"Не фантастический Майдан" Страница - 7
7
"Консервативная Революция Европы"
"Res publica и статут Вольного Города"
Государство возникло из рода... Менее известна мысль, что всё было наоборот...
Нам повезло. Мы пережили основательный, продолжительный, неповторимый и несравненный опыт. И зелёное древо опыта может дать нам бесконечно больше, чем самые яркие интуиции.
Мысль о том, что те, кто подарил нам "политику" и "республику", грузились на корабль - родом, но сошли с корабля командой, то есть - республикой, не досказана...
Опыт позволит нам "досказать".
Захваченная мэрия, горсовет, городская администрация... Огромная масса помещений, совсем недавно принадлежащих проходимцам и бюрократам, сегодня, ввиду их бегства, принадлежит уже не толпе, противостоящей режиму и нашедшей прочную крышу над головой. Нет...
Вчерашняя толпа уже представляет сложную, органическую, живую, динамическую и действенную связь. Сегодня, в одном историческом своём лице, это уже организм и организация.
Разве это сложное стихийное и природное превращение состоялось только для того, чтобы снова отдать эти стены проходимцам и бюрократам? Разве в пепле и крови природа поднялась на несколько ступеней выше, чтобы повлиять на перечень имён в мёртвых списках на выборах не живых структур? Нет.
Тысячи покинули свои роды и дома, некоторые пришли всеми семьями, чтобы погрузиться на корабль, имеющий свою остановку в будущем.
Но зайти на борт корабля мало... Мало и сойти с корабля. Нужно ещё найти высокое место, с которого всё открыто, как на ладони.
В одних колоннах эти осколки семей, родов, осколки личных индивидуальных несчастий, обрушились на хорошо укреплённые правительственные учреждения.
Тысячи взяли с боем место, которое строго по центру и с которого всё действительно как на ладони.
Но для того, чтобы был "испечён хлеб" продолжительной и гордой исторической перспективы, даже этого мало...
На этом центральном, высоком, удобном месте, ещё придётся вынести долгую и страшную осаду. Осаду в экзистенции "быть или не быть".
Гарантии нет. Но вот только после этого, возможно "что-то" получится.
Тысячи выдержали осаду. Иногда переходя к вылазкам.
Синхронно, тысячи в других городах посчитали необходимым погрузиться на подобные корабли. С целью высадки в будущем. В будущем, которое берётся на абордаж. При этом не имея возможности связать и двух слов о том, - "что" есть это будущее.
Тысячи, синхронно, в своих городах, должны были занять высоту, должны были пережить осаду. Чтобы был "выпечен хлеб"...
На борт корабля поднимается род, семья. Иногда поднимается сумма дерзких и острых - я. На берег сходит - команда. Высоту занимает тот, кто берёт ответственность - властвовать. Но из долгой осады возможно выходит - братство.
Миллионы, высочайшим манифестом были однажды избавлены от крепостного права. Миллионы, высочайшим декретом были наделены правом граждан.
Миллионы оставались крепостными всегда. Потому что манифест или декрет не могут быть пропуском в будущее. Ведь будущее - берётся на абордаж.
Нужно покинуть дом, зайти на борт корабля, взять с боя берег, найти возвышающуюся над всем высоту, чтобы после - выдержать долгую осаду и, перейдя в наступление - победить.
Тот, "кому дано" ясно увидеть тайную мечту народа о нём самом, несмотря на свою открытость метафизическим измерениям, несмотря на поэтическую интуицию, должен быть крайне чуток ко всем трансформациям социального, в их тонкостях, мелочах, в их недовыраженности, недооформленности, недосказанности. Выразить, оформить, досказать - должен будет он. И самые важные трансформации он может увидеть только в "пограничной ситуации" народа, в революционных потрясениях и начинаниях самой жизни. В катастрофической трещине между прошлым и будущим может быть внезапно явлено национальное "изнутри - вовне". Генетические и исторически своевременные его формы.
