Запись за 5 мая 2018г. Миша рассыпется? Миша сдаваться не хочет
Давно не писал про Мишу, а у неё дела были так себе. Зажатые мышцы крестца, о которых дурниной орала Валя, мы расслабить смогли. Допускаю, поэтому ушли болезненные охоты - с равной вероятностью они прошли потому, что с конюшни был продан единственный жеребчик: смысл скандалить и крушить ёлки, если любить некому? С кашлем было хуже; началось неплохо, Миша исправно прокашливалась, но после некритических, -15, холодов сухой кашель вернулся вновь, а с ним - дыхание брюхом, которого доселе не было. Тут конюшню посетила Елена Курилова, провела детальный осмотр, правильно определив все болячки до последней, назначила инъекции эмидонола, буржуйские сиропчики - ну, и движение, как все остальные. По ее мнению, работать в -15 лошади уже было нельзя. Назначения были недешёвыми, Шелена крякнула. Большую часть пришлось закупать по ветаптекам в Москве, да и то не с первой попытки, потом искать дружественную попутку... Это подействовало - но лишь, пока длился курс. Курилова хмыкнула и назначила ингаляции. Я выделил на это дело Тёмкин ещё небулайзер - что пропадает зря. Что Миша согласится стоять в маске - не верилось ни на грош, но она же стояла!
И снова лишь кратковременный эффект, а Курилова просто трубку брать перестала. Ольгу после этого затрясло. А что тут ещё можно было сделать? Кто из серьёзных ветов даже не тронется в эту глушь, а согласится вести кобылу ПОТОМ? Ить с визита в провинции денежка поболе московской капает, с консультации - нет, да ещё отвечать, хоть и морально, за диагноз придётся. Оно такое ветам нужно?
В итоге Миша сидела на сиропчиках - они не убирали кашель, но кашель, по крайней мере, был мокрым и прорывался на быстрых аллюрах, что, по крайней мере, укладывалось в общую канву. Ольгу серьёзно напрягали дыхание брюхом, расширенные ноздри, но, сильнее всего, потеря массы - не до скелета, конечно, до состояния прокатской лошади 11 лет назад, когда её выкупала Шелена. Короче, требовался я - оценивать, насколько Миша на этот раз приблизилась к колбасе. Нет, к лугам Вечной охоты, конечно: Шелена на колбасацию неспособна. Хотя - нагнетать Ольга порою умеет здорово. Что ж, оценим и это. Хотя даже здесь метнуться с конюшни на конюшню - как портал открыть: разные миры, однако. При том, что с одной до другой - пара часов верхом. По мозгам и лошадей, и тебя такой переход бьёт.
...Зелёный шум в лесу бушевал: Ольгину конюшню было уже не видать с дороги. Увы, и до неё докатилась санитарная вырубка: по крайней мере, она казалась действительно санитарной - рубили не всё подряд, чтобы потом налево на срубы продать. Понятно, что это необходимо: встречал я здесь пни, источенные короедом до состояния коралла-мозговика. Но всё равно неуютно, когда половина знакомых деревьев исчезает навсегда. И дачники, смотрю, пошли обживать участки, брошенные десятилетиями: Ольга пробила электричество, которое здесь грозились не провести никогда. Этак лет через пять Ольга здесь может лишней оказаться - в СНТ лошадей, держать по умолчанию, нельзя, и достаточно одного сутяги... Впрочем, что-то говорит, что Миша своё дожить здесь успеет. А потом - наплевать.
Как всегда, навстречу мне выкатились собаки; Кобальт, что когда-то хотел быть моим, прибежал первым, попрыгал вокруг, а потом что-то вспомнил, резко ушёл. И черного Кудряша среди них не было: пёс был старый, может, его срок пришёл. Тем более, что клещи свирепствовали люто, Ольга не успевала снимать их с лошадей и собак. Если пироплазмоз - лететь в ветлечебницу надо немедля, а старый пёс мог и не дожить... дело не моё, копать здесь не буду. Главное, на Мишу посмотреть. Ну, а Миша, как всегда, басила со своей привязи: кто здесь морковное дерево, она знала великолепно. Форма её мне, пожалуй, понравилась - мощная кобыла, да, но не дирижабль на ножках. Ну, и работается она сейчас каждый день, хотя бы на корде. Но кто его знает, может, и на это лёгких не хватает уже?
