Искусство шума.
Позднее утро среды, третий день осенних каникул. Минусы дня: на улице грустная осень, небо серое и низкое, притянуто к земле холодными нитками дождя. Ещё минус: я не в школе и не могу глядеть на мою Настоящую Школьную Любовь - хоть учебный год только начался, но он очень быстро подойдёт к концу, а там неминуемо придётся уезжать в Питер и расставаться, так что все дни, когда я могу Её видеть - считаны и дороги. Теперь плюсы. Я извращенец, но первый минус для меня это плюс - я обожаю осень и дождливую погоду, я не ощущаю никакого дискомфорта в том, чтобы вымокнуть под дождём и в течение многих лет я буду вспоминать город своего детства именно таким - дождливым и невыразимо прекрасным. Ещё плюс - я дома один, мама на работе, у меня каникулы и можно целый день ничего не делать и втыкать в телевизор или что-нибудь почитать. Ещё несколько деталей для антуража: дома холодно, ибо отопление не работает и работать не будет ещё несколько лет, но я валяюсь на диване под одеялом и пока ещё не начали отключать электричество, так что горячий чай будет. Мне 15 лет, в последние годы изменения в жизни бывшей страны и так сделали меня готовым ко всему, а тут ещё и возраст такой - я просто таки томлюсь, я в ожидании моего Откровения в жизни… За окном отходящий от войны Душанбе, начало ноября 1993 года. Последний год моего детства.
Но в данный момент я не задумываюсь о Великом, я просто-напросто включаю телевизор. Уже два месяца в городе работает пиратская телестанция «Сомониён» - в утренние и дневные часы они передают на частоте ташкентского телеканала немного новостей, немного рекламы, но самое главное - Фильмы. Голливудское кино, яркое, зрелищное, два-три фильма в день - с многими классическими хитами эпохи видео я познакомился именно там. Потом, как раз к концу учебного года «Сомониён» прикроют, слишком уж нагло там шпарят в эфир пиратское видео, и обнажёнки там полно, но пока что кто-то неизвестный продолжает приносить в студию по несколько видеокассет в день, безо всякого разбора. Вот и сегодня будет кое-что интересное…
На телеканале передают какой-то концерт какой-то группы - именно так я в течении нескольких лет буду вспоминать это утро. Первые минуты я раздосадован, я ожидал фильмов, но смотреть телевизор не перестаю. И потихоньку меня начинает пробирать непонятный восторг. Потом я много раз буду испытывать похожие переживания - и от музыки, играющей прямо на обнажённой струнке в душе; и от взрыва спинного мозга в момент оргазма; и от всеобъемлющего осознавания себя в мире под расширенным от плана сознанием; и просто от пронзительного ощущения жизни в редкие моменты существования - но тогда мне это было совершенно внове. Под диваном возился Джерри, мой пёс, а меня захватывали странные звуки синтпопа (правда, о том, что это называется синтпоп, я узнаю только через много лет). К концу концерта мне уже хотелось одновременно и плакать, и смеяться, и вернуть, вернуть, задержать это чудесное ощущение, но по экрану с презрительной, ужасной скоростью неслись титры, я не успевал их прочесть, я понимал, что от меня ускользает нечто великолепное, вот сейчас оно есть, а через минуту оно кончится и я никогда не узнаю, что это была за группа, что за концерт и я больше никогда эту музыку не услышу. Потом титры бодро добежали до конца и всё действительно кончилось. Почти сразу же в эфир пошёл какой-то фильм, но я телевизор к чёрту выключил, мне хотелось побаюкать внутри себя ускользающее впечатление послевкусия, сопровождаемое грустью от осознания, что мы никогда больше не встретимся.
Через несколько дней я сидел у соседа снизу, Маратика (его все называли Маратиком, хотя он был в полтора раза старше меня, в полтора раза толще и в полтора раза больше). Он нигде не работал, зарабатывал на жизнь какими-то подозрительными способами, но вообще был парнем простым; в качестве хобби он перебирал магнитофоны и усилки - из старой советской рухляди и не менее старых Шарпов и Ямах он собирал ублюдочного вида конструкции, тем не менее очень неплохо работающие. Вдобавок к этому он где-то умудрялся доставать и переписывать новую музыку, уж не знаю, какими путями она попадала в послевоенный Таджикистан. Но в этот раз он музыку ни у кого не переписывал. Оказалось, он смотрел этот же концерт и, поняв, что музыка нравится и ему, посередине концерта подключил магнитофон к телевизору и записал 6 последних треков, больше половины концерта. Я был счастлив - хоть я по-прежнему не знал названия группы и концерта, у меня хотя бы была запись, причём именно последних тем, которые меня ошеломили больше всего. Я немедленно сделал копию.
