Удачливое
Учим с Виталей какую-то нереальную связку, за час занятия две восьмерки; учим кропотливо ноги, корпус, руки, все это не хочет вставать вместе и приходится учить сначала, и в тот самый момент, когда мозг отказывается соображать, тело само начинает чего-то медленно, но верно воспроизводить, и голова с диафрагмой начинают наконец петь в большую терцию. Правда, совсем поздно, два прогона и хореографический класс на сегодня закрывает свои двери, и совсем непонятно, что-нибудь из этого может быть воспроизведено через два дня или же нет.
Довольный эффектом, но не скоростью обучения, хореограф направляет в паузах на путь истинный. "Вот я представляю, какая у вас сейчас самооценка - ниже плинтуса, зато представьте, как вы сможете гордиться, когда все это получится".
Я в общем не думала про это совершенно, а как помахала Вовке из вагона метро после танцев - так и все.
Никто так хорошо и подробно не написал про успехи и поражения как Зусак. Выбрать для этого на фоне войны, сумеречного немецкого городишки и бомбежек героя, который больше всех в книге любит и ценит жизнь - невелика задумка. Но сделать победу, на первый взгляд крошечную, столь важной и значимой, как кровь из разбитого носа тяжелыми каплями на мягкий снег - это надо талант и ангела на печатной машинке.
Каждый раз, когда круг сужается, когда поражений и обыденности больше на плюс один день, нужна победа. Маленькая, но славная. Вожделение ее растет по параболе - чем больше времени проходит, тем более яркая и большая победа должна быть, чтобы все за ней идущее перекрыть. А потом вдруг неожиданно - точка невозврата и в бездну; у кого безразличие, а у кого и желание любой победы. Любого успеха. Пусть даже самого маленького.
Это способность к фениксированию личности очень тонкая и трепетная, беречь ее надо, хранить при комнатной температуре в темном месте и беречь от сквозняков. Два раза в год давать пропивать витамины курсом, придумать ей имя и называть только так; тихо и ласково звать вечером на чай.
