Приговор так называемым "террористам" - подложный
Оригинал взят у eyra_0501 в 4641. Приговор так называемым "террористам" - подложный
Сегодня мать одного из осужденных "террористов" передала Лукашенко прошение о помиловании и моратории на смертную казнь.
Разумеется, до встречи с ней он не снизошел, прошение передано в приемную.
Мать приговоренного Верховным судом к расстрелу Владислава Ковалева просит Александра Лукашенко ввести мораторий на смертную казнь, показав таким образом, что Беларусь - «цивилизованное государство». Об этом она написала в прошении о помиловании своего сына, которое передала в приемную главы государства 1 декабря.
В своем обращении Любовь Ковалева сообщает, что одна воспитывала сына и дочь. «Никто никогда не мог упрекнуть меня в том, что я недостойно воспитала своих детей», - пишет женщина. Она уверена, что ее сын «не мог совершить то чудовищное преступление, за которое его осудили».
Никаких сомнений в этом (а также в методах, которые использует так называемое "следствие" для дачи показаний) нет и не может быть.
МИЛ РФ пробурчал что-то там про "комплексный ответ" на проблему смертной казни - даже не хочется хоть как-то это постить, мерзко становится.
Расстрельный приговор, вынесенный судьей Верховного суда Беларуси Федорцовым 30 ноября фигурантам дела о взрыве в минском метро, вызвал не просто шок, а даже недоумение у тех, кто наблюдал за уголовным
процессом в отношении двадцатипятилетних витеблян Дмитрия Коновалова и Владислава Ковалева. Многие пострадавшие в результате теракта и их родные не нашли подтверждения сопричастности приговоренных к расстрелу парней к чудовищному злодеянию, стоившему жизни 15 человек. Число пострадавших идет на сотни.
Еще утром возле здания Дома правосудия в Минске начали собираться журналисты и представители правоохранительных органов. К зданию судов (их в этом «Доме» аж целых три) подогнали телевизионные ПТС (передвижные телестудии), что означало повышенное внимание к процессу со стороны информационного официоза. Тот же официоз еще до вынесения вердикта старательно обрабатывал общественное мнение в том плане, что на скамье подсудимых находятся именно те монстры, которые совершали злодеяния не только на станции «Октябрьская», но и в ночь на 4 июля 2008 года в Минске и годами ранее в Витебске.
Кстати, зарубежных и независимых белорусских фотокорреспондентов и тележурналистов в зал суда не пустили, ежели те
имели желание находиться там со своей техникой, поэтому десятки моих коллег вынуждены были ожидать приговора в фойе. О чем, правда, не очень и жалели, поскольку вердикт по просьбе некоторых потерпевших зачитывался полностью. А это заняло, с учетом часового перерыва, около шести часов. К тому же, во время оглашения приговора все находящиеся в зале должны стоять, а это весьма непросто.
Обвиняемых в скрюченном состоянии доставили в клетку, расположенную на сцене конференц-зала Дома правосудия, где и слушалось дело. Коновалов и Ковалев казались спокойными. Чуть позже, уже по вынесении приговора, известная правозащитница и бывший парламентарий Людмила Грязнова высказала мнение, что Дмитрия Коновалова, скорее всего, обрабатывали какими-то психотропиками, иначе чем объяснить, что молодой парень, которому грозит расстрел, практически все время молчал. И даже не среагировал на смертельный приговор.
Держался и Владислав Ковалев. Даже после вынесения вердикта парень жестом попросил находящуюся в зале мать не
кричать. Однако чувствовалось, что Влад испытывает сильнейшее напряжение, хоть и не пытается его показать. Именно его первым и вывели из клетки.
Очень много вопросов осталось после вынесения приговора. Причем не только у правозащитников и журналистов. Люди после заявления Федорцова о вынесении смертного приговора возмущенно загудели. Некоторые выкрикнули «Позор!» и еще кое-что. И только пара-тройка граждан престарелого возраста высказали мнение, что суд был справедливым, а приговор - праведным. Причем, высказавшие сие мнение напоминали как минимум ветеранов спецслужб или армии, а то и «единой и направляющей».
Остальные же покидали зал суда растерянными, возмущенными, ошарашенными и пораженными до глубины души. Но равнодушных не было. Слезы на глазах были не только у матери Владислава Любови Ковалевой, но даже у некоторых пострадавших от взрыва в метро 11 апреля этого года и во время ЧП в ночь на 4 июля 2008 года в районе стелы «Минск - город-герой».
«Это страна, из которой хочется уехать. Но мы никуда не уедем, мы будем делать все, чтобы здесь не было больше таких диких приговоров», - сказали в коридоре белорусские правозащитники Валерий Щукин и Павел Левинов. Людмила Грязнова назвала произошедшее трагическим спектаклем.
Мама Владислава уже на ступеньках Дома правосудия обратилась к Лукашенко с призывом разобраться в этом деле и
помиловать осужденных, которые, по мнению Любови Ковалевой, невиновны, а уголовное дело против них сфабриковано. Вероятно, уже 1 декабря прошение Любови Ковалевой будет подано в администрацию официального белорусского лидера. Хватит ли у того мужества помиловать парней, в вине которых сомневаются десятки тысяч людей?
Если помилует - возможно, и ему когда-то понадобится милосердие, и тогда он будет вправе на него рассчитывать.
