Был летний вечер...
Порой, кажется, полжизни бы отдала, чтобы снова вернуть голоса за окном, шум воды, шелест листьев в саду… Кажется, будто позабыла, стираются понемногу воспоминания, но нет... Достаточно лишь намека и все возвращается: краски, запахи, звуки… Все-все, до мельчайших подробностей. И как бы ни любила я Москву, никогда не сравнится всем ее чудесам с волшебством старого дома в маленьком городе, тихого сада за деревянным забором, высоких стройных вишен вдоль него, и кустов шиповника со стороны улицы. Наши, выкрашенные в зеленый цвет ворота (сама помогала красить когда-то), кирпичная дорожка к крыльцу, роскошные георгины и милые колокольчики водосбора. Некстати как-то вспомнила, расстроилась, чуть не расплакалась. Никогда мне туда не вернуться.
Был летний вечер - ясный, тихий, сонный.
Был сад печален. По ограде белой,
Чернея, плющ струился запыленный.
Вода фонтана пела.
Ключ подался в замке со скрипом ржавым;
Меня впуская, дверь заскрежетала,
Затем, скользнув с натугою по травам,
Захлопнулась, и снова тихо стало.
И лишь вода звенящего фонтана
В саду безлюдном пела неустанно.
Над мраморною чашей монотонно
Звучала песня под зеленой кроной.
- Ты, помнишь, брат, - вода меня спросила, -
Ты грезил здесь? Печальный сад был светел.
В такой же летний вечер это было.
И я воде ответил:
- Все, что мнилось
Когда-то мне, сестра, давно забылось.
- Над мраморною чашей монотонно
Я пела песню под зеленой кроной.
Тот вечер, брат, забыть ты мог едва ли.
Тебя, как ныне, мирты окружали;
Сверкали апельсины, созревая.
Все тот же сад, и тропка - не другая…
Ты помнишь, брат? - вода опять спросила. -
В такой же летний вечер это было.
- Должно быть, ты смеешься надо мною,
Сестра, и над моей былой мечтою.
Я помню твой напев в тиши садовой
И апельсинов зреющих сверканье,
Но все - в былом, и не вернутся снова
Печаль и горечь давнего мечтанья.
Я знаю: отражало твое пенье,
Сестра, мое любовное томленье.
Но лучше звонкой песней расскажи ты
О радостях, что ныне позабыты.
- Здесь песни счастья прежде не звучали.
Я знаю только о твоей печали.
В такой же летний вечер это было…
Тебя печаль сердечная томила,
И, одинокий, низко над водою
В вечерний час склонялся ты с тоскою.
Ты мне шептал о жажде своей жгучей.
Доныне этой жаждой ты измучен.
- Прощай навеки! Твой напев доныне
Грустней, чем мое давнее унынье.
Прощай навеки! Ты, вода фонтана,
В саду заснувшем плачешь беспрестанно.
Ключ подался в замке со скрипом ржавым;
Дверь, выпустив меня, заскрежетала,
Затем, скользнув с натугою по травам,
Захлопнулась, и снова тихо стало.
Антонио Мачадо / пер. Виктора Андреева /