Если уже нет "того самого" одного, воля служит "книге", оставшейся от него. В этом случае, ей придётся самой корректировать запечатленную на страницах идею с непостоянством и изменчивостью окружающей современности. История знает примеры, когда тот, кто вёл за собой подобную ордену - железную партию, тот, кто считал партию высшей формой исторического сообщества, в бушующем океане внезапно взорвавшегося народа увидел нечто, революционно и исторически не менее перспективное, не менее могущественное, чем сама партия. Его партия была чистой волей. И будучи верной - книге, она не заметила равновеликого ей в самой жизни. Она считала, что партией должно стать - всё. Он один заметил, один сказал о равенстве партии с этим новым, и получил исторические права на будущее. Ведь эйдос Аристотеля, в отличие от идей Платона, не "над" вещами, а "в" них.
Тот, кто говорит, что сначала должно быть разрушение, катастрофа - любой причины, любого происхождения, а потом, заставив людей задуматься, это - вызовет их, людей - новую "прогрессивную" организацию, просто не хочет брать на себя ответственность...
Творение и разрушение приходят одновременно.
Условие предварительного, законного - прихода к власти, чтобы только после дать указание "как правильно жить", есть трусость, глупость и ложь... Действительная победа, победа "на века" - это возникновение и сосуществование рядом с государством, "по соседству" с Системой, - другой формы жизни, которая постепенно вбирая в себя всё - в свою очередь аннулирует Систему и государство.
Все революционные смены власти, как правило, заключались в том, что новое формировалось и росло рядом со старым, пока не уничтожало или не поглощало его - трансформируя в себе, под себя.
Подобно тому, как у едва наметившегося зародыша, до его выхода в свет, уже есть первичная дифференциация его главных органов, народ, динамически входящий в res publica, имеет второй стороной этого действа, рождающуюся синхронно этому - городскую общину.
Смертельное и долгое противостояние страшному, тираническому врагу - воспитывает и творит, является необходимым, духовным и физическим условием - пробуждения, рождения единого народа и живой городской общины. Толпа становится общиной, чтобы после стать организмом и организацией, сама жизнь становится на несколько ступеней выше, отвоёвывая пространство у мёртвого, казённого, рационального, чтобы после, отсюда - никуда не уйти.
Захват учреждений всей городской власти в центре столицы, был рассмотрен как захват стратегически важного - здания, архитектурного сооружения. Тогда как захват архитектурного сооружения следовало рассмотреть как захват непосредственно - учреждения. После бегства оттуда всей городской власти, нужно было поставить на референдум города - вопрос реформы этой городской власти, проекты новой, и после, нужно было организовать выборы в эти новые институты.
Вольный город, городское самоуправление не рождаются из конституции города, не рождаются из городского головы или голов, оно рождается из живой, способной за себя постоять городской общины, а уже на втором, третьем месте - конституция, статут и городское собрание... Не будет первого, не будет ничего.
Город не из храма, не из базара, не из занятия высоты, не из высокомерия над деревенскими окрестностями... Для рождения полиса нужно бросить вызов, нужно восстать, нужно пережить долгую осаду и, в беспощадной вылазке победить.
Республика рождается в центре и на местах. В дифференциации городских общин рождается - народ. И, наоборот... Республика рождается как - одна, и в то же время, как союз вольных городов, как федерация полисов. Национальная революция и Муниципальная революция две грани одного исторического свершения.
Одно не предшествует другому. Одно есть необходимая вторая сторона другого.
Народ и Община - синхронны. Могильщики, убийцы старого и творцы нового - синхронны. Творение и разрушение - синхронны. Рождение и смерть синхронны.
Так, это новое - рос Майдан. Рождённые революцией, зимы с 2013-го на 14-й, спонтанные общины Украины, в захваченных мэриях и облсоветах страны - были призваны победить, разрушить, похоронить - старое. Чтобы после, никуда не уйти. Чтобы обжить, включить в себя навсегда - весь этот город. Они были новым, рождающимся на наших глазах.
