О странностях любви и семейных преданиях
Оригинал взят у lenya в О странностях любви и семейных преданиях
Почему-то, как только речь заходит о высоком чувстве, отличающем человека от скотины, я думаю о своих бабушке и дедушке. Родственники и соседи, знакомые и незнакомые люди говорили про них: у них любовь! Говорили по-разному. Кто-то с неприязнью, кто-то с завистью, кто-то с восхищением. Я в свои совсем юные годы еще не знал, что бывает не-любовь. Потому не мог восхититься или возненавидеть то, что было так очевидно между ними и в их 60 и 70 лет. У них любовь.
Дедушка был сыном и внуком купцов первой гильдии из города Гомеля. Его бабушка, моя пра-пра-бабушка, глава торгового дома, владела обувной фабрикой, магазином "колониальных товаров" (чай, китайские ткани, специи, меха), владела паями в золотодобывающих товариществах Дальнего Востока, поставляла дальневосточные и сибирские меха на рынки западной России. И шут знает еще какие дела предпринимала. Главное - безумно любила единственного внука и наследника - дедушку. Бабушка (моя бабушка) была старшей дочерью виленских ( из города Вильно, ныне Вильнюс) купцов и фабрикантов.. Если гомельские предки ориентировались на Сибирь и Дальний Восток, то Виленские были связаны с Европой. Объединить интересы казалось нормально и естественно. Родители договорились, молодых, как и положено, никто не спрашивал. Ведь это не какая-то там любовь, а серьезный бизнес. Нужно китайские специи и сибирские меха поставлять в Европу. Но случилось неожиданное. Шестнадцатилетний мальчик и четырнадцатилетняя девочка полюбили друг друга.
Все было против этого. Через полгода после свадьбы дедушка поехал учиться в Петербург, а бабушка поехала "на воды", на Северный Кавказ. Все в их жизни казалось заданным. Дети и внуки своих родителей они должны были продолжить семейный бизнес. Именно для этого дед был отправлен учиться в Санкт-Петербург. Но... вмешалась история. Две революции взорвали Россию. Бабушка оказалась на далеком и вполне "белом" юге. Дедушка же очутился в революционном Петрограде. Думаю, что с убеждениями у молодого студента было плохо. По всей вероятности, их не было. Во всяком случае, политических убеждений не было. Зато были другие. Было твердое убеждение, что во взорвавшемся мире революционной России он должен найти "свою Розочку" (бабушку). Он отправляется на юг. Поскольку идет война, то дедушка воюет за белых, за Махно, за красных. За кого угодно, если он шел на Юг, к Розочке.
Это фантастика. Но в развороченном нутре России периода гражданской войны дед умудрился найди бабушку и вернутся в родной Гомель. Вполне понятно, что там его тоже не ждал лавровый венец. Фабрика была национализирована, в доме расположилось какое-то советское учреждение. Не беда. Главное Розочка рядом. А там начинается НЭП. Выпускник Высшего коммерческого училища, вооруженный всеми премудростями рынка, дедушка легко становится процветающим "непманом". В семье счастье и благодать. Рождается мой папа. Но НЭП кончается. Дедушка с семьей уезжает в Бобруйск, скрываясь от преследований финансовый инспекторов. Начинается другая жизнь. Дед идет работать на одну из фабрик, которыми некогда (еще совсем недавно) владела его семья. Жизнь потихоньку налаживается. Любимые рядом. Остальное не важно.
Но история XX века не любит счастливых людей. Почему? Не знаю. Но не любит - это точно. Начинается война. Дед уходит на фронт. Бабушка с сестрами и маленьким папой уезжает в эвакуацию в далекий Сталинабад. Дед рассказывал, что при отступлении через Бобруйск он отпросился на час у начальства и сам расколотил все, что было в доме. Тогда казалось, что уходим навсегда. Бабушка постепенно обживалась в далеком .Сталинабаде, а дед воевал. В 1943-м году его ранили. Причем так, что ранение загноилось. После нескольких операций дед был комиссован и отправлен умирать к семье. Не судьба. В шестнадцать лет он играл пудовыми гирями. Богатырское здоровье спасло и здесь. А может, тетки выходили первого вернувшегося мужика.
Едва придя в себя, дед узнает, что Розочку, мою бабушку, угнали в трудармию (бесплатную рабочую силу) на Урал. Он едет следом. Тряся наградами фронтовика, собранными у всей родни деньгами и обаянием, которое отмечали у него и в семьдесят, дед умудрился выкрасть бабушку и ее документы. Привез в Сталинабад и... лег помирать. Не помер. Спасла бабушка. Протертая пища (кишечника же нет), забота, а главное - любовь. Простое чувство, что ты необходим, что без тебя мир не существует, все это спасло дедушку.
Он не стал великим ученым или предпринимателем. Он не выбился в начальство. Он до самой пенсии проработал на заводе рабочим, мастером цеха, начальником отдела эксплуатации. У него было другое. У него была любовь. Что это такое? Что это было? Не знаю. Но просто глядя на бабушку с дедушкой, ты понимал, что они счастливые люди. То, как они шли рядом, держась нежно за руки. То, как они смотрели друг на друга в их совсем не юные годы. Какая поэзия была в каждом жесте, в каждом взгляде! Не богатые, не знаменитые. Просто счастливые. У них не было гигантских состояний их семей, не было творчества их детей. У них была ЛЮБОВЬ. И это - самое главное.
