Понтийский грек Алексей Коимшиди: Будь проклята ты, Колыма...
Сейчас в Магадане греческой общественностью установлен памятник, посвященный памяти всех греков, погибших в колымских концлагерях в период политических репрессий.
Оригинал взят у kromni в Будь прокляты ты, Колыма...
Читаю книгу «Так было, я свидетель…» - сборник воспоминаний очевидцев о репрессиях против греков, составленную Иваном Джухой. Читается книга с огромным трудом - концентрированная боль огромного множества людей, низведенных большевистским режимом до положения рабов. Так уж получилось, что в 1917 году в России пришла к власти группа бандитов, бредившая идеями мирового господства и желавшая насилием захватить власть в мире, как они уже преуспели в этом в Российской империи - самом крупном государстве. Я по происхождению понтийский грек; в жестокое время начала 20 века наша единоверная Россия дала приют моим предкам, спасавшимся от бесчинств турецких националистов. Увы, Россия погибла, и тот монстр, который возник на ее месте, принес много горя моему народу, да и не только ему, а всем народам этой большой страны. Монстру для осуществления этой навязчивой идеи мирового господства, так называемой «мировой революции», требовалось очень много средств, много золота и валюты. Кроме того, монстр, опасаясь восстаний против себя, желал искоренить любое, самое малейшее инакомыслие и установить в обществе атмосферу тотального страха. Миллионы людей арестовывались по надуманным обвинениям; карательная машина монстра не щадила никого: стариков и зрелых людей расстреливали, молодых отправляли работать в нечеловеческих условиях буквально за еду. Выполнявшие норму получали питание, позволявшее хоть как то выжить, не выполнявшие - обрекались на истощение и медленную смерть. Не избежала этой жестокой участи и моя семья: мой прадед и дядя моего деда были расстреляны в 1938 году, дед приговорен к 20 годам каторжных работ в 1948, и только смерть главаря монстров позволила ему освободиться в 1954 году и вернуться к своей семье. Воспоминания моего деда также включены в книгу Ивана Джухи.
Монстр уничтожал не только невинных людей, с упорством маньяка он пожирал и сам себя. Мне не жаль таких как Троцкий, Тухачевский, Якир, Пятаков и т.д. - это настоящие негодяи, настоящие «враги народа», предавшие свою Родину в 1917 году и взявшие курс на уничтожение своего народа. Мне абсолютно не жаль их - они были пауками в банке и пожирали друг друга. Какое мне дело до того, что главный паук оказался более хитрым и жестоким, чем они. Сейчас все чаще высказываются предположения, что и главный монстр был отравлен своими товарищами, которые опасались за свои собственные жизни. Если так, то это и справедливо, и заслуженно. Еще раз повторю - мне не жаль этих … А вот миллионы безвинных жертв маниакальной идеи… - невозможно без слез читать воспоминания уцелевших... Мы до сих пор не имеем точной статистики этого террора; находятся отдельные неумные граждане - «совки», утверждающие, что все это надуманно и преувеличенно, и в качестве доказательств требующие официальных данных, которые просто не доступны. Мне не надо доказательств, я знаю, что жертвы исчисляются миллионами. Опросите своих родителей, бабушек, дедушек, опросите родителей своих знакомых. На всей территории бывшего монстра не найдется ни одной семьи, где бы кто-нибудь не пострадал в то жестокое время. А семей были миллионы. Если и найдутся семьи, где никто не пострадал, то это будет означать либо огромное везение, либо то, что эти люди были с другой стороны колючей проволоки.
Собственно, статью хотел написать немного о другом, а именно о том, как мои собственные воспоминания детства перекликаются с вышеуказанной книгой, которую я сейчас читаю.
Среди прочего особенно сильно поразил меня рассказ Стилиана Николаевича Маламатиди, которого приговорили к восьми годам рабского труда на благо «родины» (пишу в кавычках, потому что преступная группировка и Родина - разные вещи). Обвинение, как обычно в те годы, было надуманным и несправедливым, а именно - участие в контрреволюционной организации и антисоветская агитация среди греческой молодежи. В настоящее время все чаще раздаются голоса юных «совков», не знакомых с действительностью тех времен: «А кто сейчас знает, мы не видели материалов дела, может быть они и в самом деле виновны…» Отвечу: если кто-то из этих людей и занимался контрреволюционной деятельностью, это было бы самым мужественным и благородным занятием, которое только можно было найти на территории, захваченной монстром. Но это было не так, в ту эпоху скудного доступа к информации и тотальной пропаганды люди. зачастую просто не могли сомневаться в «благой» цели монстра - осчастливить все человечество; да и атмосфера страха и лжи была настолько всеобщей, что многие просто боялись даже подумать что-либо против «первого в мире счастливого государства». Я и сам, будучи маленьким, думал: «Ах, какое счастье, что я живу в такой прекрасной стране…» Скорое будущее открыло мне глаза. Но я опять соскакиваю с основной темы.