Стихийный синтез законодательного и исполнительного, центр, где вопросы ставились, и где незамедлительно приступали к решению, где всё делалось не в службу, а в дружбу, не за страх, а за совесть. И если бы к этим городам подошла война, пульс сердца города, очаг его бытовой и военной жизни, имел бы своим единственным средоточием эти общины.
Майдан уже был новой формой власти. И его враги понимали это гораздо лучше, чем те, кто считал его своим домом. Первые, перед своими выборами и инаугурациями считали необходимым пройти легитимацию его - Вечем. В то время как вторые, видели своей целью только убогое кресло Верховной Рады. Надеясь на это убогое и не понимая того, что у них под ногами, они без вопросов выводили на Вече - Порошенко, Турчинова, Яценюка, Ляшко, Кличко и т.д... Перед тем как те приступят к своим мёртвым, формальным выборам и инаугурациям... Одни, имея Мэрство, Верховную Раду и Президентство - стремились пройти легитимацию живым Вечем, тогда как те, кто был на этом Вече у себя дома, стремился в мёртвые, казённые, формальные институты... Майдан уже был новой формой власти, без признания которой не мог обойтись никто. И Майдан должен был стать - источником новой формы власти как таковой. Вече это всегда рождение Народа и Вольного города в одном лице.
Украинская Революция начала ХXI века, есть пока не осознанная массой её участников - консервативная революция возрождения европейского средневековья, имеющего своим истоком гордый античный полис. Консервативная революция народов, органических империй, федераций городов.
Майдан не был - вступлением в Евросоюз. Союз украинских Майданов 2013-14-го, был рождением, попыткой рождения и возрождения Европейского Союза, консервативного и революционного в одном лице, Европейского Союза - федерации вольных городов, инициированных живым народом, в качестве его органичной клетки - восставшей городской общины.
https://www.youtube.com/watch?v=GS9QsHV0aBg
"Консервативная Революция Европы"
"Res publica и статут Вольного Города"
Государство возникло из рода... Менее известна мысль, что всё было наоборот...
Нам повезло. Мы пережили основательный, продолжительный, неповторимый и несравненный опыт. И зелёное древо опыта может дать нам бесконечно больше, чем самые яркие интуиции.
Мысль о том, что те, кто подарил нам "политику" и "республику", грузились на корабль - родом, но сошли с корабля командой, то есть - республикой, не досказана...
Опыт позволит нам "досказать".
Захваченная мэрия, горсовет, городская администрация... Огромная масса помещений, совсем недавно принадлежащих проходимцам и бюрократам, сегодня, ввиду их бегства, принадлежит уже не толпе, противостоящей режиму и нашедшей прочную крышу над головой. Нет...
Вчерашняя толпа уже представляет сложную, органическую, живую, динамическую и действенную связь. Сегодня, в одном историческом своём лице, это уже организм и организация.
Разве это сложное стихийное и природное превращение состоялось только для того, чтобы снова отдать эти стены проходимцам и бюрократам? Разве в пепле и крови природа поднялась на несколько ступеней выше, чтобы повлиять на перечень имён в мёртвых списках на выборах не живых структур? Нет.
Тысячи покинули свои роды и дома, некоторые пришли всеми семьями, чтобы погрузиться на корабль, имеющий свою остановку в будущем.
Но зайти на борт корабля мало... Мало и сойти с корабля. Нужно ещё найти высокое место, с которого всё открыто, как на ладони.
В одних колоннах эти осколки семей, родов, осколки личных индивидуальных несчастий, обрушились на хорошо укреплённые правительственные учреждения.
Тысячи взяли с боем место, которое строго по центру и с которого всё действительно как на ладони.
Но для того, чтобы был "испечён хлеб" продолжительной и гордой исторической перспективы, даже этого мало...
