Стаккато, селёдка и другие педагогические методы.
Думаю дальше о преподавании: https://imb-irj.livejournal.com/552947.html
Всё равно можно по-хорошему.
Вот, например известный скрипач Роман Минц ( Roman Mints) пишет в ФБ про своего профессора:
Я бы написал о нем книгу, если бы умел. Или фильм бы снял. Я давно хотел написать этот текст, но никогда не понятно, где начать и как уместить все, что хочешь сказать, в наш уютный формат. Каждый раз, когда я берусь о нем писать, у меня получается набор крылатых фраз или сборник смешных случаев из реальной жизни. И я не знаю, как это свести воедино.
Три года назад моему профессору исполнялось 80 лет и мы организовали для него сюрприз. Просто в назначенный день и час сто человек из разных частей света собрались в одном Лондонском китайском ресторане, куда он пришел, не зная, что его ждет, потому что это было за день до его дня рождения и он никак не мог такого ожидать. Мы записали ему поздравления и смонтировали в один небольшой фильм. Который он смотрел прямо там. И когда я сам его смотрел, я думал о том, насколько похожие вещи говорят его бывшие студенты, и насколько эти вещи делают его гораздо большим явлением, чем просто гениальный скрипичный педагог.
«Вы были моим учителем, моим другом, моим психологом, когда это было нужно»
«Ваша мудрость, ваша доброта и преданность нашему делу навсегда останется со мной»
«Спасибо, что благодаря Вам я поверил в себя и решил не бросать музыку»
«Когда прошла жизнь, кажется, что были только Вы и не было никаких других учителей»
Его главная особенность - это цельность, он учит не только играть на скрипке или интерпретировать музыку, он учит БЫТЬ, он учит жить, получать удовольствие от жизни и от того, чем ты занимаешься. Поэтому он - Учитель, а не просто еще один методист.
Когда одного его ученика в интервью спросили в чем метод его педагога, он ответил: «он все время танцует и рассказывает анекдоты».
Анекдоты он рассказывает постоянно. Но вопрос не в этом, а в том, насколько эти истории вдруг заставляют тебя играть по-другому. Один его знакомый, не музыкант, но большой эрудит, пришел послушать урок который он давал по концерту Чайковского. После урока он сказал: «Все, что ты ему рассказывал - это вообще неправда, но он почему-то после этого лучше заиграл!»
В начале семидесятых Феликс Андриевский -- прекрасный молодой методист, ездил с лекциями по стране и однажды, заселяясь в гостиницу, он увидел, что администраторша на него как-то странно смотрит. Как бы узнала, но до конца не может в это поверить. Он ей радостно сказал: «Вы меня узнали? Я - Луи дe Фюнес!» Она охнула и с облегчением выдохнула : «Точно!»
Маленького роста, лысый, с невероятно живыми глазами и мимикой, он действительно обладает незаурядным актерским даром. Большую часть времени он играет роль взрослого ребенка, который искренне удивляется всему вокруг. Хотя на самом деле это не детскость, а мудрость. Его умение быть ребенком давало ему возможность учить людей любого возраста, как он сам говорил, от 5 до 75.
Однажды в Германии мы шли с ним по улице и увидели печально знаменитую машину Трабант. Он остановился, воздел руки и голосом, полным неподдельного изумления, воскликнул: «Это потрясающе, до чего может дойти человеческая бездарность!»
«Я обычно на концерты не хожу, только если ученики играют, потому что мне обычно нравится их интерпретация» . Интерпретация - это главное. Если ты знаешь, что ты хочешь сыграть, тогда ты с гораздо большей вероятностью дойдешь до того, как это сыграть. И необязательно все это делать одинаковыми руками. Одному одно, другому другое. Руки тоже у всех разные от природы. Это не самый обычный подход, идти от музыки. Многие их тех, кто отвергал его метод, говорили мне : «я не знаю, мне в молодости говорили: «вот это делать вот так», а не сказочки рассказывали»
Хотя про то, как что делать, он знает досконально всё до миллиметра. Те, кто успели поучиться у него еще в Москве, не дадут соврать.
Был случай, когда Менухин давал мастеркласс в школе своего имени, где в тот момент преподавал Феликс, и сказал ученику, что стаккато - такой штрих, он либо есть от природы, либо его нет. Вот у самого Менухина его от природы нет. Тогда Феликс встал и сказал, что научить конечно можно, и показал ему несколько упражнений. Менухин, говорят, описал этот эпизод в своей книге ( я не читал, страницу назвать не могу).