Но пока - дышала, как обычно, грызя баранки, не кашляла, и ноздри были на месте, несмотря на тяжкую жару: как водится, к ночи собирался дождь. И Ольга предложила проехаться в лес и самому посмотреть, что с кобылой происходит и как. Я считал это визит краткосрочным - посмотрел, покормил, погладил, и до скорого. Но если предлагают, не дай Бог отказаться: если хозяевам кобыла безразлична, то конюшне - тем более, и это правило работало всегда. Так что ехать пришлось - в штанах от "Горки" и в цивильных кроссовках.
Миша оттягивалась вовсю: в конюшню тащила рысью, пританцовывала на развязках. Обычная Миша, не угнетённая нифига. На этот раз на конюшне нашёлся хлыстик, но выпихивать Мишу со двора не пришлось - она с первых метров почесала пассажем, даже несколько нарочитым. Точно выпендривалась: изображала, что ей безразлично, что под ногами - трухлявые стволы, глубокие колеи лесовозов... Не бывает: нет лошади, что знает, куда в лесу поставить ногу, лучше Миши. Четверка собак рванула следом, построившись в обратный клин.
Мы объехали стрелковый стенд, встали на просеку... пассаж продолжался: кобыль отношение выражала, что ли? И там шла чистка леса, и мало было штабелей бревен, куч валежника и прочего: участки были размечены полиэтиленовой полосатой лентой, шелестящей и крутящейся на ветру, как скакалка. Глазья у Мишани поползли из орбит, но она и на курсе осталась, и пассаж не сбила: ничего не боялась, поганка, в чистом виде отношение выражала. На куче бревен сидела совсем юная парочка - тоже повод подпрыгнуть, но и тут Миша, топая своими тарелками, пролетела мимо. Пассаж затих, когда слева показались развалины старой конюшни: у деревянного корпуса посреди провалилась крыша, у блочного крыши не было вовсе - наверное, Ольга, уходя, с собой забрала. Миша как споткнулась - перешла на шаг и долго закричала, басовито, как жереб. Жить ей на старом месте было тяжелее, пожалуй. Но ведь помнит и думает себе чего-то. Простилась с Гошей, что пары недель до переезда не дожил?
Итак, мы зашагали. После пассажа Миша подмокла, но так, пожалуй, было всегда. По идее, на пот должны были налететь первые комары - не было ни одного. На ходу Миша игралась трензелем, он противно скрипел, но и это было, как всегда. Я решил особо не командовать - побежит, когда сможет. А пока смотрел вокруг: красота стояла неимоверная, пестрые цветы, птичий щебет. Листва на деревьях густая уже, у каждого дерева - свой оттенок; потом листва огрубеет, в одноцветное море сольётся. Вот дятел застучал: каждый раз слышу его, короеда тут с некоторых пор богато. А вот кукушка мне только три года нагадала. Мне - или Мишане? Равновероятно всё. Постараться забыть надо будет.
Рысить Миша соблагоизволила перед ельником у Песчаной развилки: немного необычно, видимо, бегать сегодня хочется. Либо - меня катать вздумала, либо отношение выразила. На первых же метрах мощно прокашлялась - я повод с трудом удержал. Прокашлялась метров через сто рыси - рановато, конечно, но хоть кашель мокрый был. И он ей вовсе не мешал скорость набирать, а задние ноги уже предлагали галоп. Фиг тебе, не будет сейчас галопа. Уселся поглубже, снёс вес назад; почувствовал, как мощно Мишаня толкается задними. Да уж, спину мы ей точно починили... Ценой ухудшения дыхалки, да?
Сейчас, когда спилили несколько делянок сразу, все левые повороты стали мне на одно лицо... Миша предлагала повернуть на каждом - я не соглашался, пока не полумал, что другого шанса не будет: просека отсекается от поля урочищем, не уйдёшь сейчас - придётся по большому кругу пилить, для Мишиного здоровья многовато будет. Обрадованная Мишаня снова включила рысь, а потом, ненавязчиво, галоп; галоп я пресёк, впрочем, дождался, пока Миша прокашляется; на галопе выходило особо мощно. Голова опустилась куда-то под ноги, дёргалась там: повод в упор дошёл до холки, пойди ещё, набери. Просека шла через березняк, выворотней и коряг хватало, и Миша по обычаю от них шарахалась, если не вычислить "пугалку" раньше неё и заранее не приложить шенкель с другой стороны. Мозги у неё вертелись медленно, я опережал всегда, да и она серьёзно не противилась - так, ритуал блюла, а ведь я чувствовал, сколько в ней и силищи, и дури. И отсутствие краг мне пока не мешало вовсе.
