Маленький кусочек новой книги
Город несбывшихся надежд
Роман
I
Город был сер, уныл и пах пылью. Жара стояла немилосердная. Лёгкое марево горячего воздуха, словно тюль на окне, лениво колебалось над, вымощенной серым булыжником, дорогой. Город был мёртв. Ни единого живого существа вокруг. Он умер уже давно этот город, так давно, что и сам уже не мог вспомнить те времена, когда в его фонтанах звенели струи воды, вокруг лавки мясника роились тучи больших чёрных мух, а по улицам бегали босоногие, горластые мальчишки. К его стенам уже вплотную подобралась пустыня, угрожая поглотить остатки того, что некогда было Великим Городом. Он устал ждать…
По дороге, поднимая облака пыли, шли двое - человек и большой белый кот с глазами разного цвета. Левый глаз кота сверкал небесной голубизной, а правый полыхал жёлтым огнём преисподней. Шли они неторопливо, не глядя по сторонам, не отвлекаясь на досужие разговоры, словно кто-то или что-то позвало их сюда, словно была у них какая-то особенная миссия.
- Я устал, - угрюмо произнёс кот, - давай, отдохнём, а?
Человек молча кивнул и направился к широкой скамье у полуразрушенного дома. Мужчина не стал признаваться, что и ему с непривычки эта дорога далась тяжело. Высокий, жилистый. Его тёмные с проседью волосы никак не вязались с очень светлыми голубыми глазами.
Кот легко вспрыгнул на скамью, удобно устроился на коленях своего хозяина и замурлыкал.
- Мне бы крылья вернуть, - осторожно намекнул кот.
- Котам крылья не положены, - возразил человек, почёсывая своего спутника за ухом.
- Я не кот, - с шипением вырвалось из кошачьей глотки, - Я - горний ангел, между прочим.
Человек улыбнулся своим мыслям, сбросил животное на землю и терпеливо объяснил:
- Но здесь и сейчас ты - кот.
- Хорошо, не буду спорить. Тогда гони хотя бы сосиску!
Мужчина с трудом сдерживал смех. Напустив на лицо суровое выражение, он заявил менторским тоном:
- Мехиель, негоже Ангелу мечтать о сосисках. У тебя должны быть возвышенные мечты и чистые помыслы…
Белый кот вздыбил шерсть на загривке, как будто увидел перед собой пса и заорал:
- Слушай, ты уж определись с тем, кто я. Или я - ангел, тогда гони, давай, крылья, или я кот - в этом случае я прощу, нет, требую сосиску!
Кошачий демарш забавлял мужчину, но, тем не менее, он нагнулся, схватил животное за шкирку, слегка встряхнул его и строго напомнил:
- Не забывай, с кем ты разговариваешь, животное!
Мехиель дёрнул в воздухе лапами, потом смирился и безвольно повис, даже не пытаясь сопротивляться. Он кот, да, пусть будет так. Здесь он кот… Ах, до чего же хочется жрать! Ангелам плевать на любую пищу, кроме духовной, они святым духом питаются, чего нельзя сказать о котах.
Где-то вдалеке, над знойной пустыней собирались тяжёлые грозовые тучи. Они ползли на Город, словно армия безжалостных оккупантов. Тучи, которых здесь не было давным-давно. Тучи, которые являются предвестниками зарождающейся жизни. Кот горестно вздохнул, понимая, что от судьбы не уйдёшь и свою миссию ангела-хранителя и ангела-учителя, ему вновь придётся выполнить в полном объёме.
- Господи, - взмолился Мехиель жалобно, - я всё помню. Ты - Творец всего сущего, ты - Альфа и омега, ты - первый и последний, ты - начало и конец, ты тот, который есть и был и грядет, ты - Господь Вседержитель. Не злись на меня, пожалуйста. Понимаешь, Боже, просто я очень хочу есть, я же теперь живой… и очень голодный.
Бог отпустил кота и тот позволил себе расслабиться, к нему вернулось былое бесстрашие, наглость и желание спорить. Чтобы хоть на малое время закрыть ему рот, Бог едва заметно кивнул и тут же перед белым котом возникла миска с дымящейся сосиской. От неё исходит такой соблазнительный запах, что Мехиель сглотнул и, забыв своё высокое положение, принялся с жадностью её уплетать, чавкая и грозно урча.
- Вот это по-божески, это правильно, - невнятно бормотал он, уписывая за обе щеки тугую, ароматную колбаску, - за это им можно многое простить. Знаешь, Господи… О чём это я, конечно же ты всё знаешь! Люди понаделали много дряни, но некоторые вещи у них получились просто восхитительными…
- Ешь молча, - строго приказал коту человек и тот сокрушённо замолчал.
Первые капли дождя упали на раскалённую землю и тут же испарились. Но это было только начало. Вскоре началось настоящее светопреставление. Молнии, подобно праздничным фейерверкам, окрасили небо в сине-лиловый цвет, от раскатов грома вздрагивали осколки стекол в окнах, а за сплошной завесой ливня уже невозможно было что-либо разглядеть.
- Жизнь возвращается, - довольно воскликнул Бог, подставляя лицо тяжёлым колючим каплям.
- Надолго ли? - поинтересовался кот с нескрываемым сарказмом в голосе. - Как придёт, так и уйдёт. Сколько раз это уже было и всё без толку.
- Ты должен верить. Когда сюда придёт гость из Большого мира, ты пойдёшь к нему навстречу и всё объяснишь…
- Не получится. Ничего они не понимают, - возразил кот.
- А ты внятно объясняй, так чтобы поняли.
- Я-то объясняю внятно, а вот они слушают невнятно, - Мехиелю хотелось спорить. Мокрый, жалкий, он чувствовал себя униженным и оскорблённым.