«Положение безвыходное» - обычная фраза перед тем, как выпить. Вообще поесть и выпить - это крайне важно. Далее идут горные лыжи и отдых на Тенерифе. Мой первый урок прошел в китайском ресторане, где Феликс учил меня правильно держать китайские палочки. Много раз предлагал научить меня кататься на горных лыжах, но я говорил, что боюсь сломать самое ценное - лыжи.
Легендарные курсы в Кобленце, куда регулярно выезжало пол-класса, были знамениты тем, что пили мы строго через день. Поскольку в нашем любимом ресторане было только пиво, то крепкий шнапс я приносил с собой. Мы набирали много еды и заказывали минеральную воду. Официант приносил воду, разливал каждому по пол стакана воды и уходил. Мы сливали воду обратно в бутылки и разливали в стаканы принесенный нами алкоголь. До сих пор помню изумленные лица официантов, на глазах которых компания людей приходила, заказывала воду, а уходили все совершенно пьяные, причем самый старший распевал при этом песни французских пионеров (не спрашивайте меня, что такое французские пионеры, я так до сих пор и не выяснил).
Тем не менее, в 8 часов утра, независимо от того, что было накануне, одетый в неизменную кофточку и галстук, свежевыбритый и в целом свежий, как огурчик, он всегда был в классе.
«Рома, ты когда лучше играешь, утром или вечером?» - спросил он у меня на третьем уроке и с тех пор ни разу не вызывал меня до обеда. «Ты можешь сразу играть второй раз? Второй раз у тебя обычно лучше получается»
«Какая странная аппликатура, наверное моя» -- несмотря на то, что большую часть репертуара давно знает наизусть и имеет установившееся мнение о том, как должна звучать та или иная вещь, он не стоит на месте и всегда готов искать вместе с тобой что-то новое. А как у него загораются глаза от новой для него музыки? Помню, однажды я выучил концерт Шебалина только потому, что он прочитал в «Свидетельстве» Шостаковича- Волкова, что Шостакович очень хвалил это произведение.
А как у него звучит инструмент! Любой. Он никогда не приносит в класс свою скрипку (ходят слухи, что у него и нет своей скрипки). Он всегда берет скрипку ученика, который играет на ней ежедневно, и у него скрипка моментально начинает звучать. Однажды на мастерклассе в Любеке, он показывал студенту финал «Цыганки» Равеля. Как известно, финал начинается медленно и постепенно разгоняется до очень быстрого темпа. Феликс всегда показывает идею, а не идеальное исполнение, которое надо повторить, часто специально утрируя какие-то моменты, что-то подчеркивая, приукрашивая мимикой и пританцовывая. Он начал показывать в такой манере, постепенно разгоняясь, но где-то к середине в нем щелкнул какой-то тумблер и он, не останавливаясь, доиграл все быстрее и быстрее этот финал до конца так, что сидевший зал разразился аплодисментами и криками «браво». А в аудитории присутствовали в общем-то неплохие скрипачи, которых обычно не так уж и легко удивить. И это человек, который не занимался к тому моменту лет сорок.
Той же ночью мы встретили его на улице. «Понимаешь, сюда приезжает на фургончике мой любимый продавец сосисок и я должен обязательно съесть у него хот дог. Там самое главное - у него такой жереный лучок есть в банке с прорезью, он ее переворачивает - и лук высыпается на хот дог!» . После хот дога он шел в Макдональдс, потому что там надо было съесть картошку фри.
Феликс и кулинария - отдельная история. Его увлеченность едой - тема легенд. Однажды я был свидетелем, как он остановился посреди улицы с одним пианистом, тоже гурманом, потому что был настолько поражен тем фактом, что тот знал секрет правильной варки осьминога, что должен был немедленно это обсудить. А для этого ему надо было жестикулировать, поэтому он поставил свой знаменитый дипломат на землю и так они стояли и обсуждали, на какое время следует опускать осьминога в кипяток.
«Понимаешь, это что-то необыкновенное! Это уникальное явление, как скрипка Страдивари!» - таким образом он приучил меня есть селедку, которую я не очень любил до того. Речь шла о сельди «матиас», которая встречается в основном в Голландии и в Германии.
