Hari Upacara (Запись из блокнота от 9 ноября 2011)
В позапрошлую ночь мы так и не смогли выбраться из Амлапура и остались там на маленькую передышку. Утром дождь не хотел прекращаться и мы, насквозь пропитанные водой, решили продолжить тематику и отправились в расположенный неподалеку водяной дворец Таман Уджунг. Это оказалось всего лишь небольшим парком с приятной архитектурой, построенным в 40-х годах.
Водяным его назвали из одной беседки, расположенной в центре аккуратного пруда.
Но, разумеется, все самое интересное происходило снаружи, когда мы решили провести время на берегу океана в компании местных рыбаков.
Вскоре взгляд привлекло некое пестрое действо, происходившее у воды и скрытое пришвартованными лодками.
Паренек, который показывал нам улов, заодно объяснил, что люди там сейчас заняты послесвадебной церемонией принесения жертвы океану.
Вся эта красота оказалась еще слегка сдобрена радушным отношением к чересчур любопытным белым и нас даже немного угостили фруктами.
Следующим пунктом должна была стать, как говорил нам путеводитель, аутентичная деревушка Тенганан. Но в дело начал вмешиваться голов и мы занялись поиском варунга в городе Чандидаса на подъезде к этой деревне. Много мест было почему-то закрыто в самый разгар дня. И когда мы зашли во все-таки попавшийся нам открытый варунг, его хозяйка тут же сказала, что не может нас обслужить, и, собираясь впопыхах, что-то пробормотала про церемонию. Не придав этому значения, мы поехали дальше в наших поисках, как вдруг на центральном пляже Чандидасы глазам предстало масштабное зрелище с участием многих и многих сотен людей.
Как выяснилось чуть позже в окрестностях Карангасема раз в год осуществляется многодневная церемония Усаба Самбах и нам довелось попасть на самое начало первого дня, который заключается в ритуале массового очищения на берегу океана всех жителей близлежащих деревень.
Танец с церемониальными кинжалами в исполнении избранных представителей касты кшатриев начался совершенно неожиданно в середине толпы и сопровождался вводившими в транс барабанами, кровью и изгнанием из тела темных сил. Танцоры самозабвенно полосовали себя по предплечьям и пытались воткнуть нож в грудь в районе сердца, но видимо транс оказался действенным и крови было не так много.
Церемония длилась несколько часов и в какой-то момент разум начало захватывать легкое оцепенение, смешанное с полностью созерцательным ходом работы мозга. Его занимала только перцепция света, мимики, атрибутики и совершенно не волновал анализ. В тот момент хотелось стать идеальным наблюдателем или хотя бы заиметь более соответствующий цвет кожи на время наиболее важных этапов церемонии, с которых белых выгоняли полуголые кшатрии.
На дороге, ведущей в Тенгенан сознание начало постепенно высвобождаться из заторможенного цикла и уже на подъезде к воротам деревни я мог принимать более деятельное участие в событиях внешнего мира. Две узкие дорожки вели куда-то наверх через стайки детишек, мычание полуяков-полукоров и стройные звуки инструментов, доносившихся из расположенных на каждом углу мастерских. Вместе с тем, это место почему-то совершенно не хотело откладывать какого-то эмоционального отпечатка. Вплоть до встречи с деревом. Оно возникло своей монументальной вековой статью на небольшой поляне с храмом и сразу же заявило мне о моей ничтожности. В легком смятении я походил вокруг этого создания на некотором отдалении и после этого попробовал пройти чуть дальше по дороге, но дерево не хотело меня отпускать и через несколько минут я снова вернулся к этому магнетическому месту. Сидя на ступенях беседки, на казавшиеся такими юными листья и ниспадающие по стволу старческие лианы. Это противоречие ввергало в новый виток рефлексии и снова заставляло забывать о своей телесности. Но необходимость двигаться дальше помогла преодолеть отчуждение. Подойти близко к стволу я так и не смог. Стыд из-за моей ничтожности перед ним просто не давал шанса. Хотя, если суметь найти с ним какой-то общий уровень коммуникации, то после этого редкого величия человек смлжет ввести тебя в подобное состояние смущения.
На выезде из деревни нам повезло в очередной раз - на небольшой площади собралась толпа мужчин, своим гиканьем лишь слегка перекрывавшая яростные крики птиц. Это были петушиные бои. Достаточно жестокий и в какой-то мере варварский обычай. Больше всего меня удивил уровень профессионализма происходящего. Аккуратный и последовательный отбор соперников для поединка, их психологическая подготовка. На левую лапу каждому петуху прикрепляется достаточно большой нож и у каждого хозяина есть интересное портмоне с десятком отделений, в каждом из которых можно найти по два-три лезвия для разных размеров лап и с разными характеристиками поражения. Бой как правило длиться недолго, в пределах минуты. Это действительно кровавое зрелище. Хотя называть это варварством, мне кажется, все-таки непозволительно. Каждое общество вырабатывает свои способы освобождения внутренней агрессии и это далеко не самый жестокий из них.
