Сказка про мальчика, который не умел смеяться
Когда-то давным-давно, еще в позапрошлой жизни, я была знакома с одним мальчиком, который никогда не смеялся. В силу того, что его рот никогда не размыкался в широкой улыбке, никто не видел его ровных и белоснежных зубов. Ходили даже слухи, что зубов у него и не было вовсе!
Казалось бы, человек без зубов - что сама доброта, однако ничего доброго в этом мальчике не было. Как, впрочем, не было и ничего злого. Когда бывало собиралась развеселая и шумная компания, от шуток да прибауток не было отбоя, все дружно покатывались со смеху, мальчик же этот лишь хмурил нос, да поводил бровью. На скорбных мероприятиях вел себя точно так же.
Однако надо сказать, что были у него и хорошие друзья, которых он любил и водил с собой повсюду за ручку. Это были крепкое словцо да крепкое винцо. По случаю и без, любил он их страстно и без оглядки - утром, днем и особенно по вечерам! Те отвечали ему взаимностью.
И так он крепко с ними дружил, что порой забывал о своей девочке с длинной густой косой. Девочку эту звали Повелика. Уж так она его любила, что души в нем не чаяла - да и какие уж тут могут быть чаяния, когда души-то в нем не сыскать было днем с огнем. Уж она и свечи жгла и керосиновую лампу купила по случаю, а ничего кроме серого дымка обнаружить не удалось...
И вот как-то раз на Большой Праздник решила Повелика подарить ему своё сердце, да не половинку, а всё, целиком.
"Хочешь, я отдам тебе сегодня в подарок свое сердце?" - спросила она за ужином, -
"Оно будет краснеть пурпуром на золотом блюде, тёплое, нежное, живое. Поставь его на ночной столик у своей кровати и оно будет согревать тебя когда холодно и светить тебе, когда темно.
Оно будет оберегать твой сон, убаюкивать тебя своим ровным приглушенным стуком, а утром будить тебя нежным прикосновением, полное бодрости и любви. Оно никогда не остынет, никогда не превратится в холодный красный гранит. Оно подарит тебе радость жизни и научит тебя смеяться!" - сказала она ему.
Но мальчик, что не умел смеяться, отказался. Он долго смотрела на обнаженную грудь Повелики, размашляя. А потом настала ночь.
Наутро я заглянула к ним в гости, меня никто не встретил, на стене громко тикали часы с кукушкой, а на полу в прихожей алели яркие пятна... Меня сковал страх, и в его тяжелых оковах продвигалась я из комнаты в комнату, пока не обнаружила Мальчика, разбросавшим свое тело на большой кровати. Глаза его были сомкнуты, в руках - пустая бутылка ярко-красного вина. Рот его был разверзнут, и, заглянув туда, я в ужасе отшатнулась - до самого самого дна там зияла серая ПУСТОТА.
Спал ли он, и что это были за пятна, я так по сей день и не узнала, а Повелику больше с тех пор никто никогда не видел!
Казалось бы, человек без зубов - что сама доброта, однако ничего доброго в этом мальчике не было. Как, впрочем, не было и ничего злого. Когда бывало собиралась развеселая и шумная компания, от шуток да прибауток не было отбоя, все дружно покатывались со смеху, мальчик же этот лишь хмурил нос, да поводил бровью. На скорбных мероприятиях вел себя точно так же.
Однако надо сказать, что были у него и хорошие друзья, которых он любил и водил с собой повсюду за ручку. Это были крепкое словцо да крепкое винцо. По случаю и без, любил он их страстно и без оглядки - утром, днем и особенно по вечерам! Те отвечали ему взаимностью.
И так он крепко с ними дружил, что порой забывал о своей девочке с длинной густой косой. Девочку эту звали Повелика. Уж так она его любила, что души в нем не чаяла - да и какие уж тут могут быть чаяния, когда души-то в нем не сыскать было днем с огнем. Уж она и свечи жгла и керосиновую лампу купила по случаю, а ничего кроме серого дымка обнаружить не удалось...
И вот как-то раз на Большой Праздник решила Повелика подарить ему своё сердце, да не половинку, а всё, целиком.
"Хочешь, я отдам тебе сегодня в подарок свое сердце?" - спросила она за ужином, -
"Оно будет краснеть пурпуром на золотом блюде, тёплое, нежное, живое. Поставь его на ночной столик у своей кровати и оно будет согревать тебя когда холодно и светить тебе, когда темно.
Оно будет оберегать твой сон, убаюкивать тебя своим ровным приглушенным стуком, а утром будить тебя нежным прикосновением, полное бодрости и любви. Оно никогда не остынет, никогда не превратится в холодный красный гранит. Оно подарит тебе радость жизни и научит тебя смеяться!" - сказала она ему.
Но мальчик, что не умел смеяться, отказался. Он долго смотрела на обнаженную грудь Повелики, размашляя. А потом настала ночь.
Наутро я заглянула к ним в гости, меня никто не встретил, на стене громко тикали часы с кукушкой, а на полу в прихожей алели яркие пятна... Меня сковал страх, и в его тяжелых оковах продвигалась я из комнаты в комнату, пока не обнаружила Мальчика, разбросавшим свое тело на большой кровати. Глаза его были сомкнуты, в руках - пустая бутылка ярко-красного вина. Рот его был разверзнут, и, заглянув туда, я в ужасе отшатнулась - до самого самого дна там зияла серая ПУСТОТА.
Спал ли он, и что это были за пятна, я так по сей день и не узнала, а Повелику больше с тех пор никто никогда не видел!