Роман
I
Город был сер, уныл и пах пылью. Жара стояла немилосердная. Лёгкое марево горячего воздуха, словно тюль на окне, лениво колебалось над, вымощенной серым булыжником, дорогой. Город был мёртв. Ни единого живого существа вокруг. Он умер уже давно этот город, так давно, что и сам уже не мог вспомнить те времена, когда в его фонтанах звенели струи воды, вокруг лавки мясника роились тучи больших чёрных мух, а по улицам бегали босоногие, горластые мальчишки. К его стенам уже вплотную подобралась пустыня, угрожая поглотить остатки того, что некогда было Великим Городом. Он устал ждать…
По дороге, поднимая облака пыли, шли двое - человек и большой белый кот с глазами разного цвета. Левый глаз кота сверкал небесной голубизной, а правый полыхал жёлтым огнём преисподней. Шли они неторопливо, не глядя по сторонам, не отвлекаясь на досужие разговоры, словно кто-то или что-то позвало их сюда, словно была у них какая-то особенная миссия.
- Я устал, - угрюмо произнёс кот, - давай, отдохнём, а?
Человек молча кивнул и направился к широкой скамье у полуразрушенного дома. Мужчина не стал признаваться, что и ему с непривычки эта дорога далась тяжело. Высокий, жилистый. Его тёмные с проседью волосы никак не вязались с очень светлыми голубыми глазами.
Кот легко вспрыгнул на скамью, удобно устроился на коленях своего хозяина и замурлыкал.
- Мне бы крылья вернуть, - осторожно намекнул кот.
- Котам крылья не положены, - возразил человек, почёсывая своего спутника за ухом.
- Я не кот, - с шипением вырвалось из кошачьей глотки, - Я - горний ангел, между прочим.
Человек улыбнулся своим мыслям, сбросил животное на землю и терпеливо объяснил:
- Но здесь и сейчас ты - кот.
- Хорошо, не буду спорить. Тогда гони хотя бы сосиску!
Мужчина с трудом сдерживал смех. Напустив на лицо суровое выражение, он заявил менторским тоном:
- Мехиель, негоже Ангелу мечтать о сосисках. У тебя должны быть возвышенные мечты и чистые помыслы…
Белый кот вздыбил шерсть на загривке, как будто увидел перед собой пса и заорал:
- Слушай, ты уж определись с тем, кто я. Или я - ангел, тогда гони, давай, крылья, или я кот - в этом случае я прощу, нет, требую сосиску!
Кошачий демарш забавлял мужчину, но, тем не менее, он нагнулся, схватил животное за шкирку, слегка встряхнул его и строго напомнил:
- Не забывай, с кем ты разговариваешь, животное!
Мехиель дёрнул в воздухе лапами, потом смирился и безвольно повис, даже не пытаясь сопротивляться. Он кот, да, пусть будет так. Здесь он кот… Ах, до чего же хочется жрать! Ангелам плевать на любую пищу, кроме духовной, они святым духом питаются, чего нельзя сказать о котах.
Где-то вдалеке, над знойной пустыней собирались тяжёлые грозовые тучи. Они ползли на Город, словно армия безжалостных оккупантов. Тучи, которых здесь не было давным-давно. Тучи, которые являются предвестниками зарождающейся жизни. Кот горестно вздохнул, понимая, что от судьбы не уйдёшь и свою миссию ангела-хранителя и ангела-учителя, ему вновь придётся выполнить в полном объёме.
- Господи, - взмолился Мехиель жалобно, - я всё помню. Ты - Творец всего сущего, ты - Альфа и омега, ты - первый и последний, ты - начало и конец, ты тот, который есть и был и грядет, ты - Господь Вседержитель. Не злись на меня, пожалуйста. Понимаешь, Боже, просто я очень хочу есть, я же теперь живой… и очень голодный.
Бог отпустил кота и тот позволил себе расслабиться, к нему вернулось былое бесстрашие, наглость и желание спорить. Чтобы хоть на малое время закрыть ему рот, Бог едва заметно кивнул и тут же перед белым котом возникла миска с дымящейся сосиской. От неё исходит такой соблазнительный запах, что Мехиель сглотнул и, забыв своё высокое положение, принялся с жадностью её уплетать, чавкая и грозно урча.
- Вот это по-божески, это правильно, - невнятно бормотал он, уписывая за обе щеки тугую, ароматную колбаску, - за это им можно многое простить. Знаешь, Господи… О чём это я, конечно же ты всё знаешь! Люди понаделали много дряни, но некоторые вещи у них получились просто восхитительными…
- Ешь молча, - строго приказал коту человек и тот сокрушённо замолчал.
Первые капли дождя упали на раскалённую землю и тут же испарились. Но это было только начало. Вскоре началось настоящее светопреставление. Молнии, подобно праздничным фейерверкам, окрасили небо в сине-лиловый цвет, от раскатов грома вздрагивали осколки стекол в окнах, а за сплошной завесой ливня уже невозможно было что-либо разглядеть.
- Жизнь возвращается, - довольно воскликнул Бог, подставляя лицо тяжёлым колючим каплям.
- Надолго ли? - поинтересовался кот с нескрываемым сарказмом в голосе. - Как придёт, так и уйдёт. Сколько раз это уже было и всё без толку.
- Ты должен верить. Когда сюда придёт гость из Большого мира, ты пойдёшь к нему навстречу и всё объяснишь…
- Не получится. Ничего они не понимают, - возразил кот.
- А ты внятно объясняй, так чтобы поняли.
- Я-то объясняю внятно, а вот они слушают невнятно, - Мехиелю хотелось спорить. Мокрый, жалкий, он чувствовал себя униженным и оскорблённым.