Тяжелая жизнь в Москве
Снилось, что приехал в Москву и остановился у родственника знакомого, и вот мы сидим на кухне с женой этого родственника, и она рассказывает мне про их жизнь. Жизнь у них тяжелая, очень не хватает денег, "и вот недавно Колю опустили". Теперь Коля бьет ее. Тут она открыла большой шкаф, где прямо в грязных деревянных ящиках без тарелок вперемешку с кухонными принадлежностями лежала полусгнившая и полузасохшая готовая еда: картошка, мясо, вермишель и.т.д. В один склизкий ящик был налит перловый рассольник, и она стала зачерпывать его и переливать мне в тарелку.
Распахнулась дверь и как-то странно боком на одной ноге через кухню пропрыгал Коля, а потом, с ходу провернувшись, залепил жене другой ногой оплеуху. Та села за стол и закрыла лицо руками. Коля тоже сел и заплакал.
Я в замешательстве отлучился в туалет, который почему-то изнутри выглядел, как типичная дачная выгребная уборная, построенная лет сорок назад. Закрыл дверь, сразу снизу потекла вода. Дверь не открывалась, мне пришлось забраться на сиденье. Вода прибывала, и я полез под потолок к маленькому деревянному окошечку. Сломав какие-то доски, с трудом выбрался наружу, спустился и спрыгнул во дворе здания. Решил пока не возвращаться.
"Москва" представляла собой бесконечную правильную застройку из одинаковых многоэтажных белых зданий, разделенных пересекающимися под прямыми углами улицами с большим количеством площадей и виадуков. Вышел на пешеходную площадь, на краю которой была установлена огромная растяжка с надписью "ТОЛЕРАНТНОСТЬ" .
На площади было множество столиков, за которыми сидели люди в белых халатах, к каждому столику стояла небольшая очередь. Я отстоял одну из них.
- Ну как, нравится вам у нас? - спросила меня женщина за столиком.
- Не очень.
Лицо женщины тут же стало каменным, и она что-то написала мне на бланке.
- Вот направление, вам по нему будут три раза в день делать уколы галоперидола.
Я хотел возразить, но она уже обратилась к следующему.
Распахнулась дверь и как-то странно боком на одной ноге через кухню пропрыгал Коля, а потом, с ходу провернувшись, залепил жене другой ногой оплеуху. Та села за стол и закрыла лицо руками. Коля тоже сел и заплакал.
Я в замешательстве отлучился в туалет, который почему-то изнутри выглядел, как типичная дачная выгребная уборная, построенная лет сорок назад. Закрыл дверь, сразу снизу потекла вода. Дверь не открывалась, мне пришлось забраться на сиденье. Вода прибывала, и я полез под потолок к маленькому деревянному окошечку. Сломав какие-то доски, с трудом выбрался наружу, спустился и спрыгнул во дворе здания. Решил пока не возвращаться.
"Москва" представляла собой бесконечную правильную застройку из одинаковых многоэтажных белых зданий, разделенных пересекающимися под прямыми углами улицами с большим количеством площадей и виадуков. Вышел на пешеходную площадь, на краю которой была установлена огромная растяжка с надписью "ТОЛЕРАНТНОСТЬ" .
На площади было множество столиков, за которыми сидели люди в белых халатах, к каждому столику стояла небольшая очередь. Я отстоял одну из них.
- Ну как, нравится вам у нас? - спросила меня женщина за столиком.
- Не очень.
Лицо женщины тут же стало каменным, и она что-то написала мне на бланке.
- Вот направление, вам по нему будут три раза в день делать уколы галоперидола.
Я хотел возразить, но она уже обратилась к следующему.