На этом центральном, высоком, удобном месте, ещё придётся вынести долгую и страшную осаду. Осаду в экзистенции "быть или не быть".
Гарантии нет. Но вот только после этого, возможно "что-то" получится.
Тысячи выдержали осаду. Иногда переходя к вылазкам.
Синхронно, тысячи в других городах посчитали необходимым погрузиться на подобные корабли. С целью высадки в будущем. В будущем, которое берётся на абордаж. При этом не имея возможности связать и двух слов о том, - "что" есть это будущее.
Тысячи, синхронно, в своих городах, должны были занять высоту, должны были пережить осаду. Чтобы был "выпечен хлеб"...
На борт корабля поднимается род, семья. Иногда поднимается сумма дерзких и острых - я. На берег сходит - команда. Высоту занимает тот, кто берёт ответственность - властвовать. Но из долгой осады возможно выходит - братство.
Миллионы, высочайшим манифестом были однажды избавлены от крепостного права. Миллионы, высочайшим декретом были наделены правом граждан.
Миллионы оставались крепостными всегда. Потому что манифест или декрет не могут быть пропуском в будущее. Ведь будущее - берётся на абордаж.
Нужно покинуть дом, зайти на борт корабля, взять с боя берег, найти возвышающуюся над всем высоту, чтобы после - выдержать долгую осаду и, перейдя в наступление - победить.
Тот, "кому дано" ясно увидеть тайную мечту народа о нём самом, несмотря на свою открытость метафизическим измерениям, несмотря на поэтическую интуицию, должен быть крайне чуток ко всем трансформациям социального, в их тонкостях, мелочах, в их недовыраженности, недооформленности, недосказанности. Выразить, оформить, досказать - должен будет он. И самые важные трансформации он может увидеть только в "пограничной ситуации" народа, в революционных потрясениях и начинаниях самой жизни. В катастрофической трещине между прошлым и будущим может быть внезапно явлено национальное "изнутри - вовне". Генетические и исторически своевременные его формы.
Если уже нет "того самого" одного, воля служит "книге", оставшейся от него. В этом случае, ей придётся самой корректировать запечатленную на страницах идею с непостоянством и изменчивостью окружающей современности. История знает примеры, когда тот, кто вёл за собой подобную ордену - железную партию, тот, кто считал партию высшей формой исторического сообщества, в бушующем океане внезапно взорвавшегося народа увидел нечто, революционно и исторически не менее перспективное, не менее могущественное, чем сама партия. Его партия была чистой волей. И будучи верной - книге, она не заметила равновеликого ей в самой жизни. Она считала, что партией должно стать - всё. Он один заметил, один сказал о равенстве партии с этим новым, и получил исторические права на будущее. Ведь эйдос Аристотеля, в отличие от идей Платона, не "над" вещами, а "в" них.
Тот, кто говорит, что сначала должно быть разрушение, катастрофа - любой причины, любого происхождения, а потом, заставив людей задуматься, это - вызовет их, людей - новую "прогрессивную" организацию, просто не хочет брать на себя ответственность...
Творение и разрушение приходят одновременно.
Условие предварительного, законного - прихода к власти, чтобы только после дать указание "как правильно жить", есть трусость, глупость и ложь... Действительная победа, победа "на века" - это возникновение и сосуществование рядом с государством, "по соседству" с Системой, - другой формы жизни, которая постепенно вбирая в себя всё - в свою очередь аннулирует Систему и государство.
Все революционные смены власти, как правило, заключались в том, что новое формировалось и росло рядом со старым, пока не уничтожало или не поглощало его - трансформируя в себе, под себя.
Подобно тому, как у едва наметившегося зародыша, до его выхода в свет, уже есть первичная дифференциация его главных органов, народ, динамически входящий в res publica, имеет второй стороной этого действа, рождающуюся синхронно этому - городскую общину.
