За одним пультом. (7)
1. http://imb-irj.livejournal.com/201122.html
2. http://imb-irj.livejournal.com/201710.html
3. http://imb-irj.livejournal.com/202148.html
4. http://imb-irj.livejournal.com/202445.html
5. http://imb-irj.livejournal.com/202663.html
6. http://imb-irj.livejournal.com/203014.html
Здоровенный и страшенный мужик, которого я видела в поезде, оказался куратором альтовой группы. Он с нами отдельно альтовые партии учил.
Каждая группа струнников и духовиков занималась сначала с педагогами, отдельно друг от друга ( в первый раз я групповые репетиции пропустила - опоздала на два дня).
Вот Анни и посоветовала мне поиграть Мартину. И даже договорилась с ним, а то я немного стеснялась.
Меня при этом очень удивляло, как нахально австрийские участники разговаривали с педагогами, точнее не нахально, а просто на равных, и их движения и жестикуляция не выражали уважения или подобострастия.
Мартину моя игра очень понравилась, и он даже пригласил на майстеркурс в следующем году. И Анни пригласила меня в гости. В Кремс.
Так как нам уже было восемнадцать, то меня поселили во "взрослом" домике, и я могла приходить и уходить, когда мне вздумается.
Самым грустным был последний день: концерт был в первой в половине дня, на него приезжали родители и родственники, и ребята разьезжались сразу после выступления. Остальные уезжали поездом. Организаторы даже сводили нас, меня и парочку оставшихся до вечернего поезда в пиццерию, но потом я осталась совершенно одна. Был вечер воскресенья. Я подхватила альт, и отправилась зарабатывать на "заветный" мостик.
Это было, как наваждение. Город был совершенно пуст. Как в кошмарном сне я прошлась по набережной, встретив, наверное двоих или троих прохожих, дошла до собора, прошлась по улице, на которой родился Моцарт, и повернула к мосту. Поиграла час, собрала скудный заработок, и отправилась есть мороженое.
Казалось, с отъездом ребят-оркестрантов из города исчез свежий воздух, и даже вода в реке приобрела какой-то нездоровый бутылочный оттенок.
Горы начали давить своими вершинами, словно грозясь сомкнуться и смять городок короткими каменными пальцами.
Ночью я проснулась с колотящимся сердцем. Вокруг стреляли. Испугавшись, я высунулась в корридор.
Над Зальцбургом бушевала гроза, как будто кто-то не скупясь сыпал громом, как горохом из ведра, снопами расшвыривал залежавшиеся молнии, и сливал застоявшуюся воду.
Из-за жары окна в коридоре и нескольких комнатах остались открытыми.
Так я и металась в одной ночной рубашке, пока не закрыла все окна в домике. А потом умостилась на широком подоконнике, завернувшись в одеяло, и смотрела на грозу, чувствуя себя безнадёжно одинокой.
Надышавшись вкусного альпийского воздуха, жить стало веселее, у меня всегда наготове были яркие воспоминания о лете.
Особенно приятно было вспоминать плавящуюся жару зимой. Так я и плелась домой по Арбату зимним вечером, закутанная с головы до пяток.
Передо мной переводила дорогу туристическая группа: молодые ребята и девушки, судя по одежде - западноевропейцы, и судя по скрюченным походкам, не совсем готовые гулять по тридцатиградусному морозу.
Я сразу подумала об Анни: как было бы здорово, если бы она приехала меня навестить. В сердце кольнуло, увидимся ли мы ещё вообще...
Кто знает, что случится следующим летом...
А через месяц пришло письмо. Анни писала, что была в Москвев лютый холод, точнее они с классом жили где-то в Подмосковье, пять дней. Она пыталась дозвониться до меня, но что-то недопоняла с кодами городов, и мы не увиделись.
Может быть она как раз и прошла в двух метрах от меня по Новому Арбату, а я её не узнала из-за темноты, и она меня, под капюшоном.