Наказание за несовершенное преступление С.Н. Маламатиди отбывал на Колыме, где я побывал в 1988 году. Тогда летом мой отец взял меня, 13-летнего пацана в ту очень интересную и увлекательную поездку на Север. Мне жаль, что это случилось в столь раннем возрасте, но все равно у меня осталось много впечатлений. Мы побывали в Иркутске, видели озеро Байкал, в Якутске, в Магадане, оттуда ехали по Колымской трассе до Колымы, дальше речным транспортом до Зырянки.
Колыма - богатейший край, здесь много полезных ископаемых, в частности, много золота. Но в то же время природа здесь настолько сурова, что добыча даже золота становится нерентабельной. В условиях современного свободного общества дешевле купить золото, чем осуществлять его добычу и доставку с Колымы. Но разве монстра могут остановить подобные мелочи? Миллионы рабов доставлялись сюда для добычи драгоценного металла, столь необходимого монстру для содержания могучей армии, для покупки военных секретов, подкупа специалистов и прочей своей деятельности.
Также Колыма - очень недоступный край, здесь нет наземной транспортной системы. «Пятьсот километров тайга, живут там лишь дикие звери, машины не ходят туда, бредут, спотыкаясь олени» - это слова известной песни. И насколько же они отражают правду! Заключенных доставляли из Владивостока до Магадана пароходами в период летней навигации, а от туда этапами пешком или на грузовых открытых автомобилях гнали до Колымы по Колымскому тракту.
Я видел эту дорогу. Меня, выросшего в европейской части России, удивило отсутствие асфальтового покрытия на дороге. Я поинтересовался у местных, почему. Мне объяснили, что строить покрытие абсолютно бессмысленно, так как после первой же зимы, которые там очень свирепы, оно разрушится и придет полностью в негодность. Дорога представляла из себя макадам, проложенный в тайге между сопок. Видимо, природа настолько разрушала даже такую примитивную дорогу, что гравий приходилось подсыпать каждый год. Тогда же я удивился мощи УАЗика, когда тот как ни в чем не бывало переваливал через кучи гравия высотой с человеческий рост, оставленные там самосвалами и еще не разровненные грейдерами. Взлетная полоса аэропорта Зырянка тоже представляла из себя гравийное покрытие. Что удивительно, там приземлялись даже Ту-154.
Мы были там в августе, в самое теплое время года на Колыме, и даже тогда без верхней одежды находиться там было невозможно. А что переживали бедные заключенные, гонимые по этапу зимой, когда морозы там превышают 50 градусов?! Вот как описывает этот путь С.Н. Маламатиди:
«…Мы переночевали в поселке Спорный, а наутро,. подкрепившись куском хлеба и баландой, мы вышли на улицу и увидели, что ночью был сильный снегопад. Мы еле-еле пробились к нашей машине. Сначала, после поселка Спорный, снега на трассе было немного, но затем, местами трасса была занесена снегом толщиной сантиметров двадцать. Нам приходилось слезать с машины и толкать ее…
Когда таким образом проходили заносы, мы работали без отдыха, стараяст, как можно быстрее пройти такие места. Мы вспотели, а когда взбирались на машину, благодарили Бога, что процедура закончилась. Так мы проехали час. Все страшно продрогли, у всех зуб на зуб не попадал. Начались настоящие мучения. Больше снег не шел, и мы проехали изрядное расстояние. Мороз крепчал. По дороге то и дело стали попадаться «дорожные» доходяги и редко - бульдозеры. (мое прим. Доходягами называли истощенных заключенных, которые фактически уже не могли выжить. Их уже не возможно было использовать на основных работах по добыче золота, и потому их отправляли на дорожные работы. Монстр выжимал максимум из еще живой рабочей силы).
…Километров через пятьдесят проехали мост через реку Колыму. Сразу за мостом мы оказались в поселке Дебин. Мы так замерзли, что некоторые не смогли сойти с автомашины, мы их стаскивали. Тут же находился лагпункт, нас покормили хлебом (по 400 граммов) и снова - в путь, в неизвестность. Дальше - до поселка Ягодный, это 550-й километр. Остановку здесь не сделали, и мы прехали… Каждый старался сохранить свое тепло, не расходовать его.
Проехали еще почти 180 километров по хорошей дороге, где еще даже снег не выпал, но мороз доходил до 40 градусов. Мы окончательно окоченели. В машине все были спаяны настолько, что нас можно было выгружать как одно целое…»
Это описание лишь малой части пути заключенных по Колымской трассе.
Находясь там в 1988 году мы еще не знали, что мой прадед, дед моего отца Мильтиад Анастасович Коимшиди, арестованный в декабре 1937 года и осужденный на 10 лет «без права переписки», был расстрелян в Ялте в апреле 1938 года. Узнали об этом мы только в 1989 году, когда дед добился его реабилитации. Тогда же мы думали, что он погиб где-то на многочисленных шахтах коммунизма, возможно и где-то здесь, на Колыме. Эта поездка воспринималась нами в том числе и как паломническая. Видели мы и уже разрушенные лагеря и прииски. У меня сохранилось несколько фотографий с той поездки. Вот здесь мы на остатках рудника с романтическим названием «Лиза»:
Позади видны гниющие деревянные развалины вперемешку со ржавой колючей проволокой. Суровая природа берет свое - лет через пятьдесят, я уверен, от этих лагерей, ставших смертельным концом для миллионов людей и ужасным испытанием для немногих выживших, не останется ничего. Это к счастью. Важно, чтобы память об этих ужасах не пропала в нашем сознании; важно ни в коем случае не допустить повторения тех событий в истории человечества.
