Про новогодний стол и Новый год
У меня с детства воспоминания о двух вариантах
Первый - гостевой. Это всегда тетя Зина, больше мы ни к кому на Новый год не ходили. Тетя Зина работала в столовой и очень здорово умела украшать. При этом мы с ней совсем не совпадали во вкусовом варианте: то она капусту в оливье накрошит, то яблоки в кислую капусту добавит, то клюкву в винегрет, то жир в заливное. То есть для меня почти во всем, что было на столе, обязательно была какая-то ложка дегтя. Поэтому я старалась в своей порции изобразить художественные жертвы и разрушения так, будто бы я ела-ела-но не доела, а на самом деле выбрать хотя бы что-то для себя съедобное. Отказываться было нельзя.
Безопасными на столе для меня были фаршированные яйца, бутерброды с икрой или рыбой (они были не всегда, но если были - разметались первыми), горячее и фрукты. Еще она пекла уморительно вкусное печенье и очень красиво украшала торты сахарными розами. И вообще в этом ей не было равных - все было очень красивым, все салаты были произведениями искусства.
После еды (В ОЧЕНЬ БОЛЬШИХ КОЛИЧЕСТВАХ) взрослые (их обычно было человек восемь) начинали болтать, петь и пить, а дети уходили наверх (у них была редкая в России роскошь - двухэтажная квартира), где пытались как-то играть друг с другом. Старшая девочка организовывала для нас кукольный театр, какие-то жмурки-пряталки. было прикольно лет до десяти, наверное. Потом она выросла и уехала учиться, а мы с остальными детьми начали понимать, что мы очень разные, и вместе нам не очень интересно.
Второй - домашний. В нем обязательно было три литра крови и моток нервов. Впрочем, вне зависимости от того, шли мы в гости или оставались дома, родители в Новый год всегда эпично ругались часа в четыре часа дня. Из-за всего: нет продуктов, не успели убраться, потратили слишком много денег, измялась приготовленная на праздник вещь. Раз чуть даже до развода не дошло. Не знаю, что с родителями происходило такого в эти дни. Реже ругались ближе к восьми вечера. К девяти мир всегда восстанавливался, и наступала благодать.
Готовили на праздник все, но папа, в основном, выполнял грубую работу: ходил в магазин и чистил-рубил всякое, а мама готовила более тонкие вещи. У нас на новый год был обычно охотничий стол: котлеты из куропаток с грибами (это очень вкусно), бутерброды с икрой, сагудай (северный рецепт маринованой рыбы, очень вкусный) или рулет из замороженного мяса красных (реже местных белых) рыб, оливье (мама делала с вареной колбасой и солеными огурцами), квашеная капуста, салат из риса и рыбы. На сладкое обычно был либо торт домашнего приготовления, либо просто фрукты, очень много еды оставалось, и можно было не готовить пару дней. Я очень люблю до сих пор холодный домашний салат оливье - мама никогда не перебарщивала с майонезом, его там было чуть-чуть. В гости к нам приходила обычно та же тетя Зина с семьей и еще одна-две семьи из соседей и знакомых. Иногда заглядывали какие-нибудь родители маминых учеников с подарками или сами ученики, а также коллеги. Они обычно заваливались в духе "С легким паром" - шумно, но ненадолго.
Отец больше любил сидеть дома втроем, да и я, наверное, тоже - еда была вкуснее, никто не напивался, можно было смотреть телевизор до утра. Но подарков зато было меньше. Но так как они обычно были очень странными, я из-за них не особенно переживала.
Очень запомнился год, когда отцу мама подарила подсвечники. Родители вообще не умели дарить подарки, потому что им никто их не дарил. Поэтому могли подарить какую-нибудь эпично странную вещь, вот как стальные фигурные подсвечники водителю крупной спецтехники. Отец очень обиделся, а потом вставил свечи, зажег, сказал: "А все-таки очень красиво". И я тогда подумала - как же маме с ним повезло, потому что я неплохо представляла, как бы отреагировали на подсвечники отцы многих моих друзей и знакомых.
И еще у нас, конечно, была немецкая елочка, которая крутилась от свечей. Я ее тоже очень любила, хотя она и вечно гнулась, и половину времени мы пытались установить ее так, чтобы она сама за себя не цеплялась.
А еще у нас всегда была одна и та же елка. Высокая, ужасно кривая и крайне неудобная для установки - устанавливали ее всегда с матом и руганью, потому что она либо ужасно смотрелась, либо норовила грохнуться со всем облачением. Зато к ней полагалась целая куча классных игрушек. Мама рассказывала, что я с детства была очень своболюбивым ребенком, поэтому отказывалась сидеть в манеже, и он использовался только три раза - три первых моих новых года в него ставили елку.
Самая трагическая история про Новый год у меня связана с тем, как я выиграла в школе очень красивую стеклянную слезу и упала по дороге домой, разбив ее вдребезги. Рыдала дня два, наверное, потому что она была ну очень красивая. В итоге мама нашла какую-то похожую, но все равно не такую
А на один из Новых годов мне подарили куклу Феридэ. Я так называла ее в честь турецкой учительницы, книгу о которой экранизировали и превратили в сериал. Мне эта история очень нравилась, и я даже с удовольствием прочитала ее в юности. Куклу так назвала из-за сходства и очень любила. Даже сохранилась фотография, на которой я сижу возле елки с этой куклой. А вот кукла канула в лету.
