И снова Турция
Ещё раз убеждаюсь, что быть турком в Турции очень сложно - уж слишком много турки работают, во всяком случае те, что связаны со сферой туризма. Высокий сезон, то есть 4 месяца вообще все работают без выходных. У некоторых выходных не бывает и просто в сезон, то есть работать без выходных 7 месяцев к ряду - это вообще не редкость. Разговаривала с турецкой девочкой - гидом по имени Гюльщер. Девочке на вид где-то под 30. Она ни разу за свою жизнь не была в отпуске - зимой учеба, в сезон - работа. И вот она только что получила Master of history (предположительно магистерскую степень по истории ) и теперь, сразу после окончания сезона, месяцев через 8 она поедет в свой первый в жизни отпуск.
Ещё один пример, работник археологического музея-заповедника, который представился как Саша, а также накормил меня и напоил чаем, рассказывал много интересного про свою работу. Но про рассказ позже, а пока небольшое отступление про чай. Турок Саша был первым турком, который был замечен за употреблением чая из больших емкостей. Все остальные виденные мной турки пили чай из стеклянных минзурок. Самое неприятное, что и туристов они поят из тех же емкостей. И очень удивляются, видя пол-литровые кружки с чаем. Кстати, знаете как будет чай по-турецки? Не поверите, чай ) Так вот турок по имени Саша напоил меня чаем из пол-литровой чашки, и пока эта кружка пилась, а бутерброды елись, Саша успел рассказать много о своей нелегкой жизни турецкого труженика. Как я говорила выше, это работа без выходных весь сезон. И пара недель отпуска в году. Зимой. Вот только зимой на южном побережье Турции снега нет, есть только в горах. Так что Саша видел снег всего пару раз в жизни. Турки очень впечатлительные ребята, и умеют ярко рассказывать о своих впечатлениях. Это я поняла ещё давно, когда первый раз прочитала книжку о путешествии турецкого подданного Эвлия Челеби по крымской земле в середине 16 века. Этот самый Эвлия через слово употреблял обороты про глаза цвета небесной росы, выпавшей на первую свежую зелень под отблески огненно-мерцающего, как птица феникс, утреннего рассвета. Самым простым оборотом в той книжке был "алмаз моей печени". Очень запомнилось, что не сердца, а именно печени. Ведь у турок душа человека храниться вовсе не в сердце, а в печени - такой вот важный орган. Так вот турок Саша очень любит добавлять эпитеты в свою речь, хотя на английском говорит весьма средне. Меня вот, например, с примерно таким же уровнем языка, ни на какие поэтические обороты не хватает - хорошо бы факты донести до собеседника. Это надо было слышать, с каким трепетом Саша рассказывал о своей поездке в Москву - единственном своем настоящем отпуске. Начался рассказ примерно так: "Если я закрою сейчас глаза, картины этого потрясающего снежного города тут же возникнут передо мной ..." Снежного, так как Саша был в Москве зимой- тогда, когда в Турции несезон на туристов и сезон на отпуска. Но плюсы все-таки в Сашиной работе есть - например, это обилие новых людей, с которыми общительный, как многие турки, Саша очень любит разговаривать. Например, он подтвердил отмеченный мной факт, что турки никаким трекингом, а уж тем более диким трекингом (то есть походами с палатками по нашему) не занимаются. За все года, что он проработал в музее Фазелеса (а надо отметить, что этот город стоит как раз на пути так называемой Ликийской тропы - самого популярного трекингового маршрута Турции, через который каждый день проходит около полу сотни людей) он видел всего с десяток турков, путешествующих пешком. И те были в компании друзей из других стран. Гораздо чаще по его рассказам встречаются турки, которые уезжают со словами "кому нужны эти камни", узнав, что прийдется пройтись километр пешком от ворот Фазелиса до самих раскопок. Кстати, по Ликийской тропе с большими рюкзаками ходят в основном выходцы из наших постсоветских стран. Европейцы предпочитают ночевать в пансионах и кемпингах и ходить по тропам с маленькими рюкзачками.
Многие турки умеют определять родной язык туриста по его внешнему виду. Хотя может, конечно, они тоже пользовались размером рюкзака как основным определителем. Ко мне во всяком случае достаточно часто обращались на русском так сказать "с первого взгляда". Подтвердил факт про туристов и рюкзаки фотограф Хамед, работающий на верхней станции канатной дороги на вершине Тахталы. Вершина эта очень красивая и снежная в апреле, нависает более чем на 2000 метров над южным берегом Турции. В античные времена гора называлась Олимпус - конечно же античные ликийцы селили на неё богов. Фотограф Хамед рассказывал, что пешком на Тахталы (2366 м) поднимаются в основном русские. И это объяснимо, так как для того, чтобы подняться на Тахталы своим ходом, надо ночевать в палатке на плато на высоте 1800 м. А с палатками ходят, как я и говорила, в основном выходцы из наших стран. Иностранцы часто ходят в одну сторону - то есть поднимаются на канатке - спускаются пешком. Для таких туристов у Компании Канатной дороги предусмотрен специальный анкетный лист. Вопросник впечатляет - необходимо вписать все данные о себе, в том числе группу крови, а также описать всё наличное специальное снаряжение. В конце турист должен поставить подпись под тем, что в случае ЧП он не будет винить ни в чем канатную дорогу. После заполнения анкеты туристу выдают телефон , куда звонить в случае чего. А надо сказать, что покрытие сотовой связи там отличное- на верхней станции канатки стоит сотовая вышка.
Встречаются на Тахталы и совсем безумные туристы, например я встретила немца с велосипедом. Он поднялся на 2366 метров в апреле в одной майке и шортах, но с велом. А потом уехал вниз в снег и осыпи, туда, где я шла медленно-медленно, рубя ступени в снегу и переживая, что у меня нет ледоруба. Как подтвердили свидетели, немец спустился на седло живым и ему на это потребовалось примерно в 2 раза меньше времени, чем нам.