Путешествовали мы по Колыме на скоростном теплоходе типа «Заря», а также из Зырянки, где мы пробыли несколько дней, совершали лодочные прогулки. Колыма действительно очень богатый край. По берегу реки и на наносных островах буквально под ногами валялись красивые поделочные камни: агаты, ониксы, яшма. Помню тогда мы насобирали их несколько килограммов. Множество самых красивых сохранилось у меня до сих пор.
Мы с отцом рассматриваем наши находки. Передо мной - самый красивый из найденных агатов:
Здесь же я увидел и золото. На мелководье песок блестел маленькими искорками металла, микроскопическими, как блестки в женской косметике. На наш вопрос сопровождавшие нас местные подтвердили - да это именно золото и есть. «Вот обычная слюда», - они указали на место где такие же блестки колебались вблизи дна вместе с волнами, - «А то, что твердо лежит на дне - золото». Я, маленький и наивный, говорю: «А чего же мы стоим? Давайте собирать его!» Местные, усмехнувшись, пожали плечами: «Собирай, если хочешь». После первой же попытки я понял бессмысленность своей затеи. Я зачерпнул рукой со дна горсть песка - блестки продолжали блестеть на моей руке, но собрать их во что-то осязаемое было невозможно - настолько микроскопическими они были, я не знаю даже насколько - одна стотысячная грамма, может быть, или и того меньше. Как написано в воспоминаниях С.Н. Маламатиди, «чтобы добыть один грамм, требовалось вручную разработать 3-5 кубометров мерзлого грунта».
Кроме того, даже если бы мы, бросив все, все дни там провели бы, промывая золото, и насобирали бы несколько граммов, то имели бы проблемы в аэропорту при попытке вывезти это из тех мест. Законы, тогда еще советские, не позволяли гражданам владеть золотом. В нем нуждалось бандитское государство, особенно в годы, когда оно бредило мировой революцией. И на его добычу оно не жалело никаких ресурсов, особенно человеческих, стоивших в сознании преступников у власти предельно мало. Вот как описывает один из методов добычи золота на Колыме в сталинские времена С.Н. Маламатиди:
«Золотоносная порода представляла из себя песчано-гравийную смесь и залегала на глубине до трех метров. Сверху шли «торфа» (пустая порода из грязи и ила). Все это было замерзшим и зимой и летом. Это так называемая вечная мерзлота. Летом грунт оттаивал на глубину до 50 сантиметров… Чтобы добыть золотоносную породу, требовалось снять «торфа». Технология была такая: в шахматном порядке бились шурфы размером 1х1 метр и глубиной до трех метров на площади размером 100х100 метров. Расстояние между шурфами составляло три метра. В стенке и на дне каждого шурфа делалось углубление до одного метра и в него закладывался заряд из аммонала. Все шурфы были соединены электрозарядом с пультом управления, который находился в бревенчатой будке. Массовым взрывом все шурфы взрывались. Эти шурфы выкапывались вручную, а часть - методом оттаивания. На каждом шурфе работали по два человека: один на дне шурфа, другой - наверху…»
Потом разрабатываемую площадку очищали до золотоносной породы:
«…в этом и состояла основная задача: убрать торфа и подготовить площадку к лету. Летом, в течение трех месяцев, золотоносную породу разрабатывали вручную - кайлом и лопатой. Породу грузили в тачки и по трапам увозили на бункера у промывочного прибора. …нам предстояло работать 12 часов без перерыва и без питания…»
И это только процесс добычи породы, которую еще предстояло промыть! Не нужно быть экономистом или бизнесменом, чтобы осознать нерентабельность такой добычи в условиях свободного рынка рабочей силы. Лишь с использованием рабского труда миллионов заключенных, чьи жизни не стоили ничего, можно освоить ресурсы Колымы.
Возможно, мой рассказ слишком пестрит ненавистью к большевистскому строю, но это обусловлено тяжелым впечатлением от прочитанного, воспоминаниями от увиденного и рассказами о пережитом членами моей семьи в прошлом. Никакие «светлые» идеалы, которыми прикрывались коммунисты, не могут оправдать всех тех ужасов, не стоят всех тех жертв. Да и сама история на живом примере доказала бесперспективность таких «светлых» идей. Великая страна на более чем 70 лет оказалась вычеркнутой из мировой истории, и закономерно рухнула в одночасье. Наша задача, чтобы этого никогда не повторилось, чтобы подобные «светлые» идеи не возникали в неискушенных головах. Пусть золото Колымы остается на своем месте. Людям оно может принести лишь горе.