Заметки психопомпа
У людей сегодня такие сложные отношения со смертью. Они не умеют просто жить, пока живут, а потом просто умереть, когда будет пора умирать. Почти всегда я чувствую слишком много переживаний, слишком много слишком лишних привязок, слишком чересчур нервной дрожи. Почти никто не умеет умереть спокойно. Одним выдохом. Так, как на самом деле нужно. Не мне нужно - им нужно. Те, которые остаются - те еще хуже. Они начинают суетиться, начинают - о боги - жалеть умершего (хотя им даже невдомек, за что его можно пожалеть, да и есть ли вообще к тому повод), начинают чересчур часто и эмоционально плакать, начинают выяснять лишние вопросы и решать ненужные задачи... Они не могут проводить покойного подобающим образом.
Похороны - еще хуже, чем свадьбы. Потому что на свадьбах, может, хоть у кого-то блеснет хоть что-то, похожее на понимание содержания творящегося. На похоронах понимания содержания нет ни у кого. Все забыли, что такое смерть. Они боятся ее и пытаются убежать, отстраниться, замять неприятный фактик собственной конечности в пространстве и времени...
Вся европейская цивилизация любит гламур. Даже если презрительно морщит носик - на самом деле, очень любит. Как отдушину, таблетку, ментальное лекарство от осознания смертности всего сущего. В гламуре смерти нет. Старения нет. Тлена нет. Все вечноюно, перманентно красиво, неувядающе свежо.
А потом однажды ты приподнимаешь розовую бархатную кожицу - и тебя скручивает спазмом тошноты. Там, под ней, уже давно гниль, черви и разложение. Смерть, сепарированная от жизни, становится отвратительна. Жизнь, сепарированная от смерти, становится мертва. А смерть - жива. Противоестественно жива, как зомби из фильмов Ромэро. Только те мертвые, которые "будут ходить среди живых" - выглядят не полуразложившимися туповатыми трупами. Они выглядят, как гламурные блондинки. Они выглядят, как замученные сорокалетние женщины, судорожно вцепляющиеся в ежемесячную порцию наркотика под названием Cosmopolitan. Они выглядят, как офисные клерки, не делающие лишних движений и всегда планирующие свое расписание. Они выглядят, как "звезды" шоубизнеса, не создающие ни одного продукта, способного задержаться в голове хотя бы на месяц, не говоря уже о столетиях, которые положено жить искусству...
Вы знаете, я выбираю - умирать. Я выбираю стареть. Я выбираю смотреть в глаза смерти. Потому что только умея выдерживать этот взгляд ты можешь по-настоящему жить.
Пока еще есть люди, которые умирают спокойно и тихо, на одном выдохе. Иногда я вижу такие смерти. И по моей щеке скатывается слеза - не скорби, а благодарности. Значит, мы еще немного поживем... Если еще умеем умирать...
Похороны - еще хуже, чем свадьбы. Потому что на свадьбах, может, хоть у кого-то блеснет хоть что-то, похожее на понимание содержания творящегося. На похоронах понимания содержания нет ни у кого. Все забыли, что такое смерть. Они боятся ее и пытаются убежать, отстраниться, замять неприятный фактик собственной конечности в пространстве и времени...
Вся европейская цивилизация любит гламур. Даже если презрительно морщит носик - на самом деле, очень любит. Как отдушину, таблетку, ментальное лекарство от осознания смертности всего сущего. В гламуре смерти нет. Старения нет. Тлена нет. Все вечноюно, перманентно красиво, неувядающе свежо.
А потом однажды ты приподнимаешь розовую бархатную кожицу - и тебя скручивает спазмом тошноты. Там, под ней, уже давно гниль, черви и разложение. Смерть, сепарированная от жизни, становится отвратительна. Жизнь, сепарированная от смерти, становится мертва. А смерть - жива. Противоестественно жива, как зомби из фильмов Ромэро. Только те мертвые, которые "будут ходить среди живых" - выглядят не полуразложившимися туповатыми трупами. Они выглядят, как гламурные блондинки. Они выглядят, как замученные сорокалетние женщины, судорожно вцепляющиеся в ежемесячную порцию наркотика под названием Cosmopolitan. Они выглядят, как офисные клерки, не делающие лишних движений и всегда планирующие свое расписание. Они выглядят, как "звезды" шоубизнеса, не создающие ни одного продукта, способного задержаться в голове хотя бы на месяц, не говоря уже о столетиях, которые положено жить искусству...
Вы знаете, я выбираю - умирать. Я выбираю стареть. Я выбираю смотреть в глаза смерти. Потому что только умея выдерживать этот взгляд ты можешь по-настоящему жить.
Пока еще есть люди, которые умирают спокойно и тихо, на одном выдохе. Иногда я вижу такие смерти. И по моей щеке скатывается слеза - не скорби, а благодарности. Значит, мы еще немного поживем... Если еще умеем умирать...