Вышли на опушку леса; с просекой я был прав: крайней была именно эта, и торной дороги вправо не было. Разведывать не хотелось: через сотню метров там стоял минмвэн, народ кочегарил шашлык. Дорога прямо шла через поле в сторону Полкова, налево, куда нам и надо, шли здорово глубокие заболоченные колеи: может, лес здесь возили осенью, может, торф. Нужно было аккуратно пробираться краешком, но Миша думала иначе. Видимо, привязавшись к местности, она теперь тянула домой. Какая, нафиг, рысь - уж отшагиваться надо. Миша настаивала, прыгая с обочины на обочину по совсем уж неочевидным причинам; для убедительности она некисло вложилась в повод - если начнёшь тупо набирать, лишь её разозлишь и силы потеряешь. Значит, будем сидеть на учебке и отзывать... И ведь не по своим следам возвращаемся - а тянет вовсю, мерзавка. Ну, сел. Думаете, зашагала? Фигу, до самой конюшни пассажем пилила; хорошо хоть, повод не звенел, справился я с этим сегодня. Но конина была мокрой по площадям, ноздри в трубу - отшагаться нужно было непременно . Но уйти от конюшни на полянку она не собиралась ни в какую: стремительно завертелась на месте, делая пируэт за пируэтом - мне о таком только Шелена рассказывала. Зациклилась кобыла. Первый раз врезал хлыстом - встала. Подождал десять секунд, очень аккуратно выслал - пошла, вернулся разум. С неудовольствием, но отшагались: ноздри опали, что там с брюхом было, так и не понял. И не понял, с чего бы это она так мощно на финише выступила. Ольга считала, что это в чистом виде возбуждение от редко появляющегося всадника, с ней, мол, такого нет, и вообще идеальная кобыла, только вот вперёд не идёт. Идеальная кобыла, направляясь на привязь, сделала выпад вправо и выдернула клок сена из ближайшего рулона. Ольга крикнула, чтобы не давал жрать, прочь тащил. И впрямь, кобыла тут же закашляла - надрывно и сухо. Ольга объяснила, что сено лично для нее проливает, иначе будет вот так. И она допускала, что дело ещё и в механическом раздражении: с потеплением сгусток в начале гортани чуть ли в рост не пошёл и дал какое-щупальце вдоль морды: опухоль решила расти? Пощупал - всё так и было. Вызывать УЗИ - из Битцы дорого, Аликперовское в Москве пашет на 110%, ей не хватало только в Мещеру пилить. Тоже будем смотреть: не будет расти дальше, тогда и фиг бы с ним. И медленно может расти: кобыла не сильно моложе Кадра, несколько оставшихся лет и без операции доживёт.
...А езда без краг вышла мне боком: уже в Москве нашёл на середине икры потёртость размером с пятак. И заживала она потом медленно и печально.
И снова лишь кратковременный эффект, а Курилова просто трубку брать перестала. Ольгу после этого затрясло. А что тут ещё можно было сделать? Кто из серьёзных ветов даже не тронется в эту глушь, а согласится вести кобылу ПОТОМ? Ить с визита в провинции денежка поболе московской капает, с консультации - нет, да ещё отвечать, хоть и морально, за диагноз придётся. Оно такое ветам нужно?
В итоге Миша сидела на сиропчиках - они не убирали кашель, но кашель, по крайней мере, был мокрым и прорывался на быстрых аллюрах, что, по крайней мере, укладывалось в общую канву. Ольгу серьёзно напрягали дыхание брюхом, расширенные ноздри, но, сильнее всего, потеря массы - не до скелета, конечно, до состояния прокатской лошади 11 лет назад, когда её выкупала Шелена. Короче, требовался я - оценивать, насколько Миша на этот раз приблизилась к колбасе. Нет, к лугам Вечной охоты, конечно: Шелена на колбасацию неспособна. Хотя - нагнетать Ольга порою умеет здорово. Что ж, оценим и это. Хотя даже здесь метнуться с конюшни на конюшню - как портал открыть: разные миры, однако. При том, что с одной до другой - пара часов верхом. По мозгам и лошадей, и тебя такой переход бьёт.
