(no subject)
Легенда о том, что нечистая сила разгуливает по болоту ночью, конечо, ложна.
По кладбщу, я поверю. Но не по болоту.
Откуда такая уверенность?
Я проверял!
Первый раз я пришёл вечером: Тишина и Покой царили над топкой бездной. Все звуки погрязли в её черном желудке. Ни шороха...
Другой раз я пришел ночью: Блажь и Умиротворение витали над жидкой лесной прорвой. Звезд не отражают эти воды...
Но утром, на рассвете...
Ещё издалека меня пыталась предупредить выпь, тревожно проорав трижды. Любопытство - мой бес, вело меня всё ближе и ближе.
О, Боги, почему вы не предупредили меня...
Лешие с русалками творят свои безумные танцы-оргии на седых рассветный водах, безумные черные вороны наворачивают круги, ожидая своей добычи - заблудших туристов в поисках романтики. В круговерти коряг и слизи сам Сатана правит этот утренний бал.
Я подхожу ближе... И вот уже безумный леший-вурдалак тянет ко мне свои руки, вопрошая:
-Ты пришeл, Гоголь?
-Я не Гоголь,- крикнул я. Болото отозвалось воем-хохотом.
-Гоголь, Гоголь.
-А знаешь ли ты, - вопрошал леший - что проиcxодит с утопленницами?
-Да,- воскликнул я, - Они становятся русалками.
-А с утопленниками? - улыбался кривой улубкой леший, окатывая меня болотным перегаром и протягивая ко мне костлявые руки.
- Нет, я не знаю, я не знаю.
- Они просто тонут, и становятся трупами, утопленниками, мерскими болотными слизняками, которые гниют в тине, подкармливая воронов и пьявок, а после - червей и бобров, - а за его спиною уже полчища мерских леших и русалок тянули ко мне свои костлявые руки.
Я щелкнул кнопкой фотоаппарата, вспышка, и всё исчезло...">
А всего-то, хотел посмотреть, где караси водятся.
По кладбщу, я поверю. Но не по болоту.
Откуда такая уверенность?
Я проверял!
Первый раз я пришёл вечером: Тишина и Покой царили над топкой бездной. Все звуки погрязли в её черном желудке. Ни шороха...
Другой раз я пришел ночью: Блажь и Умиротворение витали над жидкой лесной прорвой. Звезд не отражают эти воды...
Но утром, на рассвете...
Ещё издалека меня пыталась предупредить выпь, тревожно проорав трижды. Любопытство - мой бес, вело меня всё ближе и ближе.
О, Боги, почему вы не предупредили меня...
Лешие с русалками творят свои безумные танцы-оргии на седых рассветный водах, безумные черные вороны наворачивают круги, ожидая своей добычи - заблудших туристов в поисках романтики. В круговерти коряг и слизи сам Сатана правит этот утренний бал.
Я подхожу ближе... И вот уже безумный леший-вурдалак тянет ко мне свои руки, вопрошая:
-Ты пришeл, Гоголь?
-Я не Гоголь,- крикнул я. Болото отозвалось воем-хохотом.
-Гоголь, Гоголь.
-А знаешь ли ты, - вопрошал леший - что проиcxодит с утопленницами?
-Да,- воскликнул я, - Они становятся русалками.
-А с утопленниками? - улыбался кривой улубкой леший, окатывая меня болотным перегаром и протягивая ко мне костлявые руки.
- Нет, я не знаю, я не знаю.
- Они просто тонут, и становятся трупами, утопленниками, мерскими болотными слизняками, которые гниют в тине, подкармливая воронов и пьявок, а после - червей и бобров, - а за его спиною уже полчища мерских леших и русалок тянули ко мне свои костлявые руки.
Я щелкнул кнопкой фотоаппарата, вспышка, и всё исчезло...">
А всего-то, хотел посмотреть, где караси водятся.