Монро-то мы и не признали
С Плющихой у меня связано немало воспоминаний. Мало того, что мы там жили с родителями - в полуподвальном помещении страшненького флигеля довоенной постройки (сейчас на его месте деревья толще меня обхватом - когда я их вижу, сразу вспоминаю, сколько мне лет); и родилась я неподалеку, в роддоме имени Григория Львовича Грауэрмана; и первые полгода жизни, прежде чем отбыть на шесть лет в бывший Тильзит, а ныне и навеки Советск (вот не пришло же в голову властям вернуть городу историческое имя), я провела под сенью плющихинских тополей и Дома архитекторов.
Кстати, прелюбопытный факт: Дом архитекторов был построен на так называемом Ростовском подворье, где располагалась церковь Благовещения Господня XVII века. Из-за дурацкого полукруглого дома ее и снесли, хотя в проекте дом должен был красиво обнять здание храма крыльями - отсюда и странная форма фасада. Без церкви Благовещения искривленный фасад Дома архитекторов смотрится нелепо.
В 1930-х Союз архитекторов СССР потребовал возвести новое жилье для членов СА. И Щусев, великий изменитель облика Москвы, представил первый проект, который не был утвержден из-за дороговизны и сложности работ. Тогда Щусев предложил второй проект - в нем здание должно было огибать церковь с двух сторон, а для украшения была использована роскошная массивная колоннада. Руководство и тут пожмотничало: церковь снесли, и в колоннах дому было отказано.
В этом шикарном здании проживало немало советских архитекторов (с Бархиными отец даже дружил), а также мои дед с бабкой (впрочем, я у них даже в гостях не бывала - семейные связи в моей семье всегда были, мягко говоря, слабоваты). Отец всю жизнь вспоминал, как его наказали за то, что он сидел на широком карнизе под верхним этажом дома и нагло болтал ногами - там его мать и застала. Надо отдать ей должное, Ракель Мордуховна, моя бабушка, не заистерила, а ровным голосом позвала сынулю ужинать и уж на пороге квартиры поймала засранца за ухо... Дальше все происходило, как в юмореске попугая: "Ох и влетело же ему по первое число! Тридцатого начали, первого кончили".
В одном из жалких сараюшек, лепящихся к храму, мои родители и поселились, когда через год после свадьбы у них появилось Божье наказание, то есть я собственной персоной. А после возвращения Божьего наказания из Тильзита-Советска мы на Плющиху уже не вернулись, переехав в местность, эпически названную Ведьминым оврагом. Однако я помню несколько историй, случившихся у меня на Плющихе уже в перестроечные и постперестроечные годы чудесные.
Одна моя заказчица на рубеже веков захотела сделать материал о салоне красоты, которым управляла ее сестра, а заодно о самой сестре, владелице косметической линии и непомерных амбиций. Сказала мне прийти в салон на Плющихе во столько-то, там, дескать, тебя только, Инесса, и ждали. Я и пришла.
Меня провели в комнату, посадили рядом с подтянутой блондинкой, представив даму как Ольгу Германовну. Ну что ж, Германовна так Германовна. Начинаю расспрашивать блондинку о том, как ей удается добиться такой нечеловеческой свежести кожи над и под глазами, отменного тургора сисек и неебически овального овала лица. Германовна мне отвечает, но как-то неохотно. Черт, думаю, что такое? Нацепляю улыбку "пленных не берем" и усиливаю нажим. Германовна пищит под давлением и явно пытается уползти с поля боя. Я держу интервьюируемую мертвой хваткой и не пускаю.
И тут вбегает точно такая же блондинка с воплем: "Ах, простите, бога ради, это ко мне журналистка, по поводу салона, линии, продукта, проститепроститепростите!!!" - и уводит меня в другое помещение. А уж там сообщает трагическим шепотом:
- Это любовница президента!
- Какого президента? - туплю я.
- У нас один президент! - кричит она в отчаянье.
Занавес, твою мать.
Или еще один инцидент, с Плющихой связанный. У моей подруги есть, вернее, была собака. Да не какая-нибудь, а ирландский волкодав, одна из самых больших охотничьих собак в мире. Я, собираясь в гости, решила и Лерою подарок купить. Ну там, сушеный бычий хуй в полметра длиной - пожевать, или волейбольный мячик на один зубик... Захожу в пафоснейший магазин для домашних любимцев на Плющихе. Кругом толпа дамочек с песиками, прижатыми к декольте, и гомон как на птичьем базаре: ах, посмотри, пусечка, какая штучечка, нравится тебе такая штучечка, моя пусечка? Муфты для ношения собачек, щеточки, ошейнички, побрякушечки...
Продавщица глядит на меня сладко и спрашивает приторным голосом:
- Чем могу помочь?
- Что вы можете предложить для ирландского волкодава? - интересуюсь я.
И настает мертвая тишина. Потому что, кажется, все эти дамы и их пусечки в ужасе оборачиваются на меня и ждут - вот сейчас из-за спины этой огромной бабы выйдет огромный ирландский волкодав и ВСЕХ ИХ СОЖРЕТ!!!
Жаль, Лероя со мной не было. Описались бы все, включая продавщицу.
В тот наш визит Леройчик сам выбрал себе подарочек. Дверь на кухню мы закрыли, но ему те двери по барабану. Так что волкодав вошел и деликатно подъел принесенный гостями двухкилограммовый тортик, аккуратно оставив три кусочка - по числу визитеров. И ничего ему за это не было. Но и сушеный бычий пенис вниманием не обошел - радовался ему, как ребенок жвачке.