...Зелёный шум в лесу бушевал: Ольгину конюшню было уже не видать с дороги. Увы, и до неё докатилась санитарная вырубка: по крайней мере, она казалась действительно санитарной - рубили не всё подряд, чтобы потом налево на срубы продать. Понятно, что это необходимо: встречал я здесь пни, источенные короедом до состояния коралла-мозговика. Но всё равно неуютно, когда половина знакомых деревьев исчезает навсегда. И дачники, смотрю, пошли обживать участки, брошенные десятилетиями: Ольга пробила электричество, которое здесь грозились не провести никогда. Этак лет через пять Ольга здесь может лишней оказаться - в СНТ лошадей, держать по умолчанию, нельзя, и достаточно одного сутяги... Впрочем, что-то говорит, что Миша своё дожить здесь успеет. А потом - наплевать.
Как всегда, навстречу мне выкатились собаки; Кобальт, что когда-то хотел быть моим, прибежал первым, попрыгал вокруг, а потом что-то вспомнил, резко ушёл. И черного Кудряша среди них не было: пёс был старый, может, его срок пришёл. Тем более, что клещи свирепствовали люто, Ольга не успевала снимать их с лошадей и собак. Если пироплазмоз - лететь в ветлечебницу надо немедля, а старый пёс мог и не дожить... дело не моё, копать здесь не буду. Главное, на Мишу посмотреть. Ну, а Миша, как всегда, басила со своей привязи: кто здесь морковное дерево, она знала великолепно. Форма её мне, пожалуй, понравилась - мощная кобыла, да, но не дирижабль на ножках. Ну, и работается она сейчас каждый день, хотя бы на корде. Но кто его знает, может, и на это лёгких не хватает уже?
Но пока - дышала, как обычно, грызя баранки, не кашляла, и ноздри были на месте, несмотря на тяжкую жару: как водится, к ночи собирался дождь. И Ольга предложила проехаться в лес и самому посмотреть, что с кобылой происходит и как. Я считал это визит краткосрочным - посмотрел, покормил, погладил, и до скорого. Но если предлагают, не дай Бог отказаться: если хозяевам кобыла безразлична, то конюшне - тем более, и это правило работало всегда. Так что ехать пришлось - в штанах от "Горки" и в цивильных кроссовках.
Миша оттягивалась вовсю: в конюшню тащила рысью, пританцовывала на развязках. Обычная Миша, не угнетённая нифига. На этот раз на конюшне нашёлся хлыстик, но выпихивать Мишу со двора не пришлось - она с первых метров почесала пассажем, даже несколько нарочитым. Точно выпендривалась: изображала, что ей безразлично, что под ногами - трухлявые стволы, глубокие колеи лесовозов... Не бывает: нет лошади, что знает, куда в лесу поставить ногу, лучше Миши. Четверка собак рванула следом, построившись в обратный клин.
Мы объехали стрелковый стенд, встали на просеку... пассаж продолжался: кобыль отношение выражала, что ли? И там шла чистка леса, и мало было штабелей бревен, куч валежника и прочего: участки были размечены полиэтиленовой полосатой лентой, шелестящей и крутящейся на ветру, как скакалка. Глазья у Мишани поползли из орбит, но она и на курсе осталась, и пассаж не сбила: ничего не боялась, поганка, в чистом виде отношение выражала. На куче бревен сидела совсем юная парочка - тоже повод подпрыгнуть, но и тут Миша, топая своими тарелками, пролетела мимо. Пассаж затих, когда слева показались развалины старой конюшни: у деревянного корпуса посреди провалилась крыша, у блочного крыши не было вовсе - наверное, Ольга, уходя, с собой забрала. Миша как споткнулась - перешла на шаг и долго закричала, басовито, как жереб. Жить ей на старом месте было тяжелее, пожалуй. Но ведь помнит и думает себе чего-то. Простилась с Гошей, что пары недель до переезда не дожил?
Итак, мы зашагали. После пассажа Миша подмокла, но так, пожалуй, было всегда. По идее, на пот должны были налететь первые комары - не было ни одного. На ходу Миша игралась трензелем, он противно скрипел, но и это было, как всегда. Я решил особо не командовать - побежит, когда сможет. А пока смотрел вокруг: красота стояла неимоверная, пестрые цветы, птичий щебет. Листва на деревьях густая уже, у каждого дерева - свой оттенок; потом листва огрубеет, в одноцветное море сольётся. Вот дятел застучал: каждый раз слышу его, короеда тут с некоторых пор богато. А вот кукушка мне только три года нагадала. Мне - или Мишане? Равновероятно всё. Постараться забыть надо будет.