Первый - гостевой. Это всегда тетя Зина, больше мы ни к кому на Новый год не ходили. Тетя Зина работала в столовой и очень здорово умела украшать. При этом мы с ней совсем не совпадали во вкусовом варианте: то она капусту в оливье накрошит, то яблоки в кислую капусту добавит, то клюкву в винегрет, то жир в заливное. То есть для меня почти во всем, что было на столе, обязательно была какая-то ложка дегтя. Поэтому я старалась в своей порции изобразить художественные жертвы и разрушения так, будто бы я ела-ела-но не доела, а на самом деле выбрать хотя бы что-то для себя съедобное. Отказываться было нельзя.
Безопасными на столе для меня были фаршированные яйца, бутерброды с икрой или рыбой (они были не всегда, но если были - разметались первыми), горячее и фрукты. Еще она пекла уморительно вкусное печенье и очень красиво украшала торты сахарными розами. И вообще в этом ей не было равных - все было очень красивым, все салаты были произведениями искусства.
После еды (В ОЧЕНЬ БОЛЬШИХ КОЛИЧЕСТВАХ) взрослые (их обычно было человек восемь) начинали болтать, петь и пить, а дети уходили наверх (у них была редкая в России роскошь - двухэтажная квартира), где пытались как-то играть друг с другом. Старшая девочка организовывала для нас кукольный театр, какие-то жмурки-пряталки. было прикольно лет до десяти, наверное. Потом она выросла и уехала учиться, а мы с остальными детьми начали понимать, что мы очень разные, и вместе нам не очень интересно.
Второй - домашний. В нем обязательно было три литра крови и моток нервов. Впрочем, вне зависимости от того, шли мы в гости или оставались дома, родители в Новый год всегда эпично ругались часа в четыре часа дня. Из-за всего: нет продуктов, не успели убраться, потратили слишком много денег, измялась приготовленная на праздник вещь. Раз чуть даже до развода не дошло. Не знаю, что с родителями происходило такого в эти дни. Реже ругались ближе к восьми вечера. К девяти мир всегда восстанавливался, и наступала благодать.
Готовили на праздник все, но папа, в основном, выполнял грубую работу: ходил в магазин и чистил-рубил всякое, а мама готовила более тонкие вещи. У нас на новый год был обычно охотничий стол: котлеты из куропаток с грибами (это очень вкусно), бутерброды с икрой, сагудай (северный рецепт маринованой рыбы, очень вкусный) или рулет из замороженного мяса красных (реже местных белых) рыб, оливье (мама делала с вареной колбасой и солеными огурцами), квашеная капуста, салат из риса и рыбы. На сладкое обычно был либо торт домашнего приготовления, либо просто фрукты, очень много еды оставалось, и можно было не готовить пару дней. Я очень люблю до сих пор холодный домашний салат оливье - мама никогда не перебарщивала с майонезом, его там было чуть-чуть. В гости к нам приходила обычно та же тетя Зина с семьей и еще одна-две семьи из соседей и знакомых. Иногда заглядывали какие-нибудь родители маминых учеников с подарками или сами ученики, а также коллеги. Они обычно заваливались в духе "С легким паром" - шумно, но ненадолго.
Отец больше любил сидеть дома втроем, да и я, наверное, тоже - еда была вкуснее, никто не напивался, можно было смотреть телевизор до утра. Но подарков зато было меньше. Но так как они обычно были очень странными, я из-за них не особенно переживала.
Очень запомнился год, когда отцу мама подарила подсвечники. Родители вообще не умели дарить подарки, потому что им никто их не дарил. Поэтому могли подарить какую-нибудь эпично странную вещь, вот как стальные фигурные подсвечники водителю крупной спецтехники. Отец очень обиделся, а потом вставил свечи, зажег, сказал: "А все-таки очень красиво". И я тогда подумала - как же маме с ним повезло, потому что я неплохо представляла, как бы отреагировали на подсвечники отцы многих моих друзей и знакомых.
И еще у нас, конечно, была немецкая елочка, которая крутилась от свечей. Я ее тоже очень любила, хотя она и вечно гнулась, и половину времени мы пытались установить ее так, чтобы она сама за себя не цеплялась.
А еще у нас всегда была одна и та же елка. Высокая, ужасно кривая и крайне неудобная для установки - устанавливали ее всегда с матом и руганью, потому что она либо ужасно смотрелась, либо норовила грохнуться со всем облачением. Зато к ней полагалась целая куча классных игрушек. Мама рассказывала, что я с детства была очень своболюбивым ребенком, поэтому отказывалась сидеть в манеже, и он использовался только три раза - три первых моих новых года в него ставили елку.
Самая трагическая история про Новый год у меня связана с тем, как я выиграла в школе очень красивую стеклянную слезу и упала по дороге домой, разбив ее вдребезги. Рыдала дня два, наверное, потому что она была ну очень красивая. В итоге мама нашла какую-то похожую, но все равно не такую
А на один из Новых годов мне подарили куклу Феридэ. Я так называла ее в честь турецкой учительницы, книгу о которой экранизировали и превратили в сериал. Мне эта история очень нравилась, и я даже с удовольствием прочитала ее в юности. Куклу так назвала из-за сходства и очень любила. Даже сохранилась фотография, на которой я сижу возле елки с этой куклой. А вот кукла канула в лету.