Смертельное и долгое противостояние страшному, тираническому врагу - воспитывает и творит, является необходимым, духовным и физическим условием - пробуждения, рождения единого народа и живой городской общины. Толпа становится общиной, чтобы после стать организмом и организацией, сама жизнь становится на несколько ступеней выше, отвоёвывая пространство у мёртвого, казённого, рационального, чтобы после, отсюда - никуда не уйти.
Захват учреждений всей городской власти в центре столицы, был рассмотрен как захват стратегически важного - здания, архитектурного сооружения. Тогда как захват архитектурного сооружения следовало рассмотреть как захват непосредственно - учреждения. После бегства оттуда всей городской власти, нужно было поставить на референдум города - вопрос реформы этой городской власти, проекты новой, и после, нужно было организовать выборы в эти новые институты.
Вольный город, городское самоуправление не рождаются из конституции города, не рождаются из городского головы или голов, оно рождается из живой, способной за себя постоять городской общины, а уже на втором, третьем месте - конституция, статут и городское собрание... Не будет первого, не будет ничего.
Город не из храма, не из базара, не из занятия высоты, не из высокомерия над деревенскими окрестностями... Для рождения полиса нужно бросить вызов, нужно восстать, нужно пережить долгую осаду и, в беспощадной вылазке победить.
Республика рождается в центре и на местах. В дифференциации городских общин рождается - народ. И, наоборот... Республика рождается как - одна, и в то же время, как союз вольных городов, как федерация полисов. Национальная революция и Муниципальная революция две грани одного исторического свершения.
Одно не предшествует другому. Одно есть необходимая вторая сторона другого.
Народ и Община - синхронны. Могильщики, убийцы старого и творцы нового - синхронны. Творение и разрушение - синхронны. Рождение и смерть синхронны.
Так, это новое - рос Майдан. Рождённые революцией, зимы с 2013-го на 14-й, спонтанные общины Украины, в захваченных мэриях и облсоветах страны - были призваны победить, разрушить, похоронить - старое. Чтобы после, никуда не уйти. Чтобы обжить, включить в себя навсегда - весь этот город. Они были новым, рождающимся на наших глазах.
Стихийный синтез законодательного и исполнительного, центр, где вопросы ставились, и где незамедлительно приступали к решению, где всё делалось не в службу, а в дружбу, не за страх, а за совесть. И если бы к этим городам подошла война, пульс сердца города, очаг его бытовой и военной жизни, имел бы своим единственным средоточием эти общины.
Майдан уже был новой формой власти. И его враги понимали это гораздо лучше, чем те, кто считал его своим домом. Первые, перед своими выборами и инаугурациями считали необходимым пройти легитимацию его - Вечем. В то время как вторые, видели своей целью только убогое кресло Верховной Рады. Надеясь на это убогое и не понимая того, что у них под ногами, они без вопросов выводили на Вече - Порошенко, Турчинова, Яценюка, Ляшко, Кличко и т.д... Перед тем как те приступят к своим мёртвым, формальным выборам и инаугурациям... Одни, имея Мэрство, Верховную Раду и Президентство - стремились пройти легитимацию живым Вечем, тогда как те, кто был на этом Вече у себя дома, стремился в мёртвые, казённые, формальные институты... Майдан уже был новой формой власти, без признания которой не мог обойтись никто. И Майдан должен был стать - источником новой формы власти как таковой. Вече это всегда рождение Народа и Вольного города в одном лице.
Украинская Революция начала ХXI века, есть пока не осознанная массой её участников - консервативная революция возрождения европейского средневековья, имеющего своим истоком гордый античный полис. Консервативная революция народов, органических империй, федераций городов.
Майдан не был - вступлением в Евросоюз. Союз украинских Майданов 2013-14-го, был рождением, попыткой рождения и возрождения Европейского Союза, консервативного и революционного в одном лице, Европейского Союза - федерации вольных городов, инициированных живым народом, в качестве его органичной клетки - восставшей городской общины.
https://www.youtube.com/watch?v=GS9QsHV0aBg