Мужское и женское.
Николай Гумилев.
«Ты совсем, ты совсем снеговая,
Как ты странно и страшно бледна!
Почему ты дрожишь, подавая
Мне стакан золотого вина?»
Отвернулась печальной и гибкой...
Что я знаю, то знаю давно,
Но я выпью, и выпью с улыбкой
Все налитое ею вино.
А потом, когда свечи потушат
И кошмары придут на постель,
Те кошмары, что медленно душат,
Я смертельный почувствую хмель...
И приду к ней, скажу: «Дорогая,
Видел я удивительный сон.
Ах, мне снилась равнина без края
И совсем золотой небосклон.
Знай, я больше не буду жестоким,
Будь счастливой, с кем хочешь, хоть с ним,
Я уеду далеким, далеким,
Я не буду печальным и злым.
Мне из рая, прохладного рая,
Видны белые отсветы дня...
И мне сладко - не плачь, дорогая,-
Знать, что ты отравила меня».
Анна Ахматова.
Сжала руки под тёмной вуалью...
"Отчего ты сегодня бледна?"
- Оттого, что я терпкой печалью
Напоила его допьяна.
Как забуду? Он вышел, шатаясь,
Искривился мучительно рот...
Я сбежала, перил не касаясь,
Я бежала за ним до ворот.
Задыхаясь, я крикнула: "Шутка
Всё, что было. Уйдешь, я умру."
Улыбнулся спокойно и жутко
И сказал мне: "Не стой на ветру".
Конечно, в этих двух стихотворениях описано одно событие, один и тот же вечер. Только глазами двух участников: мужчины и женщины.
Совершенно разные позиции и разные взгляды.
Женщина твердо стоит на ногах, четко владеет своим телом (даже по лестнице сбегает не касаясь перил).
Он же витает где-то в облаках, в удивительных снах, в золотых небосклонах над равнинами без края.
Для нее всё, что было, -- всего лишь шутка, а для него -- душные кошмары.
Она думает что лишь напоила его терпкой печалью, а для него это смертельный хмель, яд.
Она видела его мучительно искривленный рот, но не чувствует, что он уже не хочет быть жестоким, печальным и злым.
Его улыбка для нее жутка и спокойна.
А он нежно смотрит на нее из прохладного рая, и ему сладко, даже от того, что она убила его.
Она слышит полуравнодушную формальную заботу: чтобы она не стояла на ветру и не простудилась. А он искренне желает ей счастья. С кем она только захочет, даже с тем другим.
Впрочем это уже патетика, но не правда ли какие инопланетяне? Так и живут на разных планетах. Пишут стихи, вместо того, чтобы поговорить друг с другом и попытаться понять.
Она, как и все женщины (например, Маша в "Географе", Сюзанна в "Женских снах" Бергмана), говорит, что, мол, если он уйдет, то она умрет.
А он ничего не обещает, он уже умер и смотрит на неё с небес. И желает ей счастья.
Правда, он не хотел умирать, это она отравила его, это ее выбор, если бы не этот ее поступок, он бы предпочел жить, и быть с ней вместе.