Miscellanea об индийской философии и её переводах (1)
Оригинал взят у edgar_leitan в Miscellanea об индийской философии и её переводах (1)
В области исследования индийских философских и религиозных традиций нередкое звучащее противопоставление: перевод смысловой vs. филологический, о котором пишут обычно неспециалисты -- совершенно искусственное и свидетельствует, что так говорящий изучал материал из вторых рук. Оно подобно высосанному из пальца противопоставлению востоковедов-филологов историкам и философам. Смысловой перевод в идеале не должен противоречить семантике, которую может знать лишь исследователь, знакомый с терминами в их контексте оригинала/-ов .
Например, если термин निष्पत्ति: (нишпатти), означающий дословно "рождение, происхождение", переводить более привычным "смысловым" термином "творение" (я имею в виду, к примеру, конкретный средневековый вишнуитский комментарий "Грантибханга" на трактат "Ньяяманджари" Джаянтабхатты, который как раз начал изучать с одним учеником), то его семантическая непереходность заменяется переходностью, что привносит совершенно новые акценты, отсутствующие в оригинале. Если нечто "трудно передать" (например, передать санскритский философский термин одним и тем же словом на европейском языке), то это не значит, что не надо пытаться этого делать, оставляя санскритское слово, звучащее для неспециалистов причудливым воляпюком, а для тех, кто якобы "в теме", транслируя иллюзию понятности и однознaчности. Щербатской, хотя и был филологом, напридумывал наокантианские якобы терминологические "соответствия" терминам буддийской философии (даже одно это сочетание в единстевнном числе крайне проблематично!). Из-за этого его переводы считаются безнадёжно устаревшими. Хотя санскритские и тибетские тексты он, разумеется, знал и понимал.
Также и желание всё "гармонично увязать" в якобы непротиворечивой доктрине, хотя и понятно с традиционной, доксографической точки зрения, как и с точки зрения некритических западных адептов индийских традиций, с точки зрения исторической перспективы не всегда удаются. Особенно это касется наиболее ранних периодов, когда некорректно ещё говорить о философских "школах", но лучше о "кружках" или группах.
В нашей области изучения истории индийской философии / религиозной философии нужно быть прежде всего хорошим филологом-санскритистом, имеющим также солидную общефилософскую и теологическую подготовку. На одной "филологии" (под этим, очевидно, подразумевается знaние элементарной грамматики санскрита) тут, конечно, далеко не уедешь. Однако это то, что само собою понятно лишь специалисту. Неспециалист обычно ломится в широко распахнутые двери, твердя при этом о крепких запорах.
В области исследования индийских философских и религиозных традиций нередкое звучащее противопоставление: перевод смысловой vs. филологический, о котором пишут обычно неспециалисты -- совершенно искусственное и свидетельствует, что так говорящий изучал материал из вторых рук. Оно подобно высосанному из пальца противопоставлению востоковедов-филологов историкам и философам. Смысловой перевод в идеале не должен противоречить семантике, которую может знать лишь исследователь, знакомый с терминами в их контексте оригинала/-ов .
Например, если термин निष्पत्ति: (нишпатти), означающий дословно "рождение, происхождение", переводить более привычным "смысловым" термином "творение" (я имею в виду, к примеру, конкретный средневековый вишнуитский комментарий "Грантибханга" на трактат "Ньяяманджари" Джаянтабхатты, который как раз начал изучать с одним учеником), то его семантическая непереходность заменяется переходностью, что привносит совершенно новые акценты, отсутствующие в оригинале. Если нечто "трудно передать" (например, передать санскритский философский термин одним и тем же словом на европейском языке), то это не значит, что не надо пытаться этого делать, оставляя санскритское слово, звучащее для неспециалистов причудливым воляпюком, а для тех, кто якобы "в теме", транслируя иллюзию понятности и однознaчности. Щербатской, хотя и был филологом, напридумывал наокантианские якобы терминологические "соответствия" терминам буддийской философии (даже одно это сочетание в единстевнном числе крайне проблематично!). Из-за этого его переводы считаются безнадёжно устаревшими. Хотя санскритские и тибетские тексты он, разумеется, знал и понимал.
Также и желание всё "гармонично увязать" в якобы непротиворечивой доктрине, хотя и понятно с традиционной, доксографической точки зрения, как и с точки зрения некритических западных адептов индийских традиций, с точки зрения исторической перспективы не всегда удаются. Особенно это касется наиболее ранних периодов, когда некорректно ещё говорить о философских "школах", но лучше о "кружках" или группах.
В нашей области изучения истории индийской философии / религиозной философии нужно быть прежде всего хорошим филологом-санскритистом, имеющим также солидную общефилософскую и теологическую подготовку. На одной "филологии" (под этим, очевидно, подразумевается знaние элементарной грамматики санскрита) тут, конечно, далеко не уедешь. Однако это то, что само собою понятно лишь специалисту. Неспециалист обычно ломится в широко распахнутые двери, твердя при этом о крепких запорах.