Дитрих с Красулей оттанцевали три недели и даже сходили вместе на какую-то вечеринку, где присутствовали только психологи, только детские, и пили только пиво... Но никаких восторгов по поводу Дитриха Красуля больше не выражала, а на вопросы о совместных танцевальных успехах упорно отмалчивалась. Что показалось мне подозрительным.
Но я человек, во-первых, занятой, а во-вторых,нелюбопытный. Рассудила, что они взрослые люди ( оба старше меня), и разберутся как-нибудь. Тем более, что я заметила в подруге интересную особенность : она очень критически смотрела на мужчин. Все мужья и молодые люди подруг были подвергнуты тщательному анализу. Выводы были, как правило неутешительны. Почти каждый мужчина был - недостоин.
Встретиться нам с Красулей непросто, мы обычно заняты по горло обе. Но даже если мы и заняты где-нибудь в одном проекте, нам всё равно не удаётся спокойно поговорить. Всё время кто-то жаждет общей беседы. Не будешь же гонять коллег, чтобы не подслушивали.
Договорились мы как-то позаниматься русским языком. Русский Красуля учила в школе и произношение им прививали несколько произвольное. Но, так как в музыкальных кругах русскоязычного народа вращается достаточно, то русскую речь она слышала регулярно, и даже понимала кое-что. Так она случайно огорошила одного скрипача, который рассказывал кому-то, что не помнит, где оставил свой велосипед. Красуля вежливо покашляла, привлекая к себе внимание, и старательно произнесла: "велосипед в театре". Получилось убедительно - незадачливый владелец велика подскочил и уставился на неё круглыми глазами. С тех пор он уважительно кивал при встречах с ней.
А потом Красуля собралась в Питер. Её брат - театральный режиссёр ставил там спектакль в частной антрепризе, и она поехала его навестить.
Брат русский знал прилично, но Красуля всё равно позвонила мне и попросила о помощи. И мы договорились встретиться и сформулировать несколько общих фраз, которые она могла бы использовать, например, при знакомстве, если бы её спросили про профессию ( а их ведь целых две, а если кроме скрипачки-оркестрантки и детского психолога добавить учительницу скрипки, то целых три), про еду, и, что важно, про некоторые гастрономические тонкости, потому что кроме красивых глаз и начитанности Красуля могла похвастаться парой аллергий на пищевые продукты. Договаривались заранее, и, как всегда в последний момент всё сорвалось. И вот я из автобуса, прижимая мобильник ухом к плечу диктовала по буквам необходимые фразы. Помню например такое: "большое спасибо, но к сожалению у меня аллергия на морепродукты". Вернулась она воодушевлённая, после знакомства с удивительными людьми, осмотра Царского Села и разведения мостов во время белых ночей.
Тут я не выдержала, и спросила про сальсу. "Мне не очень понравился этот курс,"- призналась Красуля,- " там было слишком много народа слишком мало места , и учитель какой-то странный. И, знаешь, Дитрих очень зажимался во время танца, и поэтому у него плохо получалось. У него проблемы с ритмом и он всё время "отставал" от музыки, а мне, как музыканту, танцевать поперёк музыки тяжело и мучительно." Видимо она ему что-то такое сказала, а он обиделся.
Тут-то я и вспомнила про свои сомнения, когда Дитрих мне впервые рассказал, что он сальсу танцует. И вспомнила свои походы на сальсу, в клуб. И танцующих латиноамериканцев, низеньких и коротконогих и проворных.
И вообще это опасно оказалось, выпускать музыканта с чувством ритма с немузыкантом без оного на танцпол.
А Дитрих поначалу был профессиональным солдатом (я старый солдат, и не знаю слов любви). Так же серьёзно он развернул полевые манёвры по подготовке к экзамену. Сказал мне, что последние три месяца до страшной даты будет только ходить на работу и готовиться. И никаких кофе!
Как мне рассказала Красуля, оценку он получил невысокую, но "проходную". И работу нашёл быстро, не в самом Кёльне, но недалеко. С тех пор я его больше не видела. Красуля свой экзамен тоже сдала, но на высшую оценку, и искала работу гораздо дольше. Наконец нашла, и тоже не в Кёльне, но неподалёку. И мы с ней вместе ходили в магазин покупать всякие терапевтические игрушки, куколки, специальный цветной песок, из которого можно лепить, и кубики.
А через пару лет я ехала на попутной машине в Баден-Баден ( почти как Тургенев). Было нас трое : девушка-фотограф, иранка наполовину, с удивительными зелёными глазами, молодой мужчина с хвостиком и в цветных шароварах, вида очень альтернативного, и я. Ехать нам предстояло долго, и мы болтали о всякой всячине. Когда зашла речь о том, что выходит, если знакомить между собой своих друзей разного пола, я рассказала, как я придумала отправить на сальсу двух детских психологов. И тут "хвостатый" спросил: "это ты не Дитриха ли имеешь ввиду?" И видя моё изумление рассказал, что они не только работали вместе в интернате, но и учились в одном классе гимназии, где-то в немецкой провинции ( я познакомилась с Дитрихом в поезде, когда он ехал навещать родителей). " Насколько я его помню, он всегда был медленный и несколько тормозной, хотел бы я посмотреть, как он сальсу танцует,"- добавил "хвостатый".
Но миф о том, что очень высокие люди медленно двигаются, развеял мой другой знакомый громадного роста, я один раз увидела, как красиво он бежал, опаздывая на поезд. Звали его Павел, был он поляк, и прозвище имел "Сопля - большая птица". Но это уже другая история. Рассказать?