(no subject)
Я вчера у Анечки видела часики. Простые, аккуратные часики. Циферблат с маленьким окошечком, в котором виднеется маленькая циферка - день месяца.
Как-то таскала я на руке подобные с окошечком, только большие. Круг, крупноватый для часов, а на задней крышке гравировка прописными буквами, будто учитель первокласснику показывал, как нужно писать. Что именно выгравировано, не помню. Дата была в районе 60-го года. Это были часы деда и мне они безумно нравились, точнее даже нравилось безумно носить дедовскую вещь. Есть у меня нездоровая любовь к вещам близких людей: отцовским рубашкам, подписанным открыткам, альбомам, косметике сестры, книгам, ручкам, старым документам...
А дед как-то склеил мне домик из тонкой бумаги. Такой маленький, стены шахматкой из красного и белого кирпича, маленькие окна и треугольная крыша. Когда дед умер, я ничего не поняла. И не заплакала, когда мне сказали, и когда видела его неживого с синими щеками. На кладбище только разревелась, потому что страшно стало, когда мама заплакала. Чего там, мне четыре года было. Зато потом, когда смотрела на домик, делалось грустно... Бумажные стены начали заваливаться, в крыше дырка появилась, а скоро это уже не домик был, а комок бумаги. Я усердно показывала его всем гостям и говорила, что это для меня дедушка сделал. Наверное, года два прошло или около того, делали генеральную уборку и вместе со всяким хламом и мой домик выкинули. Истерика случилась такая, какую от меня, спокойнейшего ребёнка, родители не видели больше никогда, ни до, ни после. Сильная была обида и прошла не скоро.
Деда помню отлично и здорового лучше, чем больного. И фотография та под яблоней у забора сеткой, пересвеченная, чёрно-белая, прищурил один глаз и руки на сетке держит, так что кроме глаз ничего и не видно. Таскает за уши соседского мальчишку, за то, что тот меня стукнул. На плечи усаживает. Тихо и хрипло говорит что-то голосом, обглоданным раком, и щёки колкие.
Ещё фотография. На ней солнце. Сестра спиной стоит, а на спину длинный хвост падает, рукой машет. Собачка наша маленькая совсем ещё молоденькая у огромной будки, поставленной для овчарки Дика, что своей задней частью листы шифера бил, когда проносился мимо стопкой уложенных. Дальше я бегу в коротком платье и сандалях, с короткой стрижкой и тонкими ножками. Бегу, несусь за дедом, а он спокойный идёт к машине "Лада 2106", которую только купили Тётя Эля и её муж, в честь чего и приехали к нам.
Вроде бы нужно как-то закончить рассказ, итог подвести и смысл растолковать. Их нет. И не вырвать ничего сложного и запутанного. Отдельные слова вылетают из головы: часы, память, дед, счастье. На вечность бы…