Переживание первое.
Вот и первое из сильных переживаний последнего времени.
Первую неделю февраля мы с Серёжей провели во Франции. Катались на лыжах, ели, спали, гуляли, отдыхали. Это второй за всё время нашей семейной жизни "антиродительский отпуск". Первый был в самом конце августа, когда мы на 3 дня сбежали вдвоём в Барселону. Тогда дети провели время с Серёжиными родителями, и всё прошло как нельзя лучше - мы отдохнули, бабушка, дедушка и внуки порадовались обществу друг друга.
В это раз мы уезжали на неделю, что для меня довольно долго. Я волновалась и до последнего момента мне не верилось, что мы едем, что поездка не сорвётся в последний момент.
Тем не менее, в субботу первого февраля мы загрузились в самолёт и улетели. А во вторник вечером по скайпу позвонила бабушка и сказала, что Родик заболел. Мы с Серёжей поднапряглись, но выглядело всё как обычная простуда или ОРВИ, поэтому мы обговорили лечение и стали ждать вестей.
К сожалению, оказалось не ОРВИ.
День ото дня Родьке становилось всё хуже. К моменту, когда мы вернулись, т.е. к воскресенью, кризис, казалось, миновал, но то, каким я его увидела ...
Когда после недельной разлуки подходишь к ребёнку, чтобы обнять его и узнать, как у него дела, а он сидит столбиком, молча, смотрит в одну точку, не видит тебя и никак не реагирует на твои слова. Совсем худенький, бледный, с отёкшим лицом, заплывшими глазами и вздутыми и растрескавшимися губами. И никак, никак не можешь понять, что с ним, что он чувствует, что болит и как помочь... Это ужасно. Никакие слова не передадут этого. Это раздирающее чувство вины за то, что ты неделю отдыхала и отъедалась, а он пятый день с несбиваемой температурой, и бабушка, измотанная бессонными ночами и его криками и плачем. И Мишка с дедушкой, для которых неделя отдыха превратилась в неделю напряжения и переживаний.
Сейчас мы снова все вчетвером и по полной огребаем прелести больного и измученного ребёнка.
В воскресенье было очень страшно. Я никогда не видела Родьку, который от слабости может только лежать, а когда набирается сил и идёт, его мотает от стенки к стенке. Может быть, я так сильно переживаю из-за столь резкой разницы "до" и "после", поскольку когда мы уезжали, Родька был бодр, цветущ и мускулист, носился как лосёнок и непрерывно болтал. Сегодня среда и только сегодня, неделю спустя, он снова начал более-менее говорить. Он много плачет, он с криками просыпается ночью каждый час. И мы с Серёжей ссоримся и срываемся друг на друге, потому что нам невыносимо жаль, что всё так вышло. Но я очень благодарна Серёже, что он не показывает одновременно со мной своего волнения и только вечером, когда дети уложены и мы остаёмся наедине друг с другом, становится заметно, каких усилий ему это стоило.
Как ни странно, самый мудрый и терпеливый в нашей семье сейчас Мишка. В понедельник мы ездили к врачу на осмотр и повторные анализы. Родьке было очень плохо и страшно, он плакал в кабинете и не хотел давать себя посмотреть. Мишка сидел рядом с ним и говорил: "Не бойся, тётенька врач тебя посмотрит и скажет, как тебе лечится. Не бойся, она тебе ничего плохого не сделает. И я тебя защищу."
Сегодня утром Родька проснулся, а у него губы, которые вчера начали заживать, разнесло на пол лица, он ими едва шевелит. Я расплакалась от страха, что я что-то не так делаю и не могу ему помочь. Мишка сидел и утешал меня: "Мамочка, не переживай, Родька обязательно поправится. Давай я тебя обниму." Он прощает мне мои резкости, он не плачет, когда я повышаю на него голос из-за своей несдержанности, он улыбается, спрашивает, как помочь и совсем, ни капельки не капризничает и не перетягивает на себя внимание. Я не представляю, как больше он мог бы мне помочь.
Вообще, Родькина болезнь - это очень серьёзное испытание для все нашей семьи. Видно, кто как реагирует в непростой ситуации. Невероятно ценно, как нам помогли Серёжины родители, ведь мы вернулись, когда самое сложное было уже позади, и я боюсь себе даже представить, что творилось, когда был кризис. Не знаю, как можно было бы о Родьке позаботиться лучше, чем Серёжина мама. И что, каким образом они с дедушкой в сложившихся условиях сделали так, чтобы и Мишка получил свою порцию удовольствия и радости - я не знаю, но это дорогого стоит.
В общем, вот таким оказался один из слоёв нашего отдыха. Очень трудный, но, по-своему, бесценный.
К счастью, Родька медленно, но настойчиво, со свойственным ему упорством, идёт на поправку. Страсти постепенно утихают. Надеюсь, что скоро тяжёлый осадок опадёт и можно будет спокойно вспомнить детали поездки.