ууу как холодно
Нет, не погода.
Недавно некий подросток, мальчишка, знакомый мне, выполнял задание школьное - расскажи об известном человеке, краткий рассказ. "А, сказал он, возьму чего-нить из муз-литературы, не зря же я в музыкальной школе учился." И я вспомнила нашу т.Галю, совсем не из муз.школы, которая необыкновенно рассказывала о музыкантах, композиторах, произведениях. Она умела передать какие-то несколько черт из жизни человека - так, что можно было почувствовать его переживания, стремления, радости, неудачи. Было такое впечатлеие, что лично пообщались с Шубертом, или с серьёзным мальчиком Серёжей Разманиновым, представлявшимся Сергеем Васильевичем, или прятались с Бахом, переписывавшем ноты тайком от старшего брата, или мужественно и смиренно отправлялись учиться на морского офицера вместе с Римским-Корсаковым, - потому что ведь все предыдущие Римские-Корсаковы были адмиралами, никаких композиторов.... А потом я сказала знакомой учительнице музыки - вот, мол, Галина необыкновенно рассказывает о композиторах. Та хмыкнула: "А, понятно, у нас тоже есть муз-литература". Что-то такое беспроглядно-скучное было в её словах и интонации... Мне стало страшно неприятно. Обидно за Римского-Корсакова)) Это ведь была жизнь, - жизнь человека, - каждого из них. А не какая-то "макулатура".
Очень просто бороться с опасными идеями при помощи запретов - запрещать, не пропускать цензурой...Просто - и бесполезно, рано или поздно приводит к катастрофам, по дороге ломая судьбы случайно попавших под колесо истории. Гораздно труднее заставить себя шевелить мозгами - чтобы научить хорошему, - чтобы плохое уже не пристало. Но для этого надо иметь в первую очередь даже не мозги - а сердце. Нужно хотеть помочь.
Недавно некий подросток, мальчишка, знакомый мне, выполнял задание школьное - расскажи об известном человеке, краткий рассказ. "А, сказал он, возьму чего-нить из муз-литературы, не зря же я в музыкальной школе учился." И я вспомнила нашу т.Галю, совсем не из муз.школы, которая необыкновенно рассказывала о музыкантах, композиторах, произведениях. Она умела передать какие-то несколько черт из жизни человека - так, что можно было почувствовать его переживания, стремления, радости, неудачи. Было такое впечатлеие, что лично пообщались с Шубертом, или с серьёзным мальчиком Серёжей Разманиновым, представлявшимся Сергеем Васильевичем, или прятались с Бахом, переписывавшем ноты тайком от старшего брата, или мужественно и смиренно отправлялись учиться на морского офицера вместе с Римским-Корсаковым, - потому что ведь все предыдущие Римские-Корсаковы были адмиралами, никаких композиторов.... А потом я сказала знакомой учительнице музыки - вот, мол, Галина необыкновенно рассказывает о композиторах. Та хмыкнула: "А, понятно, у нас тоже есть муз-литература". Что-то такое беспроглядно-скучное было в её словах и интонации... Мне стало страшно неприятно. Обидно за Римского-Корсакова)) Это ведь была жизнь, - жизнь человека, - каждого из них. А не какая-то "макулатура".
Очень просто бороться с опасными идеями при помощи запретов - запрещать, не пропускать цензурой...Просто - и бесполезно, рано или поздно приводит к катастрофам, по дороге ломая судьбы случайно попавших под колесо истории. Гораздно труднее заставить себя шевелить мозгами - чтобы научить хорошему, - чтобы плохое уже не пристало. Но для этого надо иметь в первую очередь даже не мозги - а сердце. Нужно хотеть помочь.