Но вернемся к дипломату. В нем всегда хранятся необходимые вещи: капли в глаза («понимаешь, у меня аллергия на скрипичную игру, надо капать в глаза»), секундомер, карандаши и ручки, желтые бумажки, чтобы писать себе напоминания, и ежедневник со сменными страницами. В этих страницах - сотни профессиональных жизней, все эти страницы лежат у него каталогизированные дома на полочках.
«Однажды Боря Белкин сказал, что никогда не играл гаммы, мы поспорили с ним на его пластинку с Зубином Метой, что я докажу, что он неправ. И я достал свои записи и сказал ему, что такого-то числа такого-то года он пришел ко мне на урок в ЦМШ и сыграл гамму в такой-то тональности. Сыграл настолько хорошо, что я ему разрешил больше гаммы мне не приносить» Боря спор проиграл.
Помню, еще когда я был на первом курсе, Белкин приехал в Лондон играть концерт Чайковского и мы тогда все пошли его слушать. Я никогда не слышал финал концерта в таком быстром темпе - оркестр буквально не успевал за солистом. Профессор неодобрительно качал головой. Белкину уже тогда было под пятьдесят, думаю. В следующий раз, когда я пришел на урок, Феликс Аркадьевич сказал: «Я поговорил с Борей. Я сказал ему, что темп - не самоцель, а средство выразительности. Он мне пообещал, что больше так не будет»
Не знаю, дочитал ли кто-нибудь до этого места, видимо пора заканчивать, хотя сказать есть еще много чего. Завтра его день рождения, но я уже привык праздновать за день до.
После той встречи он позвонил мне и сказал: «я так тронут, так тронут, передай всем, что теперь я разрешаю им играть фальшиво»
Но было уже поздно.
Я впервые слышала о Феликсе Андриевском ещё в детстве: его фотография с дарственной надписью стояла на видном месте у прекрасной скрипачки, к которой я какое-то время ходила на частные уроки.
Она училась у него и с большой любовью об этом вспоминала.
А потом мы подружились семьями, и я часто бывала в этом доме и всё время смотрела на эту фотографию.
Надеюсь, она так там и стоит.
Линк на ФБ:
https://www.facebook.com/100008087732546/posts/2382562285356673/
Комментарии тоже интересные!
Всё равно можно по-хорошему.
Вот, например известный скрипач Роман Минц ( Roman Mints) пишет в ФБ про своего профессора:
Я бы написал о нем книгу, если бы умел. Или фильм бы снял. Я давно хотел написать этот текст, но никогда не понятно, где начать и как уместить все, что хочешь сказать, в наш уютный формат. Каждый раз, когда я берусь о нем писать, у меня получается набор крылатых фраз или сборник смешных случаев из реальной жизни. И я не знаю, как это свести воедино.
Три года назад моему профессору исполнялось 80 лет и мы организовали для него сюрприз. Просто в назначенный день и час сто человек из разных частей света собрались в одном Лондонском китайском ресторане, куда он пришел, не зная, что его ждет, потому что это было за день до его дня рождения и он никак не мог такого ожидать. Мы записали ему поздравления и смонтировали в один небольшой фильм. Который он смотрел прямо там. И когда я сам его смотрел, я думал о том, насколько похожие вещи говорят его бывшие студенты, и насколько эти вещи делают его гораздо большим явлением, чем просто гениальный скрипичный педагог.
«Вы были моим учителем, моим другом, моим психологом, когда это было нужно»
«Ваша мудрость, ваша доброта и преданность нашему делу навсегда останется со мной»
«Спасибо, что благодаря Вам я поверил в себя и решил не бросать музыку»
«Когда прошла жизнь, кажется, что были только Вы и не было никаких других учителей»
Его главная особенность - это цельность, он учит не только играть на скрипке или интерпретировать музыку, он учит БЫТЬ, он учит жить, получать удовольствие от жизни и от того, чем ты занимаешься. Поэтому он - Учитель, а не просто еще один методист.
Когда одного его ученика в интервью спросили в чем метод его педагога, он ответил: «он все время танцует и рассказывает анекдоты».
Анекдоты он рассказывает постоянно. Но вопрос не в этом, а в том, насколько эти истории вдруг заставляют тебя играть по-другому. Один его знакомый, не музыкант, но большой эрудит, пришел послушать урок который он давал по концерту Чайковского. После урока он сказал: «Все, что ты ему рассказывал - это вообще неправда, но он почему-то после этого лучше заиграл!»