Рысить Миша соблагоизволила перед ельником у Песчаной развилки: немного необычно, видимо, бегать сегодня хочется. Либо - меня катать вздумала, либо отношение выразила. На первых же метрах мощно прокашлялась - я повод с трудом удержал. Прокашлялась метров через сто рыси - рановато, конечно, но хоть кашель мокрый был. И он ей вовсе не мешал скорость набирать, а задние ноги уже предлагали галоп. Фиг тебе, не будет сейчас галопа. Уселся поглубже, снёс вес назад; почувствовал, как мощно Мишаня толкается задними. Да уж, спину мы ей точно починили... Ценой ухудшения дыхалки, да?
Сейчас, когда спилили несколько делянок сразу, все левые повороты стали мне на одно лицо... Миша предлагала повернуть на каждом - я не соглашался, пока не полумал, что другого шанса не будет: просека отсекается от поля урочищем, не уйдёшь сейчас - придётся по большому кругу пилить, для Мишиного здоровья многовато будет. Обрадованная Мишаня снова включила рысь, а потом, ненавязчиво, галоп; галоп я пресёк, впрочем, дождался, пока Миша прокашляется; на галопе выходило особо мощно. Голова опустилась куда-то под ноги, дёргалась там: повод в упор дошёл до холки, пойди ещё, набери. Просека шла через березняк, выворотней и коряг хватало, и Миша по обычаю от них шарахалась, если не вычислить "пугалку" раньше неё и заранее не приложить шенкель с другой стороны. Мозги у неё вертелись медленно, я опережал всегда, да и она серьёзно не противилась - так, ритуал блюла, а ведь я чувствовал, сколько в ней и силищи, и дури. И отсутствие краг мне пока не мешало вовсе.
Вышли на опушку леса; с просекой я был прав: крайней была именно эта, и торной дороги вправо не было. Разведывать не хотелось: через сотню метров там стоял минмвэн, народ кочегарил шашлык. Дорога прямо шла через поле в сторону Полкова, налево, куда нам и надо, шли здорово глубокие заболоченные колеи: может, лес здесь возили осенью, может, торф. Нужно было аккуратно пробираться краешком, но Миша думала иначе. Видимо, привязавшись к местности, она теперь тянула домой. Какая, нафиг, рысь - уж отшагиваться надо. Миша настаивала, прыгая с обочины на обочину по совсем уж неочевидным причинам; для убедительности она некисло вложилась в повод - если начнёшь тупо набирать, лишь её разозлишь и силы потеряешь. Значит, будем сидеть на учебке и отзывать... И ведь не по своим следам возвращаемся - а тянет вовсю, мерзавка. Ну, сел. Думаете, зашагала? Фигу, до самой конюшни пассажем пилила; хорошо хоть, повод не звенел, справился я с этим сегодня. Но конина была мокрой по площадям, ноздри в трубу - отшагаться нужно было непременно . Но уйти от конюшни на полянку она не собиралась ни в какую: стремительно завертелась на месте, делая пируэт за пируэтом - мне о таком только Шелена рассказывала. Зациклилась кобыла. Первый раз врезал хлыстом - встала. Подождал десять секунд, очень аккуратно выслал - пошла, вернулся разум. С неудовольствием, но отшагались: ноздри опали, что там с брюхом было, так и не понял. И не понял, с чего бы это она так мощно на финише выступила. Ольга считала, что это в чистом виде возбуждение от редко появляющегося всадника, с ней, мол, такого нет, и вообще идеальная кобыла, только вот вперёд не идёт. Идеальная кобыла, направляясь на привязь, сделала выпад вправо и выдернула клок сена из ближайшего рулона. Ольга крикнула, чтобы не давал жрать, прочь тащил. И впрямь, кобыла тут же закашляла - надрывно и сухо. Ольга объяснила, что сено лично для нее проливает, иначе будет вот так. И она допускала, что дело ещё и в механическом раздражении: с потеплением сгусток в начале гортани чуть ли в рост не пошёл и дал какое-щупальце вдоль морды: опухоль решила расти? Пощупал - всё так и было. Вызывать УЗИ - из Битцы дорого, Аликперовское в Москве пашет на 110%, ей не хватало только в Мещеру пилить. Тоже будем смотреть: не будет расти дальше, тогда и фиг бы с ним. И медленно может расти: кобыла не сильно моложе Кадра, несколько оставшихся лет и без операции доживёт.
...А езда без краг вышла мне боком: уже в Москве нашёл на середине икры потёртость размером с пятак. И заживала она потом медленно и печально.