Люди, которые вас предали, не меняются
Кажется, публика устала от этой темы. Есть такое ощущение (может, потому, что статью прочло меньше тысячи человек? меня разбаловали четырехзначные цифры просмотров). Значит, пора искать новые темы. Время их подбрасывает, но... не в культуре. Собственно культура, как сейчас говорят, просела. А вот околокультурный котел булькает и плюется. Впрочем, моя новая статья в «Камертоне» как раз о том, как он плюется.
* * *
Зачем Западу ссорить уехавшую творческую интеллигенцию с остающейся?
Сложности нашей уехавшей интеллигенции с адаптацией на Западе, о которых пишет «Взгляд», свидетельствуют о скором переформатировании и реорганизации этой разрозненной и аморфной среды. Возможно, в результате мы вскоре узнаем ее совершенно с другой стороны. Начался процесс реорганизации с того, что местная творческая среда не пожелала уступить пришлым чужакам ни пяди родного культурного пространства.
Когда эмигрировавший с громким хлопаньем дверью российский кинокритик Антон Долин сделал попытку навести мосты в жюри международных кинокритиков от Латвии, Рижский международный кинофестиваль обвинил Долина в колонизаторских намерениях по отношению к Латвии, запретив представлять эту страну. Попытка укорениться в новой почве провалилась.
Истории Чулпан Хаматовой и Марины Овсянниковой (клянущейся сегодня, что она на самом деле Ткачук) давно стали примером того, как русской эмиграции назначили цену и потребовали немедленных выплат. Без всякой оглядки на то, что клиент ничего не брал и даже, наоборот, принес некоторую пользу своим новым хозяевам. Тот, кто берет под свое покровительство эмигрировавшую из России творческую прослойку, никогда не остановится в своих притязаниях, так и будет требовать всё новых и новых услуг.
Так, Херманис перед премьерой спектакля с Чулпан Хаматовой объявил, что журналисты, которые придут на спектакль, «своим присутствием автоматически заявляют, что безоговорочно осуждают агрессию России в Украине и признают Путина военным преступником». И теперь бывшая русская (по принадлежности к русской культуре, не по национальности) актриса выступает в роли вербовщика, играя в спектакле для «автоматически заявивших» о своем предательстве России. Ее надежды вернуться в Россию растаяли, полагаю.
Бывший русский (по тому же параметру принадлежности к культуре) певец Андрей Макаревич, заявил, что России в России больше нет, что уехавшие и есть Россия. А на российской земле, надо понимать, остались одни «орки». Получается, интеллигентным людям нужно формировать «Россию в изгнании» и ставить ее в вечную оппозицию к той, которая, веря макаревичам, уже больше не Россия. Гельмановское «Словоново» было попыткой объединения «России в изгнании».
Попытки влиться в новую среду, стать в ней своим, а там и ведущим представителем культуры тесно соседствуют с намерением возглавить всех и вся. Как верно заметила в статье «Взгляда» Елена Калашникова, новые «отцы русской демократии» Гарри Каспаров и Дмитрий Гудков «взялись выдавать верифицированным либералам документы “хорошего русского”»: «Чтобы пройти отбор, требуется сделать ряд заявлений, подводящих присягнувших под статью российского УК. Тогда Гудков с Каспаровым готовы лоббировать интересы “хороших русских”», чтобы им выдали банковские карты и перестали попирать в правах».
Эти предложения не столько сплачивают, сколько, наоборот, разобщают россиян и бывших россиян, недовольных политическим курсом России, военной спецоперацией, правительством, режимом, согражданами и даже, казалось, самим климатом нашей родины. Они разделяют эту категорию населения на уберменшей и унтерменшей в лучших традициях Третьего рейха. И на роль людей второго сорта норовит назначить своих же, вчерашних коллег, друзей и родственников.
Неудивительно, что назначенные «плохими русскими» возмущены. Было бы странно, если бы они почувствовали себя удовлетворенными ролью «плохих русских», которых Запад подвергает гонениям и остракизму. Почему-либо оставшиеся в России представители оппозиции после предложения Каспарова обнаружили, что теперь им необходимо доказать: они достойны «аусвайса». Россиян, недовольных политикой правительства, подталкивают к нарушениям законов - от административных правонарушений вроде саботажа на рабочем месте (если учесть обычные места работы этих деятелей, самым серьезным ущербом станет то, что они старательно внушают студентам в ходе преподавания) до более существенных поступков (главным образом в форме несанкционированных митингов и уклонения от уплаты налогов).
