(no subject)
А еще от нас, скромных и в прошлом перваков из сто восьмой, уехал один товарищ. В пятьдесят седьмую. Ну и ладно. Я вообще соседей своих люблю, но вот товарищ, который уехал, его как-то я люблю меньше остальных. Хотя в морду мне дать хотел как-то курсе на первом Ринат, за гитару расстроенную. Я тогда еще хуже играл, наверное, и гитары от меня расстраивались как никогда. Теперь чуть-чуть поменьше расстраиваются. А может и не в морду дать, может и что попроще, обозвал, может, просто. Но вот как-то отложилось. Не помню. Ну, а Головков, он и в ЛЭТИ Головков.
Ну так вот, наша братская коммуна лишилась тапок моих, части посуды, в т.ч. светкина тарелка большая стеклянная ушла, видимо, в пятьдесят седьмую. Ну да и ладно, не слишком большая цена, решил я для себя. С тапками что-нибудь придумаем, в крайнем случае будем по очереди выходить в прилежащие территории.
Соображали на троих, что же мы поставим на освободившееся место и не подселят ли нам какого-нибудь неудачника. Вроде как не должны.
А поставим мы стол. И будет у каждого по столу. Аминь. К четвертому (для некоторых, но не всех) курсу уже можно и втроем пожить.
А я еще у меня сегодня, т.е. вчера, была самая замечательная в жизни поездка по пробке на кантемировской на троллейбусе номер тридцать один. То есть ну вы поняли. Правда, казалось, что счастье было необоюдным и совсем не разделенным.
Ну так вот, наша братская коммуна лишилась тапок моих, части посуды, в т.ч. светкина тарелка большая стеклянная ушла, видимо, в пятьдесят седьмую. Ну да и ладно, не слишком большая цена, решил я для себя. С тапками что-нибудь придумаем, в крайнем случае будем по очереди выходить в прилежащие территории.
Соображали на троих, что же мы поставим на освободившееся место и не подселят ли нам какого-нибудь неудачника. Вроде как не должны.
А поставим мы стол. И будет у каждого по столу. Аминь. К четвертому (для некоторых, но не всех) курсу уже можно и втроем пожить.
А я еще у меня сегодня, т.е. вчера, была самая замечательная в жизни поездка по пробке на кантемировской на троллейбусе номер тридцать один. То есть ну вы поняли. Правда, казалось, что счастье было необоюдным и совсем не разделенным.