Почему-то, как только речь заходит о высоком чувстве, отличающем человека от скотины, я думаю о своих бабушке и дедушке. Родственники и соседи, знакомые и незнакомые люди говорили про них: у них любовь! Говорили по-разному. Кто-то с неприязнью, кто-то с завистью, кто-то с восхищением. Я в свои совсем юные годы еще не знал, что бывает не-любовь. Потому не мог восхититься или возненавидеть то, что было так очевидно между ними и в их 60 и 70 лет. У них любовь.
Дедушка был сыном и внуком купцов первой гильдии из города Гомеля. Его бабушка, моя пра-пра-бабушка, глава торгового дома, владела обувной фабрикой, магазином "колониальных товаров" (чай, китайские ткани, специи, меха), владела паями в золотодобывающих товариществах Дальнего Востока, поставляла дальневосточные и сибирские меха на рынки западной России. И шут знает еще какие дела предпринимала. Главное - безумно любила единственного внука и наследника - дедушку. Бабушка (моя бабушка) была старшей дочерью виленских ( из города Вильно, ныне Вильнюс) купцов и фабрикантов.. Если гомельские предки ориентировались на Сибирь и Дальний Восток, то Виленские были связаны с Европой. Объединить интересы казалось нормально и естественно. Родители договорились, молодых, как и положено, никто не спрашивал. Ведь это не какая-то там любовь, а серьезный бизнес. Нужно китайские специи и сибирские меха поставлять в Европу. Но случилось неожиданное. Шестнадцатилетний мальчик и четырнадцатилетняя девочка полюбили друг друга.
Все было против этого. Через полгода после свадьбы дедушка поехал учиться в Петербург, а бабушка поехала "на воды", на Северный Кавказ. Все в их жизни казалось заданным. Дети и внуки своих родителей они должны были продолжить семейный бизнес. Именно для этого дед был отправлен учиться в Санкт-Петербург. Но... вмешалась история. Две революции взорвали Россию. Бабушка оказалась на далеком и вполне "белом" юге. Дедушка же очутился в революционном Петрограде. Думаю, что с убеждениями у молодого студента было плохо. По всей вероятности, их не было. Во всяком случае, политических убеждений не было. Зато были другие. Было твердое убеждение, что во взорвавшемся мире революционной России он должен найти "свою Розочку" (бабушку). Он отправляется на юг. Поскольку идет война, то дедушка воюет за белых, за Махно, за красных. За кого угодно, если он шел на Юг, к Розочке.
Это фантастика. Но в развороченном нутре России периода гражданской войны дед умудрился найди бабушку и вернутся в родной Гомель. Вполне понятно, что там его тоже не ждал лавровый венец. Фабрика была национализирована, в доме расположилось какое-то советское учреждение. Не беда. Главное Розочка рядом. А там начинается НЭП. Выпускник Высшего коммерческого училища, вооруженный всеми премудростями рынка, дедушка легко становится процветающим "непманом". В семье счастье и благодать. Рождается мой папа. Но НЭП кончается. Дедушка с семьей уезжает в Бобруйск, скрываясь от преследований финансовый инспекторов. Начинается другая жизнь. Дед идет работать на одну из фабрик, которыми некогда (еще совсем недавно) владела его семья. Жизнь потихоньку налаживается. Любимые рядом. Остальное не важно.
Но история XX века не любит счастливых людей. Почему? Не знаю. Но не любит - это точно. Начинается война. Дед уходит на фронт. Бабушка с сестрами и маленьким папой уезжает в эвакуацию в далекий Сталинабад. Дед рассказывал, что при отступлении через Бобруйск он отпросился на час у начальства и сам расколотил все, что было в доме. Тогда казалось, что уходим навсегда. Бабушка постепенно обживалась в далеком .Сталинабаде, а дед воевал. В 1943-м году его ранили. Причем так, что ранение загноилось. После нескольких операций дед был комиссован и отправлен умирать к семье. Не судьба. В шестнадцать лет он играл пудовыми гирями. Богатырское здоровье спасло и здесь. А может, тетки выходили первого вернувшегося мужика.
Едва придя в себя, дед узнает, что Розочку, мою бабушку, угнали в трудармию (бесплатную рабочую силу) на Урал. Он едет следом. Тряся наградами фронтовика, собранными у всей родни деньгами и обаянием, которое отмечали у него и в семьдесят, дед умудрился выкрасть бабушку и ее документы. Привез в Сталинабад и... лег помирать. Не помер. Спасла бабушка. Протертая пища (кишечника же нет), забота, а главное - любовь. Простое чувство, что ты необходим, что без тебя мир не существует, все это спасло дедушку.
Он не стал великим ученым или предпринимателем. Он не выбился в начальство. Он до самой пенсии проработал на заводе рабочим, мастером цеха, начальником отдела эксплуатации. У него было другое. У него была любовь. Что это такое? Что это было? Не знаю. Но просто глядя на бабушку с дедушкой, ты понимал, что они счастливые люди. То, как они шли рядом, держась нежно за руки. То, как они смотрели друг на друга в их совсем не юные годы. Какая поэзия была в каждом жесте, в каждом взгляде! Не богатые, не знаменитые. Просто счастливые. У них не было гигантских состояний их семей, не было творчества их детей. У них была ЛЮБОВЬ. И это - самое главное.