Дружба народов в Российской Империи
Цитирую "Остров Сахалин" Чехова:
Николаевск был основан не так давно, в 1850 г., известным Геннадием
Невельским, и это едва ли не единственное светлое место в истории
города. В пятидесятые и шестидесятые годы, когда по Амуру, не щадя солдат,
арестантов и переселенцев, насаждали культуру, в Николаевске имели свое
пребывание чиновники, управлявшие краем, наезжало сюда много всяких русских
и иностранных авантюристов, селились поселенцы, прельщаемые необычайным
изобилием рыбы и зверя, и, по-видимому, город не был чужд человеческих
интересов, так как был даже случай, что один заезжий ученый нашел нужным и
возможным прочесть здесь в клубе публичную лекцию. Теперь же почти
половина домов покинута своими хозяевами, полуразрушена, и темные окна без
рам глядят на вас, как глазные впадины черепа. Обыватели ведут сонную,
пьяную жизнь и вообще живут впроголодь, чем бог послал. Пробавляются
поставками рыбы на Сахалин, золотым хищничеством, эксплуатацией инородцев,
продажей понтов, то есть оленьих рогов, из которых китайцы приготовляют
возбудительные пилюли.
Эксплуатация инородцев,
кроме обычного спаивания, одурачения и т.п., выражается иногда в
оригинальной форме. Так, николаевский купец Иванов, ныне покойный, каждое
лето ездил на Сахалин и брал там с гиляков дань, а неисправных плательщиков
истязал и вешал.
Если хотите заставить
амурца скучать и зевать, то заговорите с ним о политике, о русском
правительстве, о русском искусстве. И нравственность здесь какая-то
особенная, не наша. Рыцарское обращение с женщиной возводится почти в культ
и в то же время не считается предосудительным уступить за деньги приятелю
свою жену; или вот еще лучше: с одной стороны, отсутствие сословных
предрассудков - здесь и с ссыльным держат себя, как с ровней, а с другой -
не грех подстрелить в лесу китайца-бродягу, как собаку, или даже поохотиться
тайком на горбачиков.
И это не первое свидетельство о том, что русские переселенцы в Российской Империи, там, где они были предоставлены сами себе, вели себя по отношению к местным аборигенам далеко не всегда дружелюбно. Так что рассуждения об изначально присущем русским интернационализме несколько преувеличены.
Николаевск был основан не так давно, в 1850 г., известным Геннадием
Невельским, и это едва ли не единственное светлое место в истории
города. В пятидесятые и шестидесятые годы, когда по Амуру, не щадя солдат,
арестантов и переселенцев, насаждали культуру, в Николаевске имели свое
пребывание чиновники, управлявшие краем, наезжало сюда много всяких русских
и иностранных авантюристов, селились поселенцы, прельщаемые необычайным
изобилием рыбы и зверя, и, по-видимому, город не был чужд человеческих
интересов, так как был даже случай, что один заезжий ученый нашел нужным и
возможным прочесть здесь в клубе публичную лекцию. Теперь же почти
половина домов покинута своими хозяевами, полуразрушена, и темные окна без
рам глядят на вас, как глазные впадины черепа. Обыватели ведут сонную,
пьяную жизнь и вообще живут впроголодь, чем бог послал. Пробавляются
поставками рыбы на Сахалин, золотым хищничеством, эксплуатацией инородцев,
продажей понтов, то есть оленьих рогов, из которых китайцы приготовляют
возбудительные пилюли.
Эксплуатация инородцев,
кроме обычного спаивания, одурачения и т.п., выражается иногда в
оригинальной форме. Так, николаевский купец Иванов, ныне покойный, каждое
лето ездил на Сахалин и брал там с гиляков дань, а неисправных плательщиков
истязал и вешал.
Если хотите заставить
амурца скучать и зевать, то заговорите с ним о политике, о русском
правительстве, о русском искусстве. И нравственность здесь какая-то
особенная, не наша. Рыцарское обращение с женщиной возводится почти в культ
и в то же время не считается предосудительным уступить за деньги приятелю
свою жену; или вот еще лучше: с одной стороны, отсутствие сословных
предрассудков - здесь и с ссыльным держат себя, как с ровней, а с другой -
не грех подстрелить в лесу китайца-бродягу, как собаку, или даже поохотиться
тайком на горбачиков.
И это не первое свидетельство о том, что русские переселенцы в Российской Империи, там, где они были предоставлены сами себе, вели себя по отношению к местным аборигенам далеко не всегда дружелюбно. Так что рассуждения об изначально присущем русским интернационализме несколько преувеличены.