шоппинг-фантасмагория
Вышла я из прокатного цеха с коллегой перекурить и внезапно нас обуяло дружное желание отдохнуть после смены, проапгрейдиться, почувствовать себя укротительницами жизни, пройтись по улице так умопомрачительно, чтобы дух Мэрилин Монро, доведись ему быть поблизости, осознал бы свою жалкую никчемность и лопнул от жуткой зависти.
У нас в прокатном цехе как? Решено, значит, почти сделано.
Мы с коллегой переглядываемся, киваем, бежим в душ, скидываем робы и приводим себя в безупречнейший порядок.
Для более лучшей безупречности накидываем легкий макияж, принимаем интригующе-загадочный вид и в ногу выходим из проходной с песней про белые розы, оставив Олега недвижно стоящим с неморгающими глазами и открытым ртом.
У нас в прокатном цехе после смены как принято отдыхать? Да очень просто - идем делать этот... как его, блин? Шоппинг! Да, точно, шоппинг.
Вот мы и потопали за этим самым шоппингом. Я вам уже рассказывала как мы с Любанькой морозимся и зажигаем, шоппингуя в торговых точках.
Короче, ходим-бродим в недрах ближайшего молла. Смотрим, по курсу - бутик, в котором типа распродажа всякой хрени. Так и написано, дескать, распродажа у нас, все дела, налетай-торопись, денег дай, не скупись.
Ну, мы с Любаней так элегантно налетели. Вида, конечно, не подаем, что нам что-то нужно. Так ходим, смотрим со скучающим видом, от безделья типа.
А цены там, я вам скажу, охеренные. Даже по распродаже. Шувалов бы возмутился таким ценам, отвечаю! Но мы-то, конечно, обратно вида не подаем. Похеру нам типа, сколько там нулей на ценниках. Типа в Монте-Карле и не столько нулей видали. Привыкши.
Короче, смотрю, стоит штуковина одна - типа вешалка на ножках. Я как увидала, аж затряслась, загорелась вся. Ну, нужна мне такая, отвечаю. Всю жизнь о такой вешалке мечтала. Надоело уже на стуле одежду держать развешанной. Да и гости приходят, неудобно каждый раз стул с одеждой фанерой прикрывать.
На цену глянула... мамочки мои, держите меня семеро! Блин, что делать? У Любани попросить? Ха! Проще у Шувалова перезанять.
Решила, без этой штуковины ни за что не уйду. Мялась я, мялась. Жмотилась я, жмотилась, но жабу на секунду придушила. Этой секунды мне хватило, чтобы достать из укромного места восемьсот баксов, расплатиться и вылететь из бутика с вешалкой в одной руке и с рукой Любани в другой.
Хотели заскочить в ресторанчик, чтобы прийти в себя и слегка подкрепиться фуагрой с макарошками, но, засада - другой бутик с акциями на посуду.
А у нас дома, как на грех, всего одна тарелка осталась. Так и едим, по очереди.
Ну, что делать? Обратно достала из укромного места одну тысячу семьсот баксов и прикупила столовый сервиз.
Дальше я сказала Любане, чтобы она вела меня за руку, а я глаза закрою, чтобы не видеть больше ничего и ничем больше не соблазниться.
Блин, я не догадалась сказать, чтобы она молча шла. Любаня тоже не подумала об этом.
Короче, идем как две умалишенные, и тут Любаня ойкнула и остановилась. Я подумала, она кошелек нашла, ну, и глаза, естественно, открыла, чтобы первой его схватить.
Кошелек! Ага! Держи карман шире!
Видим, по курсу - лавка. В лавке - скидки, акции, бонусы, все такое. Мы как зомби в лавку заходим. А там, мама дорогая, пищевые контейнеры, да такие красивые, что застрелиться и не встать.
А у нас дома, как назло, крысы все контейнеры погрызли. Реально, не в чем хранить продукты. Мне уже стыдно ходить в ближайший лабаз и брать по двести грамм макарон, по триста грамм риса и по ложке сахара.
Короче, приглядели мы с Любаней по шесть контейнеров. Я выбрала с зелеными крышечками, она - с фиолетовыми. Идем на кассу, а я не вижу ничего. В глазах рябит от цифр на ценнике за один контейнер - триста баксов.
Выходим из молла уставшие, но душой отдохнувшие, проапгрейденные в мыслях и с невыразимым ощущением укротительниц жизни, которым все подвластно, а также с четким пониманием того, что нет ничего такого, в чем бы мы с Любаней могли себе отказать.
Бонусом у дверей молла лежал лопнувший от зависти воздушный шарик розового цвета - олицетворение духа Нормы Джин Бейкер.