Я не знаю, сколько раз я её прослушивал в том году. Я её слушал длинной холодной дождливой зимой, приходя из школы; слушал её, думая о своей любви; слушал после того, как умер Джерри; слушал, когда по телевизору мелькала чистыми холодными цветами Лиллехаммерская Олимпиада; когда вечерами вырубали электричество, а потом включали его на полчаса и я тут же жал на плэй; слушал, когда наливалась буйной зеленью моя последняя школьная весна; перед выпускным вечером, когда должен был увидеть мою Любовь в последний раз - тоже слушал. В том году я переписывал много музыки, компоновал сборники, переписывал ту копию несколько раз - как результат, она оказалась записана на моно-канале, с омерзительным качеством и с очень низким уровнем записи. Но я продолжал слушать.
Эта кассета уехала со мной из Душанбе в Питер, потом из Питера в Израиль. За жизнь в Израиле я успел встретить множество людей, в том числе немало меломанов, и у многих я интересовался, знают ли они, о чём идёт речь. Не знал никто. Потом я стал и себя нескромно считать меломаном, но запись этого концерта продолжала не давать мне покоя. Кассету эту я слушал уже гораздо реже, но по-прежнему, когда я изредка вставлял её в магнитофон и растворялся в трёхминутном соло на пианино в предпредпоследнем треке, я вспоминал мой последний год детства и тот первый восторг.
В 2001-м году меня внезапно ошеломила моя сестра. Она совершенно случайно дала мне название группы - Art of Noise. Старая мечта - вернуть тот потрясающий миг восторга - всколыхнулась во мне с ужасающей силой. Я начал неустанно прочёсывать магазины дисков и полки маленьких аудиофильских лавочек в поисках записей этой группы. Поиски ничего не давали, я понимал, что музыка группы, во-первых, не новая, во-вторых, в израильский мэйнстрим абсолютно не вписывающаяся, но надежды я не терял. С превеликим трудом найдя единственный их диск, я услышал - да! это они! это их стиль и их музыка! Дело было за малым: найти нужный альбом.
Напстер к 2001-му году уже приказал долго жить, но ему на смену пришёл славный Аудиогэлакси, откуда я в свой первый год домашнего интернета накачал несколько гигабайт музыки. Через телефонный дайл-ап! Одной из первых вещей, которые я искал на их обменном сайте, был, разумеется, Art of Noise. Результат казался таким близким! И после долгих поисков я нашёл именно ту тему, которую так долго желал - теперь я знал и её название - Beat Box. Я скачал её в шести-семи разных вариациях, но… Но было одно большое «Но». Это всё были альбомные версии с разных альбомов и сборников, а я хотел запись именно того концерта, именно в той аранжировке и с той потрясающей клавишной импровизацией! А что это за концерт, я по-прежнему не знал… Аудиогэлакси в июне 2002-го тоже прикрылся, но к тому времени уже поднимал голову быстрый интернет с новыми сервисами, как KaZaA и eDonkey, я пускался в поиски по дискографиям и зарывался в длиннющие списки всех музыкальных релизов группы и в конце концов пришёл к серьёзному научному выводу - музыкальное наследие группы так велико, что в нём чёрт ногу сломит. Дополнительную попытку закинуть удочку в бескрайнее море музыки я сделал в феврале 2004-го, когда был в Лондоне. Восторженные отзывы в интернете про шестиэтажный Тауэр Рекордс на Пиккадилли Сёркус, как и про трёхэтажный HMV на Оксфорд Стрит, вселяли в меня надежду, что в Лондоне, откуда, собственно, родом сама группа, я найду своё потерянное чудо. Чёрта с два! Несколько часов бесплодных поисков ничего не обнаружили, когда же я поймал молоденького мальчега-продавца и на своём прекрасном английском донёс до него суть своих поисков, он мне сообщил, что старые концертные записи старых групп есть, конечно, в каталогах фирм звукозаписи, но обычные попсовые магазины записями, которым более десяти лет, если это не хиты-бестселлеры, просто не торгуют. Это была последняя надежда, которая рухнула и я остался с тем, с чего начинал - со старой 46-минутной кассетой со старенькой записью неизвестного концерта группы Art Of Noise…
Несколько недель назад, сопоставляя информацию с сайта группы и с поисковика discogs.com, я неожиданно понял, что нашёл свой Грааль! Это оказалась запись 1986 года, сделанная в лондонском концертном зале Hammersmith Odeon. Через несколько минут у меня в руках был каталожный номер видеозаписи! Правда, поиск по названию концерта в пиринговых сетях всё равно ничего не дал, но я уже слишком хорошо чуял цель, чтобы отступать. Я нашёл человека, который продаёт оригинальную видеокассету с тем самым концертом.
В минуту, когда пишется этот пост, бандероль с видеокассетой уже в пути из Германии в Израиль. Думаю, 11 Евро - небольшая цена для вещи, которую искал столько лет. Правда, предстоит ещё столько возни: надо будет её оцифровать и всё такое. И я до самого последнего момента встречи со старой мечтой буду ожидать, что то давнее чудо, тот восторг вернётся. Хотя бы на несколько мгновений.
И ещё один вопрос меня продолжает волновать, даже сейчас - как же в 93-м году этот концерт попал в Душанбе?… Вот на этот вопрос, думаю, ответа я точно не получу никогда.