В начале семидесятых Феликс Андриевский -- прекрасный молодой методист, ездил с лекциями по стране и однажды, заселяясь в гостиницу, он увидел, что администраторша на него как-то странно смотрит. Как бы узнала, но до конца не может в это поверить. Он ей радостно сказал: «Вы меня узнали? Я - Луи дe Фюнес!» Она охнула и с облегчением выдохнула : «Точно!»
Маленького роста, лысый, с невероятно живыми глазами и мимикой, он действительно обладает незаурядным актерским даром. Большую часть времени он играет роль взрослого ребенка, который искренне удивляется всему вокруг. Хотя на самом деле это не детскость, а мудрость. Его умение быть ребенком давало ему возможность учить людей любого возраста, как он сам говорил, от 5 до 75.
Однажды в Германии мы шли с ним по улице и увидели печально знаменитую машину Трабант. Он остановился, воздел руки и голосом, полным неподдельного изумления, воскликнул: «Это потрясающе, до чего может дойти человеческая бездарность!»
«Я обычно на концерты не хожу, только если ученики играют, потому что мне обычно нравится их интерпретация» . Интерпретация - это главное. Если ты знаешь, что ты хочешь сыграть, тогда ты с гораздо большей вероятностью дойдешь до того, как это сыграть. И необязательно все это делать одинаковыми руками. Одному одно, другому другое. Руки тоже у всех разные от природы. Это не самый обычный подход, идти от музыки. Многие их тех, кто отвергал его метод, говорили мне : «я не знаю, мне в молодости говорили: «вот это делать вот так», а не сказочки рассказывали»
Хотя про то, как что делать, он знает досконально всё до миллиметра. Те, кто успели поучиться у него еще в Москве, не дадут соврать.
Был случай, когда Менухин давал мастеркласс в школе своего имени, где в тот момент преподавал Феликс, и сказал ученику, что стаккато - такой штрих, он либо есть от природы, либо его нет. Вот у самого Менухина его от природы нет. Тогда Феликс встал и сказал, что научить конечно можно, и показал ему несколько упражнений. Менухин, говорят, описал этот эпизод в своей книге ( я не читал, страницу назвать не могу).
«Положение безвыходное» - обычная фраза перед тем, как выпить. Вообще поесть и выпить - это крайне важно. Далее идут горные лыжи и отдых на Тенерифе. Мой первый урок прошел в китайском ресторане, где Феликс учил меня правильно держать китайские палочки. Много раз предлагал научить меня кататься на горных лыжах, но я говорил, что боюсь сломать самое ценное - лыжи.
Легендарные курсы в Кобленце, куда регулярно выезжало пол-класса, были знамениты тем, что пили мы строго через день. Поскольку в нашем любимом ресторане было только пиво, то крепкий шнапс я приносил с собой. Мы набирали много еды и заказывали минеральную воду. Официант приносил воду, разливал каждому по пол стакана воды и уходил. Мы сливали воду обратно в бутылки и разливали в стаканы принесенный нами алкоголь. До сих пор помню изумленные лица официантов, на глазах которых компания людей приходила, заказывала воду, а уходили все совершенно пьяные, причем самый старший распевал при этом песни французских пионеров (не спрашивайте меня, что такое французские пионеры, я так до сих пор и не выяснил).
Тем не менее, в 8 часов утра, независимо от того, что было накануне, одетый в неизменную кофточку и галстук, свежевыбритый и в целом свежий, как огурчик, он всегда был в классе.
«Рома, ты когда лучше играешь, утром или вечером?» - спросил он у меня на третьем уроке и с тех пор ни разу не вызывал меня до обеда. «Ты можешь сразу играть второй раз? Второй раз у тебя обычно лучше получается»
«Какая странная аппликатура, наверное моя» -- несмотря на то, что большую часть репертуара давно знает наизусть и имеет установившееся мнение о том, как должна звучать та или иная вещь, он не стоит на месте и всегда готов искать вместе с тобой что-то новое. А как у него загораются глаза от новой для него музыки? Помню, однажды я выучил концерт Шебалина только потому, что он прочитал в «Свидетельстве» Шостаковича- Волкова, что Шостакович очень хвалил это произведение.
