неайхербное
Помню в детстве, когда я ещё не умела ничего этакого запрашивать с мужской стороны, дедушка был как бог, ему для этого не надо было ничего делать, он был одно сплошное благо. Из блага состояли и его красивейшая белая-белая седина с серебряным отливом, и его шахматы, пластинки, и то как он сидел на своей дедовой табуретке между столом и "пеналом". А ещё, он урчал. Особенно когда посмеивался, и вместо коротких мягких междометий, чтобы поддержать беседу - вместо угу, да-да, хе-хе.
Дедушки нет уже больше двадцати лет. И вдруг начал урчать отец, катает там что-то на нижней границе баритонального диапазона, особенно когда посмеивается, а волосы как-то внезапно превратились из серых в белые-белые, и седина отливает новеньким серебром.
Мне кажется, мы переходим туда, где все запросы нелепы, и ты чувствуешь как тикает благо. Под мерное урчание тик-так тик-так.
-
Дедушки нет уже больше двадцати лет. И вдруг начал урчать отец, катает там что-то на нижней границе баритонального диапазона, особенно когда посмеивается, а волосы как-то внезапно превратились из серых в белые-белые, и седина отливает новеньким серебром.
Мне кажется, мы переходим туда, где все запросы нелепы, и ты чувствуешь как тикает благо. Под мерное урчание тик-так тик-так.
-