Если нет - то нет.
Сегодня мать одного из осужденных "террористов" передала Лукашенко прошение о помиловании и моратории на смертную казнь.
Разумеется, до встречи с ней он не снизошел, прошение передано в приемную.
Мать приговоренного Верховным судом к расстрелу Владислава Ковалева просит Александра Лукашенко ввести мораторий на смертную казнь, показав таким образом, что Беларусь - «цивилизованное государство». Об этом она написала в прошении о помиловании своего сына, которое передала в приемную главы государства 1 декабря.
В своем обращении Любовь Ковалева сообщает, что одна воспитывала сына и дочь. «Никто никогда не мог упрекнуть меня в том, что я недостойно воспитала своих детей», - пишет женщина. Она уверена, что ее сын «не мог совершить то чудовищное преступление, за которое его осудили».
Никаких сомнений в этом (а также в методах, которые использует так называемое "следствие" для дачи показаний) нет и не может быть.
МИЛ РФ пробурчал что-то там про "комплексный ответ" на проблему смертной казни - даже не хочется хоть как-то это постить, мерзко становится.
Расстрельный приговор, вынесенный судьей Верховного суда Беларуси Федорцовым 30 ноября фигурантам дела о взрыве в минском метро, вызвал не просто шок, а даже недоумение у тех, кто наблюдал за уголовным
процессом в отношении двадцатипятилетних витеблян Дмитрия Коновалова и Владислава Ковалева. Многие пострадавшие в результате теракта и их родные не нашли подтверждения сопричастности приговоренных к расстрелу парней к чудовищному злодеянию, стоившему жизни 15 человек. Число пострадавших идет на сотни.
Еще утром возле здания Дома правосудия в Минске начали собираться журналисты и представители правоохранительных органов. К зданию судов (их в этом «Доме» аж целых три) подогнали телевизионные ПТС (передвижные телестудии), что означало повышенное внимание к процессу со стороны информационного официоза. Тот же официоз еще до вынесения вердикта старательно обрабатывал общественное мнение в том плане, что на скамье подсудимых находятся именно те монстры, которые совершали злодеяния не только на станции «Октябрьская», но и в ночь на 4 июля 2008 года в Минске и годами ранее в Витебске.
Кстати, зарубежных и независимых белорусских фотокорреспондентов и тележурналистов в зал суда не пустили, ежели те
имели желание находиться там со своей техникой, поэтому десятки моих коллег вынуждены были ожидать приговора в фойе. О чем, правда, не очень и жалели, поскольку вердикт по просьбе некоторых потерпевших зачитывался полностью. А это заняло, с учетом часового перерыва, около шести часов. К тому же, во время оглашения приговора все находящиеся в зале должны стоять, а это весьма непросто.
Обвиняемых в скрюченном состоянии доставили в клетку, расположенную на сцене конференц-зала Дома правосудия, где и слушалось дело. Коновалов и Ковалев казались спокойными. Чуть позже, уже по вынесении приговора, известная правозащитница и бывший парламентарий Людмила Грязнова высказала мнение, что Дмитрия Коновалова, скорее всего, обрабатывали какими-то психотропиками, иначе чем объяснить, что молодой парень, которому грозит расстрел, практически все время молчал. И даже не среагировал на смертельный приговор.
Держался и Владислав Ковалев. Даже после вынесения вердикта парень жестом попросил находящуюся в зале мать не
кричать. Однако чувствовалось, что Влад испытывает сильнейшее напряжение, хоть и не пытается его показать. Именно его первым и вывели из клетки.
Очень много вопросов осталось после вынесения приговора. Причем не только у правозащитников и журналистов. Люди после заявления Федорцова о вынесении смертного приговора возмущенно загудели. Некоторые выкрикнули «Позор!» и еще кое-что. И только пара-тройка граждан престарелого возраста высказали мнение, что суд был справедливым, а приговор - праведным. Причем, высказавшие сие мнение напоминали как минимум ветеранов спецслужб или армии, а то и «единой и направляющей».
Остальные же покидали зал суда растерянными, возмущенными, ошарашенными и пораженными до глубины души. Но равнодушных не было. Слезы на глазах были не только у матери Владислава Любови Ковалевой, но даже у некоторых пострадавших от взрыва в метро 11 апреля этого года и во время ЧП в ночь на 4 июля 2008 года в районе стелы «Минск - город-герой».
«Это страна, из которой хочется уехать. Но мы никуда не уедем, мы будем делать все, чтобы здесь не было больше таких диких приговоров», - сказали в коридоре белорусские правозащитники Валерий Щукин и Павел Левинов. Людмила Грязнова назвала произошедшее трагическим спектаклем.
Мама Владислава уже на ступеньках Дома правосудия обратилась к Лукашенко с призывом разобраться в этом деле и
помиловать осужденных, которые, по мнению Любови Ковалевой, невиновны, а уголовное дело против них сфабриковано. Вероятно, уже 1 декабря прошение Любови Ковалевой будет подано в администрацию официального белорусского лидера. Хватит ли у того мужества помиловать парней, в вине которых сомневаются десятки тысяч людей?
Если помилует - возможно, и ему когда-то понадобится милосердие, и тогда он будет вправе на него рассчитывать.
Если нет - то нет.