2. http://imb-irj.livejournal.com/201710.html
3. http://imb-irj.livejournal.com/202148.html
4. http://imb-irj.livejournal.com/202445.html
5. http://imb-irj.livejournal.com/202663.html
6. http://imb-irj.livejournal.com/203014.html
Здоровенный и страшенный мужик, которого я видела в поезде, оказался куратором альтовой группы. Он с нами отдельно альтовые партии учил.
Каждая группа струнников и духовиков занималась сначала с педагогами, отдельно друг от друга ( в первый раз я групповые репетиции пропустила - опоздала на два дня).
Вот Анни и посоветовала мне поиграть Мартину. И даже договорилась с ним, а то я немного стеснялась.
Меня при этом очень удивляло, как нахально австрийские участники разговаривали с педагогами, точнее не нахально, а просто на равных, и их движения и жестикуляция не выражали уважения или подобострастия.
Мартину моя игра очень понравилась, и он даже пригласил на майстеркурс в следующем году. И Анни пригласила меня в гости. В Кремс.
Так как нам уже было восемнадцать, то меня поселили во "взрослом" домике, и я могла приходить и уходить, когда мне вздумается.
Самым грустным был последний день: концерт был в первой в половине дня, на него приезжали родители и родственники, и ребята разьезжались сразу после выступления. Остальные уезжали поездом. Организаторы даже сводили нас, меня и парочку оставшихся до вечернего поезда в пиццерию, но потом я осталась совершенно одна. Был вечер воскресенья. Я подхватила альт, и отправилась зарабатывать на "заветный" мостик.
Это было, как наваждение. Город был совершенно пуст. Как в кошмарном сне я прошлась по набережной, встретив, наверное двоих или троих прохожих, дошла до собора, прошлась по улице, на которой родился Моцарт, и повернула к мосту. Поиграла час, собрала скудный заработок, и отправилась есть мороженое.
Казалось, с отъездом ребят-оркестрантов из города исчез свежий воздух, и даже вода в реке приобрела какой-то нездоровый бутылочный оттенок.
Горы начали давить своими вершинами, словно грозясь сомкнуться и смять городок короткими каменными пальцами.
Ночью я проснулась с колотящимся сердцем. Вокруг стреляли. Испугавшись, я высунулась в корридор.
Над Зальцбургом бушевала гроза, как будто кто-то не скупясь сыпал громом, как горохом из ведра, снопами расшвыривал залежавшиеся молнии, и сливал застоявшуюся воду.
Из-за жары окна в коридоре и нескольких комнатах остались открытыми.
Так я и металась в одной ночной рубашке, пока не закрыла все окна в домике. А потом умостилась на широком подоконнике, завернувшись в одеяло, и смотрела на грозу, чувствуя себя безнадёжно одинокой.
Надышавшись вкусного альпийского воздуха, жить стало веселее, у меня всегда наготове были яркие воспоминания о лете.
Особенно приятно было вспоминать плавящуюся жару зимой. Так я и плелась домой по Арбату зимним вечером, закутанная с головы до пяток.
Передо мной переводила дорогу туристическая группа: молодые ребята и девушки, судя по одежде - западноевропейцы, и судя по скрюченным походкам, не совсем готовые гулять по тридцатиградусному морозу.
Я сразу подумала об Анни: как было бы здорово, если бы она приехала меня навестить. В сердце кольнуло, увидимся ли мы ещё вообще...
Кто знает, что случится следующим летом...
А через месяц пришло письмо. Анни писала, что была в Москвев лютый холод, точнее они с классом жили где-то в Подмосковье, пять дней. Она пыталась дозвониться до меня, но что-то недопоняла с кодами городов, и мы не увиделись.
Может быть она как раз и прошла в двух метрах от меня по Новому Арбату, а я её не узнала из-за темноты, и она меня, под капюшоном.