов нашей дивизии и передаст им, где следует сделать засаду.
[Spoiler (click to open)]Немцы, выйдя на опушку леса, остановились, чтобы перевести дух. В лесу стояла абсолютная тишина, ничто не нарушало утренний покой. Но вдруг раздался треск советских пулеметов и автоматов. Ошарашенные солдаты немецкого батальона, скованные усталостью и ужасом, не сумели даже сообразить, что случилось, а об отражении атаки не могло быть и речи. В первые же секунды обстрела полегло несколько десятков немцев. Оставшиеся в живых хотели вернуться обратно в лес, под прикрытие деревьев, но пулеметный огонь с флангов перекрыл им дорогу.
Всего около полутора сотен фашистских солдат полегло в снег у той опушки. Еще примерно двадцать сдались в плен. Удирающих немцев догоняли советские солдаты, добивая прикладами и штыками. Среди русских бойцов бежал и Ваня, он искал своего дедушку. Через несколько минут его нашли. Матвей Кузьмич отдал свою жизнь ради Победы. Когда начался обстрел, немецкий командир понял, что дед завел его батальон в тупик, и расстрелял проводника из своего браунинга. Но и сам тут же получил пулеметную очередь из орудия советского стрелка.
Псковский «Иван Сусанин» - именно так прозвали Матвея Кузьмина - за свой подвиг посмертно был награжден Звездой Героя Советского Союза. Он стал самым старшим из советских героев, удостоенных этой высокой государственной награды. И еще сотни таких «Иванов Сусаниных» противостояли фашистской нечисти на территории нашей Родины.
МИНЕР
...Диверсии на дорогах продолжались. Особенно большой урон противнику в живой силе был нанесен подрывом эшелона в районе станции Палужье 9 сентября 1942 года.
Наша группа партизан-диверсантов под командованием лейтенанта Н.Д. Васензина подошла к так называемой «Викторовой будке» - небольшому каменному зданию для путевых обходчиков. Рядом с ней стояли двое немецких часовых. Замаскировавшись в кустарнике, группа партизан ждала удобного момента для нападения на пост.
Тяжело пыхтя, со стороны станции Выгоничи на Брянск шел бронепоезд. Группа затаилась. В ее план не входила такая встреча. Но бронепоезд прошел, и все облегченно вздохнули. Часовые у будки восторженно махали вслед уходящей махине, и вдруг один из них медленно стал оседать и упал на землю. Второй часовой испуганно завертел головой, наклонился к упавшему и сам свалился на него. Это командир группы лейтенант Васензин безшумно «снял» обоих часовых.
За бронепоездом должен был проследовать какой-то важный эшелон, и Васензин сразу отдал приказ минировать железнодорожное полотно. К его выполнению незамедлительно приступили минеры Д. Кубарь и С. Комиссаров. Нужно было заложить под рельсы 150-миллиметровый снаряд с взрывателем. Васензин торопил минеров. Как он и полагал, со стороны Выгоничей на Брянск с большой скоростью двигался эшелон. Уже отчетливо было слышно, как немецкие солдаты в вагонах громко поют победные песни. Машинист, убежденный в безопасности пути после прохода бронепоезда, уверенно вел эшелон.
Напряжение нарастало, минеры лихорадочно спешили. С невероятным волнением группа прикрытия наблюдала за этим поединком надвигающейся железной громады и людей, сильных духом и волей, - двух минеров. Эшелон приближался стремительно. Из группы охраны минеров раздались крики: «Бегите! Бегите!» Но они утонули в грохоте подходящего эшелона. Минер Комиссаров успел скатиться с насыпи, а Кубарь - нет. Машинист паровоза, заметив метнувшегося от насыпи человека, дал протяжный гудок, который слился с эхом мощного взрыва, скрежетом налезавших друг на друга вагонов, душераздирающими воплями фашистов и автоматными очередями партизан. Все превратилось в сплошной гул…
Так ценой еще одной жизни была добыта новая победа. В 1944 году, после освобождения Брянской области от немецко-фашистских захватчиков, отцу погибшего минера был вручен Орден Ленина. В наградном листе, подписанном командиром отряда героем Советского Союза Г.Ф. Покровским, отмечалось, что из-под обломков разбитых вагонов подорванного эшелона спасательная команда немцев извлекла 945 трупов.
ПОДВИГ КОСТИ ЯНИНА
В ходе наступления передвигался на новое место командный пункт 18-го корпуса. В головной машине ехали начальник штаба и несколько офицеров. Вот, впереди - речушка, мост, а далее - деревня Чайковка. Машина спускалась к воде, как вдруг из улочки выскочили трое мальчишек. Они бежали навстречу, размахивая руками и что-то крича. Шофер, не сбавляя газ, приветственно поднял руку. И тут один мальчик, словно птица, вылетел на мост. «Стойте! Мины!» - донеслись его слова, но их уже заглушил взрыв. Взлетели в воздух балки и доски. Спасенные от гибели офицеры подобрали тело Кости в реке. Юный герой был награжден Орденом Отечественной войны - посмертно.
ПОДВИГ НЕИЗВЕСТНОГО СОЛДАТА
Среди других эпизодов из боевой жизни за 27 сентября был один, записанный со слов механика-водителя командирского танка Топоридзе. В селе Волошине танк, уже раздавив две мазанки, протаранил стены третьей, и крыша, осев, обвалилась на машину. Водитель решил сдать назад. Но что-то произошло с ленивцем правой гусеницы. Баранов уж приказал было открыть аварийный люк, но тут подошли немцы, застучали о броню прикладами автоматов: «Рус, сдавайся!..» Танкисты молчали. В триплекс было видно, что четыре автоматчика подвели пленного русского, оборванного и в крови. Фашистский офицер ему что-то приказал, махнув рукой на танк. Тот покачал головой. Офицер ударил его по лицу. Тогда пленный громко и отчетливо произнес: «Ребята, чего стоите? Дави их! Меня не жалейте!..»
«Майор прокричал: „Давай вторую скорость, крути влево!“, - рассказывал Топоридзе, - мгновенно наш танк повернулся почти на 360 градусов. Все кругом смял. И того, нашего, тоже, - добавил с влажными глазами механик-водитель. - А танк-то после этого пошел! Стучит, слышу, правая гусеница, но пошел. На пол-ленивце догнали остальные машины - и в бой, крушить мотоциклистов».
Майор Баранов подтвердил рассказ сослуживца: «Ужасное чувство испытал, когда понял, что вот сейчас придется нашего человека раздавить. Когда он крикнул: „Меня не жалейте! Я теперь без пользы!“, мы из танка хором ответили: „Русские не сдаются!“ - и крутанули...»