Водяным его назвали из одной беседки, расположенной в центре аккуратного пруда.
Но, разумеется, все самое интересное происходило снаружи, когда мы решили провести время на берегу океана в компании местных рыбаков.
Вскоре взгляд привлекло некое пестрое действо, происходившее у воды и скрытое пришвартованными лодками.
Паренек, который показывал нам улов, заодно объяснил, что люди там сейчас заняты послесвадебной церемонией принесения жертвы океану.
Вся эта красота оказалась еще слегка сдобрена радушным отношением к чересчур любопытным белым и нас даже немного угостили фруктами.
Следующим пунктом должна была стать, как говорил нам путеводитель, аутентичная деревушка Тенганан. Но в дело начал вмешиваться голов и мы занялись поиском варунга в городе Чандидаса на подъезде к этой деревне. Много мест было почему-то закрыто в самый разгар дня. И когда мы зашли во все-таки попавшийся нам открытый варунг, его хозяйка тут же сказала, что не может нас обслужить, и, собираясь впопыхах, что-то пробормотала про церемонию. Не придав этому значения, мы поехали дальше в наших поисках, как вдруг на центральном пляже Чандидасы глазам предстало масштабное зрелище с участием многих и многих сотен людей.
Как выяснилось чуть позже в окрестностях Карангасема раз в год осуществляется многодневная церемония Усаба Самбах и нам довелось попасть на самое начало первого дня, который заключается в ритуале массового очищения на берегу океана всех жителей близлежащих деревень.
Танец с церемониальными кинжалами в исполнении избранных представителей касты кшатриев начался совершенно неожиданно в середине толпы и сопровождался вводившими в транс барабанами, кровью и изгнанием из тела темных сил. Танцоры самозабвенно полосовали себя по предплечьям и пытались воткнуть нож в грудь в районе сердца, но видимо транс оказался действенным и крови было не так много.
Церемония длилась несколько часов и в какой-то момент разум начало захватывать легкое оцепенение, смешанное с полностью созерцательным ходом работы мозга. Его занимала только перцепция света, мимики, атрибутики и совершенно не волновал анализ. В тот момент хотелось стать идеальным наблюдателем или хотя бы заиметь более соответствующий цвет кожи на время наиболее важных этапов церемонии, с которых белых выгоняли полуголые кшатрии.
На дороге, ведущей в Тенгенан сознание начало постепенно высвобождаться из заторможенного цикла и уже на подъезде к воротам деревни я мог принимать более деятельное участие в событиях внешнего мира. Две узкие дорожки вели куда-то наверх через стайки детишек, мычание полуяков-полукоров и стройные звуки инструментов, доносившихся из расположенных на каждом углу мастерских. Вместе с тем, это место почему-то совершенно не хотело откладывать какого-то эмоционального отпечатка. Вплоть до встречи с деревом. Оно возникло своей монументальной вековой статью на небольшой поляне с храмом и сразу же заявило мне о моей ничтожности. В легком смятении я походил вокруг этого создания на некотором отдалении и после этого попробовал пройти чуть дальше по дороге, но дерево не хотело меня отпускать и через несколько минут я снова вернулся к этому магнетическому месту. Сидя на ступенях беседки, на казавшиеся такими юными листья и ниспадающие по стволу старческие лианы. Это противоречие ввергало в новый виток рефлексии и снова заставляло забывать о своей телесности. Но необходимость двигаться дальше помогла преодолеть отчуждение. Подойти близко к стволу я так и не смог. Стыд из-за моей ничтожности перед ним просто не давал шанса. Хотя, если суметь найти с ним какой-то общий уровень коммуникации, то после этого редкого величия человек смлжет ввести тебя в подобное состояние смущения.
На выезде из деревни нам повезло в очередной раз - на небольшой площади собралась толпа мужчин, своим гиканьем лишь слегка перекрывавшая яростные крики птиц. Это были петушиные бои. Достаточно жестокий и в какой-то мере варварский обычай. Больше всего меня удивил уровень профессионализма происходящего. Аккуратный и последовательный отбор соперников для поединка, их психологическая подготовка. На левую лапу каждому петуху прикрепляется достаточно большой нож и у каждого хозяина есть интересное портмоне с десятком отделений, в каждом из которых можно найти по два-три лезвия для разных размеров лап и с разными характеристиками поражения. Бой как правило длиться недолго, в пределах минуты. Это действительно кровавое зрелище. Хотя называть это варварством, мне кажется, все-таки непозволительно. Каждое общество вырабатывает свои способы освобождения внутренней агрессии и это далеко не самый жестокий из них.