А как у него звучит инструмент! Любой. Он никогда не приносит в класс свою скрипку (ходят слухи, что у него и нет своей скрипки). Он всегда берет скрипку ученика, который играет на ней ежедневно, и у него скрипка моментально начинает звучать. Однажды на мастерклассе в Любеке, он показывал студенту финал «Цыганки» Равеля. Как известно, финал начинается медленно и постепенно разгоняется до очень быстрого темпа. Феликс всегда показывает идею, а не идеальное исполнение, которое надо повторить, часто специально утрируя какие-то моменты, что-то подчеркивая, приукрашивая мимикой и пританцовывая. Он начал показывать в такой манере, постепенно разгоняясь, но где-то к середине в нем щелкнул какой-то тумблер и он, не останавливаясь, доиграл все быстрее и быстрее этот финал до конца так, что сидевший зал разразился аплодисментами и криками «браво». А в аудитории присутствовали в общем-то неплохие скрипачи, которых обычно не так уж и легко удивить. И это человек, который не занимался к тому моменту лет сорок.
Той же ночью мы встретили его на улице. «Понимаешь, сюда приезжает на фургончике мой любимый продавец сосисок и я должен обязательно съесть у него хот дог. Там самое главное - у него такой жереный лучок есть в банке с прорезью, он ее переворачивает - и лук высыпается на хот дог!» . После хот дога он шел в Макдональдс, потому что там надо было съесть картошку фри.
Феликс и кулинария - отдельная история. Его увлеченность едой - тема легенд. Однажды я был свидетелем, как он остановился посреди улицы с одним пианистом, тоже гурманом, потому что был настолько поражен тем фактом, что тот знал секрет правильной варки осьминога, что должен был немедленно это обсудить. А для этого ему надо было жестикулировать, поэтому он поставил свой знаменитый дипломат на землю и так они стояли и обсуждали, на какое время следует опускать осьминога в кипяток.
«Понимаешь, это что-то необыкновенное! Это уникальное явление, как скрипка Страдивари!» - таким образом он приучил меня есть селедку, которую я не очень любил до того. Речь шла о сельди «матиас», которая встречается в основном в Голландии и в Германии.
Но вернемся к дипломату. В нем всегда хранятся необходимые вещи: капли в глаза («понимаешь, у меня аллергия на скрипичную игру, надо капать в глаза»), секундомер, карандаши и ручки, желтые бумажки, чтобы писать себе напоминания, и ежедневник со сменными страницами. В этих страницах - сотни профессиональных жизней, все эти страницы лежат у него каталогизированные дома на полочках.
«Однажды Боря Белкин сказал, что никогда не играл гаммы, мы поспорили с ним на его пластинку с Зубином Метой, что я докажу, что он неправ. И я достал свои записи и сказал ему, что такого-то числа такого-то года он пришел ко мне на урок в ЦМШ и сыграл гамму в такой-то тональности. Сыграл настолько хорошо, что я ему разрешил больше гаммы мне не приносить» Боря спор проиграл.
Помню, еще когда я был на первом курсе, Белкин приехал в Лондон играть концерт Чайковского и мы тогда все пошли его слушать. Я никогда не слышал финал концерта в таком быстром темпе - оркестр буквально не успевал за солистом. Профессор неодобрительно качал головой. Белкину уже тогда было под пятьдесят, думаю. В следующий раз, когда я пришел на урок, Феликс Аркадьевич сказал: «Я поговорил с Борей. Я сказал ему, что темп - не самоцель, а средство выразительности. Он мне пообещал, что больше так не будет»
Не знаю, дочитал ли кто-нибудь до этого места, видимо пора заканчивать, хотя сказать есть еще много чего. Завтра его день рождения, но я уже привык праздновать за день до.
После той встречи он позвонил мне и сказал: «я так тронут, так тронут, передай всем, что теперь я разрешаю им играть фальшиво»
Но было уже поздно.
Я впервые слышала о Феликсе Андриевском ещё в детстве: его фотография с дарственной надписью стояла на видном месте у прекрасной скрипачки, к которой я какое-то время ходила на частные уроки.
Она училась у него и с большой любовью об этом вспоминала.
А потом мы подружились семьями, и я часто бывала в этом доме и всё время смотрела на эту фотографию.
Надеюсь, она так там и стоит.
Линк на ФБ:
https://www.facebook.com/100008087732546/posts/2382562285356673/
Комментарии тоже интересные!