Примером такого поступка может стать поведение сообщества феминисток, оставленных своим Фондом Генриха Бёлля (Фонд запрещен в России) и немедленно сформировавших движение ФАС, вполне экстремистское: «Феминистки сегодня - одна из немногих активных политических сил в России. Власти долго не воспринимали нас как политическое движение, и поэтому мы временно оказались в меньшей степени затронуты репрессиями, чем другие. Более 45 феминистских групп действуют по всей стране, от Калининграда до Владивостока. Мы призываем феминистские группы и отдельных феминисток присоединиться к Феминистскому Антивоенному Сопротивлению и объединить силы по борьбе с войной и развязавшим ее правительством».
Однако никто не даст гарантий получения «аусвайса» теми, кто готов и на такое. Вербовка идет в жанре «так пойди же попляши». Однако надежда умирает последней, и деятели культуры, оставленные в качестве пятой колонны, спящих агентов, продолжают то, что они считают борьбой - саботаж на местах и цепляние за звания и должности, полученные из рук ненавистного им путинского режима. Даже те, кто с громкими заявлениями о нежелании «работать с убийцами» уходил с занимаемых постов, впоследствии, как Елена Ковальская, некогда директор ныне почившего Центра имени Мейерхольда, втихаря старались занять другие должности - и чаще всего преподавателей. (Правда, недолго Е. Ковальская значилась в этой должности, но, как говорится, за попытку спасибо.)
Клин между теми, кто уехал сразу и насовсем (предположительно насовсем), и теми, кто остался или попытался вернуться, вбит и укреплен надежно, чтобы не вышибли. Первые играют роль людей смелых, решительных, чистых делами и помыслами, а вторые… Вторых еще проверять и проверять на чистоту помыслов, заставляя участвовать в довольно грязных делах. Зачем, спрашивается, Западу и разобщение русской оппозиции, и раскол ее на два лагеря, и раздача званий чистых и нечистых, и сохранение у деятелей культуры последней надежды: «заграница нам поможет»?
Вероятней всего, пятая колонна российских либералов сама служит Западу последней надеждой. Когда посредством специальной военной операции РФ достигнет своей цели, а карта Запада - Украина - будет бита, на территории Украины вряд ли останется уголок, пригодный для нового строительства и взращивания Анти-России. Тогда и придет время смены стратегии. Оставленная на российской земле творческая прослойка охотно позволит использовать себя в качестве источников информации, агентов влияния, агитаторов и пропагандистов, вербовщиков и саботажников.
Эти виды деятельности давно и хорошо знакомы данной социальной группе. Это, можно сказать, уже подготовленные кадры. Поэтому для Запада так важно не дать оппозиционно настроенным «властителям умов» разбежаться кто куда: в Израиль, Турцию, ОАЭ, Прибалтику... Необходимо сохранить в России достаточное количество будущих помощников Запада. Нельзя позволить тем, кто уже уехал, сманить оставшихся картинами счастливого зарубежного житья-бытья.
«Исповеди эмигрантов в духе новой искренности сочетают признания, как “было невыносимо больно от страдания украинцев”, поэтому пришлось уехать, “чтобы не сойти с ума от новостей о войне”, а после вынужденного бегства “случился чудесный месяц в Израиле”, “наслаждались волшебными завтраками”, “совершенно не обращали внимания на то, что живем в самом дорогом городе мира”, и была лишь “одна проблема - жара»”, поэтому пришлось снова эмигрировать, на этот раз в Вильнюс, где “прохлада, сосны высотой до неба, тень, зелень”», - описывает восторженные излияния уехавших Е. Калашникова.
Наверняка многих соблазнит возможность отдыха и беззаботной жизни вне раздражающей, агрессивной для западников среды русского патриотизма. Что же делать, чтобы из России не уехали все представители касты либералов? В первую очередь поссорить их с уже уехавшими, внушить им опасливое отношение к раскладам сил и к иерархическому обществу эмигрантов, ужесточить условия пребывания на Западе всех следующих русских «уезжантов». Тогда определенное количество будущих агентов останется в России и со временем сможет быть полезной Западу - приготовит почву и обустроит место для новой Анти-России.
Не такая уж сложная схема, контуры которой прослеживаются всё четче и явственней.